скачать книгу бесплатно
«Надо срочно отправлять людей, пусть проверят емелинскую аномалию. А вдруг и правда там мамонт. Вот будет новость! Я весь район на ноги подниму, узнают, будут мне страшно завидовать. С одной стороны – такое сообщение раньше времени опасно даже давать. С другой – вдруг кто-нибудь опередит?»
Слепцов решил про мамонта пока никому не говорить. Если выяснится, что там действительно мамонт, тогда он сообщит только учёным, а потом будет видно.
На проверку емелинской аномалии Слепцов отправил Егора Колотуева, Петра Сычёва и Александра Тагиряна. С ними он ездил на поиски Степана, и, естественно, только они могли найти то место, где была брошена сломанная нарта. Для связи с конторой он срочно купил новую радиостанцию. Передавая её Сычеву, глава администрации строго-настрого предупредил, чтобы открытым текстом в эфире про мамонта ни слова.
– Если узнаю, что по рации болтали, всех лишу премиальных, – наставлял он перед отъездом охотников. – Смотрите мне! – Видно, для убедительности он помахал указательным пальцем перед носом Сычёва. – Самим пока не копать и тем более не рубить и не резать мамонта. Вам надо только разведать: есть ли он там или нет. Понятно?
– Понятно, – выдавил из себя Сычёв. – Иван Иваныч, да не переживайте – всё сделаем, как вы сказали, а, может, даже лучше. Я проконтролирую и доложу.
Приказом Слепцова он был назначен старшим и теперь изо всех сил старался не ударить в грязь лицом. Эта неожиданная командировка давала ему надежды на свои корыстные планы, которые он долго вынашивал. Как все охотники, Сычёв мечтал о «буране», но в списке очередников впереди него стояли более заслуженные люди.
– Если не копать, то как же мы узнаем, есть ли там мамонт? – неожиданно подал голос молчавший до сих пор Колотуев. – Его сквозь землю не увидишь. Может, Петька видит насквозь, тогда другое дело, а у меня, да думаю и у Сычёва, нет такого дара. Хотя, может, и Петька панту…
Посмотрев на Слепцова, на полуслове он замолчал. И вовремя: начальник давал очередное ЦУ:
– Как доберётесь и осмотритесь на месте, сразу сообщите. Только не наломайте мне дров. Повторяю, мамонта не трогать. Связь каждый день в девять утра.
Видения Кольки Горохова
Весь день Колька Горохов занимался своими нехитрыми школьными делами. Обычно на уроках он был не в меру активный, и его слышали даже в соседнем классе, а в тот день после урока русской литературы он замкнулся и полностью ушёл в себя. Виной тому было сочинение по русской литературе, которое они писали накануне. Он выбрал свободную тему, где надо было высказаться о месте современного молодого человека в жизни и о путях достижения им высокого положения в обществе. Как предупредила перед сочинением учительница Мария Васильевна, тему нужно раскрывать на примере своих современников.
Тема Кольке нравилась, и он строчил, не останавливаясь. За два урока он написал аж шесть листов. Из его сочинения следовало: для того, чтобы чего-то достигнуть в этой жизни, нужно только учиться или работать, отодвинув на задний план всё остальное. Лишь тогда, когда ты всех считаешь соперниками, можно победить. Ну, словом, как в спорте: до старта у тебя все друзья, а на беговой дорожке – конкуренты, соперники и даже враги. А с врагами что нужно делать? Уничтожать, но не физически, конечно. Эта мысль красной нитью прошла через всё его сочинение.
Так Колька представлял себе современного молодого человека в современной жизни. Раскрытой темой парень остался доволен, а главное – был горд собой, что сумел подметить и правильно сформулировать тенденцию, родившуюся в обществе победившего капитализма.
И за это сочинение учительница поставила ему двойку, ему, Кольке Горохову – отличнику, лучшему ученику школы! Но это было ещё полбеды. Главное заключалось в другом: почти целый урок она посвятила разбору его труда. И вот здесь-то выяснилось, будто бы он совсем не так себе представляет, что же такое современная жизнь.
– Чему мы тебя только учили? – как прокурор на суде, изрекала Мария Васильевна в длинной обвинительной речи. – В своей жизни ты должен руководствоваться принципами товарищества, а не одинокого волка, забравшегося в колхозное стадо. В твоём сочинении совсем не видно человеческой порядочности и душевной доброты. Ради карьеры ты готов забыть даже своих родных. Может, их тоже надо убивать? – спросила она строго и посмотрела на Кольку. – Для тебя карьера, оказывается, главное в жизни. Но ведь ещё есть дружба, любовь, семья в конце концов. И что, об этом надо забыть?
В классе установилась тишина. Даже «последний двоечник» Вовка Сычёв, как его называла учительница математики, сидел, затаив дыхание. Так Горохова тут никто ещё не распекал. Вовка в душе был рад: наконец-то досталось и Кольке, выскочке и всезнайке. Вечно он первый во всём. Пусть теперь прикусит свой длинный язык, пусть теперь заткнётся и больше никогда не высовывается.
– Такими принципами руководствоваться нельзя, – немного сбавив свой пыл, продолжала учительница. – Мы живём не только ради карьеры, в жизни есть и другие ценности. По-твоему, получается, пока не достигнешь какой-то своей корыстной цели, обо всём надо забыть? Я так тебя понимаю?
Колька молча кивнул. Он не спорил и не пытался оправдываться, потому что был твёрдо убеждён: переспорить Марию Васильевну бесполезно. А в жизни нужно поступать именно так, как он написал в своём сочинении, а не так, как говорит учительница.
Она ставила в пример его родителей – честных тружеников, проработавших много лет в больнице и в совхозе, деда, который добился высокого положения в обществе, говорила о долге перед Родиной и многом другом. В итоге смысл её нравоучений свёлся к тому: как могло случиться, что в порядочной семье вырос такой, не уважающий ничего святого молодой человек.
А на уроке математики Наталья Антоновна попросила Кольку остаться после занятий. Он подумал, что и эта будет его учить, как правильно жить в современном обществе, но оказалось, что его включили в состав школьной команды, и теперь он будет участвовать в районной математической олимпиаде. Пришлось ещё два урока корпеть над хитрыми задачками, которые дала учительница. Домой Колька пришёл уже вечером и только после ужина занялся уроками.
Не успел он сесть за письменный стол и полистать сборник сочинений по литературе, как сам собой включился компьютер. Колька машинально нажал на кнопку выключателя, тем не менее на экране монитора появился текст:
ВНИМАНИЕ! ВАМ ЭКСТРЕННОЕ ПОСЛАНИЕ ВЫСШЕГО РАЗУМА. СМОТРИТЕ И ЗАПОМИНАЙТЕ. НА ЗЕМЛЕ ЭТО БОЛЬШЕ НИКОМУ НЕДОСТУПНО. СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ВАС! ТОЛЬКО ДЛЯ ВАС, ДЛЯ ВАС, ДЛЯ ВАС…
«Бог ты мой, опять началось, – подскочил Колька. – Я снова вижу эти фантастические видения. Скажи кому, не поверит. А чему вообще-то верить? – размышлял он, не зная, как себя вести в этой необычной ситуации: то ли срочно бежать за мамой, то ли оставаться одному, а потом, как всегда, пытаться им доказать, что он действительно видел на экране своего монитора необычную информацию.
СЯДЬТЕ И ВНИМАТЕЛЬНО СМОТРИТЕ. НИКУДА ИДТИ НЕ НУЖНО. ЭТО ТОЛЬКО ДЛЯ ВАС, ДЛЯ ВАС, ДЛЯ ВАС…
Будто угадав его мысли, на мониторе появилось новое сообщение.
– Вот тебе на, никуда, оказывается, идти не нужно. А как же я им докажу, что видел на экране? Мне опять никто не поверит. А вообще и правда, почему они должны верить каким-то сказкам амбициозного подростка? В их понимании всё это выглядит не очень серьёзно и совсем неубедительно.
«Его вначале надо проверить у психиатра, а потом разговаривать» – так, по-видимому, думают все взрослые. Наверняка они считают, что я несу какую-то чушь, которая здоровому человеку даже в голову не придёт. А сейчас уже и мама на меня бочку катит. Одно время я её успокаивал, а теперь и она не верит. Но что же делать? Как нарочно Ксюха куда-то убежала, где её теперь искать? Ведь сидела же здесь до последней минуты. Куда это она смылась?»
Про себя Колька обозвал её дурой и приник к экрану монитора.
Я ПОВТОРЯЮ, ВНИМАТЕЛЬНО СМОТРИТЕ И ЗАПОМИНАЙТЕ. КСЕНЬЯ ВАМ НЕ ПОМОЖЕТ. СКОРО ВАМ И ТАК ВСЕ ПОВЕРЯТ. ЭТО ТОЛЬКО ДЛЯ ВАС, ДЛЯ ВАС, ДЛЯ ВАС…
«Ой-ой-ой, что там происходит? – сразу позабыв о своих проблемах, вскрикнул он неожиданно. – Земля на части расползается. Может, это какой-то фантастический фильм? – Он машинально ткнулся носом в монитор. – Нет, это не фильм. Там было написано, что это послание Высшего Разума. По-видимому, все эти картинки как-то связаны с отцом. А может, это чьи-то шутки, а я тут рот раскрыл?»
Колька подумал, кому бы это было нужно, но ничего не придумал. Трудно было представить, чтобы кто-то из его знакомых мог отправить такую необыкновенную информацию.
«В предыдущих сеансах всё было по-другому: я видел отца, а здесь какой-то апокалипсис. Конец света – не иначе, не хватает только боевиков с атомной бомбой. – Колька почесал затылок и, не найдя ответа на свой вопрос, продолжал рассматривать картинки. – Может, я в Интернете подцепил вирус? Да нет, я вообще-то сегодня в Интернет не входил и даже компьютер не включал. Не до того мне было: сегодня день такой сумбурный. И дёрнуло же меня написать это сочинение! А Мери сразу же мне разборку устроила. Двоечник Горохов, двоечник…»
Но мысли снова вернулись к компьютеру.
«Компьютер сам по себе включился, я к нему даже не прикасался. Фиг с ним, надо всё воспринимать, как есть. Похоже, это другая планета, – подумал Колька, прильнув к экрану монитора. – Куда это, интересно, бегут мамонты? Да они, оказывается, спасаются от этой грандиозной катастрофы. Что там делается? Ужас, да там же всё рушится, земля уходит из-под ног. А вокруг одни мамонты. И как их много! Ну куда же они бегут? Они сейчас все погибнут – там пропасть и трещины, а там болото. Что они делают? Может, это всё-таки фильм? – снова возникло сомнение у Кольки. – Нет, так качественно и с такими деталями, по-моему, даже в Голливуде не снимают. Слишком круто. Воссоздать такую катастрофу просто невозможно. Выглядит всё очень естественно. Но ведь там мамонты, а их уже тысячи лет нет на земле. Интересно, вообще какое отношение они имеют ко мне?»
Неожиданно к нему пришла догадка, и он весь загорелся.
– А может, где-то там отец? Иначе зачем бы мне всё это показывали. Нет, я его пока не вижу. Ну и хорошо, – успокоился Колька, – очень хорошо. Нечего ему там делать, это же кошмар какой-то.
Только он подумал об отце, как увидел его в кадре, и тут же на экране монитора появилось новое сообщение.
СМОТРИТЕ ВНИМАТЕЛЬНО И ЗАПОМИНАЙТЕ. ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВАШ ОТЕЦ. ВЫСШИЙ РАЗУМ ПОДАРИЛ ВАМ ЭТО СВИДАНИЕ С НИМ. СМОТРИТЕ…
Отец сидел на корточках и наблюдал за происходящим. Было заметно, что ему там тоже страшно. У Кольки создалось впечатление, будто кто-то снял его скрытой камерой. Отец даже не подозревал, что его снимают. Колька подрегулировал на мониторе контрастность, изображение стало чётче. Пока он всматривался в родные черты отца, камеру перевели на какую-то звезду. Она ярко светила в тёмном небе – одна во всей Вселенной.
– Я вижу одинокую звезду, она стремительно приближается к Земле, – словно, пытаясь запомнить последовательность, стал громко комментировать Колька. – Мне кажется, она вот-вот упадёт. Но что это? Смотрите, звезда резко останавливается и зависает над отцом. Она совсем неподвижна, а вокруг отца возникло голубое свечение. Смотрите, оно повторяет контур его тела. Сияющие лучи расходятся во все стороны, достигая этой неведомой звезды. Они образуют светящийся ореол, и его свечение временами усиливается. Да-да, есть такое: свечение импульсивное.
У Кольки сразу прошёл весь юношеский задор, свойственный ребятам его возраста. Он попытался объяснить природу этого необычного явления, но ничего путного в голову не приходило.
– Впечатление такое, как будто эта звезда осветила его голубым светом. Она подлетела к Земле, и сразу возник этот источник света. А отец, кстати, на него никак не отреагировал. Интересно, почему это? Может, он его не увидел? Вообще-то отец и на эту звезду не обратил внимания. Значит, он её тоже не видел. Большое видится на расстоянии. Вот уж действительно великая крылатая фраза. Лучше не скажешь.
От мелькнувших догадок у Кольки перехватило дыхание, глаза забегали по всему экрану. Он пытался остановить свой взгляд на отце, но тот постоянно выпадал из кадра. Оператор, будто нарочно, отводил камеру в сторону.
«Интересно, на тёмном небе одинокая звезда, а он её не увидел. Нет, так не бывает; здесь что-то не то. А что же тогда? – думал Колька. – Получается, я со стороны вижу всё, что у него происходит, а он у себя под носом ничего не видит».
Голубой ореол над отцом стал ярче и теперь полностью повторял контур его тела. Внизу он разделился на две половины.
«Так это же я вижу его биополе, – дошло до Колькиного сознания, и от радости, что он решил сложную задачу, юноша снова подскочил. В этот раз стул под ним угрожающе заскрипел. Стул покачался на двух ножках, и Колька привёл его в первоначальное состояние. – Надо же, я увидел настоящее биополе человека! Оно есть у каждого, но его до сих пор никто не видел, а на экране моего монитора биополе отца прямо как на ладони. Смотри и любуйся».
Временами над головой отца голубые лучи вспыхивали и уходили вверх, к висевшей над ним одинокой звезде. В эти моменты краски на экране становились ярче.
«Что же всё-таки получается? – ломал голову Колька. – Я стал свидетелем невероятного зрелища, увидел то, чего до меня никто не видел, – биополе человека. Биополе отца возникло после того, как прилетела неведомая звезда. Значит, она принесла какую-то информацию, и вокруг отца сразу образовался сильнейший светящийся ореол. В этот момент он, по-видимому, увидел то, что до этого ему было недоступно. А может, он даже вступил с кем-то в контакт. Ведь неспроста в то время лучи пульсировали. По ним шла какая-то информация. Похоже, что отца в чём-то осенило. От счастья он весь светится».
Неожиданно для себя Колька по-новому стал понимать смысл слова «осенить».
«Вот оно, оказывается, что значит: это значит, что к тебе пришло озарение от звёзд. Меня тоже сейчас осенило. Я заметил, что интенсивность свечения поддерживается в какое-то определённое время. По-видимому, тогда, когда отец передает информацию. А вот как бы узнать, что они передают друг другу?..»
Ответа он не нашёл, и мысли снова вернулись к Одинокой звезде.
«Почему же отец её не видит, а я даже свободно принимаю её видимый сигнал? Скорее всего, причина заключается в компьютере, – размышлял Колька. – У меня есть компьютер, а у отца его нет. Многократно преломлённая информация в виде сигнала поступает в мой компьютер и преобразуется в видимое изображение, которое я вижу на экране. Компьютер – это своего рода фильтр, который пропускает свет только с определённой длиной волны. Получается, частота моего компьютера совпадает с частотой, излучаемой Одинокой звездой, которая несёт информацию на Землю. Вот это открытие!»
Колька от радости подскочил и замахал руками. Стул заскрипел, но выдержал и в этот раз.
– Если я прав, то человечество в своём развитии продвинулось на целый шаг вперёд. И это благодаря мне – Николаю Горохову. Я открыл это явление. Я настоящий учёный.
Потом он увидел мамонта, погребённого под толстым слоем мёрзлой земли. Колька узнал его: это был тот самый гигант, провалившийся в болото.
Глава 3. Охота за мамонтом
Проблема директора Удалова
Недописанная статья по проблеме оледенения Северо-Востока Азии уже больше месяца лежала на столе палеонтолога Кусова. Он постоянно думал о ней, но как закончить, пока не знал. Получился парадокс, с каким он не встречался за довольно продолжительное время своей успешной научной карьеры. Полевые наблюдения и полученные на их основании выводы совсем не «били» с данными анализов. По ним выходило, что верхний горизонт разреза, изученный на Колымской низменности, на каком-то этапе геологического развития был перевернут. То есть получалось, это была нижняя часть разреза, а не верхняя, как он представлял себе до сих пор. Это полностью меняло выстроенную им стройную картину об изменении климата и потеплении на Земле. Статью уже ждали в редакции одного очень престижного научного журнала, а он до сих пор не мог решить проблему с изученным разрезом пород.
«Надо бы ещё раз повторить анализы, может, в лаборатории чего-то напутали, – утешал себя Кусов. – После получения новых результатов, возможно, всё встанет на свои места. А как это сделать? Материала больше нет, всё отдано в лабораторию, в этот раз я даже дубликаты проб не оставил. Да, нужно честно себе признаться, что статья не получилась. Придётся звонить в редакцию журнала и извиняться. Скажу, что будущим летом я снова поеду изучать тот же разрез, повторю всё сначала. Я думаю, они меня поймут».
Его размышления прервал звонок директора института, просившего срочно зайти.
– Алексей Иванович, возникла очень серьезная проблема, – как только он сел, сразу начал директор. – Мне позвонил глава администрации Алазеевска Иван Иванович Слепцов. Сказал, что они нашли прекрасно сохранившуюся тушу мамонта с мягкими тканями и шерстью. По его сообщению, туша совершенно не повреждена. На место находки мамонта выехала целая бригада со специальным оборудованием. Это работники звероводческого совхоза и кадровые охотники. Как он заверил, днями они собираются начать раскопки, а пока провели предварительное обследование.
От интереса к неожиданному сообщению Кусов подался вперед и так надавил на стол, что тот заскрипел. Директор невольно подумал, что пора бы сменить устаревшую и порядком износившуюся мебель, обновить свой кабинет, доставшийся в наследство от предшественников. На скуластом лице Кусова можно было прочесть нескрываемое удивление. Крупный нос с горбинкой пришёл в движение, через очки в золотистой оправе стало видно, как округлись его карие глаза.
– Что, они действительно нашли тело мамонта в таком прекрасно сохранившемся виде? – не выдержав, спросил учёный. – Может, это остатки скелета или кости какого-нибудь шерстистого носорога или бизона, а может, просто бивни? Я очень сомневаюсь в достоверности этого сообщения.
Последнюю фразу он сказал протяжно, покачивая при этом головой.
– Это сообщение надо проверить.
– А вы не сомневайтесь. В том-то и дело, что они нашли тушу мамонта. Притом очень хорошей сохранности. Факт вполне достоверный, источник информации надёжный. Так что всё уже проверено.
– А они откуда знают о его сохранности? – Кусов пытался как можно больше узнать о мамонте. – Его ещё надо выкопать из земли и только тогда можно будет говорить о том, что там есть. В какой он сохранности, сейчас не знает ни один специалист. Даже сам Гарри Олбрайт вам ничего бы не сказал.
Директор хорошо понимал правоту Кусова. Тем не менее напористо продолжал:
– Значит, уже что-то видно. Иначе, как я думаю, глава администрации так уверенно не говорил бы, он человек очень ответственный. Я всё выяснил, Слепцов довольно подробно мне рассказал. Поэтому, пока они не начали самодеятельно копать и не растащили раритет по частям, туда надо срочно лететь. Понимаете, к чему я веду разговор?
Директор грузным телом навис над столом, на стеклах очков мелькнули солнечные зайчики. Заблестел высокий лоб с залысинами, которые только обозначились пологим изгибом, поднимаясь к макушке.
– Вы возглавите работы по раскопкам мамонта от нашего института, – глядя в упор на собеседника, строго сказал он. – Сейчас мы подготовим приказ о вашей командировке, и, с Богом, можете ехать. Но у нас очень серьёзная проблема. Можно сказать, даже круче, чем раскопки мамонта: в банке на счету совсем нет денег. Вчера, как нарочно, налоговая инспекция сняла последние. Задолженность за электроэнергию, – сказал он, оправдываясь. – Понимаете, вовремя не оплатили— и вот вам результат. Таким варварским способом налоговики борются с должниками. Наш институт именно сейчас попал в их число. Ни раньше, ни позже, просто парадокс.
Улыбка появилась на лице палеонтолога. Первый раз за последние дни его развеселили. И главное – кто? Директор института Удалов, у которого с юмором всегда было туговато. Возможно, в силу своей ответственной работы, а может, из-за сурового детства, шуток он не понимал.
– Без денег, извините меня, Сергей Николаевич, сейчас даже из дома выходить нельзя, а вы мне предлагаете куда-то ехать. Мне даже смешно. Извините меня, но это просто невозможно…
– Вам смешно, говорите, – повысил голос директор. – Зато мне не до смеха. Вот посмотрите на эту раскладку. Хотя я мог бы её и не показывать, но раз пошёл такой разговор, хочу, чтобы вы всё знали.
Директор потянулся к стопке бумаг, лежавших рядом. На поверхность полированного стола лёг лист бумаги с колонками цифр. Внизу Кусов узнал подпись главбуха.
– Ведь пропадёт же мамонт, пропадёт, – не дожидаясь, пока Кусов посмотрит бумагу, взволнованно заговорил Удалов. – Как вы этого не понимаете? Надо срочно принимать меры. Даже немедленно.
Зазвонил телефон, и пока директор с кем-то разговаривал, Кусов получил передышку, чтобы осмыслить сложившуюся ситуацию. Находка любой сохранившейся мамонтовой фауны представляла огромный интерес для науки, а если это целое тело мамонта, тут говорить не приходилось: такой находки ещё не было. Изучение мамонта делало честь любому учёному и могло стать итогом всей его жизни. Об этом время от времени уже подумывал заведующий лабораторией, доктор наук, профессор Кусов.
– Я думаю, надо срочно запросить Академию наук, – сказал он сразу после того, как директор положил телефонную трубку. – Или, скажем, обратиться в Правительство. Я полагаю, если грамотно аргументировать возникшую проблему, нам не откажут: дадут деньги. По сравнению с тем результатом, который можно будет получить от выполнения этой работы, деньги на экспедицию за мамонтом совсем небольшие. Я расчёты, конечно, не проводил, но, по-моему, их и надо-то всего мизер.
– А может, мы сразу обратимся в Организацию Объединённых Наций? Зачем мелочиться? Там могут дать больше. Это же общая проблема, скажем так, всего мирового сообщества – всех жителей Земли.
Директор резко откинулся назад, высокая спинка кожаного кресла под ним закачалась. Полы его тёмного пиджака разлетелись в стороны, набок съехал пёстрый галстук, обнажив целый ряд перламутровых пуговиц на голубой рубашке.
– Нас не поймут, Алексей Иванович, мы это уже проходили, – повышенным тоном продолжал директор. – Сейчас совсем другое время, и если там сообразят, что к чему, то мамонта нам не видать, как своих ушей – заберут.
В этом Удалов был абсолютно уверен, и переубедить его было невозможно.
– Понимаете, стоит от кого-нибудь получить хоть копейку на проведение этой экспедиции – и поминай, как звали: сразу начнут качать свои права. Понаедут из Центра всякие деятели от науки с разными проверками. Такое тут накопают, что рад будешь свои штаны отдать, чтобы не посадили. Просто сил на них не хватает…
Удалов, нервничал, листок с цифрами замелькал в его руках. Он машинально забрал его у Кусова. Успокоившись, директор принялся за изучение бухгалтерской раскладки. Пока он её смотрел, в кабинете стояла гнетущая тишина. Кусов не стал его отвлекать: поглаживая свою седую профессорскую бородку, он о чем-то молча думал.
– Ладно, есть тут у нас один резерв, – тяжело вздохнув, нарушил молчание директор, – целевые деньги на программу по экологии. Вы, наверное, слышали о ней? Деньги, конечно, не ахти какие большие, но на безрыбье и рак рыба. Они поступили в лабораторию Иванова. Программа рассчитана на два года, но мы уже что-то сделали, и на сегодняшний день есть у экологов, скажем так, хороший задел. Так что, я думаю, выкрутимся. Я поговорю с Ивановым, объясню ему ситуацию. Если у нас всё пройдёт гладко, потом погасим задолженность за счет других программ. Попробуем получить деньги прямо сейчас. Я попрошу Светлану Юрьевну, чтобы она поработала с казначейством. Вы же знаете, без них теперь никуда.
В кабинет заглянула секретарь-референт. Нисколько не церемонясь, Удалов сказал, что он очень занят, и та сразу закрыла дверь.
– Сейчас главное получить эти деньги, – повторил директор и, отложив листок, резко переключился на другое: – Запомните, Алексей Иванович, все разговоры между нами. Любая утечка информации сработает против нашего общего дела. Так что пока молчок. Вы уже, кажется, это проходили.
– Да было дело, – невразумительно пробубнил Кусов.
В своё время Кусов погорел из-за своей излишней доверчивости и имел большие неприятности от директора. Материалы полевых работ, которые должны были войти в его отчёт, он показал своему коллеге из другого института – кандидату наук Кислову, а тот, недолго думая, по ним написал статью, и она вышла раньше, чем Кусов защитил отчёт.
– Вот поэтому, чтобы нас снова не обманули, нужно подстраховаться, – сказал Удалов. – Любым образом надо ограничить круг лиц, которых может заинтересовать эта информация.
Посмотрев на тёмный экран выключенного монитора, директор поправил галстук и тихо продолжал:
– Кроме Мазура, об этой находке больше никому ни слова. Понятно?
Кусов молча кивнул. В его руках оказался карандаш, которым он что-то записал в своем еженедельнике, предусмотрительно взятом с собой. Как человек дисциплинированный – руководитель научной лаборатории, Кусов имел привычку на встречу с руководителями приходить подготовленным.
– Так сам глава администрации об этом мамонте всем и раструбит. Он уже, наверное, кроме нас всю Якутию поднял на ноги, а может, и сам до ООН дозвонился. Я однажды с ним встречался: Слепцов очень деятельный мужик. Он ни перед чем не остановится, добьется чего угодно. Ух, и заводной!
Директор спокойно протирал очки носовым платком, и со стороны могло показаться, что он ушёл в себя и его больше не интересует этот разговор.
– Не исключено, может, и дозвонился, – сказал он, надевая очки. – Это его право, и с этим нам придётся считаться. Наша задача заключается в том, чтобы мамонт достался нам. Для этого мы должны предпринять всё от нас зависящее и даже больше. Вам понятно?
Кусов закивал головой. Чувствовалось, что разговор идет к завершению. Положив карандаш между страниц, он закрыл еженедельник.
– Ну что за народ такой! – оторвал он глаза от стола. – Нашёл что-то интересное – скажи нам, вместе будем решать проблему. А то ещё ничего не понятно, а они уже начинают на весь мир трезвонить или, наоборот, – темнить. Зачем?
Директор пропустил его слова мимо ушей, спустя какое-то время сказал:
– Алексей Иванович, вы мне подкинули неплохую идею: надо тихо разузнать, с кем ещё связывался глава администрации Алазеевска Слепцов. Какие, скажем так, у него были контакты. Деловые, конечно, другие меня не интересуют, – он улыбнулся. – Короче, кто знает о находке мамонта. Это мое поручение вам. В конце рабочего дня с Мазуром ко мне.
