Королевство ведьм. Книга 2. Месть

скачать книгу бесплатно

Глава 5

Неподалёку от старого, заброшенного могильника стояла одинокая хижина, в которой, едва сводя концы с концами, жила искалеченная мать и её дочь. Каждое утро калека на своих костылях выползала на городской тракт и на одной ноге брела в сторону города просить милостыню. Не чураясь любой грязной работы, которую той только могли предложить, нищая делала всё для добычи пропитания. Их жизнь сложно было назвать жизнью, скорее выживанием. Но бедной семье, видевшей еду раз в день, а то и два, как-то удавалось сосуществовать с окружающим их жестоким миром.

Шли дни, месяцы, годы. Женщина всё так же ходила просить милостыню, приобщая дочь к труду и подобному незамысловатому поиску пропитания. В очередной из дней, когда солнце едва успело встать из-за горизонта, на тропе, шедшей к «безымянному» городу, показался дворянский экипаж. Новый градоначальник, по прихоти жены которого и был основан этот город, возвращаясь из любимой резиденции, вновь бранным словом проклинал старое северное кладбище, тех, кто на нём похоронен, и открывавшийся из его окна вид на всю эту «серость, невзрачность и убогость».

Вынуждая погонщика гнать как можно быстрее в город, не жалея экипажа и лошадей, знатный муж столкнулся с тем, о чём его и предупреждали. Слетев с узкой дороги, колёса чуть ли ни на треть завязли в грязи, а уставшие лошади, пыхтя и пуская изо рта пену, отказывались далее тянуть своих господ.

Выйдя на обочину и поставив свой раскладной стульчик, он, разместившись в сторонке, наблюдал, как слуги пытаются извлечь его транспорт, и думал, как же избавиться от заваливаемых снегом дорог и попутно спрятать местное убожество подальше от своих прекрасных глаз. Показавшееся на дороге семейство, предложившее кучеру помощь, не сильно впечатлило аристократа, но, когда калека посоветовала подложить под колесо какую-то «деревяшку» для лучшей сцепки, того осенило.

Забор строить от своей резиденции и до города он не собирался: дорого, хлопотно и недолговечно. А вот попросту спрятать погост и дорогу за другими деревяшками или деревьями он вполне себе мог позволить. «Хочешь избавиться от поляны – преврати её в лес».

Ближе к полудню карета не без помощи нищенок освободилась из грязевого плена. Видя, что одноногая на что-то ещё способна, мужчина спросил, может ли та держать в руках лопату. Женщина ответила согласием. Тогда он спросил вновь, может ли она копать. И снова та ответила одобрительным кивком.

– Из года в год снега преграждают мне путь до резиденции и, вместо долгих ожиданий и любований прекрасными снежными барханами, я вынужден смотреть на это уродливое кладбище на проклятом холме. Калека, я дам тебе саженцы, деньги и инструменты, взамен ты и твои дети и дети твоих детей будут сажать деревья вдоль этой дороги и по всему кладбищу.

Нищая калека обрадовалась такому предложению и, естественно, согласилась. Ведь для неё это было настоящим благословением, манной небесной. Шли годы, они с дочерью упорно трудились и с каждым месяцем, как и положено, получали от местного графа свою плату. Ведь труд их сложно было не заметить. Так, копаясь в могильной и придорожной земле, семья прожила ещё несколько лет. На отложенные деньги мать сумела отправить дочь в местную школу, после учёбы в которой повзрослевший ребёнок, возвращаясь домой, и верой и правдой отрабатывал обещание, некогда данное ими двумя знатному мужу.

И жили бы те долго и счастливо, да только испортила всё детская любовь и последовавшая за ней недетская ревность и месть. Местные ученицы из благородной школы не смогли принять вчерашнюю оборванку. Аристократки не ценили заслуг девочки и её матери. «Могильница, кладбищенская землеройка», – смеялись они над продолжавшей учиться и трудиться девочкой, а когда поняли, что та совсем не обращает на оскорбления какого-либо внимания и всё так же спокойно общается с «их» мальчиками, взялись за неё со всей серьёзностью. Пытки, обрушившиеся на голову несчастной, были ужасны. Что только малолетние дьяволицы с ней ни делали, и в конце концов восемнадцатилетний ум малышки не выдержал.

На первом дереве, которое они с любящей матерью посадили у самого своего дома, девочка собственными руками надела себе на шею петлю. В глазах её пробежало угрюмое и голодное детство, а после и этот самый лес, что при помощи их ласки, любви и ухода рос, словно по волшебству. Рыдая, девочка оттолкнулась от табуретки под собой, а после, забившись в конвульсиях, повисла на ветке некогда прекрасного саженца.

Взревевший от злобы и боли дух леса, растущий на костях мертвецов и вскармливаемый любовью матери и дочери, не позволил девочке так закончить свою жизнь. Ожившие лишь на мгновение ветки, словно тысячи рук, задвигались, высвобождая и спасая из петли напуганное и заплаканное дитя. Дух-защитник не собирался расставаться со ставшими ему роднёй людьми.

После того случая малышку больше не видели на учёбе, а ещё через месяц всех семерых издевавшихся над нищенкой, включая дочь самого графа, что некогда даровал калеке право вырастить этот лес, нашли повешенными на окраине города. Их обезображенные тела болтались на неизвестно откуда взявшихся лозах ядовитого плюща, всего за ночь окутавшего весь лес. Прознав о случившемся в школе ранее, убитый горем отец велел сжечь проклятую семью и весь пропитавшийся тёмной магией лес. Да вот только стражницы, прибывшие на место, где раньше жила лесничая, так ничего и не нашли. Ни тел, ни дома, ни даже некогда так сильно бесивших графа могил старого погоста. Кости, надгробия и старая сгнившая часовня – всё исчезло, словно по волшебству, оставив после себя тёмный и очень опасный лес, что с каждым годом всё дальше и дальше разрастался во все стороны света.

* * *

Охотница очнулась ровно под конец истории. Поприветствовав незнакомку, пьянчуга всучила той нужный мешочек, вслед за чем дама в плаще, хромая на одну ногу, тотчас покинула эти скромные, пропахшие дешёвым вином и нечистотами «хоромы». «Не могла ведь она быть именно той одноногой матерью?» – не успев спросить, у какого города пустил корни лес, запоздало, глядя на колышущуюся на ветру дверь, подумал я. Предположив, что смогу узнать нужные ответы у той же Гертруды или других жителей города, принялся допрашивать не хотевшую делиться сведениями пьянчугу. Желая скрыть места своей охоты, та ходила вдоль да около, избегая прямых ответов, но всё же после, сбившись, призналась, подтвердив мои предположения.

– Хищный лес оказался не таким уж хищным, – с усмешкой заявила та, подливая себе в опустевшую кружку новую порцию пойла. – Следов человечьих, как звериных, вот только все вглубь леса идут. Пробовала я разок уже дальше зайти, благо пьяная оказалась и эффект плотоядницы развеять смогла. Вишь? – Показав руку, обмотанную тряпками, демонстративно перед лицом Сигрид махнула та. – Эффект настолько сильный был, что я, пока из лесу бежала, раз пять кончила. А что, если б в бордели не ходила и напряжение не снимала, то, может, и вовсе кусочками по лесу разлетелась бы. – Вспомнив о присутствии юноши, покосившись на меня, та извинилась, а после, пусть и не от чистого сердца, предложила выпить.

Отказавшись, поблагодарил её за рассказ. После всех этих разговоров мне немного полегчало. Сейчас это адское место, которым я видел проклятый лес, не казалось таким уж и страшным. Всего-то и надо угомонить своё либидо перед его посещением, а также разместить ножик где-то у кисти, чтобы в случае чего при помощи боли вернуться к суровой реальности, где тебя вот-вот начнут жрать.

Покончив с расспросами, перешёл к сбору своей трудовой гвардии. Целью выбрал расположившийся неподалёку от нас лагерь полосатых тигриц. Кошечки уже знали меня, а я имел честь говорить с ними. Предполагая, чего ожидать от тех, а также зная, в чём они нуждались, я мог более эффективно направлять их, не тратя времени на бесполезные расспросы и ожидание,

Благодаря заныканным деньгам и помощи матери в создании инструментов род Вольфов из обычных цеховых, плавящих металл мог стать влиятельными Вигенвагенами. Купить этот титул, разумеется, мы пока ещё не могли, а вот использовать все плюсы и минусы сложившейся в городе ситуации, тем самым извлекая прибыль, вполне. Всем известно, война – это лучший бизнес. Вот только я не бизнесмен и мне ещё предстояло понять, как в этом средневековье на ней зарабатываются деньги.

С тигрицами мы договорились быстро, прикинув, сколько имеется припрятанных золотых и как долго мы сможем кормить нужное число кошачьих. Взял с собою пятерых, включая ту самую длиннохвостую худышку, больше других рвавшуюся ко мне во служение. С виду жилистая, но худая, рёбра видны. Сомнительное приобретение, однако у неё же там в голове «любовь», так что пусть бродит себе. Может, удастся откормить и человеческий вид телу вернуть…

В «родной дом» вернулся чуть позднее матери. Не забыв о своих навыках, костеря весь белый свет и тех, кто отвлекает её от работы, старуха разжигала печь, готовила остатки руды, а также всякого рода барахло. В делах её домашних, к нашему всеобщему удивлению, помогала Бьянка. Находясь в приподнятом настроение, та весело обсуждала какую-то рутину с Хельгой при помощи жестов, жонглируя разными железяками в воздухе.

– Да, Брун, была бы ты у меня вместо этих двух ослиц породистых, может, и я б как лордесса сейчас жила припеваючи, – проверяя разогретый ведьмой до красна кусок железа, проговорила старуха.

– Думаю, долго вам этого дня ждать не придётся. Да, Глауд? – хихикая и строя максимально нахальную рожицу, спросила у меня Бьянка, глядя на Сигрид. Кажется, она делала всё, чтобы полностью уничтожить самооценку старшей сестры, да вот только та тоже не пальцам делана.

– Правда? – наигранно улыбнулась старшая сестра. – Ну, боюсь, этот день может и не наступить. Видела я тут давеча, как мой шустрый братик одну кошечку за задницу прихватил, а та как возьми и замурчи на всю улицу, аж мне стыдно стало… – подталкивая вперёд костлявую, побледневшую при виде ведьмы девчонку, проговорила Сигрид.

Сказать, что настроение Брунхильды резко изменилось, ничего не сказать.

– Вторую жену в виде рабыни не потерплю, – категорично заявила мать, пристально разглядывая сталь.

– Так она и не рабыня, – решив подыграть Сигрид, подлил масла в огонь я.

– Ну тогда можно… – Закинув слиток в печь, сплюнула на пол Хельга. – Прости, Бьянка, не годится, нужна большая температура.

Долго не думая, Брунхильда, подскочив, хватает меня за рукав и под насмешки, улыбки как сестёр, так и тигриц уводит за собой на улицу. Не забыв при этом оставить тощей злобное и очень тихое послание с обещанием превратить строптивую тигрицу в жабу. И почему-то в том, что она это может и сделает, я нисколько не сомневался.

Дыша свежим городским воздухом с присущими ему ароматами нечистот и костров, вкратце рассказал Брун всё, что только успел узнать. Воспринимая новую информацию как должное, та слушала, кивала, поддерживала и отвергала некоторые из моих идей. Сейчас, словно на занятиях, немногословная и злая, она ждала, когда я окончу свой рассказ для того, чтобы перейти к главной, волнующей ведьму теме.

– У тебя с ней что-то было?

«Сцены ревности в матриархальном мире мне только не хватало».

Попытавшись успокоить Брунхильду, рассказал и о том, как планирую использовать рабочую силу тигриц. Все объяснения о том, что наим подобных куда дешевле, чем городских и других, упирались в её следующий риторический вопрос:

– Она тебе нравится?

«О боги, лучше бы на город прямо сейчас напали, и я с мечом на голу кинулся в самое пекло боя, чем вот так вот, стоя лоб в лоб, объяснял этой ведьме свои мотивы и вкусовые предпочтения. Неужели женские умы даже законам других миров неподвластны?!»

Благо запал Бьянки быстро иссяк, и вот, оставив в доме матери одну из рабынь для помощи в изготовлении инструментов, мы, рассекая на посохе по-настоящему «свежий воздух», несёмся к тому злополучному лесу, у которого уже во всю кипела работа.

Каждый от мала до велика кинулся тянуть к себе всё, что только мог. Как заявила Бьянка, моя идея с пятидесятипроцентным налогом на добычу воспринялась на ура всеми. Так, к примеру, знать, используя свои личные резервы и добывая в больших объемах качественные деревья, подходящие для создания кораблей, могла отдавать нам кривые и подгнившие стволы годившиеся для возведения домов нищих и малоимущих граждан. Город получает налог, а знать позже берет на себя ответственность за строительство домов, компенсируя плохие материалы рабочей силой и навыками своих зодчих. С крестьянами и южанами дело обстояло проще: им вообще было плевать, какое дерево пойдёт на их дома, а какое заберёт город, главное – добыть бесплатно.

Днём и ночью у границы северного леса жгли костры, стучали топоры, тесаки, кирки. Всё, что только можно, пускалось в дело. Выкорчёвывались, подкапывались и заваливались очень высокие и, порой, крайне стойкие деревянные гиганты. Следом в дело вступали тяговые волы, лошади, ослы и те рабы, которым ещё только предстояло стать свободными. Именно последние, чьи жизни ценились ниже, чем жизнь домашнего скота, глядя на своих свободных сестёр, всё больше бунтовали, но из-за рабских меток сделать никто по факту не мог.

Три дня и три ночи пахал весь город у проклятого леса. Все – знать, крестьяне – оставили свои уютные дома, предпочитая комфортному и безопасному сну ранний подъём с возможностью утащить из леса всего да по больше. Травы, корешки и, конечно же, самый важный в средневековье ресурс – древесину.

Последовав примеру многочисленных масс, для изучения этого места мы с Бьянкой так же остановились неподалёку. Не желая стать кормом и увидеть в грязных шатрах последний сон, убедил свою карманную ведьму разместиться поближе к красноглазой наставнице Гертруде. В первый день мои опасения вызвали на лицах Геры и Брунхильды снисходительные улыбки. «Мужчины», – закатывая глаза, оправдывала мою трусость перед наставницей Бьянка. Однако после второй ночи скептицизма по поводу нашей мнимой безопасности поубавилось не только у этих двух особей женского пола. Прогуливаясь вдоль лесной чащи, я лично дважды находил свежие обглоданные человеческие кости. Дальше – хуже… Более десятка раз при свете солнца ведьмы совместно с жрицами культа Игнис отгоняли рой, оставляющий за своим перемещением могильное тёмно-зелёное свечение. Сколько рабочих погибло или пропало за третьи сутки, никто не считал, да и времени на это попросту не было. Все ждали прихода врага…

И на четвёртый день с первыми лучами солнца он наконец-то объявился.

– Армия Видэнберга в полдне пути от Тэтэнкофа, движутся медленно, не торопясь, – отчиталась посыльная перед отвечавшей за лагерь рубак Бьянкой. – Более десяти тысяч пеших, три тысячи конных, но и это ещё не всё. За их спинами высоко над землёй парит герб Академии благородных ведьм Видэнберга.

– Десять тысяч пеших? – с ужасом переспросила Бьянка.

– Верно. Похоже, за те лишние сутки они собрали весь доступный Видэнбергский гарнизон и отправили к нам. Также в голове колонны замечены стяги Штольцгеров.

– Наёмники… – предположил я.

– Верно, пусть ведьмам Пенеды и удалось спасти семейство своей хозяйки, однако всё их имущество они бы вытянуть из города не смогли. Тогда откуда у них деньги на наёмников? – возникший в голове посыльной вопрос лишь подтвердил без того единственный правдоподобный ответ.

– Они готовились к этому заранее и к моменту мятежа успели вывести большую часть ценностей. – То множество карет, увиденных мною в первые дни… Возможно, уже тогда местная главенствующая семья приступила к своему коварному плану и принялась спасать всё мало-мальски ценное. Ведь ростовщики Штольцгеры – это не одно поместье и не одна семья или банк. Трактиры, лавки, мастерские, портовые суда и целые жилые районы, подчинявшиеся воле самой богатой и властной женщине Тэтэнкофа, – вот что такое семейство Штольцгеров. О том, сколько богатств прошло сквозь мои пальцы, оставалось только догадываться. Ясно было лишь одно…

– Пришло время вновь взяться за оружие… – слыша, как тревожно трубит рог, сигнализирующий о завершении работ и возвращении в город, тихо произнесла Бьянка.

Глава 6

Число нашего врага превосходило ожидания как минимум вдвое. Впервые за несколько дней, въехав в город через северные ворота, не заметил каких-либо существенных изменений. Лишь число нёсших службу на стене воительниц слегка выросло. «Беспечность или, может, тактика, основанная на заманивании врага в ловушку?»

– Северная сторона города не самое лучшее и безопасное место для лагеря и последующего штурма, – когда я выказал свою озабоченность Бьянке, пояснила мне прибывшая встретить нас Сигрид. – Сам посуди: сзади Хищный лес, спереди враг. В случае неожиданного нападения прятаться придётся не в кустах которые могут тебя сожрать. Так зачем рисковать жизнью в северных окрестностях, из которых в любой момент может показаться нечистая сила, когда можно разместиться у восточной дороги, более безопасной и связывающей оба города.

«Значит, беспечность». Данный вопрос ещё предстояло обсудить. Войско, превосходящее наши силы чуть ли не десятикратно, спокойно позволит себе разделение и атаку с двух сторон. Да и к тому же не стоило забывать о враге прятавшемся у нас под носом.

«Имея союзников внутри осаждённого города, как бы поступил я, желая как можно скорее взять город штурмом? Для начала задолго до этого момента приказал бы своим союзникам сжечь все запасы обороняющихся, а также отравить колодцы: городу на реке нехватка воды не грозит, но множество страдающих от болезней и недугов стражниц при битве стали бы хорошим плюсом. Далее, показав своё численное превосходство, выслал бы парламентёров с заведомо выгодными для себя и неприемлемыми для обороняющихся условиями, а после отказа объявил бы во всеуслышание о завтрашней атаке, концентрируя своё внимание и внимание защитниц лишь на ближайших вратах. Ночью же разжёг огромное количество костров у врага под носом, заставил бы музыкантов играть музыку, а простую пехоту создавать видимость подготовки к завтрашнему бою. Именно тогда, когда вражеское внимание ослабнет, второй армией при помощи тяжёлой артиллерии, в данном случае ведьм и диверсантов, я вдарил бы с тыла по незащищённым вратам, о слабой стратегической значимости которых Штольцгер не знать ну никак не могла».

Разумеется, это всё лишь мои бредовые идеи, как оно на самом деле окажется, никто не знает. Именно поэтому я попросил Бьянку со всеми немногочисленными ведьмами семейства Бэтфортов этой ночью и следующей стеречь слабые врата. В отличие от сухопутных войск, крайне медленно передвигавшихся по земле, ведьмы благодаря своим посохам за несколько десятков минут могли преодолеть весь город и в случае моей ошибки быстро вернуться в нужное место. Упрашивать Брун не пришлось. Восприняв мои слова, как приказ, она тотчас отправила гонца в родовое поместье. Лишь взяв с меня слово, что я попытаюсь объясню ранее сказанное Эльге.

Вся эта ситуация с армией Видэнберга, возможной осадой и прочим сильно меня нервировала. Если те возьмут нас за горло раньше, чем мы обеспечим себя кораблями, гибель города и всего его населения оставалась вопросом времени. И именно растягиванием и затягиванием последнего нам предстояло заняться в крайнем случае. Благодаря ведьмам проводить диверсии и вылазки в тыл врага не составляло особого труда. Всего-то и нужно перелететь ночью через стену, отравить часть пищи врага, забрать другую, поднять шумок и свалить куда подальше. Лучше всего подобные операции, на мой взгляд, можно было проводить всё у тех же проклятых северных ворот. Поднимая панику и заманивая вражеские отряды преследовавшие обидчиков в северный лес, с наличием посохов легко можно вынырнуть из опасного места, а после, облетев город по безопасному кольцу, вернуться через порт. Однако для подобных авантюр требовалось знать более или менее безопасные тропы, по которым уже хоть кто-то да ходил. Ведь проще некоторое время бежать по тропинки, чем рискуя свернуть шею постоянно продираться сквозь колючий и густо растущий терновник. Жизнеспособность именно этого плана стояла под большим сомнение, и в очередной раз посетив Линду Пивную кружку, я рассчитывал услышать если не советы, то как минимум предупреждения, куда соваться стоит, а куда нет. Несмотря на годы беспробудного пьянство, глаз у женщины по прежнему острый и зоркий, к тому же, она в одиночку умудрялась выживать и охотиться там, где даже наставница Гертруда некогда потерпела фиаско. В добавок, именно она посетив однажды наш лагерь, указала на странные следы оставленные обувью с высоким каблуком, идущие в глубь леса.

Вполне возможно, что отпечатки подошв принадлежали одной из местных ведьм, дежуривших у лагеря. Однако никто из них даже в парах, не говоря о гордом одиночестве, не приближался к тёмному лесу. Возможно, мы имели дело с одинокой, бродящей по весенней чаще в каблуках психопаткой, а возможно, и нет…

Дом охотницы встретил нас зловещей тишиной и плотно закрытыми окнами и дверьми. Маленькая одноэтажная хибарка казалось пустой. Постучавшись, Сигрид предположила, что дома никого нет, и предложила зайти позже. Вот только привлёкший моё внимание запах, исходивший изнутри жилища, а также настороженный взгляд Бьянки, нацеленный на дверной замок, не позволили нам пройти мимо.

– Я чувствую след маны на двери… Магия взлома. – Лёгкий пас рукой и несколько непонятных слов без труда отпирают шаткую дверь.

В нос ударила вонь разлагающегося мертвеца. Гниль потрохов вперемешку с запахом крови, забиваясь в рецепторы, вызвала рвотный позыв. Очередной взмах и несколько слов успокоили мои внутренние инстинкты, а вот Сигрид это не помогло.

– Магия разложения, – ткнув пальцем в беззубый труп, валявшийся на полу, заявила Брун. – Древняя и очень тёмная, даже в Багре подобный способ умерщвления считается крайне жестоким. Взгляни на наклон её черепа: ещё будучи живой, она видела, как с кончиков ног и постепенно всё выше начинает стареть и гнить её тело. Видела и чувствовала запах своей сгнившей плоти, чувствовала, как ту сантиметр за сантиметром начинают поедать черви. Даже не знаю, что нужно сотворить, чтобы вызвать столь сильный гнев со стороны весьма умелой ведьмы, – пожав плечами и случайно наступив на один из таких же дешёвых пузырьков с зельями, валявшимися на полу повсюду, проговорила Бьянка.

– Я тоже… – присев и взяв колбочку в руки, отозвался я.

В прошлый раз такие я видел у кровати слепой и немощной старухи, матери травников. Тогда я предположил, что это заказ гильдии убийц. Что-то не поделили, кому-то перешли дорогу или не дали желаемого в нужном объёме. Тогда думал именно так, но сейчас…

– Глауд, есть предположение, кто мог сотворить такое с обычной охотницей? – обратилась ко мне ведьма.

– Лес… – выпрямившись и вновь взглянул на обезображенный труп, отозвался я.

Я хорошо помнил, с каким остервенением рабыни, местные и даже ведьмы рвали чуть ли не все встречавшиеся им травы в северном лесу. Из расспросов Бьянки также узнал и о месте, где собирали свои ингредиенты травница с мужем. Всех погибших объединяли лишь зелья, в множественном числе валявшиеся на земле, а также лес, в котором те добывали свои трофеи. Неужели охотница, как и травница, случайным образом открыла чей-то страшный секрет? Но кого они могли там увидеть, кого или что? Единственным звеном, имевшим возможность слегка приоткрыть завесу неизвестности, являлась старуха-алхимик, варившая зелья чуть ли не для половины города.

Подобрав все валявшиеся флакончики, велел Сигрид отправляться домой, а сам на волшебном деревянном такси в обнимку с Бьянкой отправился к следующей потенциальной жертве.

К несчастью или к счастью, женщина оказалось живой и полностью неосведомлённой в вопросе трёх убитых. «Главное в моём деле – брать подешевле, не задавая лишних вопросов», – заявила та, блистая своими позолоченными зубами. Предупредив её об опасности, в слегка разочарованном настроении мы с моей личной помощницей отправились дальше. К сожалению, до завершения военной кампании предстояло забыть о нашем «лестном госте» и взяться за более важные дела. Ведь до сего момента я и понятия не имел, как ведутся «современные» магические войны и осады. Безумных идей по использованию магии в моей голове много, а вот которые из них возможно воплотить в жизнь на практике, предстояло только выяснить, и именно этим я и планировал заняться в академической библиотеке.

К моему глубочайшему удивлению и уважению, несмотря на подбиравшегося всё ближе к городу врага, холл академии по-прежнему переполняли шумные голоса учащихся. Пусть число студентов и сократилось, причём существенно, это не помешало последним учиться, решать свои мелкие студенческие вопросы и обсуждать грядущую войну.

– Эй, мальчишка! – своим грубым и уверенным басом заглушила всю собравшуюся в холле толпу Гора. – Глауд, мать твою за ногу, какого лешего на занятия перестал ходить? – расталкивая и буквально переставляя всех преграждавших ей путь, недовольно заявила наставница.

– Ну так восстановление города, война и прочее… – почтенно поклонившись и поприветствовав старшую, отозвался я.

– Запомни, для настоящей воительницы и тем более воина и конец света не повод пропускать тренировку! – гордясь собственной репликой, деловито скрестив руки, заявила Дейда Северная Гора.

«Вот только я не воин», – пытаясь всеми доступными словами откреститься от навязываемых физических упражнений и отправиться в местный аналог библиотеки, пробормотал я.

– Слышала, академия элитных ведьм собирается нарушить нейтралитет и посетить наш город? Это правда? – желая сменить тему, обратилась наставница к Бьянке.

– Похоже на то. Их армия планирует захватить город раньше, чем прибудет региональная делегация, которая займётся проверкой сформировавшейся в Тэтэнкофе палаты представителей. Правящие севером Гюденвальты наверняка уже собираются проверить наш город на преданность короне, вопрос в том, успеют ли, ведь с ведьмами Видэнберга да ещё и при таком численном перевесе врага мы вряд ли выстоим.

– Чхала я на ведьм Видэнов и на то, чего они там хотят, – рыкнула Дэйда. – Если подтвердится наличие нейтральной силы в виде академии, это станет полноценным вызовом для меня и всего ученического совета. Дайте знать, если заметите кого-то из наставников Видэнберга, хорошо?

Немую паузу пришлось прервать мне, дабы сохранить доброе имя Бьянки, не знавшей и не видевшей вражеских известных магов не пришлось позориться.

– А как они выглядят? – как можно мягче спросил я, получив в ответ лишь томный осуждающий вздох.

– О боги, с кем я делю это прекрасное северное небо! Забудь всё, что я сказала, просто отправь за мной, когда к стенам подойдёт вражеская армия. – Стукнула меня по плечу Дейда.

– А где вас можно найти… – подала голос ведьма, потеряв ещё пару пунктов в глазах воительницы.

– Кажется, вы оба друг дружки стоите. Я же сказала, ни война, ни конец света…

– В академии, – взяв Бьянку под руку, перебил начавшую закипать от недовольства женщину. – Ясно, большое спасибо, наставница. – Ответом нам была лишь её волчья улыбка и неумелая попытка подмигнуть. «Несмотря на все мои усилия, умения и проделки, о которых та, безусловно, знала, я по-прежнему в глазах этой огромной воительницы являлся представителем самого слабого пола. Бесит».

Воспользовавшись умением Бьянки при помощи своего титула убеждать окружающих, мы спокойно прошли в пустующую аудиторию, где никто нам не мешал. В темпе пройдясь по огромной комнате, заставленной десятками стеллажей и шкафов, хранивших в себе неведомое множество тайных и не очень знаний. Собрал с два десятка пыльных, а местами и крайне хрупких книг, к которым вскоре присоединился ещё десяток свитков, содержащих в себе базовые трактаты о ведении ведьмовской войны. Проклиная себя за то, что решил переквалифицироваться из серийного убийцы в стратега, шипя, отогнал излишне любвеобильную ведьму, решившую по-своему использовать представившийся момент. Имей мы чутка больше времени, я с радостью помог бы Брун снять скопившееся напряжение и чутка расслабиться, но, к сожалению, обстоятельства складывались иначе.

Первое из писаний рассказывало о методах противостояния в чистом поле при поддержке отрядов, находившихся на стенах города. Делалось это для сохранения целостности стен при приблизительно равной или превосходящей врага ведьмовской поддержке. Так, к примеру, защитницы города, не подпуская врага и вражеские осадные орудия к стене, спокойно могли сражаться против семикратно превосходящего по численности противника. «Не подходит».

Беру следующую бумагу, на обороте которой вижу знакомую заглавную надпись: «Тактика выжженной земли». В писании на помеси двух языков описывалась история о некой древней воительнице, жившей на далёком материке. Она при помощи безжалостной тактики и сожжения одного из своих величайших городов сумела остановить продвижение шестикратно превосходившего по численности войска. Три армии общей численностью в триста тысяч на длинном марше из-за никудышного снабжения потерпели несколько поражений и, пусть в конце, всё же пленили вражеского, как оказалось, командующего. По итогу всё равно потерпели фиаско и были вынуждены отступить. «Победа в долгосрочной перспективе» нам так же не подходила. Тут от города до города три дня пути, армии не по три сотни тысяч, морозы закончились, а леса полнятся дичью. Вообще не вариант…

Далее решил попробовать с книгами, но там сталкивался в основном с настоящим бредом. Везде, где только встречалось соотношение приблизительное один к десяти, я натыкался на некие сатанинские ритуалы призывы древнего зла, демонов и прочей лебеды, грозившей отважившемуся на подобное человеку пучиной ада ну или в лучшем случае смертью. Что-что, а понятие убийства в этом мире извратили до неузнаваемости. Даже мне порой становится не по себе от происходящего, а ведь это только окраины! Что тогда в столице творится? Жуть…

За кровавыми ритуалами и призывами следовал рассказ на языке ведьм. Строя из себя обиженку, Бьянка пыталась вытащить из меня «законную плату» за свои труды. Моё предложение о её будущем ночлеге у своей матери или у нас на коврике, в гордом одиночестве крайне эффективно стимулировало её желание прочесть всё написанное не забыв при этом объяснить каждую из мелких деталей, на которую «невнимательный я» мог не обратить внимания.

Следующая книга оказалась куда полезнее всех прочих. В ней отлично и в подробностях описывалось, как противодействовать обороняющейся армии.

Например, перед штурмом ледяные ведьмы пускали вперёд своего войска ледяное облако, полностью ликвидировавшее залитые смолами поля, разбитые грязевыми проклятиями дороги, а также противоосадные рвы. Последние либо замораживались толстой коркой льда, либо при отсутствии ведьм холода ровнялись с помощью магии земли, высушивались и утрамбовывались при воздействии огня. Также там говорилось и о земляных лестницах, при использовании которых нападающей стороне стоило трижды подумать, ведь фланговые атаки вражеских ведьм спокойно могли ту разрушить, погребая всех собравшихся внизу под возведённой земляной толщей. Точно такая же осторожность требовалась и при использовании вполне обычных лестниц и осадных башен.

Всё, как и в моём мире, упиралось в изначальный обстрел города из катапульт и требушетов. Требовалось пробить ворота, незащищённый участок стены, а после, завалив врага числом, взять город штурмом, не забыв при этом внедрить боевых ведьм в первые атакующие ряды. Ведь именно им, спрятанным под толстой бронёй и прикрытием, предстояло нанести главный урон возможной, подготовленной обороняющимися преграде. Будь то ров, дополнительная стена или многочисленная, прятавшаяся внутри армия. «Чем дольше живёт ведьма, тем меньше живых врагов у её хозяйки».

Ведьмы – вот кем мне предстояло заняться во время боя. Их будут прятать, прикрывать и защищать, а они в ответ наносить серьёзный урон. Именно на их ликвидации или выведении из строя я должен сконцентрировать своё внимание. Оставалось только понять, как из боевого построения, тыкающего в тебя всем, чем только можно, выдернуть ту самую, интересующую тебя фигуру.

Глава 7

К моменту, когда в моей раскалывающейся от множества мыслей голове созрел план по противодействию вражеским ведьмам, прячущимся за пехотой и рассредоточившимся при атаке как на земле, так и в небе, наступила ночь. По докладам постоянно прибывавших прислужниц и посланниц Бэтфортов, враг уже разворачивал лагерь в непосредственной близости от города. Ставил шатры, собирал осадные орудия, во всю готовился к грядущей битве.

После нашего позднего прибытия к южной стене, мать Бьянки долго рассказывала о том, чего ждать от завтрашнего дня и всей последующей недели. Эльга настоятельно советовала сегодня всем хорошо выспаться и отдохнуть, полностью игнорируя возможность запоздалой атаки.

– Глауд, я знаю, это твоя первая осада и ты хочешь помочь, но пойми: армии после марша нужно время на отдых, подготовку снаряжения штурмовых орудий, магии, сборку лестниц и башен. Города не берутся в одночасье, так что лучше идите домой, выпейте чего, – не желая слушать, отмахнулась от моих предупреждений воительница. В ответ на что я в очередной раз кинул на неё и Бьянку недобрый взгляд.

Видя, как я пытаюсь воздействовать на ту через чуть ли не взмолившуюся дочь, старуха, усмехнувшись, выплюнула едкое: «Мужчины…» Но потом добавила:

– Ну хорошо, я передам в ваше распоряжение десяток моих воительниц и трёх из шести оставшихся ведьм рода Бэтфортов. Надеюсь, с такой силой за спиной вы наконец-то от меня отвяжетесь.

– Благодарю, мама, – в той же едкой форме выдал я, отчего старуха, подавившись молодым вином забрызгала всех своих стратегов и подчинённых, получив в ответ множество смешков и пристальных взглядов, упёршихся мне в затылок.