скачать книгу бесплатно
– Только если мы будем обедать вдвоём, без инвалидных колясок и прочего, – поставила условия Настя.
– Вдвоём, – успокоила её Света.
– Почему ты так плохо относишься к этой женщине и её сыну? – спросила Света, когда они сделали заказ, – она тебе лично ничего плохого не сделала. И Гриша очень хороший мальчик, очень спокойный, вежливый. А ты от них шарахаешься, как от прокажённых.
– Она мне не нравится, – пожала плечами Настя. – Я же не виновата, что её Бог наказал за что-то, я не обязана ей помогать… И вообще, может, она мошенница, и просто прикрывается больным сыном, чтобы в доверие втираться, может, он ей и не сын, и даже и не инвалид!
Света только головой покачала.
– А я как раз хотела тебя спросить, может, ты поучаствуешь в сборе средств Грише на новую коляску.
– А старая куда делась? Она её продала?
– Он растёт, ему нужна новая, да и сейчас модели есть лучше, удобнее.
– Даже если так, я уже не могу, я пожертвовала на храм новый.
– А что, у нас строят новый храм? Я не знала…. Где?
– Какая разница, где? Батюшка сказал, что будет новый храм. Это важно для верующих! Чтобы люди могли прийти, приблизиться к Богу!
– Чтобы приближаться к Богу, не нужна церковь, а мальчику нужна новая коляска, причём уже сейчас…
– Ну так иди и купи ему эту коляску! Что ты вообще с ним носишься, тебе за это деньги не платят!
Света начала меняться в лице.
– То есть, ты хочешь сказать, что ты лучше отдашь деньги непонятно на что, на какой-то храм, который ещё и не начинали строить, чем поможешь ребёнку, который нуждается в помощи?
– Если будет новая церковь, верующие смогут её посещать, и повышать свою духовность, а мальчик твой все равно уже ходить не будет, понимаешь?
– То есть ты, приходя в церковь, повышаешь свою духовность?
– Да, и тебе бы не мешало, – Настя добавила к голосу побольше сарказма.
Света обхватила голову руками.
– Да что с тобой случилось! Ты как зомбированная стала после своих походов в церковь! Ты как будто очевидных вещей не понимаешь!
– Вот я тебя хочу о том же спросить! – в Настином голосе появились визгливые нотки, – ты в упор не видишь, как эта женщина тебя использует! Это её Бог наказал за что-то, пусть она сама и живёт с этим! А я тебе говорю про духовность! Про церковь! Это важнее, понимаешь, для всего человечества!
– О какой духовности ты говоришь, если для тебя какое-то мифическое здание важнее помощи реальному ребёнку? Да с чего ты взяла, что на эти деньги и правда храм построят, а не новую машину Батюшка себе купит?
– А ты откуда знаешь, что твоя Зина деньги не пропьёт?
– Потому что я сама эту коляску куплю и буду с Гришей гулять! Он живой ребёнок, реальный! Живой, умный, хороший! Он не виноват, что с ним случилось несчастье! А твои «верующие» толком и не понимают, что вообще вокруг них происходит, и о чём говорят им попы! Им лишь бы на Пасху куличи друг другу дарить, или яйца красить, к Богу это вообще никакого отношения не имеет!
– Знаешь, что? Вообще не хочу с тобой больше дела иметь! И не звони мне больше!
Настя схватила сумку, бросила на стол деньги и буквально бегом выбежала из кафе. Света от бессилия стукнула кулаком по столу, но увидев удивлённый взгляд официанта, взяла себя в руки. Доела, допила, расплатилась.
Она пришла в парк и сидела на скамейке, в ожидании Зины и Гриши, просто смотрела на растения вокруг. Клумбы в парке были довольно ухоженные, и она часто видела пожилого дедушку, который приходил полоть сорняки и подвязывать розы. Вот и сейчас он был занят своим делом, проходил между клумбами с ведёрком. Ведёрко наполнялось быстро, и ему нужно было ходить и выбрасывать сорняки в большую урну на углу.
– Три дня назад все до единого сорняки выполол, – сказал он, проходя мимо Светы, – а поди ж ты, опять выросли!
Сколько нужно времени и усилий, чтобы вырастить одну красивую розу? Поливать, следить за состоянием почвы, убирать вредителей, подстригать куст. Сорняки просто растут, без каких-либо усилий со стороны садовника, а если их слишком много, так они и вовсе задушат красивые и хрупкие растения, ради которых строятся клумбы. Так вот и люди в массе своей ведут себя как сорняки, сильные и напористые в том, что касается их личного выживания и места под солнцем, и как легко они могут затоптать и задушить что-то иное, более нежное и изысканное, то, чему нужен особый уход.
Люди рассуждают о духовности, очищении, о важности соблюдения поста, на Пасху говорят друг другу «Христос Воскресе», желают друг другу счастливого Рождества, но при этом агрессивно сигналят на пешеходных переходах, если дорогу медленно переходит скрюченная от ишиаса бабушка, или паркуют машины на тротуарах, по которым потом не могут пройти мамочки с детьми, или занимают места с пометкой «для инвалидов», потому что им, здоровым, нужнее и важнее.
– О чем задумалась, красавица? – Зина, улыбаясь, подошла к скамейке, и Света тоже заулыбалась, увидев Гришу.
Она наклонилась, чтобы обнять ребёнка – это был их особенный ритуал – и ласково погладила его по голове.
– Ты знаешь, смотрела вот на садовника, и подумала, что люди вокруг какие-то, как сказать, – она замолчала, подбирая слово, – какие-то «помидорки»… Висят себе на ветке и не заморачиваются, – голос Светы звучал расстроенно.
– Я знаю, о чем ты, – кивнула Зина, – я раньше часто об этом думала.
– А потом перестала? – усмехнулась Света.
– Знаешь, у каждого свой урок в этой жизни… Не всем нужно преодолевать препятствия. Некоторым можно и на ветке повисеть…
Они шли рядом молча некоторое время.
– А, у нас же новости хорошие есть, правда, Гриша? – Зина даже остановилась, чтобы рассказать Свете, – помнишь, я говорила, что няня ходила по инстанциям, чтобы нам квартиру выделили?
– Да, помню, и что?
– Сегодня бумага пришла, что дали разрешение, и через полгода мы сможем переехать!
– Ого, вот это здорово! Большая квартира?
– Целых 33 метра, – рассмеялась Зина, – на другом конце города, в старом доме. Но знаешь, что? Там даже есть балкон!
Настя сидела на лавочке возле церкви, как обычно, после службы, и разговаривала с Фаиной о правильности, когда неподалёку остановилась большая дорогая машина, и из неё вышел мужчина в пальто. Наверное, тоже дорогом, но Настя в мужских пальто не очень хорошо разбиралась.
Он явно направлялся в сторону церкви.
– Скажите, девушки, а служба уже закончилась?
Фаина почти залилась румянцем от такого обращения.
– Закончилась, касатик, опоздал ты чуть…
– А во сколько начало? – мужчина с интересом смотрел на Настю.
– Обычно в 11, – она тоже немного смутилась от его внимательного взгляда.
– А вы на службы каждую неделю ходите? – мужчина не сводил с неё глаз.
– Да, по воскресеньям, – Настя кивнула, почти бессознательно поправляя волосы.
– Хорошо, тогда там и увидимся.
Он сел в машину и уехал.
«Хоть не зря на эти службы хожу, слава Богу», – пронеслось в голове у Насти.
Мужчину звали Вадим. В следующее воскресенье он приехал на службу, причём заранее, чтобы занять хорошее место, и когда Настя зашла в церковь, увидел её и жестом пригласил встать рядом с ним. Службу слушал молча, смиренно склонив голову; когда она закончилась, провёл Настю через толпу и галантно подал руку, чтобы помочь спуститься по ступенькам.
– Может быть, прогуляемся? – спросил он.
Они прогулялись вокруг церкви. У них оказалось много общего: они читали Библию, соблюдали пост, ходили в церковь. Вадим недавно переехал в этот город, но уже нашёл хорошую работу; был неженат, бездетен, внешне приятен и имел аккуратную аристократическую бородку.
Они рассуждали о духовности, очищении, важности соблюдения поста и о правильности посещения церкви.
Через несколько месяцев Настя познакомила его с мамой. Вадим был галантен, любезен и обходителен, целовал маме ручки и пил с ней её любимый ликёр «Амаретто», который Настя терпеть не могла. Мама была сражена обаянием поклонника дочери наповал и ещё через пару месяцев радостно дала своё согласие на свадьбу.
– Настенька, ну вот видишь! Как здорово, что ты начала ходить в церковь, и сразу нашла правильного мужчину! И так важно, что он тоже ходит в церковь!
Сначала была гражданская церемония, а потом – предел мечтаний, венчание в церкви. Батюшка много раз просил Господа о помиловании, потом о счастии для молодых, потом ещё о чем-то, Настя не помнила. Она ликовала, ведь она получила то, что хотела, и теперь все в её жизни складывалось правильно.
Когда стало известно о беременности, Вадим очень радовался, целовал ей руки, а когда живот стал заметным, часто просил разрешения положить на него ладони, потом складывал ладони лодочкой перед лицом и благодарил Господа за то, что тот дал ему ребёночка.
Настя правильно питалась, много гуляла и читала Библию. Беременность протекала легко, анализы были в норме, все было хорошо. Вадим часто говорил ей, какое это счастье – иметь ребёнка и продолжить свой род.
Когда наступил срок родов, Вадим привёз её в роддом, был галантен с акушерами и главврачом, и сказал, что приедет, как только ему сообщат о рождении ребёнка.
Самих родов Настя не помнила, потому что они проходили под полной анестезией, а проснулась очень усталой и разбитой. Она была одна в темной палате, и ей пришлось кричать и звать, чтобы хоть кто-то пришёл.
В палату заглянула усталая медсестра.
– О, вы проснулись, – буднично сказала она, – хорошо.
– Что происходит, – Настя недоумевала, – почему я здесь, где мой ребёнок?
– Попозже к вам подойдём, ждите.
Пришли к ней только утром. Акушер и главврач, суровая женщина средних лет.
– Анастасия, как вы себя чувствуете? – строго спросила она.
– Нормально, – торопливо ответила Настя, – где мой муж, где ребёнок?
– У вас возникли осложнения при родах, поэтому ребёнок пока в палате интенсивной терапии… А супруг ваш приезжал уже.
– Я не понимаю, что происходит?
– Ваш ребёнок, кстати, девочка, родилась с ДЦП. Вы ещё были под наркозом, когда мы сообщили новости вашему супругу.
– И что он?
– Он оставил вам это, – главврач протянула Насте конверт.
Настя вскрыла конверт. Там был сложенный вчетверо листок бумаги и визитная карточка.
«Анастасия», – начиналось послание, – «с самого первого момента нашей встречи я знал, что ты очень сильная женщина и тебе под силу любая жизненная ситуация, не говоря уже о том, что я всегда находил твои представления о жизни правильными. Я бы очень хотел быть тебе хорошим мужем и хорошим отцом твоей дочери, но в сложившейся ситуации я вынужден признаться тебе, что я не столь силен духом, как ты. Я слаб, я просто человек. Прошу понять меня правильно и не судить строго. Я не смогу быть рядом с ребёнком-инвалидом и жить с женщиной, которая такого родила. Но, повторюсь, это, к сожалению, всего лишь моя личная слабость, и я уверен, что обязательно найдётся достойный тебя человек, который с удовольствием разделит с тобой твою жизнь и жизнь твоей дочери. Когда ты выпишешься из больницы и найдёшь время, будь любезна, свяжись с моим адвокатом (его визитная карточка прилагается) по вопросу развода и раздела имущества. Я не думаю, что будут сложности, так как на ребёнка я не претендую. Тем не менее, так как ребёнок был рождён в законном браке, я буду выплачивать на него алименты в размере 25 % от моей официальной заработной платы, тебе нужно будет лишь сообщить моему адвокату реквизиты твоего счета для осуществления платежей. Удачи и всего наилучшего, Вадим.»
Настя подняла глаза на главврача.
– То есть, он не приедет?
– Нет, – та покачала головой.
– Я могу увидеть ребёнка?
– Да, конечно, сестра уже идёт.
Ребёнок был некрасивый, красный и сморщенный. Настя смотрела на неё, на свою дочь, не понимая, как это могло случиться! Её ребёнок – инвалид? Но ведь она, Настя, делала все правильно!
Ребёнок заплакал, некрасиво, убого, жалостливо.
Настя закрыла лицо руками.
«Господи, помилуй», – стучало в висках, «Господи, помилуй!»
Голос заведующей раздался откуда-то издалека.
– Ребёнка забирать будете или отказ оформлять?
Господи, помилуй мя….
Поездка
Пролог
Учёные говорят, что лососи, рождённые в ручьях и реках, немного повзрослев, преодолевают огромные расстояния, чтобы достичь моря, где проводят несколько лет жизни в свободном плавании, нагуливая бочка и сверкая серебристой чешуёй, а потом, подгоняемые инстинктом размножения, преодолевают это расстояние опять, чтобы вернуться в свой ручей или реку для нереста, где и умирают, выполнив свой жизненный цикл. Наверное, мало кому из людей подобное достижение показалось бы достаточным, разве что свято верящим в истинность поговорки «Где родился – там и пригодился». Рождённые в маленьких провинциальных городках юноши и девушки, по той или иной причине сбегающие в большие города подальше от убогого захолустья, рисуют в своих неокрепших умах картины большого – нет, оглушительного! – успеха, которого они в этих самых больших городах непременно добьются, и они уж точно не собираются возвращаться туда, где родились. Они же не лососи, в конце концов. Для них фраза: «В этой жизни нужно попробовать все» означает, скорее, «алкоголь, наркотики и беспорядочные половые связи», а не «смирение, духовное пробуждение и служение людям». Да и кому вообще оно нужно, это служение людям? Выгоды-то от него никакой!
Часть I. Москва
Ещё в старших классах школы Виктор понял, что серая захолустная жизнь – не для него. Ему грезились огни больших городов, сверкающие бамперы быстрых машин, начищенное столовое серебро дорогих ресторанов и он сам, в стильном костюме и окружении красивых женщин. В городе, в котором он родился, с населением в 130 тысяч человек, такую жизнь видели только в кино, как будто картинки из параллельной вселенной, и понятно было, что мечтать о таком мог бы только бездельник, которому нечем больше заняться. Поэтому Виктор не мечтал, он строил планы. Ему нужно было как-то попасть в большой город, а ещё лучше – в столицу. Он слышал, что найти работу там легко, а снять жилье – трудно, потому что дорого, и сам для себя решил, что будет умнее других, и ничего снимать не будет, а сразу купит, а так как нужной суммы денег сейчас у него нет, то он пойдёт и возьмёт ипотеку.
– И не нужно будет платить за съем жилья, понимаешь, это же уже сразу твоя квартира! – объяснял он своей девушке, с которой они вместе учились и вместе собирались уехать в столицу.
Его девушку звали Лена. Конечно, в параллельной вселенной он бы выбрал девушку с именем поэкзотичнее, что-нибудь вроде «Изольда» или «Роксолана», но Лена, по крайней мере, была хороша собой и обладала кротким нравом, поэтому с ней было приятно и просто. Более того, она была абсолютно влюблена в Виктора, слушала его с неподдельным интересом и безоговорочно одобряла все его действия, что, с его точки зрения, было необходимым качеством будущей спутницы жизни.
Они учились на экономическом факультете. Конечно, идеальным вариантом было бы учиться сразу в Москве, но тут планы Виктора шли вразрез с доходом родителей, да и он сам ещё не находился на этапе накопления первоначального капитала, и ему пришлось действовать по плану «Б» – получить диплом и заработать денег в родном городе, а уж потом отправляться на поиски желанного образа жизни. Экономический был выбран потому, что на юридический Виктор не поступил, а будущую работу видел только офисной. Никакого «ручного труда», только белые воротнички, только стол и компьютер, а потом и вовсе кресло начальника отдела. Неважно, какого, главное, чтобы стать начальником. Он много времени посвящал учёбе, так как хотел быть лучшим на курсе, и уже со второго курса начал подрабатывать в маленьких конторках, которые из жадности нанимали на работу студентов, рассчитывая на то, что ради опыта они будут работать за кофе и печенюшки. Любые деньги, которые он зарабатывал, он относил в банк, на специальный сберегательный счёт, и очень настаивал, чтобы Лена делала то же самое. В конце концов, если они будут жить в квартире вместе, будет справедливо, если она внесёт свою долю в первоначальный взнос и ежемесячные платежи! С его доводами она соглашалась, но в целом была немного рассеянна и мечтательна, к учёбе относилась легко, хотела заниматься фотографией и увидеть тропические страны. Работать в конторках за кофе и печенюшки она отказалась, но легко писала студенческие работы за вознаграждение, и даже умудрялась получать за это больше денег, чем Виктор, причём за меньшее количество потраченного времени. За это он её хвалил, а за мечтательность – ругал. Тропические страны – это хорошо, но своя квартира в столице – намного, намного важнее.
Иногда они, конечно, развлекались и хорошо проводили время, например, ходили в кино или ели мороженое в парке, но только в том случае, если сумма денег, которую они совместно заработали в течение месяца, казалась Виктору достаточной. Так и прошли студенческие годы, которые некоторые считают чудесными, а некоторые используют для создания прочной платформы будущего.
