скачать книгу бесплатно
Гордость и страсть
Шарлотта Физерстоун
Красавица Люси Эштон предназначена в жены герцогу Сассексу, которого она считает бесстрастным и педантичным, высокородным богачом. А девушка хранит память о юном помощнике лавочника, который однажды согрел ее одинокое детское сердце своей добротой и великодушием. Видно, в память о нем Люси влюбилась в простого художника. И даже узнав, что ее возлюбленный негодяй и убийца, Люси не захотела забыть его. Герцог Сассекс поклялся разыскать, разоблачить и наказать Томаса за преступление. Ради того, чтобы помешать любимой невесте попасть во власть негодяя, герцог готов на все…
Шарлотта Физерстоун
Гордость и страсть
Charlotte Featherstone
Pride and Passion
a novel
Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.
Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. А.
Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены. Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
Эта книга является художественным произведением.
Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
Copyright © 2011 by Charlotte Featherstone
«Гордость и страсть»
© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014
© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014
© Художественное оформление, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014
Пролог
«Там, за пределом мглы, и тьмы, и тени, он ждет и, пробиваясь сквозь дымку призрачных нитей паутины, обещает: «Я – твое будущее». Шепчет: «Я – твоя судьба».
Сердце в груди билось пойманной птицей. Люси с трудом сглотнула, зачарованно следя за равномерно покачивающимся кусочком серебра.
«Он там совсем один, он ждет тебя. Настал час обратиться к нему, призвать из глубин в мир света».
Люси медленно кивнула, отвечая на каждое услышанное слово трепетом сердца, биением пульса, веруя в истинность мистического провидения.
Оккультизм, спиритизм, мистицизм или как еще следовало бы назвать явление, повально охватившее викторианскую Англию? Одно можно сказать с полной определенностью – его темное крыло накрыло салоны и званые вечера, частные клубы и домашние сеансы.
Темные знания служили приглашением в мир зла. По крайней мере, в это верила большая часть простых смертных. Но Люси Эштон знала, что это, прежде всего, дверь в иной мир – темный и тайный. Царство, населенное демонами и ангелами, но падшими, свободными в своих поступках. Они продают свои секреты, цена этому – душа страждущего.
Окруженная неверным светом золотого канделябра, покрытого причудливыми потеками застывшего воска, завыванием осеннего ветра за окнами и треском пылающих поленьев, Люси отчетливо понимала, что она и есть та самая душа. Она очень нуждалась в помощи…
Женщина напротив нее держала в руке серебряный маятник. Ей было известно, как найти то, что Люси так отчаянно искала.
– Твой возлюбленный, – голос женщины все больше отдалялся по мере того, как Люси немигающим взглядом следила за движением маятника, – придет скоро.
Она всей душой надеялась на это. Восемь месяцев прошло с того дня, как они виделись последний раз. Он исчез бесследно, забрав с собой тепло и чувства, которыми она жила. Пьянящее ощущение тепла оказалось призрачно коротким, совсем мимолетным.
– Ты не ошиблась, придя ко мне, госпожа, – донесся шепот женщины. – Я та, кто может найти его. Привести его к тебе. Продолжай следить, следи за движением маятника и позволь своим мыслям приблизиться к нему, мужчине, который определит твое будущее.
Веки Люси отяжелели, трепещущее пламя свечей заставляло тени на стене извиваться в захватывающей пляске смерти. Лицо провидицы, изборожденное морщинами, почти не угадывалось в глубокой тени. Очертания ее фигуры, скрытые темнотой, лишь смутно проглядывали в отблесках свечей.
– Да, да… – взволнованно бормотала она. – Да, так правильно, девочка.
Комната сужалась и пульсировала, одурманенное сознание Люси улавливало моменты, когда маятник в руках женщины двигался в унисон с движением крови в ее жилах, наполняя ее существо странными ощущениями: яркое восприятие перемежалось полузабытьем. «Словно движешься в толще воды», – подумала она, расслабленно утопая в бархате кресла. Ее душа, зачарованная взмахами маятника, словно рассталась с телом, сознание освободилось от оков.
– Где ты сейчас?
– В комнате. Темно, лишь слабый свет пробивается сквозь полупрозрачные занавеси.
– Продолжай.
– Я не одна, – прошептала Люси. – Ощущаю присутствие кого-то еще.
– Закрой глаза, и увидишь его внутренним взором, детка.
Подчиняясь приказу, Люси плотно сомкнула веки. В тот же момент увидела или, скорее, осознала себя в этой комнате. Она стояла у занавеси, по другую сторону которой, за ее спиной, кто-то находился. Вытянув руку, Люси скользила ладонью по ткани, чувствуя тепло прикосновения, ответное движение с той стороны.
– Он там, – донесся шепот пророчицы. – Образ твоего будущего.
– Да…
Она ощущала жар и страсть. Тело еще помнило о нем.
Наконец ей удалось найти его. Он пришел к ней. Его прикосновение было жарким и согревало ее. Прижавшись, она почувствовала сильное мужское тело.
– Скажи мне теперь, что ты видишь?
Открыв глаза, Люси вскочила с кресла, сдавленный крик вырвался из горла. Пророчица последовала за ней и, щелкнув пальцами перед ее лицом, рассеяла пелену наваждения.
– Госпожа?
Растерянная Люси уставилась на стоящую перед ней женщину, которая утверждала, что может показать ее будущее. Ей в лицо смотрела золотисто-желтыми глазами колдунья-шотландка с поблекшими рыжими волосами.
– Вы мошенница, мадам.
Люси схватила со стола сумочку, оставив старой карге монеты, уплаченные еще перед началом сеанса. Заметив недоумение на лице гадалки, она скривила губы в презрительной усмешке:
– Может, вам и нравится обирать людей, но меня дурачить не стоит. Это наша последняя встреча. Прошу не ждать меня на следующей неделе.
– Но ведь… – промолвила женщина, которая теперь стала всего лишь миссис Фрейзер, а не шотландской ведьмой, мистической провидицей, к которой в свое время обратилась девушка. Сейчас женщина встревоженно двигалась за ней, не желая отступать от своих слов. – Что тебе явилось?
– Все что угодно, только не мое будущее! – резко развернувшись на каблуках, бросила Люси.
Пристальный взгляд миссис Фрейзер обрел пронизывающую глубину понимания.
– О да! Ты в самом деле видела будущее. Оно реально. Правда, не всегда совпадает с тем, что мы ждем.
– Всего доброго, мадам, – сухо произнесла Люси.
Она быстро прошла через продуваемую сквозняками гостиную, натягивая на ходу мягкие лайковые перчатки. Миновав три марша скрипучей старой лестницы, вышла из дома к ожидавшей ее карете.
Да и что можно получить от шарлатанки, недаром обосновавшейся в театральном квартале. Ее представление – первоклассный спектакль, способный обмануть кого угодно.
«Ты видела свое будущее! Оно реально!» Эти мысли не оставляли Люси, пока карета, покачиваясь, уносилась все дальше от съемной квартиры миссис Фрейзер и всего этого оккультного вранья.
Уставившись невидящим взглядом в окно, она едва ли отслеживала проплывающие мимо картины. Ей не давали покоя те образы, что возникли перед мысленным взором во время сеанса.
Но возможен ли контакт с мистической потусторонней реальностью? Есть ли способ проникать в мир темных сил? Мир, полный чувственных страстей, – опасное развлечение для тех, кто жаждет наслаждений.
Ей удалось увидеть образ темного мира, ощутить нарастающее напряжение, сгущающееся вокруг нее. Ей слышался таинственный шепот, чувственный и обволакивающий, подобный любовному прикосновению.
«Отчего ты покинул меня?»
Его ответ прошелестел тихо, едва различимо. Их ладони, разделенные всего лишь тончайшей занавесью, соприкоснулись. Жар волной окатил ее, заставив трепетать каждую клеточку ее тела.
«Я здесь совсем один в ожидании тебя, ты увидишь меня за вуалью, разделяющей нас».
Она развернулась и в предвкушении затаила дыхание. Ее бледная рука потянулась к занавеси, один рывок – и тончайшая ткань, преграда, разделяющая их, пала к ногам. С какой-то черной насыпи, похожей на могильный холм, она смотрела на того, кто заставлял ее тело томиться воспоминаниями о жгучем наслаждении. Но… Эти глаза… Совсем не те…
Серые глаза.
В ее памяти вспыхнул образ, эти глаза – она видела их раньше. Это было давно. Воспоминание тревожное, даже болезненное. Нет, обладатель этих глаз никак не может стать ее будущим.
Глава 1
– Дорогая, ты уже целый час стоишь у окна в одиночестве. Почему бы тебе не навестить леди Блэк?
Люси оглянулась через плечо на обратившегося к ней отца. Она неохотно спрятала в пышных складках бархатной юбки кусочек розового кружева, который только что сжимала в руках. Этот день в самом начале ноября выдался на редкость серым, моросил мелкий холодный дождь, который грозил обернуться гололедом. Плотнее закутавшись в теплую шаль, она смотрела на огонь, который потрескивал, мерцая теплыми янтарными языками. Комната наполнялась тем уютом, который поздней осенью мог дать только жарко растопленный камин. Но ей было холодно. Это тянулось уже месяцы. Казалось, ничто не могло ее согреть.
– Еще так рано, папа, – ответила она. – Я хочу сказать, слишком рано для визитов.
– Чепуха. Леди Блэк тебе кузина, почти сестра. В семейном кругу нет жестких правил для визитов. К тому же мне пора в клуб. Я хотел бы знать, что ты не осталась дома скучать, бродя по комнатам.
Усмешка, кривившая ее губы, исчезла при взгляде из окна на грандиозные черные кованые ворота на противоположной стороне улицы. Странно, что на протяжении многих лет – десятилетий! – отец впервые заинтересовался тем, что она собирается или не собирается делать. Одиночество, которое действительно угнетало ее, отца прежде никогда не трогало.
Маркиз Стоунбрук не был ни бессердечным, ни умышленно жестоким. Люси никогда бы не смогла сказать такого о своем отце. Ему просто не было дела до близких и их нужд. Он был скуп на эмоции, зато не груб и не сварлив. Всего лишь равнодушен. Это слово как нельзя лучше характеризовало отца и мать Люси. Впрочем, определение «безразличие» им тоже вполне подходило. Дурацкое изречение про то, что можно видеть, но не слышать, вряд ли относилось к ее воспитанию. Родители и видели-то ее не слишком часто, а уж насчет «слышать»… Очевидно, они не слышали и не слушали дочь вовсе.
Они больше занимались устройством собственной жизни, чем воспитанием ребенка. Ее роль была слишком ничтожна, поскольку она не могла принести им настоящего удовольствия. Люси существовала лишь для того, чтобы в будущем носить титул. Родители смирились с мыслью о том, что род продолжит существовать, пусть и благодаря мужу, которого они подберут для нее.
Люси знала, кого отец определит ей в мужья. Герцога Сассекса, бесстрастного и педантичного.
Герцог был всегда спокоен, скучен и пугающе правилен в своих поступках, ничего общего с тем, кого она видела в своих грезах, представляя будущее замужество. Совсем не похоже на мечты, которыми она упивалась в юные годы, когда в их доме на кухне появлялся мальчик, помощник мясника, составлявший ей компанию, пока старая экономка миссис Браун торговалась с его хозяином. То были всего лишь глупые фантазии, которые приходят на ум любой молоденькой девушке, вызывая учащенное сердцебиение. Отец вскоре полностью разрушил ее мечты. И Люси впервые задумалась над тем, что значит быть замужней женщиной в их мире.
Так она и жила. До того момента, как восемь месяцев назад взяла заботу о будущем в свои руки и передала его художнику, в котором искала то, чего так не хватало ей в жизни. Тепло и признание, которые герцог вряд ли смог бы ей дать. Их союз мог бы стать альянсом, но не романом.
– Пойдем, дорогая. Я все смотрю, как ты сидишь у окна, погруженная в какие-то мысли. Разумеется, что бы ты ни прятала в складках юбок, это не может глубоко повлиять на такую молодую девушку, как ты.
Кусочек брюссельского кружева, тот, что она укрыла в складках платья, украшенный ее инициалами и подаренный возлюбленным в ночь, когда она предложила ему себя. А потом он умер. Или она думала, что он умер в огне пожара, охватившего съемную квартиру.
Она страдала и плакала, в отчаянии от того, что никогда чувства не смогут ожить вновь, как вдруг две недели назад кружево возникло из небытия, доставленное прямо ей в руки. Его светлость герцог Сассекс передал этот платок. С тех самых пор ее не покидало смутное беспокойство. Почему именно он возвратил ей кружево? Вот о чем долгими ночами размышляла Люси. Не то чтобы ее интересовало, как Сассекс относится к ее увлечению другим мужчиной. Ей было все равно, что он может подумать о ней и что знает об этом платке, возможно считая ее безнравственной, ищущей удовольствий в удовлетворении основных инстинктов и потому стоящей намного ниже его светлости.
Люси волновало только одно – Томас жив! Она уверена в этом. Он клялся, что они будут вместе. Этот кусочек кружева воскресил ее будущее из пепла пожарища, обещая, что скоро все переменится.
– Ты хмуришься. Твоя мать всегда говорила, что от этого образуются морщинки у глаз.
Люси поймала себя на том, что невольно улыбается.
– Да, она всегда так говорила. Но морщинок у меня пока так и не появилось.
Теперь нахмурился отец:
– Осмелюсь предположить, твои глубокие размышления главным образом о предстоящем замужестве, особенно когда перед тобой счастливый пример супружеского блаженства твоей кузины и ее супруга.
– Боюсь, нет, папа. Я думаю совсем о другом. Существует человек, который питает надежду, и я еще не отказала ему.
Отец никогда не согласится с отказом. Выдать Люси за герцога – такова его воля, и с этим ничего не поделать.
– И это все, что ты можешь мне сказать? Тогда давай пока оставим эту тему. Пойдем же, Люси, мне уже пора. Я должен проводить тебя через улицу.
– Право же, папа, не стоит беспокоиться. Мне и дома хорошо.
– В одиночестве? – с открытой насмешкой спросил он. – Ну уж нет, тебе вредно одиночество, оно замедляет полное выздоровление.
Ему невозможно было возражать. Действительно, пару недель тому назад она серьезно заболела из-за собственной глупости, о которой сейчас не хотелось вспоминать. С того времени отец взял за правило не оставлять ее одну. Конечно, он бы не смог всегда и всюду контролировать дочь, зато обязанностью Изабеллы стало постоянно находиться где-нибудь поблизости и присматривать за всем, что она делает.
Мысли Люси вновь вернулись к тем месяцам, когда в попытке усмирить боль от одиночества, охватившего ее после воображаемой потери возлюбленного, она свернула на темные и опасные для разума тропы. Посещение сеансов и тайных собраний, погружение в грезы, чтобы вновь обрести своего любимого. Ужасное ощущение незавершенности, невозможность сказать последнее прости… Увидеть его в последний раз перед тем, как любимый образ окончательно растворится там, куда нет пути живым.
Погружение в оккультизм стало способом повернуть время вспять или, может, глупой и отчаянной попыткой найти его в тех сферах, где обитают духи. Тогда Люси впервые столкнулась с таинственными Братьями Хранителями и их священными реликвиями, одну из которых ей удалось выкрасть и использовать для достижения своей цели, и это вскоре привело к роковому результату, едва не стоило ей смерти.
Происшествие настолько ужаснуло отца, что он старался постоянно находиться поблизости или вверять ее кузине. Он больше не доверял дочери и обращался с ней как с ребенком.
– Пойдем со мной, Люси. Я настаиваю, – продолжал отец тоном, не допускающим возражений. – Тебе не удастся меня разжалобить. Сегодня ты проведешь день в обществе леди Блэк и займешься тем, чему посвящают свое время все дамы во время визитов.
– Я только переоденусь, – со вздохом сказала Люси, понимая, что придется смириться.
– Пустое! Твой наряд вполне подходит для визита. Не вижу необходимости тратить время на смену гардероба.
Отец просто не желал ни о чем слышать. Он очень спешил в свой клуб, но тем не менее проводил ее из гостиной в холл, где Дженнингс, их дворецкий, помог ей надеть плащ и подал зонтик.
– Проклятая погода, – ворчал отец, придерживая Люси под локоть, спускаясь по каменным ступеням к карете, – нам лучше в карете перебраться через улицу. Никогда не угадаешь, сколько времени лакей Блэков будет отворять ворота. У меня нет желания ожидать под проливным дождем. Не понимаю, к чему такие ворота.
