скачать книгу бесплатно
– Ты знаешь, что ты покойник? Нанесение телесных повреждений карается карцером! – простонал главный.
– Про карцер не слышал. А телесных повреждений у вас и нет вовсе. Ни малюсенького синяка, ни малейшей царапинки. А еще, – я скопировала доверчиво-секретный тон главаря, – Есть некоторые удары, которые вызывают мгновенную смерть, а есть те, которые вызывают отложенную на несколько месяцев или на пару недель, но все равно – смерть. И если мне вдруг не понравится взгляд, который вы на меня бросите, я буду нервничать и думать о практике этих приемов. Мне ведь тоже надо тренироваться, да? Ты, – я несильно пнула главного по почкам: – Будешь Шрамом. Так вот, Шрам. Это первое предупреждение. Второго не будет. Один удар – и вы трупы. Веришь? – Я еще раз несильно пнула главного в живот.
– Д-даа, – просипел он.
– Это правильно. Уверен, что за вашу смерть, меня сразу не убьют. Вероятно, меня кинут в карцер, в назидание, так сказать, и то, если докажут, а если отсроченная – то и вовсе без последствий. Но, если даже накажут, думаю, я справлюсь. А ты как думаешь, Шрам?
– Д-да. Я понял все. Мы поняли.
Пока я говорила, я успела одеть выданную одежду. И вернулась в комнату. Главное не паниковать. Хотя потрясывает. Морду кирпичом и вперед. Это как презентацию проводить. Главное – не показывать, что сомневаешься. Взгляды, которые были на меня направлены, едва я вошла были совершенно разные. Презрительные и липкие – у головорезов, сочувствующие и понимающие – у рабов. Были и откровенно злые, но кажется, не на меня. Также заметила несколько внимательных глаз. Оглядела всех спокойным взглядом и легла на топчан.
Надо привести мысли в порядок. Все обитатели этой комнаты прибыли только сегодня, ну или вчера, не раньше. Это видно невооруженным взглядом. Они почти незнакомы друг с другом, нет общих тем, касающихся обучения и прорывов. Обсуждения каких-то совместных вещей. Значит, теоретически, мы почти в равных условиях. Если не считать, что про прорывы и теней они знают, а я нет. И про этот аналог то ли тюрьмы, то ли армии тоже. Надо время. Как же напрягает дефицит информации.
А есть еще рабыни, участь которых быть шлюхами для вот таких вот уродов как Шрам. И вот я не я буду, если их не ловят также незаконно, как и меня. И в рабы попадают не только рабыни, нищенки и шлюхи. Наверняка и крестьян ловят. Гадкий мир с уродской системой. И бороться с ней – как с ветряной мельницей. Еще бы мир не захотел самоубиться, с такой-то грязью. Хотя… чего я глупости думаю. Не мир тут виноват. Грязи везде полно там, где есть слабые люди. И в нашем мире также. Если человек слаб духом, жди беды от него. Будет обижать и унижать слабых, делать подлости и разные мерзости… Тот, кто ничего не стоит – будет хвастаться и унижать других, потому что сам подсознательно понимает свою никчемность. Кто труслив – будет обижать и заставлять бояться тех, кто слабее. Кто беден духовно – будет искать способы умножения материального блага всеми доступными средствами.
Если не хватает чего-то важного, то ищут замену этому настоящему. Создают себе искусственного Бога, ложные приоритеты, пытаясь заполнить внутреннюю пустоту. Это как купить флакон ароматизатора и искусственного красителя, вместо того, чтобы пойти в лес и набрать земляники. Там ведь надо ехать, потом идти, потом собирать, а она мелкая. А тут целый флакон, и вкус похожий весьма… Это ведь намного легче, чем производить самому, копаться в себе, умножать свою душу, бороться со слабостями, со своими демонами. Проще поддаться – и все будет хорошо, по крайней мере внешне. Ну и пусть не правильно. Так думают многие. Верно говорят: хочешь изменить мир – начни с себя.
– Шрамова подстилка, иди к нам, мы тебя пожалеем, – загоготала компания зеков у окна. – А где сам Шрам? Что-то его долго нет, почти полчаса прошло, как ты вернулся. И, кстати, ты особо не борзей, Шрам не всегда с тобой рядом будет. А кроме нас тут еще около тысячи смертников обучается. Так что, будь с нами ласковым и тогда хорошо проживешь до ближайшей нашей выброски. А это – почти полгода! А то и больше! Что скажешь?
Надо же, я со Шрамом-то угадала… Я проигнорировала вопрос и продолжила размышления. Которые прервал резкий возглас:
– Отстаньте от него! Мрази! Какие же вы все мрази! – Вдруг закричал молодой парень, которого я причислила к категории рабов, – Ненавижу вас! Уроды! Уроды! – Закрыл лицо руками и заплакал.
– Опп-па! Да ты, парниша, никак ревнуешь?! Твою ж мать! Ребята! У нас теперь две шлюхи! Вот это я удачно попал сюда! Иди сюда парень, снимай штаны. Коготь – волоки его сюда. И держите его, чтоб не навредил себе.
Я увидела, как мужик без мизинцев на обеих руках спрыгнул с кровати и двинулся на парня, который вступился за меня. Я рванула к парню, перехватила руку Когтя и заломила ее назад. Он взвыл и упал на колени, пытаясь ослабить давление на плечевой сустав. Я почувствовала спиной кучу заинтересованных взглядов. Тут открылась дверь и вошел Шрам с прихлебалами. Компания выглядела не презентабельно. Один хромал, другой баюкал руку, третий слегка согнулся и тоже хромал. Оглядели всех присутствующих. Шрам угрюмо посмотрел на меня. В глаза звериная злоба и тоска. Я вопросительно вздернула бровь. Шрам резко отвел взгляд вниз и в сторону, выдавая свой страх и ненависть. Все присутствующие в изумлении наблюдали за нашей пантомимой. Тишина наполнилась изумленным гулом.
– Отпусти Когтя, – глухо попросил Шрам, а затем резко приказал, обводя присутствующих хмурым взглядом: – Не трогать пид…, – в ужасе поднял на меня глаза.
Я весело склонила голову на бок и приветливо ему улыбнулась. Он побледнел и попятился назад к двери. Мне даже смешно стало. Только бы не заржать! Держать марку! Главарь взял себя в руки и спросил:
– Как мы можем тебя называть? – Поспешил исправить свою оплошность Шрам.
– Мое имя, – тихо начала я. Изумленные шепотки все стихли. Тишину вокруг нарушает лишь дыхание. Причем только мое. Остальные затаились, чтоб не пропустить. Ага, вот он – мой звездный час! Ха. Я усмехнулась и продолжила: – Ланс, – я отпустила Когтя и продолжила, кивнув на неожиданного защитника, у которого от изумления даже истерика прекратилась, – Парня не трогать.
Развернулась и прошла к собственному топчану. Разулась и легла на него. Ноги и правда почти женские, хорошо хоть педикюра нет. Немного увеличена коленная чашечка. Мышцы выглядят более угловатыми. И повышенную волосатость Хранитель предусмотрел.
Уверена, что это не последняя попытка. Шрам тут в авторитете. По крайней мере был. Ну и, вероятно, останется. Слегка подпорченная репутация не сильно ему повредит. Думаю, пакости он мне еще будет подстраивать. Может и другие тоже. Нейтралы тоже вон какие-то мутные сидят.
И еще не понятно ничего. Обучение, смертники, мясо, прорывы, тени, орки…. Наверное, нам все равно должны рано или поздно все объяснить. Наверняка будет какое-то общее собрание, где все расскажут. И что от нас требуется, и что нас ожидает в ближайшем будущем.
На этих урков – плевать. Справлюсь. Видимо сказалось психологическое напряжение последних дней. Подготовка к переносу, прощание с друзьями, сам перенос, болото, плен. Кучу ошибок совершила, пока не прониклась наконец-то истиной, что я в другом мире. Я в другом мире!!! Надо было вообще постоянно держать сеть координат в голове. Пусть вначале тяжело – потом все равно бы привыкла. Тогда бы точно не попала сюда…
И еще хорошо, что пришедшая шерба оказалась мамой Шер. Почувствовала, как мои губы растягиваются в мечтательной улыбке. Единственное, что случилось хорошего – это моя встреча с Шармелькой. Славным пушистиком.
И все же, непонятно. Нафига нужны эти странные пеленки у меня в ящике??? И хорошо, что есть пространственный мешок со средствами гигиены. А то чтобы я делала? Вот пеленки бы эти только использовала. Но у них явно какой другой тайный смысл, потому что тут одни мужики, у которых не бывает такой радости.
Как же есть хочется. Когда там ужин-то. Может пойти консерву схомячить? В животе согласно булькнуло. Главное – я и моя одежда, наконец-то чистые.
Пока мысли ленивым калейдоскопом кружились в моей голове, незаметно пришло время ужина. За нами опять зашел тот-же самый офицер-куратор и приказал следовать за ним. Неорганизованной толпой мы резво потопали на ужин. Шли до столовой минут пять. Отдельно стоящее здание, разделенное на две части. В одной готовят еду повара, в другой мы едим. Помещение, в котором мы оказались было так же из дерева. Около пятидесяти столов, рассчитанных на шесть человек. В начале столовой длинная стойка, за которой повара раздают еду. Пустые подносы и груды чистой, похоже, алюминиевой, посуды в начале стойки. Я первая взяла поднос с посудой и подошла к поварам. Мне положили две поварешки зеленой каши, и макароны с мясом и чем-то белым. Налили полный стакан компота. И выдали два кусочка хлеба.
Я расположилась со всем этим богатством за одним из столиков, поближе к выходу. Будем пробовать местную баланду. Дожилась. Есть ведь у нас поговорка: от сумы и тюрьмы не зарекайся. Видать правдивая… Попробовала зеленую штуку. Ну… ожидала, что будет намного хуже. По вкусу похоже на овощной суп пюре с добавлением чего-то еще. Внезапно, ко мне подошел паренек, который вступился за меня.
– Можно? – С опаской глядя на меня, спросил он.
– Ну садись.
– Я Ронен из Веснянки. Можно просто Рон. Мы крестьяне. Когда меня поймали, то надели рабский браслет. Это случилось вчера вечером, когда я шел с ярмарки из города в нашу деревню, – рассказал он мне свою историю, при этом глядя исключительно вниз, а потом добавил: – Эта школа смертников. Отсюда не возвращаются. И сбежать невозможно. Кто ты? – И затравленно посмотрел на меня.
– Я Ланс. Меня воспитал отшельник, который недавно умер, – я ненадолго замолчала, доедая суп-пюре, потом продолжила: – Про то, что невозможно сбежать и выжить…. Возможно все. Я лично слышал, что выжить можно. Хотя и очень сложно. Если выживаешь три раза – становишься свободным и с деньгами. Если пять раз – дают дворянство и землю. Из последней вылазки выжило два человека из сотни. Так что, теоретически, выжить и стать свободным – реально. Хотя и, я повторюсь, очень сложно. Для повышения наших шансов нас будут обучать. Хочешь выжить – учись как можно больше и усерднее.
– Даже если про награду и правда, никто не может пережить ни одной встречи с тенями. Нас, смертников, готовят просто им на съедение. Пока они нас будут есть – маги готовят плетение, которое уничтожает теней.
– Я, когда лежал в лазарете, лично слышал разговор старших офицеров.
– Эх. Мне бы просто освободиться и вернуться домой, – грустно, но все же с надеждой и понятной тоской, произнес Рон, – Слушай! А ты, ведь, младше меня, а дерешься странно так и ведешь себя как взрослый опытный воин. Сколько тебе лет? – Вот этим молодежь и отличается от старшего поколения. Дай надежду – и вот уже интерес к жизни и неуемное любопытство. И никакой обреченности и затравленности. И что ему ответить? Не поверит ведь.
– Мне тридцать шесть.
– Не может быть! На вид тебе лет восемнадцать-двадцать! Наверное, у тебя в роду были эльфы или драконы? А мне двадцать два, – тяжело вздохнул Рон. Да, брат, молодость – это недостаток, который увы очень быстро лечится временем.
– Может быть и были, – пожала плечами я, – Ешь давай. Приятного аппетита.
Макароны были вкусные. Белое в них, похоже на сыр. Я доела все, даже хлеб с компотом съела, как и мой собеседник. Глядя на остальных, мы убрали подносы с грязной посудой к стойке со специальным окошком и вышли на улицу. Наконец-то можно спокойно оглядеться.
Лагерь состоял из пяти бараков по типу нашего и нескольких административных корпусов. Здания располагались посередине лагеря. Каждый из бараков включал десять комнат вместимостью двадцать пять-тридцать человек в каждой и одну такую же большую душевую. За бараками стояли туалетные будки – сортиры. Вот так глядишь, научусь по фене ботать, я мысленно усмехнулась. Аналитик бизнес-процессов, два высших образования.
Административный комплекс включал в себя администрацию, склад, больничный корпус и столовая. С другой стороны лагеря располагались тренировочные площадки. Некоторые площадки были как обычный стадион, некоторые содержали разные интересности. Я так понимаю, тренажеры и другие тренировочные комплексы, совершенно непонятные.
Я села на корточки возле нашей казармы. До отбоя осталось меньше пары часов. Рон, видимо понял, что мне надо побыть одной, ушел бродить по лагерю. День был по-весеннему солнечным. Вот еще бы одуванчиков сюда, и совсем бы весна как у нас была бы. Странное дело, я ни разу в этом больном мире не видела полевых цветов. Попыталась слиться с миром, как это делала дома. Эмоций никаких. Мир глух или уже мертв… Что ж, жаль конечно, но мне надо почувствовать радость и гармонию. Вспомнила дом Бабушки и дедушки в деревне, завалинку у окошка в саду, как мы сидели там. И как точно так же, как и здесь, весной припекало солнышко, и пчелы жужжали, летая по ярким одуванчикам, молодая зелень, присущая только красавице весне… И все было такое яркое и светлое… и вот это все теперь здесь, со мной. В этом мире. Раз он пустой и без души – будем наполнять его сами. Я улыбнулась своим мыслям и местному солнцу. На душе наступило умиротворение. Хорошо!
До отбоя осталось полчаса, и я направилась к своему топчану. Все пустые места уже были заняты. Вероятно, пока я отдыхала после ужина, оставшихся неудачников успели расселить. Думаю, в скором времени мой отдых закончится.
Глава 3. Новые учителя
Утро началось внезапно в семь утра. Наш куратор распахнул дверь и гаркнул так, что у меня чуть перепонки не лопнули.
– Подъем! Через две минуты построение на площади перед администрацией. Кто опоздает – две недели исправительных работ после тренировок!
С трудом представляю, что это такое. Но уверена, что мне точно не понравится. Хорошо, что я у двери и сплю в одежде. Быстро надеть свои прежние носки, сапоги и выбежать на улицу. Странно, что носки нам не выдали. Кирзовые сапоги на голые ноги – это ж пипец будет! Раннее утро, свежо. С наслаждением вдохнула сырой прохладный воздух. И побежала к администрации. Там собралось уже много народу. Решила встать поближе, чтоб лучше слышно было. Через мгновение площадь наполнилась народом. Из администрации вышли несколько мужчин. Один из них щелкнул по амулету у себя на груди и над нами раздался его голос.
– Приветствую вас, будущие солдаты и защитники! Многие из вас догадываются, зачем вы здесь и что вам предстоит. Тем не менее, я уполномочен довести до всех вас соответствующую информацию. Наше государство ведет войну на два фронта – это орки и тени. Про орков, думаю, все ясно. Расскажу о тенях. Все чаще стали открываться врата потустороннего мира, из которых рвутся тени. Тени – это неопознанные субстанции, выпивающие жизнь. По сути, прикосновение тени приводит к полному истощению жизненной энергии, сопровождающемуся мгновенным старением телесной оболочки. После прикосновения тени остается лишь прах. Единственное возможное оружие – это заклинание, основанное на четырех стихиях. Чтобы маги смогли его сплести, необходимо время, которое обеспечите нам вы. Смертники. Вы все, приговоренные к смертной казни и выброшенные на произвол судьбы рабы. Но повелитель решил предоставить вам еще один шанс. Вы сможете выйти из этих стен свободными и богатыми, если сможете выдержать три прорыва. Если удастся выдержать пять прорывов – Повелитель наградит вас титулом барона и выделит во владение сто гектар земли с освобождением от налогов на десять лет. Что вас ожидает – подробнее расскажет начальник этого лагеря.
– Указом Повелителя, срок подготовки смертников перед первым прорывом увеличен с полугода до года. Это значит, что перед первой вылазкой у вас будет год подготовки. Шансов выжить мало. Ничтожно мало. Вы и сами это знаете. Но, с учетом повышения качества подготовки – они увеличиваются. Все зависит от вас, от вашего желания жить, бороться за жизнь. И, конечно, от вашей подготовки. Этот год будет трудным, и не все выдержат утвержденную программу. Летальные исходы не редки, чего стоит один карцер. Вы никому не нужны. От вас отказалось общество. Вы – приговоренные. Так что нянек не будет. Один день каждые две недели выходной. Вас будут отвозить в таверну, расположенную в здании городской тюрьмы, где вы сможете отдохнуть. Сейчас вас распределят на сотни и закрепят за командиром-сотником, который будет нести ответственность за вашу подготовку. Далее, у каждого сотника есть несколько капралов, которые и будут вас тренировать. Кроме того, за месяц вам необходимо выучить устав. Через месяц все будут сдавать экзамен на знание правил лагеря. Уставы получите сегодня перед отбоем у ваших капралов. Приступайте к распределению.
Вперед выдвинулся полноватый мужчина, достал списки и начал зачитывать. Сначала называл сотника, затем перечислял подопечных. Я попала к Карелу. Капралом в мою двадцатку назначили Василея, которого я прозвала дядей Васей. Это был жуткого вида огромный мужчина. Метра под два ростом, лысый, с умными глазами и проницательным взглядом. Когда мы вышли перед его очи, мне захотелось уменьшиться, чтоб меня не заметили. Видимо, так подумала не только я, потому что дядя Вася оглядел нас всех, и понятливо хмыкнул, явно сдерживая веселье. Это немного разрядило обстановку, нагнетенную словами выступающих и удрученную минутным созерцанием дяди Васи. Конечно, кому поднимут боевой дух слова про отбросы общества, смертников, обреченных и тп… и еще дядя Вася.
– Располагайтесь и идите завтракать. Через полчаса жду у здания администрации – сказал наш капрал и повернул в сторону третьей казармы. Я сходила в душ и направилась в столовую. Главное не наедаться перед тренировкой. Немного каши, яйца, булочку заныкаем. Кто его знает, когда тут кормят.
Вышла на улицу. Я так чувствую, что сейчас начнется. Не могу сказать, что было страшно. Наоборот, мышцы практически ныли и зудели в предвкушении. Почти трое суток без нагрузки, и мне уже не комфортно.
Капрал привел нас к полигону и началось то, чего я так долго ждала! Пробежка в пять километров – да легко. Только кирзовые сапоги очень ноги натирают. Вспомнила свои бесшовные носочки. У меня ножки очень чувствительные, и простые носочки мне не подходят. Натирают нежную кожу на пальчиках. Поэтому только бесшовные. Только хорошая, качественная, мягкая обувь. А тут – кирзачи. Конечно, все ноги стерла. Но это полбеды. Пока тренировалась – уплотнила кожу на ногах. Обратила внимание на одногруппников – не я одна прихрамываю. Половина наших ковыляет.
– Стоп! Снять всем сапоги! – Гаркнул капрал. Выполнили. Мда, мои белые носочки мокрые от пота, грязные от пыли и грязи вперемешку с кровью. Уже не белые и вообще по виду – как тряпка. И толку от них особого нет, потому что очень тонкие. Больно то как… хорошо, что сейчас только увидела, а не раньше. А у некоторых вообще носков нет. Эту жуткую жуть на голые ноги… Ужас. А вот у некоторых на ногах были эти самые пеленки. На таких капрал смотрел одобрительно. А на нас накричал опять:
– Почему без портянок, вашу мать?! Еще раз увижу подобное – отправлю на исправительные работы вместо сна!
Что?! Портянки?! Мне??!!!! Это те самые жуткие пеленки и есть портянки? Их на ноги наматывают… теперь понятно, почему сапоги дали на пару размеров больше… Как знала, что у тех пеленок есть тайный смысл. Бесшовные белые носочки, фитнес клуб… ага…
Подлечила немного раны на ногах, уплотнила кожу. Тренировка продолжилась.
Отжимания, приседания, пресс, подтягивания – да с радостью! С удивлением увидела, что здоровые мужики не могут сделать и половину того, что делаю я! Со мной наравне идут человек 5 не больше. Остальные как мухи полудохлые… Радомир Святославович! Хранитель! Спасибо вам, родные мои! Эх, мне бы хотя бы малый разминочный комплекс.
– Стоп! Морды ко мне развернули! Разминка завершена, – ухмыльнулся дядя Вася, глядя как у мужиков вытянулись лица после слов о том, что это еще только разминка, – Посмотрим на что вы способны. Идем на полосу препятствий, – он развернулся на сто восемьдесят градусов и бегом побежал. Мы, конечно, за ним.
– Малая полоса. Показываю один раз. После чего каждый из вас покажет мне, в идеале, то же самое.
Малая полоса препятствий очень напоминала мне летний полигон Саши. Там было много грязи, стены, через которые надо перелазить, скользкие бревна, метровые неустойчивые столбики, по которым предполагалось весело прыгать, горизонтальные веревочные лестницы, где надо было перебирать руками, и куча других приспособлений, понятных и стандартных. Вся эта радость была красиво обвешана мешками с песком, которые постоянно раскачивались туда-сюда, туда-сюда…
Капрал преодолел полосу меньше чем за полчаса. Двигаясь с грацией хищника, казалось, он видит все вокруг обзором на 360 градусов. Послышались удивленные и восхищенные возгласы. Совершенно чистенький и довольный капрал предстал перед нами, спрыгнув с перекатом с трехметровой стены, которая завершала полосу.
– Ну? Кто?
В принципе, могу, конечно и я, но я там не разглядела несколько моментов и пару обманок.
– Ты! Пошел! – Он кивнул на мужика, сидящего в конце нашей группы. Мужчину я отнесла к категории нейтралов. Его поведение выдавало в нем человека, знакомого с военным искусством.
Мужчина прошел полосу за полтора часа. При этом несколько раз его сшибали мешки, он пару раз упал в грязь, сломал три ногтя, и кажется, вывихнул лодыжку.
– Неплохо. Иди в лазарет, через час чтоб был здесь. Теперь ты, мелкий, – кивнул мне дядя Вася.
Я прошла за сорок минут. Почти идеально (лишь пару раз упала в грязь), чем заслужила удивленные взгляды как своих одногруппников, так и самого дяди Васи. Только вот, если дядя Вася смотрел с одобрением, то одногруппники, в основном со злобой и завистью.
– Назови школу или учителя, где обучался, – приказал мне капрал.
– Простите, но я не могу этого сделать. Хотел бы, но не могу.
Видимо, что-то во мне заставило дядю Васю поверить. Он кивнул мне и продолжил:
– Я вижу, отдохнули. Теперь ты, – кивнул еще одному мужчине ВасилЕй. Через пять минут на полосу отправился следующий участник этого реалити-шоу, еще через пять минут следующий. В течение четырех часов полосу прошли все. Все получили травмы разной степени тяжести.
– На лазарет, обед и отдых – даю два часа. Через два часа, чтоб стояли здесь.
– Ты! Шустрый! Стоять! – преградил мне путь капрал, – Имя?
– Ланс.
– Пойдешь на обед позже. Покажи мне свою разминку. У тебя ведь есть такая.
– У меня два разминочных комплекса – один на сорок минут, второй пара часов.
– Давай сорок минут.
Сегодняшние занятия для меня были не сложными, так что я совсем не устала, и с радостью дала телу нагрузку, несущую бодрость организму. Через двадцать минут капрал меня окликнул:
– Достаточно, я понял. Как у тебя с оружием?
– Никак. Тут все плохо. Умею метать ножи и звезды, но подозреваю, что очень и очень посредственно. Занимался только рукопашкой.
– Дуй на обед. У тебя полтора часа, – сказал капрал, а сам направился в администрацию.
– Спасибо! – Крикнула я, а капрал, обернувшись, проводил меня удивленным взглядом. Не цените Вы себя совсем, Дядя Вася. А меня жизнь научила ценить учителей. Начиная со школы с родителями и книгами впитывала в себя понимание этого. А по вам видно невооруженным глазом, что классный ты мужик, дядя Вася, хоть и жуткий. Я радостно усмехнулась и побежала в столовую.
***
После обеда я вернулась в казарму, с намерением отдохнуть и поразмышлять. Ну или поспать часик – уж как получится. На топчане обнаружила тонюсенькую, листов на десять книжечку формата А5, сшитую грубыми нитками. Устав.
Решила почитать от нечего делать…
Если убрать всю патриотическую лабуду, то по сути получается грустно. Малейший косяк – и карцер. Если что-то не успеваешь, не можешь, не получается – исправительные работы. А они очень разнообразны. От чистки сортиров, мытья полов до дежурства на кухне. Обращение к старшим по званию следует начинать с этого самого звания. Подъем в шесть утра, отбой в десять вечера. Нахождение на территории после отбоя только по специальным разрешениям. Ну и так по мелочи еще. Все завтраки, обеды и ужины – когда капрал разрешит. Капрал здесь – главный. А сотник вообще царь.
Час пролетел. После обеда мы занялись метанием ножей по мишеням и стрельбой из лука. С метанием я справилась. По крайней мере до двадцати шагов – все в яблочко. А вот если дальше – уже хуже, но все-таки в молоко не ушел ни один кинжал. В отличии, опять же от остальных. А вот с луком не заладилось. Пальцам было больно тетиву натягивать. Не привычно. И еще никак не могла держать ровно стрелу. Не получалось правильно отпускать тетиву со стрелой. А передняя часть лука, вместе с наконечником не просто «гуляла», она вообще у меня брейк-данс танцевала. Будем надеяться, что мои косорукие попытки быть метким эльфом, который с тысячи шагов белке в глаз, в конце концов научат меня хотя бы лук правильно держать. А то сама бы с радостью посмеялась, если б не так сильно пальцы болели.
– Сейчас на первый полигон. Повторим утреннюю разминку. Чтоб бессонницы не было, – обрадовал нас дядя Вася.
Все повторилось как утром. Только стонов было больше, да двое потеряли сознание от жары видимо. И это еще весна. Я представляю, что будет жарким летом.
– Сейчас на ужин, через два часа отбой. Как раз душ успеете принять.
Все развернулись и пошли в столовую, а я в душ – через двадцать минут поужинаю, успею. А вот в душ с мужиками мне что-то не хочется.
– Ланс! – окликнул меня капрал, – Ты в душ?
– Так точно, капрал! – Бодро крикнула я, как по уставу, на что капрал удивленно хмыкнул.
– Успел в обед устав выучить? Неожиданно. Молодец. После отбоя я зайду за тобой, будь готов. Пойдем тренироваться. Сотник хочет посмотреть на тебя.
– Так точно, капрал! – Прижала я правую руку к сердцу, отдавая честь по уставу.
Капрал хмыкнул снова и развернулся по направлению к администрации. Раз тренировка, значит опять есть много нельзя. Я направилась в столовую.
После ужина легла немного подремать, перед тренировкой. Заодно решила практиковать постоянную сеть координат. Надо бы придумать что-то такое, типа будильника. Что б срабатывало, когда я сплю. Определим радиус сети в пятьдесят метров. Итого, пространство сто метров в диаметре. Расстояние красной зоны возможной опасности – ну пусть будет десять метров. Реакция в красной зоне на любое движение. Критическая зона с учетом расстояния между кроватями – радиус один метр. Ок. Теперь определим реакцию в красной и критической зоне. Ну пусть при движении объектов в красной зоне у меня слегка чешется нос. При появлении объекта в критической зоне, сильное покалывание в указательных пальцах. Так, теперь сделаем все движущиеся объекты в красной и критической зонах с красной подсветкой. Угу. Отлично. Пока так сойдет, а там, со временем видно будет, что еще подкорректировать. Времени до отбоя почти полтора часа. Можно немного вздремнуть.
Разбудила меня жуткая чесотка носа. Аллергия что ли? Нет, вспомнила – это сетка моя. С ужина сослуживцы возвращаются. Убавила интенсивность реакции и вновь погрузилась в сон. Проснулась за пять минут до отбоя. Вся комната была полной. Стоял легкий гул, сослуживцы пытались наладить друг с другом контакты и поделиться впечатлениями. Ко мне никто не подходил и вызвать на разговор не спешил. Наконец прозвучал отбой. Через десять минут дверь распахнулась и вошел капрал.
– Ланс, на выход, – приказал он. Послышались злорадные шепотки. Сослуживцы думали, что меня в карцер забирают. Ну-ну.
Капрал привел меня на первый полигон, где нас ждал сотник Карел.
