скачать книгу бесплатно
Помолчав, Бадди сказал:
– Только вот не знаю, нравлюсь ли ей я.
Иджи посмотрела на него.
– Конечно, нравишься. Кому же не понравится самый умный и красивый мальчик на свете? Найдется ли такой человек? Кроме того, она сама мне о том сказала.
– Она так сказала?
– Ага. Только не выдавай меня.
Бадди улыбнулся и через пару минут спросил:
– Интересно, почему сомы усатые?
– Не знаю, милый, но у тебя, по-моему, клюет.
Бадди вытаращился на поплавок.
– Ух ты!
После недолгой борьбы он выудил рыбину.
– Ого! Ты глянь, тетя Иджи! Интересно, сколько она весит?
– Никак не меньше двадцати фунтов.
– Думаешь?
– Нет, но маме твоей скажем, что именно столько, идет?
– Ладно.
Маму Бадди любил, но лучшим другом его была тетя Иджи. С ней он играл в футбол и бейсбол. С ней пускался во всякие приключения.
Давеча она прочла в «Сельском календаре», что в ближайший вторник ожидается сильный метеоритный дождь. Тем вечером они уселись на заднем крыльце и смотрели на небо в росчерках падающих звезд. Вдруг Иджи схватила бейсбольную перчатку и кинулась во двор. Через минуту раздался ее восторженный возглас:
– Есть, поймала!
Она бегом вернулась к Бадди и вручила мальчику свою добычу:
– Вот, я поймала твою счастливую звезду. Понимаешь, что это значит, да? Отныне, малыш, тебе во всем сопутствует удача.
Конечно, это был обыкновенный камушек, но Бадди пришел в восторг. Ему не терпелось узнать, какую удачу приготовило будущее.
Двадцать пять лет спустя
Фэрхоуп, Алабама
21 декабря 1964
Некогда Полустанок, располагавшийся в десяти милях от Бирмингема, был весьма оживленным городком, который давал занятость двум с лишним сотням путейцев. Однако с уменьшением пассажирского потока и закрытием большой сортировочной станции народ стал искать работу в других местах, и городское население пошло на убыль. Многие стали покидать Полустанок, еженедельный вестник Дот сообщал все меньше новостей. Обитатели Полустанка сколько могли цеплялись за прежнюю жизнь, но подлинным началом ее конца стали внезапное закрытие кафе Иджи Тредгуд и отъезд его хозяйки во Флориду. Еще долго после этого старики и мальчишки заглядывали в щели ставен на окнах кафе, не веря, что это случилось. Но оно случилось. Исчезли кафе и салон красоты, чуть позже Почтовая служба США упразднила свое отделение в Полустанке, и некогда деловой квартал, средоточие общественной жизни, превратился в длинную безлюдную улицу. Город как таковой сгинул, и его оставшиеся жители очутились посередь неведомо чего, где нет работы и возможности что-либо купить. В конце концов даже самые упертые старожилы вроде Дот и Уилбура Уимс были вынуждены принять неизбежное и уехать.
Теперь они жили в городке Фэрхоуп на юге Алабамы, занимая небольшой белый дом неподалеку от бухты Мобил. Дот нравилось их новое место обитания, но она скучала по старым друзьям и соседям, всем тем, с кем вместе росла или кто вырос на ее глазах. И хотя почти все они разъехались кто куда, Дот поддерживала с ними связь. Они тоже с ней связывались по телефону либо письменно, извещая о своем житье-бытье.
«Еженедельник Уимс» больше не выходил, но теперь каждый год она всем рассылала «Рождественское письмо», стараясь сохранить былые узы.
Вот и нынче Дот, заправив карандаш за ухо, подсела к кухонному столу, заваленному письмами, фотографиями, ластиками и блокнотами, и расчистила место для пишущей машинки «Роял». Она уже изготовилась печатать, но тут в кухню на цыпочках вошел Уилбур в клетчатом халате, налил себе кофе и неслышно удалился. Муж знал, что нельзя отвлекать ее разговорами, когда она работает. Дверь за ним закрылась, и Дот ударила по клавишам.
РОЖДЕСТВО 1964
Ну что, народ,
Хотите верьте, хотите нет, но вот еще один год прошел. Растолкуйте, это мне кажется или 25 декабря и впрямь подступает слишком быстро? Ведь всего наделю назад мы отметили 4 июля, верно? Нынче Рождество подкатило так стремительно, что я еле успела разобраться со своими записями. Вот они.
Новости с домашнего фронта: я рада сообщить, что после падения с заднего крыльца Уилбур охромел, но, по счастью, не «охренел». Он всем передает привет. Мы очень благодарны за все ваши пожелания скорейшего выздоровления. Они крепко подбодрили моего старого ворчуна.
Как всегда, Иджи Тредгуд дала отличный старт праздничным дням, прислав нам баночки собственного меда и большую коробку флоридских апельсинов. Пишет, что солнце светит, а бизнес процветает. Еще сообщает, что ее брат Джулиан всех и каждого одаривает улыбкой, похваляясь новенькой вставной челюстью.
Из Теннесси написала Глэдис Килгор: в мае шериф Грейди наконец-то уйдет в отставку, и они планируют съездить во Флориду в гости к Иджи и Джулиану, а на обратном пути, возможно, заглянут к нам. Очень на это надеюсь.
Печальное известие: в этом году от нас ушел Альберт Тредгуд, сын Клео и Нинни. Невероятно милый мальчик. И вот еще: с грустью сообщаю, что жена Джесси Рэя Скроггинса опять подала на развод. Скверно. Надеюсь, они разберутся. Недавно я узнала, что Сипси Пиви хворает и теперь живет у своего сына Большого Джорджа и его жены Онзеллы. 11 февраля ей стукнет девяносто восемь, уж поздравьте ее открыточкой, если будет такая возможность. Это ж сколько она проработала в кафе Иджи и Руфи? Никак не меньше двадцати пяти лет. А что вы бы отдали за тарелочку ее жареных зеленых помидоров? Я бы не пожалела миллиона, будь он у меня.
Срочная новость: Опал Баттс опять переместила свой салон красоты, пишите ей по новому адресу – Бирмингем, Гостевой дом Капри, 2012 Хайлэнд-авеню. Это новомодное пристанище разудалых холостяков, и ей там очень весело, хоть сама она не первой молодости. Вдобавок я рада сообщить, что ее дочь Джуэл Энн пошла по стопам матери и посещает косметические курсы. Опал говорит, дочка намерена заняться укладкой волос «пляжные волны» и коррекцией бровей. Про последнее я даже не слышала, это, видимо, писк моды. Я-то по старинке накручиваю бигуди, а бровям предоставляю полную свободу роста.
Пропади я пропадом, но в преддверии нынешнего Рождества я почему-то слегка затосковала по старым временам. Вы помните, как чудесно отмечали мы этот праздник в кафе, куда наведывался весь город, включая кошек и собак? Помните, как шериф Грейди наряжался Санта-Клаусом и раздавал подарки? И как Иджи украшала сверкающими красными шарами голову оленя, что висела над стойкой? У меня столько сладких воспоминаний о тех днях. Помните особый рождественский подарок для маленького Бадди Тредгуда? Я помню. Разве забудешь то выражение на его мордашке?
Конечно, я рада, что еще жива, но иногда так хочется сесть на ковер-самолет и перенестись в старые добрые времена Полустанка, правда же? Кто-нибудь еще помнит, как на параде 4 июля семилетняя Иджи Тредгуд вышагивала в костюме Дяди Сэма? Я в жизни не видала ничего уморительнее, а мамаша и папаша Тредгуды просто лопались от гордости. А помните хулиганства членов клуба «Маринованный огурец», в который входили Иджи и моя вторая половина? Кто, по-вашему, затащил козу на крышу дома преподобного Скроггинса? Доказательств нет, но я подозреваю, что это сделали Иджи и ее дружки. А устроенная клубом благотворительная «свадьба без женщины»? Шериф Грейди, шести футов и четырех дюймов росту, в подвенечном наряде невесты стыдливо шествовал по проходу. О господи, все это лишь крохи моих воспоминаний. Я была бы признательна за описания ваших любимых моментов из жизни Полустанка, которые вставлю в следующее Рождественское письмо.
Вы знаете, как я люблю заканчивать послание на радостной ноте, и нынче для этого есть преотличнейший повод. 9 ноября сего года Бадди и Пегги Тредгуд приветствовали появление на свет дочки, которую назвали Норма Руфь. Наверняка ее двоюродная бабушка Иджи до сих пор вне себя от счастья. Жаль только, Руфь Джемисон, мать Бадди, не дожила до встречи с маленькой внучкой, поименованной в ее честь. Бадди все еще в Германии, служит ветеринаром в подразделении К-9 американской армии, но Пегги надеется, что в течение года они вернутся домой. Еще она пишет, что Бад, как военнослужащий, получил отличный протез, гораздо лучше всех прежних. Что ж, ему нужны две крепкие руки, чтобы поднять малышку Руфи. Она весит почти восемь фунтов.
Все никак не могу поверить, что двое детишек, босиком гонявшие по Полустанку, стали взрослыми и у них уже свой ребеночек. Ладно, как говорится, семпер фиделис[3 - Semper fidelis – всегда верен (лат.).].
За сим прощаюсь, а вы приезжайте к нам в гости, как только сможете. Мы живем рядышком с бухтой Мобил, и Уилбур всем говорит «как-нибудь подгребайте». Шутка такая. Ха-ха. Мужчины!
Ну, до следующего года. Веселого Рождества и счастливого Нового года!
Ваша верная писака
Дот
Она вытащила лист из каретки, и Уилбур, дожидавшийся в коридоре, легонько стукнул в дверь.
– Ты закончила?
– Кажется, да. Входи.
Уилбур, уже одетый, чтобы отправиться в типографию и размножить текст на мимеографе, вошел в кухню. Дот вручила ему письмо. Как всегда, ей не терпелось услышать отзыв мужа, и она, даже не дав ему дочитать, спросила:
– Ну, что скажешь?
Уилбур улыбнулся и кивнул.
– По-моему, здорово. Только, милая, ты, наверное, имела в виду «темпус фугит»[4 - Tempus fugit – время бежит (лат.).], а не «семпер фиделис».
– Разве это не означает «время летит»?
– Нет, «семпер фиделис» – девиз морских пехотинцев.
– Ой, точно! С утра голова совсем не варит. Спасибочки огромное, что заметил.
– На здоровьечко огромное.
– Что бы я без тебя делала?
– Такой же вопрос я задаю себе ежедневно.
Добро пожаловать в мир
Киссимми, Флорида
9 ноября 1964
Вскоре после переезда во Флориду Иджи Тредгуд с помощью своего брата Джулиана открыла собственное предприятие под названием «Свежий мед от счастливой пчелки и фруктовая лавка». Располагалось оно в заурядном деревянном сарае, но поскольку тот стоял на обочине оживленной дороги, дела шли хорошо.
В первых числах ноября Бадди и Пегги обещали известить о рождении ребенка, не мешкая. Срок родов приближался, и в ожидании сообщения взволнованная Иджи беспрестанно заскакивала из лавки домой, и вот телеграмма наконец-то пришла.
Моментально вскрыв и прочитав депешу, Иджи выскочила на застекленную веранду и крикнула брату, обитавшему в соседнем доме:
– Джулиан! Ура-а! Девочка, назвали в честь Руфи! Мать и ребенок чувствуют себя хорошо! Ура-а!
Она так взбудоражилась, что вернулась в дом и сразу села за письмо.
Почтовый ящик 346
Киссимми, Флорида
Дорогая маленькая мисс Руфь Тредгуд,
Только что я узнала, что нашего полку прибыло на семь фунтов и девять унций. Молодчина! От всей души поздравляю тебя с прибытием в этот мир! Тебе здорово повезло с твоим шалопаем папочкой и твоей мамочкой Пегги, которая тебя безумно любит. Я невероятно рада, что тебя назвали в честь твоей бабушки Руфи. Знай, что Руфь Джемисон была самым чудесным человеком на свете, и она, конечно, гордилась бы таким знаком уважения. Твой папа говорит, ты – вылитая бабушка: большие карие глаза, и вообще ты просто загляденье.
Я не знаю, что дарят малышам, и покамест я соображу, посылаю всю свою любовь тебе, твоим маме и папе. Дядя Джулиан присоединяется.
Целую,
Твоя тетя Иджи
P. S. Как немного подрастешь, приезжай проведать меня, старушку, ладно?
Иджи бросила письмо в почтовый ящик и вернулась в дом, улыбка не сходила с ее лица. Ого-го! На свете появилась новенькая Руфь! Переполнявшая радость не давала заняться каким-нибудь делом. Иджи цапнула шоколадный батончик, отыскавшийся в кухонном шкафу, и уселась на веранде, смакуя шоколадку и раздумывая о будущем. Малышке еще не исполнилось и дня, а тетушка уже строила грандиозные планы их совместных забав, которые перебил вдруг возникший образ из прошлого: весенний день, Руфь Джемисон, молодая и красивая, сидит на полянке, улыбается подруге. И если б эта девушка дожила до сегодняшнего дня, она бы стала бабушкой. Разве такое возможно? Как ни старалась, Иджи не могла представить Руфь седой морщинистой старухой. Подруга навеки запомнилась юной и красивой.
Будь в моей власти остановить время, прежде размышляла Иджи, оно бы замерло на той поре, когда обе мы были совсем молодыми. Да, но тогда на свет не появился бы Бадди, не родилась бы его малышка… Как ни огорчительно, но жизнь, выходит, знает, что делает. Поди разберись. В конце концов, Иджи оставила попытки найти ответ, приняв за неоспоримый факт, что жизнь – великая тайна не для ее ума. Главное, частичка Руфи жива, поскорее бы ее увидеть.
Американская военная база
Баумхольдер, Германия
31 декабря 1964
Подморозило до пяти градусов, падал снег. Пегги Тредгуд, рыжеволосая веснушчатая женщина, вернулась из военторга.
– Привет, Бад! – крикнула она. – Пришло «Рождественское письмо» от Дот.
Высокий кареглазый блондин оторвался от изучения медицинской диаграммы.
– Чудесно. Как они там?
– Пока не знаю. – Повесив пальто и шляпку, Пегги подсела к мужу, вскрыла конверт и стала читать письмо. – У них все хорошо. Они вроде как прижились в Фэрхоупе… Пишет, Иджи прислала им мед и апельсины… Джесси Рэй Скроггинс опять разводится…
– Не везет бедняге.
– Я не удивляюсь. Это очень огорчительно для его отца, преподобного Скроггинса… Так, что еще… ага, вот… Дот всех извещает, что у нас родилась дочка, которую мы назвали в честь твоей матери… она уверена, что Иджи вне себя от счастья…
– Приятно, – улыбнулся Бад.
Пегги рассмеялась:
– Говорит, что помнит нас босоногими малышами…
Бад откинулся в кресле и сложил руки на груди.
– Милые старики Дот и Уилбур… я ужасно по ним скучаю, а ты?
– Я тоже, – кивнула Пегги. – Дот поведала о твоем новом протезе… пишет, что ей не хватает наших веселых рождественских праздников в кафе… просит поделиться самыми дорогими воспоминаниями о Полустанке… – Пегги взглянула на мужа. – Но их так много, что выбрать нелегко.
– Не скажи. Я, например, знаю, чем бы я поделился.
– Чем же?
Бад лукаво усмехнулся.
– Воспоминанием об одной ночке на озере Дабл-Спрингс.
Пегги, покраснев, всполошилась:
– Вот только посмей!
– Не бойся, никому не расскажу, – засмеялся Бад. – Но, согласись, есть что вспомнить!
Проснулась и захныкала Руфи. Бад подскочил к колыбели, взял дочку на руки.
