скачать книгу бесплатно
Оба не слишком довольны моим ответом. Как последующим и вопросом.
– Когда она вернётся?
Я щурю глаза, с недовольством глядя на шатена. Заметив это, мужчина в сером вновь берёт инициативу на себя.
– Ты её дочь, верно? – уточняет он, оглядывая меня с ног до головы. – Мы старые знакомые твоей мамы. – Он неестественно улыбается. – Можно узнать, когда она вернётся?
– Я не знаю.
Блондин испепеляет меня взглядом, ведя немую борьбу. Его сдержанный тон полностью противоречит напору в его выцветших голубых глазах.
– Куда она уехала?
– Не знаю, – повторяю я, не сводя с него глаз. Он продолжает удерживать мой взгляд, словно подозревая, что я что-то скрываю. Повисшая тишина звенит в ушах, воздух накаляется, напряжение нарастает.
.
Сильный порыв ветра поднял в воздух пыль и листья. Деревья вокруг дома зашептались.
– Что ж, ладно, – нехотя сдаётся он. – Приносим свои извинения за беспокойство.
Оба мужчины разворачиваются, и я какое-то время наблюдаю за их удаляющимися спинами. Они мельком оглядываются по сторонам, после чего садятся в машину бизнес-класса и уезжают вверх по улице.
Это было странно.
Напоследок я смотрю на небо. Со стороны океана движется тяжёлая туча. Я набираю воздуха в лёгкие, предвкушая дождь, и скрываюсь в доме.
Остаток дня проходит в обществе лучшего друга человека – телевизора. Фоном вещая бессмысленную информацию, он не даёт мне возвращаться к тревожным мыслям и прислушиваться к тишине, заполнившей словно густой туман дом за пределами моей комнаты.
Всю ночь капли дождя насмерть разбивались об окно и медленно стекали вниз, оставляя прозрачный след на стекле.
Дом будто ожил и задышал.
Я долго лежала с открытыми глазами, пугаясь каждого шороха и скрипа, пока сон наконец не проявил милосердие и не забрал меня в блаженную пустоту.
П?Л?Ч
––3–
Каждую осень маленький городок Шелтон в «Вечнозелёном штате» скрывается под покровом облаков. Ночью шёл дождь. Утром он превратился в туман, проглотив мой дом и лишив всякой видимости. Я почти не вижу своей машины, пока пробираюсь сквозь влажный воздух. Открываю на ощупь дверцу и ныряю в салон, закидывая рюкзак на пассажирское сидение. Пахнет холодом и сыростью. Я поворачиваю ключ зажигания, возвращая «тойоту» к жизни, и включаю радио.
«…доброе утро всем, кто только что к нам присоединился!..» – До тошноты радостный голос вырывается из колонок.
– Да пошёл ты, – бормочу я себе поднос и меняю станцию на лаунж-волну. Ранним утром натянутый за уши позитив выводит меня из себя. Вообще-то он всегда выводит меня из себя, но сегодня, когда я смогла уснуть лишь под утро, особенно.
Мой путь до школы лежит через «Старбакс», что занимает в два раза больше времени, но сокращает шансы на то, что я усну на уроке. Спустя двадцать минут я уже иду по школьному коридору со стаканчиком капучино в руке и притворяюсь, что существую. Со мной пару раз здороваются, на что я отвечаю сдержанным кивком, потому что понятия не имею, кто эти люди. Наверняка они видели меня на вечеринке в пятницу и думают, раз уж меня впустил в дом сам Брайан Купер, я достойна того, чтобы со мной поздороваться.
В шкафчике я беру книгу «Убить пересмешника» и отправлюсь в класс. Помещение кишит звуками голосов и мобильных телефонов. Я прохожу вдоль рядов и сажусь за последнюю парту. Ко мне тут же поворачивается Кэтрин. Она как всегда выглядит свежей и отдохнувшей. Здоровый, достаточно смуглый для человека, проживающего на западе Вашингтона, цвет кожи, сияет идеальностью. Румяные щёки. Горящие глаза цвета миндаля. От неё всегда веет энергией. Рядом с ней я чувствую себя ещё более мёртвой. Как внутренне, так и внешне. Бледная кожа в обрамлении тёмно-русых волос, достающих почти до пояса, бледные серые глаза и единственное яркое пятно – красная помада, под слоями которой скрываются бледные потрескавшиеся губы.
– Куда ты подевалась в пятницу? – спрашивает Кэтрин тоном мамаши, потерявшей своего ребёнка в супермаркете. – Я тебя обыскалась.
– Ох, правда? – Такого заявления я от неё не ожидала. На той вечеринке она пользовалась слишком большим спросом, чтобы помнить обо мне. – Может, тогда тебе стоило поискать меня на втором этаже, тогда бы ты нашла меня в отключке в одной из комнат.
Глаза Кэтрин округляются, и она подносит руку ко рту.
– Ты с кем-то переспала? – спрашивает она, перейдя на шёпот и окидывая взглядом класс, в попытке вычислить, кто это мог быть. На одну долю секунды её глаза на ком-то задерживаются, и она призрачно улыбается.
– Не знаю, – отвечаю я, привлекая внимание подруги обратно. – По крайней мере, мне об этом неизвестно. – Когда лицо Кэтрин начинает бледнеть, я добавляю: – Шутка.
. Я ни с кем не спала.
– Тогда что ты там делала?
– Как я и сказала, валялась в отключке, – скучающе говорю я, неосознанно рисуя в тетради. – Мне стало плохо на кухне, какой-то парень отнёс меня наверх. Это всё, что я знаю.
– Мне жаль, что так вышло. – Кэтрин действительно об этом сожалеет. Она немного ветреная и капризная, но не стервозная. А это была первая вечеринка у Купера в этом учебном году. Впервые за всё лето собралась действительно внушительная компания. Потеряться было просто, особенно если нужно уделить внимание всем, как это обычно бывает с Кэтрин.
Но меня это не волнует. И я не держу на неё зла. Мы никогда не были лучшими подругами.
. Я не ждала от неё самопожертвования и не давала ничего взамен. У нас всего лишь несколько общих предметов, и мы сидим рядом. Ей нравится, что я хороший слушатель, а мне… А мне всё равно.
– Примерно в час ночи я уже собиралась пойти домой и начала тебя искать. Но вместо этого я познакомилась с супер-горячим парнем!
– Ты познакомилась ещё не со всеми супер-горячими парнями в городе? – бормочу я, продолжая изрисовывать лист.
– Он новенький! – восторгается Кэтрин, подтверждая моё высказывание.
Это слово режет слух, заставляя меня поднять взгляд на девушку. В этом городе «новенький» употребляют только относительно автомобиля или блендера, купленного по ужасно выгодной цене в теле-магазине.
– Новенький? В Шелтоне? – уточняю я, словно пропустила половину разговора, и осматриваю класс. – Это не тот город, в который переезжают. Из него бегут, – заключаю, звуча слегка мрачновато.
В этот момент звенит второй звонок, и учитель вплывает в класс, с ходу командуя нам открыть пятидесятую страницу.
Кэтрин беспомощно пожимает плечами. Очевидно, причина переезда её мало интересовала на момент знакомства.
– Самое удивительное, что он переехал со своим другом, – шепчет напоследок Кэтрин и, прежде чем отвернуться к доске, подмигивает. Я закатываю глаза, но она этого уже не видит.
Во время ланча в кафетерии я сижу одна. Это немая договорённость между мной и Кэтрин. Она предпочитает сидеть в шумной компании своих подруг-по-интересам (если помешанность на парнях и глупых сериалах можно назвать интересами), а я… Раньше у меня тоже был друг. Но теперь мне легче сидеть одной, чем изображать заинтересованность в их беседе. Таким образом, двадцать минут на обед мне кажутся слишком долгими. Обычно я управляюсь за десять и не спеша бреду на следующий урок. Сегодняшний день не стал исключением. Пустые школьные коридоры держат в напряжении. Я словно нарушаю закон, проникаю на частную территорию. Стены отторгают меня. Тишина кричит.
Школа не место для одного.
Внезапно на моих губах оказывается чья-то рука, а потом по пустому коридору разносится железное лязганье шкафчиков. Я чувствую боль в затылке и понимаю, что являюсь причиной звука. Высокий парень в капюшоне прижимает меня спиной к шкафчикам, продолжая зажимать ладонью мой рот. Из тени на меня смотрят синие глаза, полные жестокости.
– Без паники, девочка. – Из капюшона доносится его низкий голос. – Я всего лишь хочу кое в чём убедиться.
В следующую секунду он берёт мою руку и заводит её за спину. Я почти слышу, как суставы возмущаются от боли. Непроизвольный крик срывается с моих губ и падает на пол, разбиваясь вдребезги. Осколки со звоном отскакивают от стен. Парень позади меня чертыхается и ослабляет хватку.
– Тихо. – Его рука снова закрывает мне рот, а второй он прижимает меня спиной к себе. Мы оказываемся в достаточно интимной позе, если не принимать во внимание, что он делает мне больно.
– Да кто ты такой? – Я пытаюсь успеть разглядеть его лицо, пока он снова не нанёс мне вред. Парень кажется знакомым, но я не помню его среди одноклассников.
– Твой убийца.
Затолкнув эти слова в моё сознание, он резко отпускает меня и молча уходит. Мне остаётся растерянно наблюдать за фигурой, удаляющейся по коридору. Что только что произошло?
Кэтрин его имела в виду, когда сказала, что у нас новенький? Если да, ей можно только посочувствовать.
СИМБИОЗ
––4–
Я слушаю дождь, стучащий в окно. Только он составляет мне компанию в пустом доме. Я накрылась одеялом до самой головы, но всё равно продолжаю дрожать от холода. В хрупкий момент, когда сон начинает утаскивать меня в свои объятия, кто-то барабанит в дверь на первом этаже. Озноб из холода и страха встряхивает моё тело. Сердце замирает. Надеюсь, мне показалось. Я прислушиваюсь внимательней. Сквозь шум дождя доносится очередной стук.
Я собираю всё своё мужество и выбираюсь из кровати. Холодный воздух встречается с моим телом. Я беру нагретое одеяло с кровати и укутываюсь в него. Босиком, абсолютно бесшумно, спускаюсь на первый этаж. Стоит подозрительная тишина. В следующую секунду звонит мой телефон. Кто-то очень хочет меня. Ночью.
Наконец я подхожу к двери. Осторожно прислоняюсь к ней ухом. Параноик внутри меня слышит чьё-то дыхание, но я всё же решаюсь открыть дверь.
– Наконец-то! – восклицает Кэтрин и отводит телефон от уха. Она промокшая насквозь. Рядом с ней небольшая, но на вид тяжёлая дорожная сумка. – Я ушла из дома, – объявляет она и, хватая сумку, тащит её вместе с собой в мой дом.
– Что? – слабым спросонья голосом спрашиваю я.
Кэтрин бесцеремонно включает свет в прихожей, и резкая боль в глазах заставляет меня закрыть их.
– Я больше так не могу! – восклицает она. Её голос звонкий и энергичный. Очевидно, инцидент произошёл совсем недавно, и она всё ещё на взводе. – Я живу в постоянном гнёте. А ты сделала уроки? А ты решила, куда хочешь поступать? Что значит, никуда? А кем ты хочешь стать? Моделью? Ты никогда не станешь моделью! – передразнивает она своих родителей, размахивая руками. Вода капает с её одежды и ставших грязно-песочными волос. – Сегодня за ужином папа снова поднял эту тему. Так что… Вот она я. Мне надоело выслушивать каждый день одно и то же. Я хочу доказать им, что справлюсь без них и их высшего образования, – подытоживает она и смотрит на меня умоляющим взглядом. – Могу я пожить у тебя немного?
Кажется, до меня доходит смысл только последних фраз, и я тут же просыпаюсь.
– У меня? – удивляюсь я. – Но почему у меня? Почему не у Брук или, не знаю, Алиши?
– Мэдди, ты же понимаешь, что с ними я должна держать своё лицо. Я не хочу, чтобы они знали о моих проблемах. Эти сучки перемоют все мои кости, если почуют неладное.
– Ладно. – Я пожимаю плечами. Закон джунглей в старшей школе. – Пофиг. Но запомни первое правило этого дома: не называть меня «Мэдди».
– Ла-адно. – Вдруг Кэт округляет газа и подносит руку ко рту. – А твоя мама не будет против? – на этот раз шёпотом интересуется она. До неё наконец доходит осознание своей бесцеремонности.
– Скорее всего, будет. Но мы этого не узнаем, – бормочу я и плетусь на кухню.
– Что ты имеешь в виду? – Кэтрин сбрасывает мокрую обувь и бежит за мной.
– Её нет дома. – Ставлю чайник на плиту. – Она уехала… в отпуск. Вернётся не скоро.
– Повезло тебе, – супится Кэтрин.
Да уж.
– Чай, кофе? – предлагаю я. Нам обеим не помешает согреться.
– Чай. Зелёный, если можно. Хочу успокоиться.
– Конечно. – У мамы не только был чай всех цветов радуги, но и куча специй и непонятных трав.
– Я пойду переоденусь во что-нибудь сухое. Ванна всё там же? – шутит она. Кэт бывала у меня всего пару раз.
– В этом доме редко что меняется.
Кэтрин возвращается через десять минут, и я выслушиваю её рассказ в деталях. Ночью откровенничать всегда легче. Кажется, что утром это забудется, как очередной сон.
Она уже упоминала о том, что мечтает стать фото-моделью, но сегодня она описала мне свою мечту во всех подробностях. После школы она планирует махнуть в Калифорнию на деньги, что она откладывала на университет. Ну, или на план «Б», которой она всегда имела в виду.
Притом что я жёсткая реалистка, я верила в Кэтрин. Она именно из тех людей, кто может пробиться. Жизнерадостная, обаятельная и уверенная в себе. Вопреки мнению её родителей, я знала, что она не пропадёт. Тем более с такой внешностью.
– Ты точно не против, если я поживу у тебя несколько дней? Уверена, надолго это не затянется, и папа сам позовёт меня вернуться.
– Да, без проблем.
.
Спать мы отправились поздно. Или скорее рано. Кэтрин легла в гостевой спальне – не то чтобы у нас часто бывали гости, но нам с мамой хватало двух комнат и гостиной. Третья спальня всегда пустовала.
Вставать в школу после жалких четырёх часов сна кажется мне адом. Я поднимаю с подушки тяжёлую голову и пытаюсь открыть опухшие глаза. В ванной я натыкаюсь на Кэтрин, и первые три секунды залипаю, глядя на неё в своём доме. Потом события вчерашней ночи просачиваются с подсознания, и я расслабляюсь. Что ж, сегодня утром она выглядит не так уж и привлекательно. По крайне мере теперь я знаю, что она человек!
– Нужно заехать ко мне домой, – сообщает Кэтрин, когда мы сидим в моей машине. – Я ничего не взяла для школы.
Я хмуро смотрю на часы на приборной панели. Если мы сейчас поедем через её дом, это означает, что я не успею заехать в «Страбакс» и останусь без дополнительной порции кофеина.
– Как скажешь. – Я выруливаю с подъездной дорожки. Раздражение кишит во всём моём теле. Ненавижу, когда что-то выбивает меня из привычного хода вещей.
Я по привычке включаю радио, но уже через десять секунд Кэтрин тянется к магнитоле и убавляет звук.
– Кстати, самое главное, – заменяет она собой радио. Я смотрю на неё как на инородное тело в организме своей машины, которое она отторгает. – Как тебе новенькие?
Мой живот ухает вниз. Пальцы непроизвольно сжимают руль сильней.
– Нормально, – отвечаю я, не глядя на неё.
– Нормально? Ты их вообще видела?
– Ага. – После случая в коридоре, я стала обращать внимание на своих одноклассников и выявила двух незнакомцев. Тот, что угрожал мне в коридоре, показался мне до боли знакомым. Думаю, именно он стал свидетелем моей отключки на вечеринке. – Один такой тёмненький и долговязый вечно с хмурым лицом? А второй блондин с наркоманским видом?
– уточню я.
– Что? – Рот Кэтрин буквально отвисает. – Я не верю, что ты только что это сказала.
– А что не так? – Я бросаю на неё удивлённый взгляд и быстро возвращаю его на дорогу. – У него такой вид, будто он устал от жизни или не спал лет десять.
– Мэдди…
– Мэд.