скачать книгу бесплатно
Боль не бесцветна – то знаю точно я,
Она бывает разной, приходит втихаря.
Людей она не любит, терзает их сердца,
И шрамы оставляет сильней, чем от свинца.
Боль от разлуки – серая, похожа на грозу,
Приходит неожиданно, обычно поутру.
Терзает сердце ночью и точит душу днем,
Сравнить ее возможно, ну разве что с огнем.
Боль от болезни – черная. Она крадется в дом.
Никто не верит в то, что станет рубежом.
Отсчет идет на «до» и «после» рубежа.
Бывает, что захватит аж круче виража.
Бывает боль утраты. Нет цвета у нее.
Столкнувшись с такой болью, впадают в забытье.
И каждый, кто однажды столкнулся с болью той,
Уж точно о ней знает – пронзает глубиной.
Есения
(любимой внучке Есении посвящаю)
Принесла в дом чудо Мама,
Папа маме помогал.
«Смотрит Чудо, словно дама» —
Папа маме так сказал.
Мама папочке в ответ:
«Это прямо твой портрет.
Те же глазки, тот же нос,
Как назвать ее – вопрос».
И тут собрали всю родню —
«Как дочь свою я назову?»
Советы стали все давать:
И как назвать, как пеленать…
К решенью так и не пришли.
Дождались, когда все ушли.
Потом решили не гадать.
Есенией в честь осени пора ее назвать.
Теперь растет Есения всем на умиление.
Под музыку веселую ее ручонки хлопают,
Под песенку задорную она ногами топает.
Как-то хмурит бровки грозно, погремушкою гремит —
Это Дедушке Морозу она сказку говорит.
Щечки в ямочках, а глазки, будто два больших огня.
Это Сеня, это сказка – дочка, доченька моя!
Глубина
Девчонку в сад к нам привели,
Сказали: годика ей этак три.
Смотрю в глаза малышке той
И поражаюсь глубиной.
В ресницах взор ее ловлю,
А взгляд поймаю и тону.
Ресниц плетенье, как гамак,
Захочешь выбраться – никак.
И взмах ресниц, как облака.
Обнимет, словно пелена.
Глаза, как бездны ураган,
Они вокруг, как океан.
Ее глаза такие ласковые,
Чаруют всех своими красками.
Они одни на этом свете,
Пусть даже солнце им не светит.
Нельзя поверить, что тот взгляд
У той девчушки, что в детсад,
Которой лет всего лишь три,
Кого сегодня привели.
Порошок
Он похож на белый серебристый снег,
Только губит душу кого он поверг.
Вроде безобиден белый порошок,
Бьет в висок так больно юный кровоток.
Его на вечеринке пробуют разок,
По телу пробегает он, как электрошок.
Его и предлагают сначала просто так,
Потом ломает судьбы он молодых ребят.
Сжигает красоту девчонок юных он,
Уродует их лица, как будто он дракон.
Потом не сможет мамой девчонка та уж стать,
Ей не придется внуков родным своим рожать.
И парни захилеют, попробовав его,
Их мысли костенеют, и жить уж не легко.
Семьи у них не будет, не будет и детей,
Лишь только горя море у их, у матерей.
Зачем же люди губят самих себя навек?
Зачем от этой дури на свете столько бед?
Увидишь порошок тот, так растопчи его:
Ты дашь возможность людям всмотреться в далеко.
Белая трость
Мы видим море, океан,
Цветы лугов, полей туман.
Играет капелькой роса,
Седых холмов тропа видна.
Все это зрячим жизнь дала,
Кому мрак ночи – то не тьма.
Мы видим все на самом деле,
Как жизнь раскрасила цвета.
Но в жизни может быть и так,
Когда вокруг полнейший мрак,
Когда часы идут «тик-так»,
Слепой читает Пастернак,
Он пальцем чувствует сорняк,
В музее видит саркофаг,
Вся жизнь на ощупь просто так,
И по-другому уж никак.
Но завяжи себе глаза и день живи,
Как будто ты не зрячий.
Людей услышать пробуй голоса —
Кто врет, а кто и настоящий?
В метро спустись с повязкой на глазах,
Иди, как будто видишь свет манящий,
Ты тростью белой помогай себе сполна,
Рукою непослушной и дрожащей.
Всего лишь день прожив во мгле,
Но чувствуешь, как вечность,
И как незрячий ты во тьме
Смог ощутить всю бесконечность.
В метро
Мы встретились в метро глазами,
Мой взгляд случайно взгляд ее поймал.
Мы говорили с ней, но не словами,
Я ее тихо с взгляда понимал.
«Привет. Хороший день, что скажешь?»
«С тобой согласна я», – сказала мне в ответ.
«Куда ты едешь, ты случайно мне не скажешь?»
Она смутилась, показав свой силуэт.
Под стук колес и скрип вагона скользкий
Мы продолжали молчаливо говорить.
«Вы имя мне свое узнать позвольте,
Всю жизнь Вас буду я боготворить».
Улыбкою своей она мне говорила,
Но молчаливых слов ее понять не мог.
И тут вагон наш жизнь остановила,
Я подбежал в надежде – будет диалог.
Мы вновь с ней встретились глазами,
Стояли рядом, близко мы теперь.
Мне кажется, коснулся я ее губами,
А оказалась запертою дверь.
Она красива, совершенна, статна,
Не просто девушка – мечта.
Но вся проблема в том, что непонятна
Ей речь моя – она глуха.
Ей вслед смотрел я очень-очень долго,
Уныния души мне вам никак не передать.
Она вся словно сделана из тоненького шелка.
За что жестока жизнь? Ни мне, ни вам не угадать.
Мир тишины хрустальной
Вы слышали когда-то тишину?
Ее покой наш разум возбуждает,
И, словно меч, пронзает глубину,
Отсутствием волненья поражает.
Вы видели когда-то разговор немых?
В безмолвном мире говорят они глазами.
Живя в особом мире для глухих,
Их чувства наполняют мир цветами.
Что знаем мы о мире тишины?
В нем нету голосов, случайных стуков.
И даже тронув три струны,
Нельзя услышать краски ее звуков.
А те, кто знает тишину,
