скачать книгу бесплатно
– Девочка.
– Что с ребёнком?
– Трудно сказать. Все рефлексы и реакции в норме. Видимых повреждений нет. – Рассказывал врач и открыл дверь, чтобы помочь санитару с ребёнком. – Она просто спит… только сон странный.
Из больницы выкатили каталку. Девочку положили на неё. Андрей внимательно посмотрел на Вероничку.
– Это шутка?
Санитар и врач переглянулись.
– Вы о том, что она, как из бани, так их нашли ни в доме, в саду. Видно, бабушка внучку вынесла, когда только начался пожар. А потом у самой удар случился.
– Что с Анной Филипповной?
– Мы не знаем. Нас отправили с ребёнком и сказали, не задерживаться, вернуться.
– Ладно, езжайте, я сам её отвезу.
Мужчины сели в машину и поехали снова на пожарище. Андрей аккуратно покатил Веронику в здание больницы, отправив санитаров. Медсёстры оставались на том же месте и продолжали сплетничать.
– Вам заняться нечем? Работы нет? Сейчас я придумаю для вас занятие. – Закричал врач, женщин, как ветром сдуло.
– Наконец то они ушли. Андрей Аркадьевич, что будем делать? Что с малышкой? – вмешалась Тома.
– Пока не знаю. – Уже спокойно, даже растерянно проговорил Андрей. – Для начала надо отвести её в палату, от любопытных глаз.
Тамара и Дар покатили Веронику по коридору. Андрею нравилось работать с Томой. Девушка была замужем и не претендовала на его внимание. К тому же не задавала лишних вопросов, чётко выполняла все требования и указания, главное попусту не болтала. Ей можно было полностью довериться. Уже в палате Дар взял себя в руки и начал разумно мыслить.
– Давай для начала возьми анализы, давление. Проверим сердечко. Потом оформи её.
– Андрей Аркадьевич, с оформлением боюсь, будут проблемы. Ведь не документов…
– Ладно, пока главное состояние девочки. Я проконсультируюсь с главным. По любому все знают кто она. Думаю, с оформлением не будет проблем.
– Малышка выглядит здоровой, она такая чистая. Не скажешь, что с пожара. А может, пожара и не было? Сплети всё? Как вы думаете, что с ней?
– Не знаю,… давай решать проблемы по мере поступления. – Девушка кивнула и направилась к выходу. – Тома… и я тебя прошу никаких разговоров.
– Андрей Аркадьевич… вы ведь меня знаете – обижено, сказала медсестра. Мужчина улыбнулся.
– Знаю, знаю,… прости, на всякий случай и ещё как привезут Березину, сразу зови.
Девушка кивнула и вышла. В коридоре была какая-то возня. Андрей разозлился.
– Что там ещё?
Он вышел из палаты и столкнулся с двумя милиционерами.
– Что здесь происходит?
– Андрей Аркадьевич, они хотят в палату зайти. – Пожаловалась Тамара.
– У нас приказ, охранять девочку. – Шагнул к палате один из них.
– Здесь я отдаю приказы и в палату к ребёнку ни кто, ни пройдёт.
– Вы не поняли, это приказ прокурора…
– Может прокурор, и лечить сам будет. – Грубо прервал милиционера Андрей. – Охраняйте, кто вам не даёт? Только возле палаты, а не внутри. Выдай им халаты, пока ни кого не перепугали.
Врач, сказав своё твёрдое слово, зашёл в палату и закрыл за собой дверь. Обалдевшие милиционеры переглянулись, но ничего не сказали. Стали возле двери в коридоре. Тома торжествующе пошла прочь. Через не которое время она вернулась, с медицинским оборудованием для сбора анализов. На руке у неё висели халаты.
– Вот возьмите. Оденьте, а то всех больных перепугаете. Скажут, что маньяка стережёте. Что смотришь, дверь открой. – Обратилась она к одному из них.
– Что вы делать собираетесь? – спросил лейтенант.
– А ты разве в медицине разбираешься, или может, сам хочешь определить диагноз?
– Что вы сразу нападаете? Нам приказали следить, чтобы с девочкой ничего не случилось. – Проговорил смущенно второй мужчина.
– Вот и следите. Вы думаете, что, врач может причинить ребёнку вред?
– Нет, но…
– Тогда не мешайте. – Затем сжалилась, над ними. – Сейчас закончу, стулья вам принесу и чаем напою. – Улыбнулась девушка.
Милиционер учтиво открыл дверь, Тамара вошла в палату. Андрей сидел возле Веронички, держа её за руку. Первый раз он столкнулся с такой проблемой и не знал, что делать. Дар видел и был уверен, что девочка здорова. Она спит, но как её разбудить? Вот вопрос.
– Смешные эти менты, пытаются контролировать, то, в чем совсем не разбираются. Андрей Аркадьевич всё в порядке?
– Да.
Тамара приступила к работе.
– Андрей Аркадьевич, у девочки давление в норме, я сейчас кровь…
– Кто бы сомневался, оставь. Думаю, кровь тоже в норме. Не вижу смысла, ни лечить, ни мучать ребёнка.
– Но, как? Нам же надо что-то написать?
– Оставь, сказал. Я выдумывать не существующие болезни не буду. Она здорова.
Тома работала с Андреем со дня его появления в больнице. И привыкла к чудаковатости врача. Поначалу она даже думала, что он слегка сумасшедший. Но потом решила, у всех свои методики и, во всяком случае, он ни разу не ошибался с диагнозом. А самое главное, с Андреем было очень интересно. Ей доставляло удовольствие наблюдать, смотреть за его работой. Женщина восхищалась врачом и гордилась, что он доверял ей, именно ей. Тому несколько раз хотели перевести в распоряжение другого врача, но каждый раз Андрей отстаивал свою медсестру, как и всех, кто окружал его, в ком был уверен и кем дорожил. Он собрал свою команду, и не хотел терять никого, к кому привык. И его приближенные тоже не хотели работать под руководством другого врача. Хоть Андрей и странный, но все хотели поучаствовать в его «экспериментах над людьми». Поучиться у него.
– Я не хочу работать с тупыми куклами или с черствыми стервятниками. Меня устраивает только моя команда, если нет, ищите другого хирурга. – Не часто, но врач мог быть очень резким и ни стесняться в выражениях, хоть большую часть времени молчал. Постоять за свою команду, кинуться в бой за близкого, всегда готов и отстоять интересы. Поэтому его побаивались и особо не спорили. Уверенный, в своих силах и в своих знаниях, ни в чем никогда не сомневался. Но в этот раз, он вел себя особо странно, ведь даже толком не осмотрел Верочку и анализы… как можно утверждать, что всё в порядке. Ведь девочка спит, и просыпаться не собирается. Значит всё ровно, что-то не так? И надо же принимать меры, а он как будто завис.
– Андрей…
– Я что-то непонятное сказал? – Грубо прервал её врач. Потом посмотрел на Тому. – Послушай, ты сколько, меня знаешь. Хоть раз я кого-то подводил, ошибался? Если бы я сомневался, хоть чуть-чуть…– Андрей замолчал, выдержал паузу и продолжил. – Я не хочу лечить здорового ребёнка. Понимаешь? Пичкать не нужными препаратами…
Тамара кивнула и не стала спорить. Не зная почему, но она ему верила и доверяла Андрею. Хотя часто не соглашалась с его решениями, но выполняла, всё в точности как он говорил, не задавая лишние вопросы. Каждый раз, удивляясь его смелым решениям и правоте. За это он её и уважал. Действия Дара были всегда не предсказуемыми, он знал, что, как и когда надо делать. Особенно это было видно в экстренных случаях, если счёт шёл на минуты или даже на секунды. А сегодня Тамара первый раз увидела врача таким растерянным. Андрей и в правду не знал, что делать с девочкой, как её разбудить?
– Хорошо, как скажете. Я могу идти?
– Да, конечно. Отдыхай.
– Ага, только доблестную, милицию посажу и чаем бедолаг напою.
– В смысле посажу?
– Андрей Аркадьевич, вы сегодня заработались. Отдохнуть вам надо. Посажу на стулья, а то, что им стоять теперь не знамо сколько?
– Хорошо. – Мужчина улыбнулся, если честно у него сейчас голова была занята только девочкой. Поэтому он с трудом соображал, кто и о чём ему говорит.
Тома вышла, оставив своего кумира в раздумьях. Андрей потерял счёт времени, когда в палату вошёл главврач. Парень продолжал сидеть возле ребёнка и держать её за руку.
– Ну как дела? Что здесь у нас?
– Не знаю. – Не поднимая глаз на Бегунова, расстроено прошептал мужчина.
– Тааааак. – Протянул главный. – Андрей Аркадьевич, соберись. Что мы имеем?
– Ни чего. – Так же тихо сказал Дар.
– Андрей хватит хандрить, соберись…
– Валентин Валентинович, я, правда, не знаю…
– Наш всезнайка растерян? – С сарказмом спросил Бегунов, потом улыбнулся и добавил уже по-дружески. – Ладно, расслабься. Был у меня в практике подобный случай, даже пара…
– И что? – Парень заметно оживился. – Что делать надо?
– Что, что… ничего. – Андрей удивлённо, посмотрел на начальника с надеждой, что он все-таки расскажет про эти случаи. Валентин улыбнулся, увидев любопытство в глазах парня. Он поставил перед собой стул спинкой вперёд и сел, как в седло, положив руки на спинку стула. Разговор ожидался быть долгим. – Чем-то и я вас могу удивить Андрей Аркадьевич. – Засмеялся мужчина, чем сильно смутил собеседника. – Ладно, не буду мучать. Когда я был ещё зелёным, даже помладше вас. Не помню, сколько я тогда проработал? Год или два,… но это не важно. Привезли сюда парня, молодого. Он толи без сознания был, толи в коме. Сразу не могли определить. Стали обследовать, всё как положено, но не тут-то было. Тёплый, вроде с нормальной температурой, мышцы расслаблены, как при сне. А иголку воткнуть не могут. После третей сломанной иглы, попытки взять кровь на анализ прекратили. Что только с ним не делали, но вывести из этого состояния не могли. Особенно вторжение в тело, было невозможно. Ни уколы, ни естественно капельницы… кто-то ради эксперимента пытался даже скальпелем надрез на теле у него сделать и что ты думаешь? – Валентин засмеялся. А Андрей с любопытством смотрел на него. – Скальпель сломался. Представляешь, скальпель сломать! Через зонд пытались накормить. Рот открыли, трубку только сквозь зубы затолкали и всё застрял. Тогда даже медиков из Москвы вызывали, хотели парня туда забрать, только почему-то здесь так и оставили. Вот такая история.
– А потом? Что сейчас с ним? Где этот парень?
– Ааа, интересно. Знаешь если бы я, сам всё это не видел, не поверил бы. Сейчас на сколько, знаю у него всё хорошо, хотя… – Мужчина замолчал, потом продолжил. – Ни чего с ним не делали. Помучили не много, помучили, да и сами помучились. И оставили его в покое. Только приходили, смотрели, что ещё живой. Да медсёстры умывали его, да брили. Он как будто в анабиоз впал, ну знаешь, как медведи, ёжики. А через полгода сам проснулся. Представляешь, утром сестричка заходит, как всегда, умыть, побрить. А он на кровати сидит, поворачивается и спрашивает: – Ты кто? А я кто? Как она кричала, я, наверное, за всю свою жизнь таких криков не слыхивал. К сожалению, память так к нему и не вернулась. Только имя своё вспомнил, да свое или нет, тогда и не узнали и всё. Кто? Где? Как? Ничего. Недельку ещё здесь полежал, а потом одна сестричка к себе забрала. Поженились, сына родили. Всё как у всех.
– Так он до сих пор ничего не помнит?
– Да нет через много лет, всё-таки память вернулась. Но там всё хорошо. Хиппи энд, как говорят.
– А другой случай? Ну, вы говорили, что парочка? – Бегунов снова засмеялся.
– Что заинтриговал? – Андрей кивнул. – Ладно, слушай. Да там не так, всё трагично. Мальчишка, подросток, упал с дерева. Перелом руки и ноги…
– Дааа, уж, со всем не трагично… – Улыбнулся Андрей.
– Нуу, да ты прав. Я в другом смысле. В общем, наложили гипс, сделали уколы успокаивающие. Парень уснул и на две недели. Но знаешь, что самое интересное. После пробуждения, нет, он память не потерял. Но его переломы стали на глазах зарастать, заживать. Ещё через неделю он без костылей бегал. Когда его спросили, почему он так долго спал. Ответ был прост. Больно было, вот просыпаться не хотел. Видно, во время сна у него регенерация, как-то возросла. Как у ящерицы, когда ей хвост оторвёшь. В общем, там тоже счастливый конец. И знаешь за многие годы работы в больнице, я столько чудес видел. И исцеление не излечимых, и воскрешение. А объяснения всем этим случаям нет. Тоже по молодости пытался правду искать, хотел докопаться до истины. А потом понял, должны быть тайны, должны быть чудеса и объяснять их не надо.
– И что же всё-таки делать, с малышкой?
– Ни чего. Ей надо дать время, сама проснётся. Просто нужно, чтобы с девочкой, кто-то был постоянно. А то может испугаться.
– И сколько ждать пробуждения?
– Кто его знает? Может сутки, а может неделя, месяц, год. Я не чему не удивлюсь. Как говорят: «мы предполагаем, а бог располагает». Знаешь, что я ещё понял, работая здесь. То, что, не обязательно всё понимать, главное принять.
– Но ведь всему должно быть объяснение. Всему есть своя причина. И для этих странных проявлений организма, тоже должны быть причины.
– Об этом я тебе и говорю. Ты врач и очень хороший врач, поэтому должен знать, что полностью человек не изучен. Все знают, что есть душа. А где она? Если всё было бы известно. Не было бы неизлечимых болезней. И люди бы жили вечно. Так что некоторые вещи не надо понимать их надо принимать и не задавать лишние вопросы. Просто прими, что мы не боги и не всё нам под силу.
– Я с вами не согласен. Но человек разумен, и находить ответы на вопросы, разгадывать загадки и тайны, это и есть смысл в жизни. А если не думать, не искать, то мы будем не люди, а быдло, тупое и безмолвное. До сих пор по деревьям с палкой лазили. А вы, что предлагаете сложить руки…
– Ни в коем случае. Ты сам много ответов нашёл, в своей жизни? А ты уверен, что хочешь узнать всю правду, и она тебе понравиться? То-то – Андрей пожал плечами. – Вот видишь, не на все вопросы можно ответить. Земля круглая. Почему, не квадратная, не треугольная и т. д., а круглая? Это факт и нет никаких объяснений. Многое надо просто принять, потому что всё мы не можем изменить и сделать, как нам хочется. Не которые вещи должны оставаться как есть, просто по тому, что так надо. И не всем дано приблизится к тайнам мироздания, и я считаю это правильно. Иногда надо жить и в неведенье. А доказывать, кто раньше появился курица или яйцо. Ты ведь понимаешь, что это зря потрачено время. Всё знает только бог, как он и кого создал. И во многое человек не должен вмешиваться.
– Да наверно вы правы. Только человеческое любопытство очень сильно. Кстати, о любопытстве. Вы не знаете, что с Анной Филипповной?
Глава 4. Друзья.
Наконец все успокоились, и улица мирно уснула. Новоселье удалось, Березины были очень благодарны соседям, а особенно родителям Семёна и Марии. Так и сдружились три семьи. Помогали друг другу, поддерживали. Делили заботу о малышах, тем более дети очень сдружились. Лидером, естественно, была Аня. Маша, так и продолжала всего бояться, во всём сомневаться и часто плакать. Она хоть и пыталась сопротивляться напору своей подруги, но всё ровно шла на её авантюры. Семён тоже долго не мог сопротивляться натиску Анюты. Девочка не была злой или избалованной, просто у неё было очень много энергии, гиперреактивность и большая любознательность. Но все её приключения заканчивались одним, либо соседи, прохожие или участковый приводили всю троицу, как правило, к Березиным.
– Это ваши дети? Они бегали по перекрестку. (Или, мы сняли их с дерева, они подрались с нашими детьми и т. д.)
– Да наши. Мы с ними поговорим. – Соглашались Березины. Они никогда не отказывались, принимать проказников. Для профилактики, конечно, проводили строгие лекции. Но сильно не ругали. Поэтому малышня и просилась отвести их именно к родителям Ани.
Когда не было дома Филиппа или Нины, детей принимал Игорь. Мальчик уже учился в четвертом классе. Был не по годам ответственен и серьёзен. Ему можно было доверить хулиганов. И в свободное время он возился с малышнёй, если с ними Игорь, то все были спокойны. Дети его обожали. Но свободного времени у парня было не так много. Кроме успешной учебы школы, он занимался спортом: футболом и боксом. Выбрать что-то одно не мог и разрывался между двух секций… В обоих он одинаково преуспел. Футбол ему нравился, как спорт. Ну а бокс – каждый мужчина должен быть сильным и уметь постоять за себя и близких. В промежутках ещё хотелось провести время с друзьями, почитать, а тут ещё малышня. Игорь как-то умудрялся совсем справляться и всему уделить внимание. Вот только Аня всегда была не довольна. Она просто обожала брата и хотела, чтобы он был только с ней. К тому же ревновала его ко всем и ко всему. Не давала ему прохода и душила своей любовью. Её и так было много, а в жизни Игоря был просто перебор. Тем более с большой занятостью родителей, почти всё падало на плечи мальчика.
Нина работала в больнице врачом, причём очень хорошим. Поэтому не только постоянные дежурства в поликлиники, но и неугомонные пациенты, приходившие даже домой. Отвлекали от семьи женщину и днём, и ночью. Нина не жаловалась, она знала, на что шла, выбрав такую профессию. Отказать нуждающимся в помощи, не могла.
Филипп не сильно отличался от своей супруги занятостью. Он работал водителем на скорой, и подрабатывал на стройке. Что бы подзаработать лишнею копейку. Времена были тяжелые, после военные. Зарабатывать было трудно, но возможно. Филипп не упускал ни единой возможности, он не хотел, чтобы его семья хоть в чём-то нуждалась. Да ещё, он с Ниной, как бы взяли опеку над Семёном, потому что видели, как тяжело было одной Алёне воспитывать сына и материально, и физически. Женщина была гордая и с неохотой принимала помощь.
– Это не для тебя, а для сына. Так, что будь добра, прими. И запомни это помощь, а не подачки. Когда-то и нам может понадобиться от тебя поддержка. – Нина была достаточно жёсткая на язычок и когда хотела, могла быть очень убедительна.
Соседи никак не могли смириться с такой чистой дружбой, их раздражало всё, особенно дети. Самые главные сплетницы не могли угомониться, что не попали в число избранных и приближённых. Многое бы они отдали, чтобы заглянуть к Березиным и покопаться в их грязном белье. Ведь не может же быть всё так хорошо? А их не пускали даже на порог, вернее они сами не могли зайти. Слухи об «идеальном семействе» разрастались всё сильнее и больше. Филиппа несколько раз признавали дезертиром и шпионом, потом маньяком. Какой же нормальный мужик вместо пьянки с мужиками, будет собирать местную шпану, и увлекать подростков полезными делами? Нина же, по словам тех же сплетница, была гулёной и вообще «младшая видно нагулянная, только муж, бедолага не чего не хочет видеть». Участковый благодаря добрым людям, можно сказать почти прописался у Березиных. Они уже сроднились.
– Здравствуйте, я опять к вам.
– О, мы опять какую-то диверсию планируем или банк ограбили? – Улыбнулся Филипп. – Ну, проходите…
– А вы знаете, мне нравится к вам приходить. Всегда накормите, чаем напоите…
– Так может, это вы сами на нас доносы пишите? Приходите просто так. Мы всё ровно вас покормим.
– Ниночка, Филипп я прекрасно всё понимаю. Вы замечательные люди, таких ещё поискать. Но не могу я им рот закрыть, а так иногда хочется… приходиться проверять, отрабатывать, отписываться. Как мне это уже надоело. Пусть им пусто будет.
– Не волнуйтесь. И не надо ни кого проклинать. Мы всегда вам рады. А об этих анонимах, не беспокойтесь. Они несчастные люди, бог им судья. Пусть пишут, когда-нибудь им надоест.
