Кошки-мышки

скачать книгу бесплатно

Кошки-мышки
Юлия Флёри

Моё первое слово – цель. Жизнь, вообще, состоит из целей и путей к ним. В начале мы старательно копируем эмоции и на свет рождается первая улыбка. Чуть позже учимся сидеть, стоять и, как логическое продолжение, начинаем ходить. Это тоже цели. Неосознанные. Мы стремимся быть лучше, совершеннее. Потом цели становятся мельче, меркантильнее. Мы желаем получить яркий ластик, фломастеры, модный рюкзак. И, обязательно, чтобы лучше, чем у соседа по парте, иначе цель провалена.

Я хочу сидеть в этом кресле. Потому, что не люблю выполнять поручения глупого управляющего. Значит, мне стоит стать управляющей. Что может помешать, когда человек выбрал цель? Кто-нибудь знает такие факторы? Я не знаю.

Может, кто слышал, на что готова женщина, определившись с главной целью? Разумеется, речь о мужчине. Лично я готова на многое. Как насчёт того, чтобы добиться его внимания? Добиться, потому что своё внимание дарить просто так он не намерен. Что из этого получится, я лично не сомневаюсь. А вы?..

Юлия Флёри

Кошки-мышки

Пролог

Это был замечательный день. Нет… Не так. Это было превосходное окончание замечательного трудового дня! Лето… Пятница… Мужчина напротив… Э-э… тут лучше бы притормозить.

Я неодобрительно покачала головой, примерно представляя, чем может закончиться такое вот рассуждение о прелестях жизни. Что тут сказать… Лето я люблю. Каждый год в школе начинался с сочинения на тему: «Как я провёл лето», и каждый раз я начинала это сочинение словами: «Никто не любит лето так, как люблю его я!» Чистейшая правда, между прочим. И дело даже не в отсутствии уроков, обязательств, ежедневного подъёма в несусветную рань. Дело в самом этом слове: «ЛЕТО». Сколько прекрасного и замечательного случается с людьми именно в это время года. Сколько событий, воспоминаний, сколько переживаний и несбывшихся планов, связанных с ним. Для меня это всегда было сказочным временем. Да, да. Я до сих пор верю в сказки. Ведь тридцать два это практически не возраст. Так… чуточку больше шарма, очарования, чуточку больше понимания во взгляде, когда тебе предлагают продолжить общение в более уютной обстановке… Да и только! А в остальном я молода и прекрасна. Легка на подъём, весела, отзывчива, готова к новым свершениям и к приключениям, которые частенько заканчиваются чем-нибудь таким, что не расскажешь любимой мамочке по телефону и, чего уж там… при личной встрече тоже. Кажется, именно летом Грэй нашёл свою Ассоль, Золушка примерила хрустальную туфельку, а Рапунцель спустила волосы с высоченной башни.

Разочарованно надув губы, я огляделась по сторонам: что-то уж сильно размечталась. И нет здесь ни туфельки, ни принца на алых парусах, ни даже мало-мальской башни. Шницель замороженный есть, голубцы под горчичным соусом… интересно, каковы они будут на вкус?.. О! А вот и мороженое. За ним я, собственно, и заглянула в этот рай для гурманов под названием: «Супермаркет 7». Что означает цифра «семь», не раз задумывалась, но вариантов тут же возникало такое множество, что можно было сократить свои поиски до простейшей ассоциации с семидневкой недели и, больше не обращая на это внимание, продолжить покупки.

В детстве я всегда удивлялась американским фильмам, в которых героини ели мороженое ложками из огромной пластиковой коробки. Сейчас для меня это не новость, но вот тот неописуемый восторг, который испытываешь, удерживая в руках целый килограмм лакомства… его я ощущаю и теперь. Вообще, если не считать молока в канистрах, то Америка – это продвинутая страна. Мороженое вот крупногабаритное придумали, чтобы не размениваться по мелочам. Очень нужная вещь, когда занять вечер больше нечем. И радость моя длилась ровно до тех пор, пока не увидела «её». С этим не смогут сравниться даже два, а, может, и три килограмма мороженого. Ровная, гладкая, жёсткая в своём исполнении мужская задница. Что может быть прекрасней в жаркий летний вечер для одинокой девушки чуть за тридцать?..

Пришлось задвинуть свои простейшие гастрономические потребности на задний план и насладиться видом. В такие моменты учишься понимать мужчин, которые окидывают оценивающим взглядом пышную грудь, ровные ноги, то, как подпрыгивает коротенькая юбочка при ходьбе, открывая гладкие полушария женских ягодиц. О, да! Это прекрасно. Так почему многие стесняются оценить мужскую красоту? Да, многие восхищаются шириной плеч, мужественным взглядом и волевым подбородком. Но разве на этом заканчивается мужчина? Эй?! Неужели никто не пробовал заглянуть чуть ниже? Ведь мужская попа это едва ли не самая эротичная часть. Самая вызывающая, та, которую можно с лёгкостью оценить, не вдаваясь в углубленное знакомство. Вот, какие бывают мужские задницы? Я знаю немного. Бывает тощая. Тут, подождите, отвернусь в сторону, чтобы неприязненно выдохнуть. Мужчина с выпирающими костями, это не комильфо. Бывает плоская. На этом можно выдохнуть дважды, так как плоская попа смотрится ещё более убого, чем просто тощая. А бывает и-де-аль-на-я. Подтянутая, прочная, как металл, с правильной округлой формой. Такая, которая сейчас небезопасно маячит перед моими глазами. Чёрт! Даже нет желания поднимать выше взгляд, чтобы оценить мужика во весь его могучий рост, а в том, что рост могучий, можно даже не сомневаться, судя по его ягодицам. «Да-а!» – мысленно простонала я одним из самых своих эротичных стонов. Сейчас получила поистине эстетическое удовольствие. Жаль, что мужчина повернулся ко мне передом. Не сомневаюсь, что, если убрать пару слоёв ткани и слегонца его возбудить, там будет на что посмотреть, но вот так… нет, всё же попа нравится мне куда больше. Я обиженно фыркнула в его сторону, не желая понимать, как это выглядит со стороны и отвернулась.

Сама не знаю, что заставляло вновь и вновь возвращаться к объекту исследования взглядом. Да, безусловно, его ляпистые штаны, которые обтягивали обожаемую мной часть тела, привлекали внимание. Они возбуждали фантазию, заставляя чувствовать скрытую мужскую силу, какую-то первобытность. Заставляли понимать, что же женщины находят в военных. Да. Пожалуй, военные мне тоже нравятся. Если, конечно же, это правильные военные. Высокие, статные, с красивой… А впрочем, я повторяюсь. Кстати говоря, взгляд скользнул ниже, и я смогла оценить не только вышеупомянутую часть тела, обтянутую грубой тканью, но и длинные ровные ноги. А даже если они и кривые, то очень удачно маскируются всё теми же брюками на манер спецслужб, заправленными в грузные чёрные ботинки с высокой шнуровкой. Интересно, что заставляет мужиков в такую жару носить ботинки подобного типа? Они же не пропускают воздух! Вот представлю, какой будет запах как только ноги покинут своё убежище… Это даже хуже плоской задницы, о которой я говорила ранее. Нет. Он меня однозначно разочаровал!

Я, было, собралась следовать к кассам, даже развернулась и шагнула в правильном направлении, как в голову стукнула вполне логичная мысль: ведь пока я рассматривала мужчину, он тоже чем-то занимался. Довольно-таки долго, нужно отметить, занимался. Ничего не поделаешь… женское любопытство подвело и я развернулась к нему снова, чтобы… чтобы… да хотя бы для того, чтобы осмотреть до конца, раз уж тот так любезен. Незнакомец так и стоял в неизменной позе, отделяемый от меня лишь стойкой с замороженной продукцией. Взгляд пополз выше, раз уж низ мужика разбил мне сердце. Наверно, можно было бы восхищаться тем, насколько у него узкие бёдра и широкие плечи. Какая редкость среди современных мужчин! Но сказать этого было нельзя. Мужчина оказался весьма объёмистым и таким же грузным, как и его ботинки. Или не грузным, а просто угрожающей объёмами наружности. Да. Именно так. Он был слишком внушительных размеров, чтобы рассуждать об отдельных частях, достоинствах и недостатках. На бёдрах, которые действительно казались узкими по сравнению с остальными частями тела выше их, завершающим пазлом лёг широкий ремень из грубой кожи с огромной чернёной бляхой по центру. Это его положение (ремня, если быть точнее)… немного разгильдяйское, такое… навевающие глупые мысли и тягу к приключениям, о которых я также упоминала. Да, такое его положение заводило с пол-оборота. Чёрная, обтягивающая торс майка. Даже додумывать ничего не было нужно. Ткань лишь подчёркивала рельефную грудь, накачанные мышцы рук. Хм! И чего я к этой попе прицепилась?.. Здесь, однозначно, есть на что посмотреть! Плечи были не просто широкими. При этом к ним приросла, впиталась, сроднилась мощь и сила. Что вполне естественно, если оценить общую картинку. На такой же мощной шее поблескивала толстая цепь из белого металла. Даже навскидку не скажу что за металл, но уже сейчас готова преклониться перед выбором. Никогда не понимала мужчин, которые предпочитают золото. Это… это… это так по-женски, что ли. Слишком мягкий цвет, слишком нежный. А вот белый металл – это сила. Уважаю!

Ну, и, конечно же, самым важным во всём этом была пропорциональная для его размеров голова. Терпеть не могу этих перекаченных спортсменов, которые похожи на бочонки. А голова их похожа на закупорку у этого бочонка. Смотрится убого. Тут подумала… требовательная я особа! Но этот экземпляр, что стоял напротив, соответствовал любому стандарту. Даже государственному. И челюсть… и волевой подбородок… Со взглядом сложнее, он успешно маскировался под длинным, натянутым на глаза козырьком чёрной, как и футболка, кепки. Но, практически уверенна: он был идеален.

Не могу точно сказать отчего, но я дёрнулась. Вот, всем телом дёрнулась, опомнившись. Ведь развернулась вовсе не для того, чтобы продолжить разглядывание. Я развернулась для того, чтобы выяснить, чем же занимался этот мужик, пока я его, собственно, разглядывала. А теперь я знаю, что занимался он взаимным разглядыванием. Что-то такое вроде ужасающего понимания отразилась на моём до этого умиротворённом лице, а, может, не специфическое передёргивание тела не утаилось от взора незнакомца, но он ухмыльнулся. Недобро так, будто бы оскалился. И оскал этот показался опасным и даже угрожающим. За часто моргающими ресницами так и не удалось разглядеть его лица. Да что там… я испугалась. Он откровенно пялился на меня! И плевать на то, что я пялилась не менее откровенно, ведь ничем не могла ему угрожать. А вот он… Он сейчас казался сплошной угрозой. Пусть и некогда сексуальной в моём воображении. Сильные руки… ха-ха! Да он, не напрягаясь, свернёт мою тоненькую шейку этими сильными руками.

В поисках защиты пришлось снова оглянуться. Кто тут у нас поблизости… Старушка, требовательно изучающая подгнившие овощи их разряда «третий сорт не брак» и на этом всё. «Что, неужели всё?!» – воскликнул в панике мой удивлённый взгляд, завопил возбуждённый этим фактом мозг. Но правда была такова. Да старушка, и та, метрах в тридцати от нас. Незнакомец, вторя движением моей головы, также осмотрел присутствующих, и его губы сложились в непонятную композицию, которую я бы назвала: «Ну и? Что дальше?». А дальше была моя неотразимая улыбка, говорящая о чём угодно, в том числе и о справке из спец. распределителя. На самом деле, я пыталась изобразить доброжелательность и открытость. Только вот незнакомца эта моя улыбка то ли обидела, то ли расстроила, о чём и сообщили стремящиеся книзу уголки его губ. Да. Я его раздражала. Лёгкая изморозь пробежалась по позвоночнику, заканчиваясь там, где обычно начинаются большие неприятности.

Я начала дышать чаще, а мужчина расправил плечи. Я прикусила губу, не зная, куда себя деть, а он запустил большие пальцы обеих рук в малю-ю-юсенькие кармашки брюк. Я шустро развернулась и рысью кинулась к кассам, а он… да чёрт его знает, что там делал он, а я ноги уносила, стремясь приблизиться к цивилизации.

Стала в немноголюдную очередь, отдышалась, успокоилась. Расправила блузу на груди, заправляя кружева бюстгальтера поглубже, взбила волосы и вроде как даже забылась, но ощущение опасности за спиной просто заставило обернуться.

– Не приближайся! – Выкрикнула, обороняясь чьим-то игрушечным мечом, схваченным в эмоциональном порыве с прикассовой ленты для покупок, выставляя его перед собой, словно реальное оружие.

Тонкие, плотно сомкнутые губы разъехались в издевательской усмешке, обнажая белоснежные ровные зубы. «Разве человек с такими зубами может быть маньяком?» – подумалось мне. «Что за чушь! Конечно, может! При чём здесь, вообще, зубы?!» – вступила в полемику более сознательная часть головного мозга. Однако ситуацию это не исправило: я так и стояла с вытянутым вперёд пластмассовым мечом, который являлся продолжением дрожащей руки. Сгорбилась и ссутулилась, принимая более компактную позу. А вся прелесть такого незавидного положения была в том, что незнакомец-то стоял метра за два от вышеуказанной кассы, и глупо выглядела именно я!

Зло сверкнув глазами, давая понять, что меня не обманешь, стреляла взглядом я, а мужчина беззвучно фыркнул и уверенно шагнул к свободной кассе. Ну что… Что он там купил?.. Жевательная резинка? И всё? Именно поэтому стоял и два часа пялился на пельменные ряды?.. Да ну, конечно! Только вот вслух сказать я этого не смогла. Люди и так сторонились. Молодой человек впереди выдернул из моих рук меч и, предварительно оглядевшись, прижался к дамочке с уродливыми усиками. Очередной раз пришлось признать, что я – самая что ни на есть, настоящая язва. Какое мне дело до её усиков?..

И пока рассуждала о превратностях судьбы, спорила с кассиром по поводу сорта выбранного мороженого, незнакомец скрылся за тонированной дверью супермаркета, оставляя наедине с собственной неустроенной личной жизнью.

– Не так уж он был и плох. – Тихо буркнула сама себе, тяжело вздохнув напоследок, и магазин покинула. Впрочем, как и свои несбывшиеся приключения.

Моя очаровашка стояла на самом солнцепёке. Ярко-оранжевая «Тойота» казалась заблудившимся на земле огненным лучиком солнца, или сочным апельсиновым чудом, разросшимся до невероятных размеров. В крайнем случае, когда малышка отказывалась заводиться, любя, я могла назвать её «кумкват». Вроде и не ругательство, но сразу настроение поднимается: и фрукт странный, и машина с придурью… Машинка, кстати, тут же заводилась и работала лучше, чем после любого техобслуживания. А сейчас… сейчас… мне даже высказать стало сложно, что же происходило сейчас. «Да… Да!» – с постепенно нарастающей уверенностью кивнула я, оглядывая это оранжевое недоразумение. Тут же глянула на монстра, стоящего рядом, на его колёса, которые словно бы вывалялись в грязи… и на эту самую грязь, которая на солнцепёке уже схватывалась, образуя на ярком капоте… крыле… да даже на крыше моей малышки!.. уродливые глинисто-серые разводы. Если бы не охлаждающее пыл мороженое в руках, я бы застыла, точно соляной столб! Только рот открывала, как рыба, расставив руки в стороны, топая неуверенными шагами, шажочками, подбираясь всё ближе и ближе. Для верности даже щёлкнула брелоком сигнализации, дабы исключить любую вероятность ошибки, но малышка отозвалась. Откликнулась, жалобно всхлипывая тонко звучащим сигналом.

Тонированный монстр не подавал признаков жизни. Нужно было пнуть его. Пнуть со всей силы, но даже моя длинная нога дотягивалась лишь до измазанных грязью колёс, отчего хотелось взвыть, сжать в бессилии кулаки и лишь окидывать недруга мрачным, пущенным исподлобья взглядом.

– Чтоб ты провалился! – Не сдержалась и прорычала я, топая напряжённой ногой, точно капризная девчонка.

Надула губы, напряжённо засопела и будто бы нечистая сила толкнула мой взгляд на коробку с мороженым. «Так вот зачем к нему прилагается эта пластиковая ложка!..» – озарила мысль, загоревшаяся в моей голове, точно лампочка Ильича.

– Ну, держись.

Я воровато оглянулась по сторонам, надламывая прочно натянутую крышку. Распаковала завальцованную в нервущийся целлофан ложку, не жалея маникюра, не жалея сил и нерастраченных за день негативных эмоций. Оглянулась ещё разок, зачерпнула порцию побольше, радуясь тому, как быстро растаяло лакомство. Размахнулась и… нерешительно бросила шарик мороженого прямо в лобовое стекло. Несколько секунд безвольно наблюдала за тем, как этот шарик растекается по чёрной, разогретой палящим солнцем поверхности, как кривые потёки устремились книзу, и в очередной раз подивилась точности народной мудрости, которая гласит о том, что аппетит приходит во время еды. «На тебе, на! Получай!» – мысленно подбадривала себя, уродуя то, что не смогли изуродовать создатели.

Пятый шарик ударил последним и приклеился ровно по центру, лёг завершающим паззлом, финальным штрихом на картину подленькой мести. Я почувствовала себя и свою малышку отмщённой, уже, было, дёрнула ручку открывания двери, как вдруг услышала странное жужжание. Затаила дыхание, замерла на месте, втянув голову плечи. Растеряв всю смелость и решительность, медленно обернулась и таращилась во все глаза на тонированного монстра. И снова этот звук: тихое, но такое уверенное жужжание… Вверх устремились тонкие струйки омывателя. Эти ровные фонтанчики разбавляли картину маслом, растворяя, размывая, размораживая. Кривые ручейки из-под шариков потекли активнее. Раздался громкий клаксонный сигнал.

– ААА! – Взвизгнула я и совсем не фальцетом, как положено, а громко так, уверенно. Глубоким женским криком.

Одним чётким, резким движением сработали щётки лобового стекла, и от неожиданности я выронила мороженое.

– АААА! – Поддержала свой одинокий крик и, словно мышь, юркнувшая в норку при виде кота, заскочила в автомобиль, попутно захлопывая дверь, блокируя замки.

– АААААА! – Противно провизжала, когда взревел мотор монстра, когда шипящие от напряжения шины, прокручиваясь на месте, обляпали жёсткими грязевыми комками моё лобовое стекло.

Закрыла глаза и уши, поджала колени к груди и не сразу смогла расправиться, когда ужасающий звук прекратился, а машина с визгом шин тронулась с места.

– Сволочь… – Жалобно пропищала, успокаиваясь после стресса. – Свинья! – Подала голос мощнее и внушительнее. – И откуда только грязь такую выискал?..

Осторожно нажала на рычаг щёток. Неуверенно, да и совсем не быстро, они справлялись с грязью, размазывая её по стеклу. Захотелось всплакнуть, но злость оказалась сильнее.

– Боком ты в ней валялся, что ли?..

Мысль о том, что за рулём была женщина, даже и не думала маячить на горизонте.

Провернув ключ в замке зажигания, тронулась с места, оглядывая окрестности, присматриваясь, где здесь может оказаться пустырь. Это, конечно, не центр, но и не окраина. Такой слой глины по дороге с кольцевой должен был отвалиться, а тут…

Доехала до ближайшей мойки авто и напряжённо смотрела, как мой «кумкватик» становилась похожа на себя прежнюю, как поблескивали обработанные полиролью бока, бросались солнечными зайчиками зеркала. Совсем некстати вспомнилось потерянное на стоянке супермаркета мороженое. В прилежащем магазинчике удалось закупиться дешёвеньким аналогом и хоть как-то успокоиться.

Дорога домой, под стать окончанию дня и трудовой недели в целом, добила морально и физически. Захотелось коробку автомат. «Завтра же! Нет… может, послезавтра… или ещё когда-нибудь…» – тихо угасала ярость, по мере приближения к подъезду. Уже не особо торопясь, да что там… практически вразвалочку, я приноравливалась припарковаться задом. Всё по правилам, как в автошколе. Проехать чуть вперёд, глазомером оценивая своё положение и положение рядом стоящих авто, переключить передачу, приспустить сцепление и плавно тронуться с места, чтобы занять…

– Что?!.. – Вырвалось с не верящим полустоном.

Удар напряжёнными ладонями по рулю управления. Резонный вопрос: «И оно того стоило?..» Дрожащими от злости пальцами с энной попытки удалось освободиться от ремня безопасности, выбраться из злосчастной машины, чтобы увидеть что?! Чтобы увидеть того самого монстра, только так же, как и моя малышка, вымытого и отполированного? Чтобы увидеть фривольно вываливающегося с водительского сидения обладателя шикарной задницы?! «Да чтоб тебя!» – вторила я мыслям, уже посещавшим мою бренную голову несколько часов назад.

Тут стоит отметить, что домик-то у нас не простой. Как, впрочем, и двор, как и придворовая территория. Немаленькая, между прочим! Центральный пункт пропуска, обособленный пульт охраны и, разумеется, прилагающиеся к вовсе не дешёвеньким квартиркам стояночные места. И случайный прохожий, будь то хам из магазина, либо интеллигент-профессор из расположенного неподалёку института кооперации, здесь припарковаться не может. Да и просто попасть сюда он тоже не может. Именно в момент, когда эти мысли окончательно обосновались, застолбили своё право на существование, пришлось простонать ещё раз. При себе. Чтобы никто не услышал и даже не догадался.

«Дементьев!» – Прорычало всё моё существо. «Де-мен-тьев!» О-о, сколько раз я полоскала его фамилию на общественных собраниях активистов двора. Сколько раз поднимала этот вопрос и вот! Добилась!

Дело было именно в стояночных местах. Моя двушка, чуть меньше ста метров в квадрате, не заслуживала особого внимания и, собственно, по количеству метров… или комнат… мне полагалось ровно два места на стоянке для автомобилей. Вполне естественно: одно на подземной парковке и одно на улице. Во всяком случае, именно это я увидела в договоре купли-продажи. Но по сути, место оказалось всего одно и то, угловое, подъезд к которому был максимально неудобен из-за расположенного в опасной близости удерживающего столба. А тот же Дементьев, имея площадь в три раза больше моей, получил аж восемь мест на стоянке. Естественно, удобных, и, естественно, близлежащих к его подъезду! Не хочется вспоминать, скольких нервов мне стоило узнать это, потом несколько месяцев терпеть, щемясь на своё неуютное местечко (не раз поцарапав при этом крыло, бампер… и другие… менее важные детали), а потом скольких сил стоило доказать своё право на существование и на материальное благо в виде парковки практически по центру двора. На финальном слушании собрания собственников жилья как, впрочем, и на подготовительных, Дементьев так и не появился. Не было и его… Эм-м… представителя. Я, и ещё один счастливец получили излишки с барского плеча, а сам барин, что вполне заслуженно, потерпел издержки. Уже потом, не одну неделю на меня смотрели как на героя двора, сумевшего отстоять свою честь. Но вскоре всё забылось. Радости моей не было предела, да и с господином Дементьевым удалось избегать прямых личных встреч. Видимо, именно в этот день ангел-хранитель решил взять выходной и потому я стою перед ним, стыдливо загораживая устроившееся на заднем сидении мороженое, о котором не преминула вспомнить, глядя на идеально чистый автомобиль противника.

Мужчина тоже подходить не спешил, хотя интереса и узнавания скрыть не пытался. Нет, он не прищуривался и не скрежетал зубами, как можно было бы себе придумать, но то, что узнал, сомнений не оставалось. Просто стоял. Напротив меня. С ленцой поглядывая на своего ручного монстра, по-хозяйски расположившегося на моём! На моём месте!

Видимо, время, выделенное для молчаливой сцены узнавания и осознания ошибок, истекло, и Дементьев будто ожил. Неторопливыми движениями он развернулся так, чтобы можно было ощенить всю мощь и красоту. Теперь-то его кепка не была мне помехой! Всё поняла и прочувствовала. Объяснить только себе того не могла. И эта его подлая месть…

Я набрала в грудь побольше воздуха, чтобы возразить на молчаливый упрёк, хотя изначально упрёк принадлежал именно мне, собрала мысли в общую фразу и только открыла рот для того, чтобы высказаться, как он двинулся на меня. Резко. Так, словно намеревался брать крепость. И пришлось отступить. Да что там… струхнула не на шутку! Спряталась за малышку, отступая стороной. Остановить себя смогла только на тротуаре. А он просто сделал шаг и прикурил. Губами вытащил из импортной пачки сигарету, щёлкнул зажигалкой, глубоко и демонстративно затянулся, словно оценивал меня со стороны. Меня или всю ту ситуацию, в которой оказались. Было видно, что задумался. Даже отрицательный кивок головы удалось рассмотреть. Прошёл вперёд, с брелока открыл крышку багажной камеры, с силой потянул огромную спортивную сумку, закинул её на плечо и громко хлопнул пятой дверцей, возвращая меня к реальности. Я моргнула. Потом ещё раз. Постепенно шок от долгожданной встречи отошёл на второй план. Вернулись все мои претензии, которые трусливо прятались на задворках сознания, и только получилось снова открыть рот, чтобы их озвучить, как Дементьев усмехнулся, приближаясь. Остановился напротив, буквально в шаге, подавляя своим присутствием, придавливая к земле авторитетом, опытом от прожитых лет, да и просто габаритами. Подивился на меня с высоты собственного роста, а я… А я не собиралась уступать ему ни в чём! «В росте, так уж точно» – хихикнула та часть сознания, которая явно потеряла управление.

Дементьев смотрел так… наверно, правильнее было бы сказать, что никак. На пустое место, не иначе. И выражение его лица можно было назвать бесстрастным. Но нет! Нет! Это была наглая морда грёбанного баловня судьбы! Не успев отобразить свои мысли на лице, пожар негодования удалось погасить. Конечно, баловнем он не был и заслужил все те блага, которыми владел, но этот взгляд… Простить его я не смогу никогда.

– Ну, давай, детка. – Тем временем ласково потянул мужчина. – Чирикай, что ты там хотела. – Милостиво разрешил, чуть наклоняясь вперёд, чтобы услышать тонкий и нежный, трепещущий перед всей его мужской сутью и положением в обществе, голосок.

И ведь хотела, хотела рявкнуть как на любого своего подчинённого! Ведь хотела, но сама себе удивлялась, услыхав, как действительно зачирикала. «Ненавижу!» – Успела подумать, полностью отгораживаясь от того, что лепетал язык.

– Даниил Алексеевич, позвольте узнать, сколько же у вас машин? – Попытки добавить в голос побольше язвительности успехом не увенчались – я лебезила. Я, мать его, соловьём заливалась, позволяя Дементьеву упиваться своей властью!

Он воспринял мои слова как-то по-своему, а, может, просто прочёл мысли. В общем, пропустил мимо ушей и вместо того, чтобы влиться в светскую беседу, оглянулся на отполированного монстра, несколько раз кивнул и сложил губы бантиком.

– Что-то не устраивает? – Сделал короткий шаг вперёд, окончательно пригвоздив тем самым к земле. Выпятил грудь, добиваясь практически реального соприкосновения тел. Понимающе и, одновременно, угрожающе улыбнулся, склонился, чтобы проговорить на ухо. – А ты подтолкни.

Словно и не о машине, а о себе самом говорил, так стоял, так добивался.

А я думала о том, как же классно от него пахнет. Дорогой парфюм и странный аромат сигарет, впитавшийся в одежду, в кожу. Ненавижу курящих людей, а перед ним стелилась, как красная ковровая дорожка, заламывая пальцы, впитывая энергетику. Дементьев тоже вспомнил о сигарете, опустил взгляд, практически не отступая. Зная, что и я не отступлю. Отодвинулся только для того, чтобы поднести руку с тлеющей между пальцами сигаретой к губам, а я могла лишь гипнотизировать взглядом яркий огонёк, разгорающийся в глубине плотно скрученной табачной трубочки. И эта его наглость, это самодовольство, с которым так и не расстался… Думала, затянется и выпустит дым мне в лицо, так посмотрел, набрав полные лёгкие дыма, но вместо этого Дементьев повернул голову в сторону и с напряжением выдохнул, не понятно чему усмехаясь. Тут же обогнул меня стороной, будто и не было этого разговора. За спиной послышались редкие, усиленные тяжестью прожитого дня шаги, которые вдруг прекратились, но подъездная дверь так и не хлопнула. Я обернулась, а он смотрел на меня и задорно улыбался.

– Классно выглядишь. Вроде и одета, а вроде… бери, не хочу. Я, кстати, не хочу. – Заявил, напоследок окидывая оценивающим взглядом. Уже развернулся, чтобы скрыться в подъезде, как остановился. Спиной ко мне стоял. Стоял и ждал. Со смешком выдохнул и всё же повернулся, чтобы в глаза заглянуть.

– Могу себе позволить. – С лёгкостью согласилась я с его замечанием и тоже в глаза посмотрела, чем просто взбесила.

Сумка, перекинутая через плечо, с грохотом опустилась на тротуарную плитку, а сам Дементьев в два шага преодолел вроде и немалое расстояние между нами. Сжал мою шею в локтевом захвате и боком к себе притянул. Так быстро, так ловко, что даже испугаться не успела, а как опомнилась, уже не до испуга. Сила. Власть. Уверенность. И я хотела этого. За ними и приехала. Их и ждала. Что испытывал, что думал он, было всё равно. Хотя…

– Можешь. – Нервно кивнул Дементьев, соглашаясь со словами, о которых я и забыть-то успела. – И другие могут себе позволить. – Кивнул ещё более раздражённо. – Правда, чуть больше, чем ты хотела предложить.

Больно сжал ягодицу в подтверждении своих же слов и буквально насладился ответным шипением.

– А ещё, малыш, я практически уверен, что ты найдёшь проблемы на свою очаровательную задницу. – Проговорил со странным азартом в голосе, со злостью, с триумфом. – Поняла? – Спросил уже совсем другим тоном. Ласковым, обманчиво участливым.

Руку, которой за шею удерживал, разжал, юбку расправил, то ли поглаживая, то ли похлопывая. Улыбнулся во все тридцать два. Отступился и успел подобрать сумку, как и я поддержала улыбку, буквально засияла.

– Даниил Алексеевич, – окликнула и зарумянилась, когда уделил внимание, – а зачем вы напугали меня там, в магазине? Специально ведь.

– Да даром ты мне не сдалась. – Проговорил тоном, подразумевающим продолжение разговора, а я стрельнула глазами, осознавая этот факт.

– А потом ещё на стоянке. – Прикусила нижнюю губу и задержала дыхание.

– И в мыслях не было. – Игриво проговорил он без намёка на повышенный тон. Голос, скорее, напоминал интимный шёпот. Игривый, зазывный.

– Что, заводят мои трепыхания?

На этом Дементьев замер и, выдыхая, отрицательно качнул головой.

– Да ты, вообще, заводишь меня, Нин. Смелая женщина. Только цель выбрала не ту. Слышишь? – Легко улыбнулся, точно и не про себя говорил. Посмотрел внимательно, затем взгляд стал цепким, пристальным.

– И всё-то вы знаете, Даниил Алексеевич.

– А работа у меня такая, малыш, всё знать. Послушай доброго дядю и больше не чуди. – Посмотрел на меня и вздохнул будто бы с сожалением. Наверно, по взгляду понял, что не отступлюсь. – Ведь нарвёшься. – Потянул с напевом, а потом сплюнул, тихо выругался сквозь зубы и оставил в полном одиночестве, даже не догадываясь, что этот разговор – это всего лишь первый шаг.

«Ага! Первый шаг к долгой и счастливой жизни!» – хмыкнуло что-то дерзкое и непокорное внутри меня, а на лице появилась улыбка. Такая, как у Кати Пушкарёвой. Улыбка женщины, которая уверена в своих силах и никогда не отступит.

– И всё-то вы знаете… – Повторила практически шёпотом и уже без намёка на игривость. Имя… Он знает моё имя?..

Я запрокинула голову, взглядом отсчитывая нужный этаж, и спокойно кивнула, думая о своём. Правда, о том, что подумал кролик, так никто и не узнал…

– Потому что кролик был очень умным. – Сказала сама себе и не сдержала жёсткой ухмылки. Моей привычной ухмылки, от которой так непросто отвыкать.

Глава 1

С самого детства я доказывала право на существование. Сначала старшему брату, потом одноклассникам, однокурсникам, бывшему мужу… Долго доказывала, как видно по вышеперечисленным героям. Доказывала с упорством, с пеной у рта. До того самого момента, как поняла, что никому это не нужно. Я для себя. И на этом точка. Финиш. Такая, какая есть.

В семье меня гнобили за тягу к знаниям, в школе за неказистую или даже отталкивающую внешность, в институте – просто за то, что лучше остальных. А мне было так важно доказать свою значимость, свою незаменимую роль… Так важно, что не хватало времени себя полюбить. Принять, понять…

«Девочка с квадратным лицом». Да, это я. «Бесформенное чудище»… да кто же не без греха?! Заучка, белая ворона, паршивая овца, с которой не допросишься и шерсти клок… Да! Это тоже я. И самое главное в том, что со всем этим я готова была согласиться. Соглашалась, сама того не замечая. Не глядя на собственное унижение, за предвзятость к собственным недостаткам. Соглашалась и старалась всеми силами добиться успехов, которые заставят окружающих видеть не только внешность. Или совсем не внешность, а личность, которой я, несомненно, являлась.

Это была сделка. Или схватка. С самой судьбой, не иначе. И в схватке я безбожно проигрывала, каждый раз забирая выставленные на кон блага, но так и не получив удовлетворения.

Не прошло и десяти лет с момента окончания школы, как у меня было всё. Всё! По крайней мере, из того, о чём когда-то мечтала. Вкалывала как проклятая, добиваясь результата. Гробила силы, время, здоровье, желая поставить жирную точку на пути к познанию себя. И всё пришло. Успех, власть, признание коллег, деньги… куда же без них?.. Только любви не было. Любви к самой себе и уважения. А кто будет тебя уважать, если ты сама делать этого так и не научилась? Верно! Никто.

Как сейчас помнила вечер встречи выпускников, который пропускала девять лет подряд, чтобы произвести фурор. И даже удивилась, когда для каждого… буквально для каждого сидящего в зале, так и осталась тем неуверенным в себе, забитым существом, которое скрывало свою сущность за толстыми линзами очков, за успехами в учёбе, за нелёгкими победами, на которые отдала большую часть себя. Точно продала душу дьяволу.

Нужно было уметь защищать себя, и я училась. Успешно училась даже этому, и прослыла острой на язычок язвой. Нужно было показать, что мне всё равно, и я показывала. Успешно показывала, но так и не смогла отгородиться от реальности, аккуратно выставляя завод для маленькой бомбы своей широкой души. И каждый раз эта бомба взрывалась, поглощая всё на своём пути. Последний раз она взорвалась, утягивая в пучину неудачный брак, несложившуюся семью, разрушая железобетонные ступени устоявшегося семейного дела.

Что-то сломалось внутри меня тогда. Бесповоротно сломалось. И больно самой себе я сделала последний раз, с мясом, с жилами вырывая из прошлого события, поглотившие, подавившие сознание. И пришло время меняться. Правда, проснувшись утром вдруг поняла, что от принятого накануне решения не осталось и следа. Слетела похмельная дымка, оставляя после себя весом в несколько тонн головную боль, раскрылись опухшие веки. Мозг, точно пружину, прокручивал события решающего в определённый период времени вечера. Неоправданно довольная улыбка расползлась на лице.

– Кажется, вчера я сделала что-то ужасно неправильное! – Проговорила сама себе, разглядывая в зеркале всё ещё мутное, чуть помятое изображение.

Постепенно картинка прояснялась. Полуобнажённое тело всё чётче представлялось взору. И… чёрт! А ведь ничего же не изменилось! Ничего со вчерашнего вечера не изменилось! Всё та же огромная задница… те же мужеподобные плечи, живот, выпирающий над поясом деловых офисных брюк. Ничего не изменилось, но я стала другой… Раз и навсегда. Вчера я полюбила себя. Вчера я поняла, чего была лишена столько лет и что потеряла. Давно потеряла, и только вчера нашла. Не одна, кстати, искала. На шее и линии, где шея переходит в плечо как раз остался памятный след на случай, если я предпочла бы забыть это позорное отступление. Первый в жизни момент, когда позволила себя иметь. Во всех смыслах слова. И мне понравилось. Потому что собой была. Не стервой, не стальной леди, не крутой тёткой, а собой: весёлой, заводной, отзывчивой, готовой к приключениям и бла, бла, бла… молодой девушкой.

Уродуя себя в воспоминаниях о старых знакомых, немного преувеличивала. Да, все отнюдь не лестные прозвища действительно принадлежали мне. Да, красавицей меня назвал бы только слепой, но… Но всё не было так страшно. Я не была толстой… я не была страшной… Просто всегда оставалась за рамками идеальных пропорций женского тела. Ростом метр восемьдесят семь и с сорок девятым размером одежды. Именно такой меня запомнили друзья ещё со школьной скамьи. Именно такой я окончила институт. Именно такой вышла замуж, и такой же развелась, и… казалось, что это было самым ужасным, что могло случиться в жизни. Сорок девятый размер одежды! Когда сорок восьмой если и сходится, то весьма удачно подчёркивает все недостатки фигуры, а пятидесятый окутывает, точно мешок, в который не доложили картофеля. Каждый раз приходилось с отвращением смотреть на отражение в зеркале. Закрывать глаза и отходить в сторону, будто и не делала этого секунду назад. Отворачиваться от презрительных взглядов общепринятых красавиц и окружающих их шакалов. Да что там… было тяжело. Конечно, пришло время и сшитым на заказ костюмам, но тот страх быть отверженной, непонятой… Даже потом, когда всё это казалось глупостью и детскими комплексами. Когда окружали люди взрослые и самостоятельные. Когда интеллектуальный уровень и деловая хватка стали на первом месте. Даже тогда удавалось в глубине души находить местечко для ущемлённого некогда самолюбия и бесконечных переживаний по поводу несостоятельности как женщины.

И как уже сказала, настал тот самый пиковый момент, который и стал решающим в борьбе с самой собой и с внешним несовершенством. Я готова была принять себя такой, какая есть. Я даже успела полюбить невзрачную внешность, но судьбе стало угодно иначе. Не зря говорят: «бойтесь своих желаний». По крайней мере, моё, исполнилось совсем не в то время и, уж точно, не так. Полгода. Срок для того чтобы потерять в весе двадцать пять килограмм. «Уж не влюбилась ли ты?» – ласково трепетала мама. Что тут юлить… влюбилась. Потом ещё два мучительных месяца, за которые ушло ещё четырнадцать. Мама больше не трепетала, а поглядывала с тревогой, и её нежные ласковые ручки всё чаще тянулись в сторону старой телефонной книги с пометкой номера семейного психолога. Был и такой…

Я обрезала копну рыжих непослушных волос, оставляя весьма легкомысленную длину в форме стрижки-вспышки, изменила родному цвету, с каждой новой покраской всё больше напоминая блондинку. Узнала о макияже то, о чём не догадывалась прежде. Взгляд приобрёл соответствующую образу лёгкость и игривость, губки всё чаще напоминали форму «бантика», а выражение лица казалось наивно-детским, недалёким. Жизнь изменилась. И хотела бы спрятаться за былыми комплексами, но было сложно обзывать себя толстой при весе чуть больше бараньего. И это при моём-то росте! Было сложно пенять на неправильные пропорции фигуры. Хотелось даже придумать другой повод расстроиться… например, эта особенность дребезжать костями… Но ведь я же себя полюбила! И чтобы костям было нескучно дребезжать в одиночестве, подобрала для них весёлую кампанию из разноцветных браслетов, огромных самоцветов, которые издавали приятный каменный отголосок, соприкасаясь. Вдруг выяснилось, что мои не очень ровные ноги выглядят вполне прилично, если их дополнить каблуком… сантиметров в десять. Чтобы удачно подчеркнуть ново обнаруженное достоинство, пришлось кардинально менять гардероб. А ведь прежде и подумать не могла, что так люблю длину «мини». Что пуговицы на блузе присутствуют для того, чтобы их расстёгивать, а совсем не наоборот. И пусть некогда шикарная грудь, сбрасывая лишнее вместе со всем телом, потеряла в объёме пару размеров как минимум, она, так и осталась привлекающей внимание частью красивого, теперь уже стройного тела.

В общем, я твёрдо решила нести красоту в массы и покинула столицу культурную, чтобы поселиться в столице географической. И, хотя изначально заявила миссию вполне приличную, про красоту там… про культуру… в реальности цели имела весьма личного характера. Замуж хотела! «Ага, и счастья простого… женского» – злорадно съязвила совесть. В попытках хоть на шаг приблизиться к желаемой цели, игнорировала родной дом, подруг и друзей, но за прошедшие полгода в чужом городе так и не добилась желаемого. Локти не кусала, головой о стену не билась, но было как-то неприятно, что ли… нудно и скучно возвращаться в пустую необжитую квартиру. Необходимый набор мебели там присутствует, но пару чемоданов, несколько дорожных сумок с вещами так и остались не разобранными. Желания наводить порядок на безликих квадратных метрах не возникает, потому раз в неделю приходится приглашать сотрудников клининговой компании, а так…

Звук клаксона одного из нетерпеливых водил чуть позади заставил встрепенуться и отвлечься от невесёлых мыслей. Я поехала шустрее, но настойчивость дорожного невежи просто поражала воображение. Дорога до работы в этом городе редко обходится без происшествий и сегодняшний день явно не станет исключением.

Глава 2

– Нет, ну, купил же кто-то этой утке права! – Возмутился водитель, отвлекая от важной, но постоянно ускользающей мысли.

Тяжёлый выдох не заставил себя ждать. Пришлось отставить ноутбук в сторону, помассировать уставшую от оправы очков переносицу и глянуть на дорогу. Сотой доли секунды хватило, чтобы в ровном потоке машин выделить ту, которая едва ли не каждый день заставляет терпеливого и вроде эмоционально-устойчивого Ивана материться сквозь зубы, а иногда, вот, так же, как и сегодня, не сдерживать недобрых возгласов. Та самая важная мысль, которая вроде снова наметилась в голове, мгновенно улетучилась, оставляя после себя неприятную пустоту.

– Прижать бы её хоть разок, а, Даниил Алексеевич? Чтобы знала! – Иван подал голос с ещё большим негодованием и вроде как его интонация позволяла выдать какой-то ответ.

– Да ладно тебе, Вань… Это всего лишь женщина. – Ответил Дементьев в несвойственной себе, ленивой манере, и снял очки вовсе, распрощавшись с надеждой решить наболевший вопрос.