скачать книгу бесплатно
Труднее было Андрею и Лене. Другие пары сложились давно, здесь их отношения только получили новый толчок. Подруга Андрея – Алла – осталась дома, счастливо избежав общей участи. Лена тоже была одна. Ни близость друзей, ни их желание помочь не могли заполнить душевную пустоту, поселившуюся в сердцах, и сгладить одиночество.
Первым не выдержал Андрей. Молодому здоровому парню тяжело вести монашеский образ жизни, когда вокруг много красивых женщин. Одна юная прислужница легко приняла предложение молодого дворянина, и теперь его постель не пустовала. Он не скрывал свою связь: знал, что осуждать его никто не будет. Но, заполучив любовницу, Андрей не освободился от чувства одиночества. Служанка принадлежала этому миру, с ней не будешь откровенен. Физиологическая близость не заменила духовную.
Чувство к Лене возникло исподволь, незаметно для самого Андрея. Красивая умная девушка не могла не привлекать внимания. Он любовался ее лицом, фигурой, походкой. Тем, как она разговаривает, как движется, плавно и легко, как немного склоняет голову, когда слушает, как улыбается, нежно и мягко…
В конце концов Андрей понял, что влюбляется, и только опасение быть отвергнутым удерживало его от признания.
…Известие о срочном отъезде они получили утром. Спешно собираясь, ребята объясняли перепуганным девчонкам, в чем дело:
– Опять мергиры напали. На северном побережье сожгли два поселка и перебили стражу. Владин хочет лично проверить, как охраняется граница.
– И надолго вы уезжаете?
– Туда пару недель, оттуда столько же… – откликнулся Николай. – А сколько пробудем на границе, трудно сказать. По меньшей мере полтора месяца… А может, раньше управимся.
Здешний месяц отличался от привычного им не так сильно. В неделе было шесть дней. В месяце пять недель, в году двенадцать месяцев. Кроме того, в конце каждого третьего месяца существовало два дня, посвященных богам Дня и Ночи. Эти дни проводились в празднованиях, с ярмарками и играми…
– Ну, дамы… – Денис обнял Оксану. – Ждите нас. Одни гулять не ходите, лучше сидите дома, смотрите в окошко.
В бодром тоне сквозила тревога. Света и Оксана льнули к мужьям, не отпускали. Возникла заминка. Наконец Денис первым отошел от жены, сел в седло.
– Пора!
Глаза у девчонок покраснели, по щекам катились слезы.
– Ну, хватит реветь! Не на войну провожаете, – крикнул Николай. – Прокатимся, посмотрим и обратно.
От дворца донесся рев трубы. Три всадника дружно взмахнули руками, прощаясь, и пришпорили коней. По каменной мостовой часто застучали подковы.
Лена, обняв плачущую навзрыд Свету, медленно повела ее к дому.
– Светик, ну что ты в самом деле! Не пошлет их герцог в бой: они же новички, – утешала подругу Оксана. – Кто же посылает молодых на войну?
– А почему тогда их взяли?
– Чтобы привыкали понемногу.
Подруги поднялись в комнату, сели вместе на огромный диван.
– Я вдруг вспомнила, как дрались тогда, у барона Сувора, – продолжала Света. – Эти раны… и кровь хлыщет ручьем…
Подруги молча слушали, невольно вспоминая страшные картины.
– Разве они обязаны воевать? Зачем им это? Зачем нам это?
– Но как же? – растерянно спросила Лена. – Они поступили на службу. Помнишь, о чем говорил вчера Андрей? Иначе нам не выжить.
– Тогда почему Артур не воюет? Сидит в замке…
Оксана гладила шелковистые волосы подруги, крепче прижимая ее к себе.
– Так вышло. Ты должна понимать.
– А я не хочу понимать! – выкрикнула Света, повернув заплаканное лицо к Лене. – Я хочу, чтобы мой Коля был рядом! Живой и невредимый. Если Артур смог остаться, значит, и мы могли.
Лена пожала плечами, не зная, что ответить. Логика ее слов разбивалась об отчаяние и злость подруги.
– Ребята поступили правильно. У нас не было другого выхода.
– Тебе-то все равно, любить и заботиться не о ком.
Лена замерла, не веря ушам. В душе всколыхнулась обида, горечь от несправедливых слов наполнила глаза слезами. Оксана испуганно воскликнула:
– Да ты что, Светик! Так нельзя! – Она повернулась к Лене. – Не слушай ее, не слушай. Света не знает, что говорит.
Наступила тишина. Всхлипы Светы прекратились, она покраснела, поняв, что сказала лишнее. Виноватый взгляд метнулся к подруге. Та сидела, спрятав лицо в ладонях.
– Ленка… Леночка… Ну не сердись на меня! Дура я. Не хотела, правда…
Обняв тонкими руками шею Лены, уткнулась ей в плечо и внезапно зарыдала в голос:
– Боюсь я за него… Страшно мне, девочки.
Лена почувствовала спазм в груди: слезы душили, не давая свободно вздохнуть. Оксана опешила, видя, как подруги плачут навзрыд. Всхлипнула сама. Горячие слезы закапали на подол платья.
Обнявшись, девушки дружно ревели, выплакивая страхи, тревоги, неустроенность. Плакали просто потому, что так было легче…
Далеко на севере, за Малым морем, лежали острова Лоргааги, на которых жили воинственные племена, объединенные в несколько больших союзов. Они часто делали набеги на побережье. Незваные гости совершали быстрые рейды, грабили поселки, расположенные у моря и устья рек. Нападали на Микен и на Аберен. Войска двух стран пытались отвадить врагов от своих земель, но редкий год проходил без одного-двух налетов морских разбойников, которых в Микене когда-то прозвали мергирами.
Мергиры были отличными мореходами, строили большие, вместительные корабли, на которых свободно размещалось до ста человек, и смело шли через ту часть моря, что отделяла острова от богатого побережья. От пленных мергиров узнали, что те плавали не только на юг, но и на север. Но что за земли там лежат, никто толком не знал. Пленные рассказывали, что союзы, которые направляли своих воинов на север, получали богатую добычу. Но они не показывали дорогу другим. Поэтому набеги на Микен и Аберен продолжались, хотя в последнее время здесь все чаще вместо трофеев их ждали отряды королевских войск.
Обычно в грабительский набег уходили три – пять кораблей. На берегу мергиры сметали заставы дружин и шли к поселкам. Если же с наскока взять добычу не могли, то ждали удобного момента, дрейфуя возле берега, или спускались ниже по течению.
По распоряжению короля Аберена последние семь лет на границе постоянно находился полк пограничной стражи. Пять отрядов размещали на заставах, при необходимости они могли связаться друг с другом посредством голубиной почты или сигнальных огней. В этот раз герцог Владин повел сменный полк сам, взяв в короткую поездку молодых рыцарей. Решил проверить их в деле.
Перед отъездом он долго разговаривал с их наставником в воинских делах, и старый десятник, подготовивший не одну сотню воинов, одобрительно отнесся к идее герцога. «Опыта у них, конечно, маловато, да и оружием только-только овладели, но проверка поможет им обрести уверенность. Сперва, конечно, надо поберечь их, прикрыть в бою, а там, глядишь, и совсем освоятся».
Полк шел походным маршем, не загоняя коней, не тратя силы раньше времени. До побережья около недели пути, но мергиры могли пройти по двум большим рекам, спуститься ниже и выйти в тыл, поэтому полк шел в боевом порядке. Впереди головные дозоры, сзади – сильный арьергард. На ночевки вставали лагерем, сооружая защитные линии из повозок и щитов. Кроме внезапного нападения мергиров, существовала и другая опасность – лесные братья. Те никогда не нападали на крупные отряды, зная, что их разгромят в пух и прах, но приходилось быть начеку. Словить стрелу в густом лесу не хотел никто.
…Кузница догорала, пылали стены, огонь быстро пожирал соломенную крышу. Соседние дома уже сгорели и теперь чернели обугленными срубами.
Полусотня во главе с герцогом быстро окружала небольшой отряд мергиров, который не успел уйти на длинную ладью, стоявшую у берега. Те побросали добычу и спешно отступали к воде, держа плотный строй. Герцог взмахнул рукой, посылая вперед три десятка воинов.
Мергиры обманули бдительную стражу и прокрались на двух кораблях в устье реки. Под покровом ночи они проскочили мимо одного поста, а второй успели вырезать, прежде чем те подали сигнал. Непрошеных гостей заметили, когда они собрались напасть на маленький городок, принадлежащий общине земледельцев и торговцев. Герцог послал сотню всадников на помощь немногочисленной страже города, а сам поспешил на границу, идя левым берегом реки. Интуиция подсказывала, что заморские гости заглянут сюда. Но мергиры грабили поселения по правому берегу, и большая часть полка сосредоточилась именно там. На реке поставили дозоры, перекрыли самые узкие места, однако один корабль успел проскочить, и теперь его ловили у устья реки, а второй застрял где-то здесь. Мергиры применили новую тактику. Они высадились на двух лодьях на берег и грабили поселенцев, а корабль остался на реке, недосягаемый с берега.
Студенты впервые видели врага так близко и с любопытством рассматривали непривычные одежды мергиров и оружие. Каждый был вооружен топором или секирой на длинной рукоятке, за поясом короткий меч или кинжал, многие сжимали в руках дротики. Круглые щиты на левой руке, наборные доспехи из стальных пластин, литой диск закрывает грудь, на голове плоский шлем, больше похожий на кепку, – мисюрка. Бармица спадает на плечи, закрывая вторым слоем шею. Все как на подбор – среднего роста, широкоплечие, сильные. Мергиры держали строй, даже когда дружинники окружили их и медленно оттесняли от воды.
Герцог удержал молодых рыцарей при себе, и они наблюдали схватку со стороны, сжимая мечи в руках.
Андрей первым разглядел корабль на воде и указал герцогу. Тот вскинул руку, и из-за леска выехали всадники его сотни. Они встали у дальнего конца поселка, где были сходни, и теперь кораблю некуда было пристать. Резкий свист ударил по ушам – один из воинов заметил, как из оврага выскочили человек двадцать мергиров.
Герцог крикнул: «Вперед!» – и три десятка воинов поскакали на врага, на ходу перестраиваясь для фронтального удара. Владин принял единственно правильное решение: если мергиры объединятся, то смогут уйти на корабль.
…Перед Денисом возник высокий мергир со вскинутым над головой топором, рот перекошен в диком крике, глаза вылезли из орбит. Опешивший от неожиданности Денис машинально поднял щит и тут же ощутил сильный удар, едва не сорвавший ремень, рука вмиг отсохла. Он сам вскинул меч, заметив открытую шею врага, но немного промедлил, не решаясь ударить. Мергир вновь ударил, на этот раз целя по ногам. Денис ловко отбил топор, враг провалился, не удержав равновесия. Бармица шлема слетела вперед, обнажив широкую шею, и ошалевший от происходящего, оглохший от криков, мало что понимающий и действующий автоматически Денис изо всей силы ударил по ней. Лезвие легко вошло в незащищенное тело, перерубая позвонки. Мергир невероятным образом выпрямился, Денис увидел белое как мел лицо, расширенные зрачки, на губах пена. Внутренне содрогаясь, Денис ударил еще раз. Меч раскроил край доспеха и перебил ключицу.
Мергир упал под ноги коня. Денис сглотнул, чувствуя подступающую тошноту. С трудом отвел взгляд от поверженного врага – первого убитого человека! – и не заметил другого, налетевшего сбоку.
Страшной силы удар выбросил его из седла, Денис инстинктивно выставил руки вперед и рухнул на землю. В глазах потемнело, спину ожгло болью. Он не видел, как Андрей принял на щит удар, предназначенный ему, как срубил противника.
Рядом на коне крутился Николай. Шлем слетел от сильного удара топором, по лицу стекала струйка крови, лицо белее снега. Он часто бил мечом, пытаясь поразить низкорослого мергира, раненного в руку.
Андрей быстро нагнулся, помогая Денису встать. Николай наконец добил противника и нацелился на второго, крутившего в руках гигантских размеров палицу.
Внезапно возник герцог и одним ударом срубил мергира. Четверо его воинов окружили место боя.
– Как у вас?
Андрей придержал шатающегося Дениса.
– Все хорошо…
– Молодцы.
Взгляд герцога скользнул по трем трупам мергиров, отметил кровь на оружии. Владин довольно кивнул головой.
– По коням! Пора заканчивать.
На берегу добивали последних врагов. Корабль пиратов уходил дальше по течению. На земле осталось около сорока трупов мергиров и полтора десятка дружинников.
…Один корабль ушел, второй заманили на мель и захватили. Вернули часть награбленного. В последней схватке досталось Денису. Вражеская секира задела по ноге, распоров мышцы. Походный лекарь сшил рану, приложил лечебные травы и залил специальным настоем.
Потери были небольшие: десять убитых, два десятка раненых. Владин решил остаться на границе на несколько дней. Нападение могло повториться, но уже большими силами.
Пока герцог ломал голову над тем, как и где встречать врага, парни приходили в себя, залечивали раны и делились впечатлениями о первом бое.
Через пять дней Владин повел полк обратно, в столицу.
Лошадь влетела во двор дома, едва успев остановиться у самой стены. Слуга подбежал к ней и принял повод из рук разъяренной Оксаны. Та побежала к себе, не заметив изумленного взгляда прислуги. Увидев подругу в таком состоянии, Света поспешила за ней, недоумевая, что могло послужить причиной столь разительной перемены в настроении всегда веселой и улыбающейся Ксанки. Та лежала на широкой кровати лицом вниз. Доносились прерывистые всхлипы.
– Оксаночка… – Света присела рядом, тронула вздрагивающую спину. – Что с тобой?
В комнату вошла Лена, вопросительно взглянула на Свету. Та пожала плечами. Лена внимательно осмотрела плачущую подругу, отметив разорванный кружевной воротник, прилипшие листья на спине и сорванный поясок с талии. В довершение всего на левой руке четко проступали отпечатки пальцев, понемногу наливавшиеся синевой. Ясно, что Оксана стала жертвой какого-то насильника. Надо выяснить, успел ли тот причинить еще какой вред, кроме испачканного платья.
Лена осторожно повернула Оксану лицом к себе и отвела ладони от заплаканного лица.
– Кто?
Та всхлипнула, взглянула шалыми глазами на подруг и прошептала:
– Не знаю… Дурак какой-то пристал…
Света торопливо налила в кубок вина и подала Оксане.
– Давай-ка до дна.
Та послушно выпила.
– Теперь говори.
– Он что-нибудь еще успел сделать?
Оксана отчаянно замотала головой, сжав зубы.
– Нет. Я с прогулки возвращалась, в парке была… Он и пристал… говорил, что увезет меня с собой. Придурок!… Я не успела даже на лошадь сесть… Прижал к дереву и начал лапать!… А потом попытался платье задрать.
На щеках проступил румянец, стало стыдно, словно она была виновата в чем-то. Девчонки переглянулись.
– Я его оттолкнула… А он, сильный, руки мне вывернул… Я еле успела на лошадь сесть. Он мне крикнул, что лучше помалкивать, не то ославлюсь…
– А что дальше?
– Ничего… Скот какой! Теперь одной нельзя даже из дома показаться. Не ровен час, подстережет где.
Света воинственно сказала:
– Мы скажем графу Эрнету. Он поможет.
– Что он тебе, охрану приставит?
– Да. На время прогулок.
Оксана глубоко вздохнула, приходя в себя, и через силу улыбнулась.
– Он теперь не появится.
– Ладно, обошлось.
Оксана опустила голову. Сказать, как на самом деле вырвалась из железных объятий насильника, не хватило духу.
…Тогда, задыхаясь от гнева, чувствуя, как похотливые руки задирают платье, касаются бедер, она вдруг выкрикнула:
– Сволочь… скотина! Да тебя… изрешетят… На куски разорвут! Падаль!… Всю твою страну сраную танками!…
Теперь она и сама не понимала, к чему такое крикнула. Рассвирепела оттого, что какой-то неандерталец смеет приставать к ней, трогать… и выпалила самое, по ее мнению, страшное, что вообще можно сделать с человеком. И такая ненависть и сила прозвучали в голосе молодой эмансипированной девушки двадцатого века, что насильник выпустил ее из объятий, опешив от незнакомых слов. Что они означают, он не знал, подумал, что новое заклятие вроде колдовства. Пользуясь тем, что ослабла хватка, Оксана изо всех сил оттолкнула его и успела вскочить на лошадь, прежде чем тот опомнился…
…Граф Эрнет был знатным вельможей, сторонником короля и другом герцога Владина. Девушки рассказали ему о случившемся и попросили помощи. Граф отрядил в их распоряжение трех воинов и пообещал выяснить, кто мог напасть. Заверил, что подобное нападение больше не повторится.
Отправив девушек домой, граф призадумался. Говоря, что выяснит, кто мог напасть, он немного покривил душой. Граф знал точно, кто приставал к Оксане, и этот факт его не радовал. Молодой маркиз Бредич, большой любитель женщин. В свои восемнадцать лет он успел завоевать славу бабника и уступал в этом только одному человеку: своему другу и покровителю – маркизу Корхану.
