скачать книгу бесплатно
И глаз у бедненькой починим, не беда.
И маслицем его где надо смажем,
А изнутри водой надуем, ведь на то игла,
Не будет как живой, живым блестеть прикажем.
Ну рыбка на прилавке, просто красота!
За что тухлятину едим, не знаем сами,
Мошенники кругом, а санитарный враг подмазан как всегда
Управа городская «неподкупная» все время с нами.
И так во всем, куда москвич не ткнись,
Лекарства, пища – чистая подделка,
Не вздумай жалобы писать, заткнись,
В подъезде «крышу» молотком – вот вся безделка.
О замороженных продуктах и не говори,
Они опасней атомного взрыва.
В консервах дрянь – внимательно смотри,
Хотя на вид оберточки красивы.
Красиво выглядят московские дома,
А диллеры, ну вообще, которые их предлагают,
Пижон нотариус, прикид у адвоката – ну дела,
А сервис, вообще, – ну точно дело знают.
Ты предоплату наш любезный заплатил,
Так «пустяки» десятку тыщ зеленых,
И можешь праздновать, гулять и пить,
Придет твоя квартира в день определенный.
А времечко идет, звонишь, как идиот…
Но фирмы нет, вдруг обанкротилась случайно,
И за бугром нотариус и адвокат живет,
А ты уж бомж, хотя сопротивляешься отчайно.
Здесь все не пустяки, а новая беда.
Капитализм свирепствует со страшной силой,
Машинами так переполена несчастная Москва,
Что плюнуть некуда, и даже если б попросили.
А пробки, ведь для пользы, в них и отдыхай.
Работа ведь не волк, и в лес не убегает,
Сиди да слушай радио, мечтай,
А кто не знает пользы пробок, ничего не понимает.
Везде мошеники, их просто тьма.
Они как блохи кошку окружили человека,
Он бедолага сбрасывает их с себя,
Они назад, ну не приручишь их от века.
Такие времена, за продуктовой сумкою следи.
Ну вышел только что из магазина,
Глядь, гастарбайтер безработный позади.
Рывок – от сумки только ручка, вот такая сила.
Не вздумай денежки прилюдно разменять.
В обменном пункте глаз положен так как надо.
Ты выйдешь, денежки тю-тю, тебе их не видать,
Они мошеннику намного более нужны, эх бедолага.
На улице разбой – ГИБДД.
Ведь остановят ни за что и денежки изымут.
А не отдашь – права отнимут навсегда,
И если не по ихнему, ну что-нибудь предпримут.
А самое там страшное – подкуплен суд,
Не только он подкуплен, там и смертью угрожают.
Сейчас ты судишь, завтра сам пойдешь под суд,
И под асфальт возможно закатают.
Вся жизнь в Москве как белка, загнана в капкан,
В котором голову иль лапу потеряет,
Вот и хитрят, искручиваются змеей напополам,
Как выжить в той отравленной среде, не понимаю.
По ипотеке аж 14 % – просто срам!
До кризиса работал – было все в порядке.
Сейчас работы нет – не скажешь «не отдам»,
Как дальше жить, одни загадки.
Сырье распродаем задаром – почему?
Достойного продукта мы не производим.
Ведь скоро Родину опустошим свою,
Пропили, продали, от безнадеги волком воем.
Коррупция и подкуп расцвели везде,
Цветами ядовитыми по всей России.
А право телефонное!!! Покоя нет нигде.
Куда исчезла вдруг непобедимая России сила.
Звонок, герой-солдат – все восемьдесят пять,
Без страха дверь квартиры открывает,
Ограблен и убит Герой, ну что сказать,
Вот так «ни за понюшку табаку» защитник погибает.
Пишу, слеза стоит в моих глазах,
Мечусь как белка в колесе – ну что поделать.
Ну сколько можно дальше жить в потьмах,
Где Бог? Где Вера? Где Любовь? Ну ничего не сделать.
Пройдут года, Россия выживет, и выживет народ,
Но только при одном условии, при Вере в Бога.
Неправда, ложь, все это временно – Господь,
Укажет Родине, где вечная и верная дорога.
13.02.2010
Люстра
О Швеции мы вспоминаем иногда,
Когда с женой глядим на нашу люстру.
Как далеко то время, северные города,
И нам становится немножко грустно.
В местечке шведском маленьком давно
Мы набрели на антикварный магазин случайно,
Нам делать было нечего, но все равно,
Решили заглянуть и встретились с необычайным.
Необычайной красоты висела люстра там,
На тридцать две свечи, не предназначена для тока,
Ровесница Петра, пузатые комоды по своим местам,
Ну пусть у нас весит, решили – с ней не будет одиноко.
Какая-то необъяснимая виньеточная красота,
Таилась в позолоченной переплетенной вязи,
Казалось в рококо игре – тончайшая игра,
Ты заслужила, чтобы под тобою танцевали князи.
При весе в шестьдесят как балерина невесомая была,
Казалось воздухом пронизана и так прекрасна,
С богемскими хрустальными подвесками она,
Искусством вечным взволновала не напрасно.
Подвесок двести там, такою красотой,
Брильянтовыми бликами сверкая,
Под солнечным лучом, над нашей головой,
Нам глаз и душу звоном услаждая.
Не понимаю, сколько же любви потрачено людьми.
Чтобы отлить ажур, хрусталь волшебный выдуть,
Без суеты всегдашней, без напраслины, возни,
Искусством через сотни лет, наш кругозор раздвинуть.
Дорогая Швеция! Смотрим на люстру и вспоминаем тебя. Люстра, которую мы купили в Швеции. Сделана в 1725–1740 гг. без проводки электричества. Оригинал.
О ней написан стих «Люстра». 2002 год.
Версаль Людовика пятнадцатого времена,
Там бабочками в кринолинах женщины танцуют,
И освещают менуэты наша люстра не одна,
С подругами, все в хрусталях ликуют.
Прошли года, в Париже русский победитель царь.
Без люстры без одной французы не заплачут,
«Давай снимай, в Россию отправляй, не осерчает государь,
Пускай в Москве висит, здесь мы хозяева, а это что-то значит».
А вот Москва, все тридцать две свечи горят,
Танцует Пушкин, девушки кружатся,
И их глаза о счастьи говорят,
Жизнь бесконечна, можно счастьем наслаждаться.
Сто лет прошло и в зале том большевики,
«Эй, Васька, маузер тащи – сосульки постреляем!»
Ну попалили, сорока висюлек нет, смеются от души,
Буржуям для отстрастки, трехлинейной лампы ведь они не знали.
Ну вот такой досталась при покупке нам она
Без сорока отстрелянных привесок.
А ведь без них какая красота?
Красивейших из хрусталя подвесок.
Бежал хозяин дома, люстру разобрал,
Над ней три дня корпел, в России не оставил.
Искусство варварам предать не пожелал,
Посылками на Швецию направил.
А там под ней никто не танцевал,
И не расстреливал хрустальные подвески,
Все восемьдесят лет о ней никто не вспоминал,
Пока мы в антикварный не пришли в тот – шведский.
Купили, в специальный ящик – прямо в дом,
Два метра шестьдесят – «высокий потолочек»,
Ну дырку просверлил под чердачком,
Повесил, не дворец, и выглядит не очень.
А главное – нельзя зажечь свечей,
Ведь электричества красавица не знает,
От жара при таком-то потолке —
останется лишь груда кирпичей,
Эх! Это не Версаль, но кто же наши муки понимает.
А где достать подвески – тем уж триста лет.
И это срок, кто этого не знает,
Но Швеция спасла, нашел, красавица – привет
