скачать книгу бесплатно
– Надеюсь, Вы поняли, что мы ведем не охранную деятельность, а обеспечиваем безопасность учащихся и вводим в процесс обучения региональный казачий компонент. Что это такое – Вам сейчас подробно объяснит наш начальник отдела военно-патриотического воспитания Лебеденко Георгий Геннадиевич. А я, извините, должен отъехать на ипподром.
Калинин вышел. Из-за соседнего стола встал высокий, рыжеватый генерал и, блеснув голубыми глазами, весело и с улыбкой сказал:
– К сожалению, и я, господа, вынужден вас оставить по делам особой государственной важности…
Приземистый и широкоплечий Лебеденко пригласил директора школы к своему столу у окна, и внимательно взглянув на него, сказал:
– Региональный казачий компонент, который мы стараемся внедрять в систему образования, это просто-напросто обычаи, культура и ценностные ориентиры казачества. О том, что казачество, как народ, существует с древнейших времен, говорят многие исторические источники. Еще в античную эпоху название казак, в греческом написании «казакос», встречается в надписях, обнаруженных в греческой колонии на берегу Дона – Танаис, изученных известным историком и археологом В.В. Латышевым. Римский географ II века Птолемей на своей карте отмечает столицу черкасов – племени, проживавшего в низовьях реки Кубань и называвших себя казаками…
Директор школы, подняв руку, вежливо остановил Лебеденко:
– Предположим, что был такой народ казаки, точнее – сословие. Но, предположим, – народ. Жил этот народ в голой степи, постоянно воевал. Что можно внедрить?
– Казачество, – Лебеденко сделал паузу, – имело глубокие демократические традиции. Казаки всегда были равны в своих правах. Атаманы, избираемые на определенный срок казачьим кругом, могли быть переизбраны в любой момент. Казаки выше всего чтили воинскую доблесть и братскую дружбу.
Из-за соседнего стола седой, уверенный в себе войсковой старшина, начальник штаба Ростовского казачьего округа Момот сказал:
– Потому-то первейшей заповедью казаков и было – «Положи жизнь за други твоя».
– Совершенно верно, – кивнул головой Лебеденко, и продолжил – казаки всегда защищали униженных и оскорбленных, и если к ним приходил такой человек, то Дон принимал его. С Дона выдачи не было. «Кланяемся тебе, белокаменная Москва, а мы казаки на Тихом Дону» – говорили казаки. Казачьи станицы принимались в Москве, как иностранные посольства, и только со времен императора Петра I они как военное сословие вошли в структуру Российского государства…
Через некоторое время Георгий Лебеденко шел по Ворошиловскому мосту на левый берег Дона. Над сверкающей на солнце рекой кружились чайки. У стены причала швартовались белые прогулочные корабли, на которых свежий порывистый ветер весело трепал разноцветные вымпелы и флаги. Кончалась весна.
В Ростовском яхт-клубе Георгия встретил владелец клуба Эдуард Борисович.
– Здравствуй, Геннадьевич. Что-то ты совсем пропал. Ну, проходи.
Они прошли в большой двухэтажный, современной постройки дом, который на сваях стоял в реке, в окружении яхт различной конструкции. На первом этаже был банкетный зал. Жена Эдуарда Борисовича, молодая, веселая и черноглазая, принесла пиво и красную рыбу, втроем они разместились у окна с видом на Дон.
– Борисович – обратился Георгий к владельцу яхт-клуба. – Я к тебе вот по какому вопросу. Сегодня у нас будет планерка по проведению Войсковых мероприятий. Давай определимся по яхтенному походу конкретно. Я тебе буду говорить, а ты поправляй.
Борисович кивнул.
– Так вот, – продолжил Георгий, – на десяти яхтах отходим от клуба в девять часов. На каждой яхте – плакаты против наркотиков.
– Плакаты готовы? – спросил Борисович.
– Готовы.
Далее проходим под мостом, идем ближе к берегу. С берега нас будет снимать телевидение. Из Ростова выходим под парусами, включаем моторы и к обеду – в Азове; там на «Месте сидения Донских казаков», проводим соревнования по военно-прикладным видам спорта, сжигаем чучело наркомании и возвращаемся в Ростов.
– А музыка? – спросила Лена.
– Да, забыл, – Георгий благодарно кивнул ей. – На флагманской яхте есть магнитофон, будем крутить казачьи песни.
– Георгий, – спросила Лена, – а зачем тебе все это нужно? Походы… Казачество… Ведь ты же, по-моему, хохол?
Георгий улыбнулся, взглянув на ее веселый вид, но ответил серьезно:
– Дело вот в чем, Лена. С давних времен в низовьях реки Кубань жили казаки-черкасы. В XIV веке соседние горские племена, в основном мусульмане, вытеснили их на Дон и на Днепр, где они основали города Черкаски. Позже черкасы смешались с половцами и составили ядро Запорожской Сечи. С половцами помешаны и донские казаки. Кстати, известный этнограф и историк Л. Гумилев пишет, что суффикс «енк» в фамилии, ну, например, Лебеденко, – тюркский, и это отличительная особенность крещеных половцев.
Лена весело рассмеялась.
– Так ты, оказывается, еще и половец! Может, твой Гумилев ошибается?
Все посмеялись, запили это дело пивом, закусили сочным, просвечивающимся на солнце кижучем, и Георгий сказал:
– Половцы в древности заселяли степь от Алтая до Днепра. Известный историк Рыбаков так описывает найденную в одной из пещер горного Алтая скульптуру хохла – половецкого воина. Хохол в переводе с готского – сын бога. Так вот, у этого половецкого воина оселедец – чуб, заправленный за левое ухо.
Георгий, улыбаясь, показал на свой зачесанный на левую сторону чуб.
– И ямка на подбородке, – и он указал себе на подбородок, который пересекала глубокая продольная борозда.
– И это все? – спросила Лена.
– Нет, не все – ответил Сергей – Как мы выяснили, черкасы ушли с Кубани в XIV веке. Но позже царица Екатерина переселила их опять на Кубань. Так вот, в станице Шкуринской – это бывшая запорожская станица, переселенная на Кубань, – оказалось в основном два вида фамилий: например, Гордиенко, Фисенко – крещеные половцы, а другие – например Будто, Крыжко, были потомками черкасов, когда-то ушедших с Кубани, а впоследствии вернувшихся туда. Девичья фамилия моей матери Льдинко.
– Значит, – удивилась Лена – ты по отцу запорожец, а по матери – черкас?
– Точно.
– Здесь без бутылки не разберешься, – сказал Борисович. – Ну-ка, Лена, принеси нам.
– Нет, нет, – запротестовал Георгий – я же говорил, у меня сегодня планерка. Давайте перенесем это на другой раз.
– Подожди, мне интересно, – сказала Лена. – А как же остальные казаки, – терские, сибирские и другие?
– Они вначале входили в состав монголо-татарского войска, но после принятия в 1312 году ханом Узбеком ислама как христиане тысячами стали уходить в бега. Их станицы добрались до самых северных краев Руси. К терским же казакам-староверам приезжал еще Иван Грозный, вызывал с Гребня стариков и дарил им земли по реке Терек. Обещал дружбу, не требуя ни подданства, ни перемены веры. Он понимал, что иметь таких союзников – большое дело! Об этом Лев Толстой писал…
– Погоди-ка, – Борисович остановил Георгия, – а в чем же их умение такое было, что ценили так этих казаков?
– Например, черкасы, – Георгий на секунду задумался. – Они были прекрасными мореходами. По реке Кубань спускались в Черное море и стали грозой проходивших мимо судов. У них был такой обычай: если кто-либо терял управление лодкой, то его оплёвывала вся станица, так сказать, воспитывала навыки через коллектив. Во время одного из походов Чингиз-хана на Кавказ, два его тумена – 20 тысяч воинов – решили пройти через земли черкасов. 10 тысяч черкасов, голые по пояс, многие стоя на лошадях, вырубили эти тумены. Тогда Чингиз-хан приказал своим войскам обойти это, как он сказал, «проклятое место». Кстати, у донских казаков фамилии русские, так как тюрская основа здесь в значительной мере разбавлена славянским элементом. У калмыцких казаков фамилии – калмыцкие, у осетинских – осетинские. И все это потому, что казачий народ, постоянно смешиваясь с соседними народами и обогащаясь их культурой, неизменно сохранял свою веру, традиции, историческую память и славное имя – казаки – свободные люди…
Вечером Калинин собрал сотрудников Военного управления на планерку. Начальник отдела образования Войска, армейский генерал в отставке Владимир Иванович Лосев доложил:
– У нас на территории Ростовской и Волгоградской областей работает казачья молодежная организация «Донцы». На ее первом съезде был создан Координационный совет, куда вошли представители Донского, Кубанского, Терского, Волжского, Калмыцкого и Астраханского войск. Задумки большие, но работа пока ведется только в плане спортивных и военно-патриотических соревнований.
– Что вы предлагаете, Владимир Иванович? – спросил Калинин.
– Мы вот с Жорой посоветовались, – генерал кивнул на Лебеденко, – решили предложить: создать в ВУЗах Ростова казачьи молодежные комитеты, которые будут организовывать казачью работу в учебных заведениях по различным направлениям: Жора уже в эту пятницу, в нашем актовом зале, собирает представителей из ведущих ВУЗов города, им будут представлены несколько докладов о казачестве, озвученных на городской краеведческой конференции. Потом по этим материалам они проведут работу в своих учебных заведениях.
– Нужно их привлечь так же к конной подготовке на ипподроме, – сказал Калинин.
– И к работе в казачьих сборах, на базе военной части особого назначения «СКИФ», – добавил Момот.
Калинин кивнул и обратился к Лебеденко:
– А что там у вас с оборонно-спортивным лагерем «Донцы» в Аксае? Доложите.
Георгий встал.
– По этому лагерю мне звонили из Москвы. Такого лагеря нет ни в одном из казачьих войск России. И если в Москве только думают, на каких ценностях воспитывать молодежь, мы уже воспитываем свою на донских традициях и обычаях. В лагере казачата занимаются конной подготовкой, морским делом, раскапывают с археологами настоящую «Донскую крепость», где, по архивным данным, спрятана часть клада Степана Разина. Занимаются военно-прикладной допризывной подготовкой по нормативам Северо-Кавказкого военного округа. Изучают историю Донского казачества, участвуют в соревнованиях и викторинах по донской тематике. Питаются в настоящей солдатской столовой, а армейские прапорщики их учат строевой подготовке, разборке и сборке оружия. Все это в Военно-историческом комплексе, в заповеднике «Мухина балка», где бьет родник с белой лечебной водой. Мы с начальником Гражданского управления Ворониным представляли этот лагерь на телевидении как один из лучших проектов года!
– Это мы знаем, – сказал Калинин. – Что конкретно по лагерю?
– Конкретно? – переспросил Георгий. – Опять, как и в прошлом году, Войско не проплатило ни за аренду «Военно-исторического комплекса», ни за аренду яхт, ни за что.
– Ладно, я возьму этот вопрос на контроль. Что у вас, Павел Петрович? – спросил Калинин.
Встал коротко отстриженный, одетый в армейский камуфляж начальник отдела муниципальных казачьих дружин.
– У меня сообщение три наших дружинника в Гуляй-Борисовке провели задержание четырех вооруженных преступников, напавших на квартиру директора местной птицефабрики, одного дружинника тяжело ранили. До каких пор казаки с голыми руками будут проводить задержания?
– Павел Петрович, – Калинин поморщился, – вы же знаете, какой это сложный вопрос, будем что-то решать с руководством области, милиции. Владимир Иванович, – он повернулся к генералу, – что там дальше по мероприятиям?
– Соревнования среди казачьих учебных заведений Войска, – ответил генерал, – и соревнования среди допризывной казачьей молодежи. Сейчас вам Жора об этом доложит.
Лебеденко встал.
– Эти соревнования будут проходить, как и в прошлом году, в Аксае. Программа такая: бег, стрельба, отжимание, подтягивание, конная и строевая подготовка.
Калинин остановил Лебеденко.
– Со строевой вам поможет Александр Викторович Наумов: он у нас неплохой строевик. А по конным соревнованиям надо еще поработать. Хорошо бы к их проведению изготовить пики и мишени.
Калинин встал.
– У меня все. Какие вопросы?
– Вопрос по поездке в 205-ю бригаду в Буденновск, – сказал Лебеденко. – От округов берем 30 человек допризывников, 10 кадетов и 5 офицеров. Повезем в подарок цветной телевизор, но надо бы еще и казачье что-нибудь подарить.
Генерал предложил:
– Возьмите учебники по «Истории донского казачества». Это серьезное, красочное издание. Выпущено Ростовским Государственным университетом. Неплохо было бы прихватить свежие газеты «Донские войсковые ведомости» и «Батюшка Дон». Солдатам интересно будет прочесть о сегодняшних днях Войска Донского…
На занятия по «Истории казачества» участники оборонно-спортивного лагеря «Донцы» расположились под старым, раскидистым деревом. Человек двадцать воспитанников сели на длинные деревянные лавки, а остальные, как воробьи, взгромоздились на боевые пушки и артиллерийские установки, которые стояли вокруг. Лагерь «Донцы» располагался на базе «Военно-исторического комплекса-музея», в состав которого входили эти пушки, а также танки, самоходки, другое вооружение, списанное в ходе боевых действий в Афганистане и Чечне. Разновозрастные казачата, собранные со всех концов Ростовской области, кто в военном камуфляже, а кто и в вылинявшей на солнце майке, весело толкая друг друга, усаживались на свои места. Самый маленький, веснушчатый и дерганый, Политов, усевшись на конец ствола артиллеристской пушки, орал, отбиваясь макетом автомата от тянувшего его за ногу рыжего помощника командира взвода.
– Алексей, оставь его, – строго сказала методист лагеря Валентина Петровна. – Слушайте.
Лебеденко, расположившийся за столом напротив ребят, поднял руку, призывая к вниманию, и начал занятия.
– С глубокой древности жизнь казаков связана с Причерноморьем и Кавказом. Перемещения их предков в ранний кочевой период археологами означены «торческими» курганными – погребениями с одним конем. Эти погребения указывают, что во II–III веке до нашей эры предки казаков пришли из Закавказья на Северный Кавказ и Дон и здесь смешивались со скифами кос-саками, приазовскими славянами и аеами – аланами, или танаитами (донцами). Оседлая часть предков казаков на Кавказе жила в Приазовье и Тамани, и их страна называлась «Земля Касак». Об этом пишет персидский географ X века, Гудуд ал Алэм. В 965 г. «Земля Касак» была завоевано Киевом и передана в управление одному из Рюриковичей – Мстиславу Владимировичу. Конечно, на предков казаков оказывали влияние волны кочевых народов, которые одна за другой прокатывались по степи, от предгорий Алтая до порогов Днепра: готы, гунны, печенеги, половцы и другие. Во время Золотой Орды казаки воевали в составе татарской империи, но уже на Куликовом поле встали в ряды русской армии Дмитрия Донского и помогли разгромить татар. За это татары принудили казаков уйти с Дона на Север, вплоть до Камы, Северной Двины и Белого моря. Днепровские и перекопские казаки, а за ними и азовские, порвали с татарами только в конце XVI века, когда крымские ханы покорились воле турецкого султана.
После окончания лекции офицер-воспитатель повел казачат в солдатскую столовую бригады связи, которая располагалась рядом. Вверх, к воинской части, из Мухиной балки, вели сто четырнадцать ступенек, которые ребята еще в прошлом году окрестили дорогой к славе.
– Песню запевай! – дал команду Бобыльченко, высокий черноусый есаул, одетый в парадную казачью форму, и казачата, отбивая строевым шагом ритм, заорали вразнобой:
– Казак собирался в поход, Старался, чтоб шашка блестела, казак собирался в поход, а бабы последнее дело…
– Отставить! – скомандовал есаул. – Взводную песню, запевай!
Казачата подравняли ряды строя и запели:
– Прощай наш славный край.
Трубы прощальный стон.
Смотри, не забывай
Простор степей и тихий Дон.
За радугой рассвет.
В станицах крепкий сон.
Стоять нам до конца
За край отцов и вольный Дон…
– Жорик! Там к тебе Виктор пришел, – крикнула Георгию его жена, методист лагеря.
Она уже переоделась и бежала догонять строй. Ее рыжеватые волосы растрепались, голубые глаза блестели из-под роговых очков, опустившихся с горбинки носа. Эта горбинка была от турка-прадеда, которого казаки с хутора Западной когда-то взяли в плен в Азове.
– А где Виктор? – спросил Георгий.
– В «заглубленный пункт» пошел, – ответила она.
«Заглубленный командный пункт» на территории заповедника был создан командованием Северо-Кавказского военного округа как запасной командный пункт на случай ядерной войны. Он представлял из себя подземный бетонный бункер, протяженностью в три с половиной километра, с толщиной стен в метр и многометровой глиняной подушкой сверху, в которой должен был гаситься любой взрыв. Говорили, что якобы из Ростова до этого пункта под землей была проложена узкоколейка. Но правда это или выдумки – никто точно сказать не мог. Бункер был набит современной аппаратурой, обвешан коврами и застелен буковыми полами. Во время дружбы Ельцина с Клинтоном в Москве посчитали нерациональным поддерживать жизнедеятельность такого объекта. Все, что смогли, вывезли, остальное сожгли огнеметами и передали обгоревшее бетонное сооружение Министерству культуры, в частности, «Военно-историческому комплексу». Но бункер и сейчас представлял из себя уникальное и незабываемое зрелище. Герметичные металлические двери. Огромные, как спортивные залы, высокие черные помещения. Естественная вентиляция, при которой что зимой, что летом в бункере было плюс тринадцать по Цельсию, или около этого. Запасные ходы и многое другое заставляло людей входить сюда осторожно, с бьющимся сердцем, с чувством первооткрывателя. Директор Военно-исторического комплекса Владимир Гладченко провёл в бункер электричество, кое-где побелил и в некоторых залах даже организовал экспозиции оружия разных времен. Но все равно здесь еще много было неисследованных уголков и скрытых тайн.
Вот в этот бункер и прошел гость Георгия его друг атаман Соколово-Кундрюченской станицы – Виктор Приказчиков. Расположились они в длинной побеленной галерее, рядом с выходом, чтобы было теплей.
– У меня к тебе просьба, Виктор – сказал Георгий. – Ты в движении возрождения казачества с самого начала и знаешь не понаслышке, что было и как. Расскажи хотя бы в общих чертах. Мне сейчас это очень нужно.
– Рассказать можно, но кому это сейчас нужно? – сказал Виктор, сухощавый, резкий в движениях и подстриженный, по-казачьи, в скобку.
– Когда все это началось, я был в первых рядах. А дело было так. В августе 1991 года делегация казаков от Ростовской области поехала в Москву на Конгресс соотечественников. Прибыли казаки из Аргентины, Канады, Франции, Англии. На следующий день, на яблочный спас, собрались на молебен идти, как вдруг по телевизору «Лебединое озеро» пошло, затем заявление ГКЧП. Наша делегация, человек пятнадцать, все в парадной казачьей форме, пошли в Кремль. Не пускают. Тогда мы собрали с московским казачьим землячеством походный круг и решили идти к Ельцину на защиту Белого дома. Идем строем, люди спрашивают:
– Казаки, вы за кого?
– Мы за Ельцина, – отвечаем.
– Ура! – кричат. – Значит, за народ. Так тогда воспринималось: коммунисты с одной стороны, а Ельцин с народом – с другой. Так оно поначалу и было. Так вот, пришли мы к Белому дому и направили к Ельцину делегацию: атамана Ратиева и первого заместителя атамана Новочеркасска Валеру Самсонова. Нам предложили охранять 1-й подъезд Белого дома. В дальнейших переговорах с Ельциным Ратиев предложил призвать к походу на Москву казаков Дона, Кубани и Терека, но Ельцин, поколебавшись, отказался.
– Это правильно, – сказал Георгий, – могла бы гражданская война начаться.
– Да, – сказал Виктор, – может быть. Самое важное, так это то, что в тот момент Петром Косовым и Лагутовым было подготовлено обращение к Ельцину с требованием полной реабилитации казачества. И министр обороны РСФСР генерал-полковник Кобец издал приказ № 3. До сих пор полностью помню его текст. Вот он: «Российское казачество – до законодательного решения этого вопроса – признается в качестве реальной боевой единицы государственного комитета РСФСР по оборонным вопросам».
Виктор замолчал.
– Что же было после вашего приезда на Дон?
– Да что было, – проговорил Виктор. – Мы как на крыльях летели домой, в Москве каждому из нас выдали документы, что мы являемся представителями президента России по утверждению глав администраций на местах. Потом был указ Ельцина о взятии власти. В Новочеркасске мы собрали объединительный круг, на котором присутствовали казаки с Кубани и Терека. На этом круге было объявлено о создании казачьей республики. Атаманом избрали Мещерекова, который после Совета Атаманов издает приказ № 1 по Войску Донскому: «О выступлении казачьих формирований к Атаманскому Дворцу в Новочеркасске для захвата власти и формирования властных структур Донского правительства». – Из своей станицы я привез 25 человек. Многие прибыли с оружием. Мы расположились, с прибывшими из других станиц Ростовской области казаками, прямо на полу Атаманского Дворца. По разговорам было ясно, что администрация на местах была парализована и ждала приказа из Ростова. К нам, в Атаманский Дворец, подходили работники различных силовых ведомств, предлагали свои услуги, выражая поддержку Ельцину. У меня создалось представление, что они приходили представляться новой власти, которую видели в казаках.
– Вот это вы завернули, – сказал Георгий. – Что же вам помешало?
– Мне трудно судить, – ответил Виктор. – Я могу только рассказать то, что видел. Ждали мы сутки Мещерекова, он не показывался, но связисты из Новочеркасского училища связи установили нам радиостанцию и связь. Объявили, что армия поддерживает казаков. На вторые сутки, в два часа ночи, атаман Мещереков покинул Атаманский дворец. Утром на третьи сутки было объявлено, что сейчас состоится Большой Круг. По всему было видно, что идет откат. Прибыл начальник МВД Ростовской области Фетисов, который и объявил, что приказ № 1 Атамана Войска Донского Мещерекова о создании казачьей республики – антиконституционный.
