Я смертная

скачать книгу бесплатно

Я смертная
Юлия Фим

Бессмертие уже давно обыденность, а жизнь похожа на сказку. Никаких болезней, никакого голода, никаких волнений – ты волен совершать любой выбор, тебя поддержат в любом начинании. Все именно так. Для бессмертных.

А вот я – смертная.

Юлия Фим

Я смертная

Часть первая.

Эпизод 1.

– Галишка, смотри, что я нашла!

– Что там? – с боязливым любопытством спросила Галишка, подходя ближе.

– Протез руки! Целый, и совсем новехонький!

– Да ну, – неуверенно тянет Галишка. – Кто бы выбросил работающий? Брак, наверное.

– Вот это мы сейчас и проверим. Закрой глаза и подставляй руку, – Марго смешливо посмотрела на подругу.

– Ну тебя с твоими шутками, – проворчала Галишка, но руки спрятала на всякий случай за спиной.

Марго тихо рассмеялась и покачала головой, посмотрев на подругу. Времени шутить и правда не было, но над боязливой Галишкой, которая всё на свете воспринимала всерьез, так и хотелось иной раз подшутить.

Марго села на корточки, доставая инструменты из поясной сумки. Чтобы вынести протез, его сначала нужно было разобрать.

– Ты лучше постой на стрёме, – кинула она Галишке, которая, как и всегда, начала завороженно наблюдать за процессом. – В этот раз они серьезно настроены нас поймать.

Галишка испуганно закивала и поспешила отойти в самодельный наблюдательный пункт, откуда открывался вид на вход. Ее сердце учащенно билось, а ноги, казалось, немели от страха. Она вообще не любила любые рисковые ситуации, но ей не хотелось оставлять Марго одну. Галишка знала, что Марго пойдет сюда даже одна, если придется.

Место, в котором они находились, было самой большой свалкой различных механических запчастей под Новосибирском. В течение месяца сюда свозили поломанную или негодную к употреблению технику, биотехнику, чтобы потом отвезти на переработку.

Крысятники, такие как Галишка и Марго, частенько пытались сюда пробраться и стащить что-нибудь, но почти никому не удавалось сделать это незамеченными. Марго была тем самым редким исключением, подтверждающим правило. Слишком умная и ловкая, чтобы быть крысой, по мнению Галишки.

В себе же Галишка подобной силы не ощущала. Ей просто хотелось жить тихо, незаметно, и желательно получить какую-нибудь работу. А если их поймают на свалке, то занесут в дело, и тогда придется жить на пособие, так как проблемным смертным работы не дают. В пособие входили “коробка” для жилья размером три на три метра, одежда и питание. Звучит неплохо, но большинство неработающих смертных либо вскоре теряли человеческий облик от безделья, либо вынужденно выходили на преступный путь, так как это единственная сфера, в которой была возможность расти и получать деньги. Со вторым бы Галишка не справилась, а первое ее просто пугало.

Галишка вглядывалась в сумеречную темноту, нервно покусывая губы. Она боялась даже моргнуть, словно именно в этот момент появятся охранники и сразу же поймают их. От напряжения глаза начали болеть и слезиться, но девочка не сдавалась, продолжая вглядываться. Порой ей казалось, что то тут, то там шевельнулась какая-то тень, но стоило ей начать приглядываться, как все перед ней опять было тихо. Не выдержав напряжения, она, наконец, посмотрела через плечо, чтобы узнать прогресс Марго.

– Галишка! – торжествующим шепотом воскликнула подруга. – Давай убираться отсюда. И прихвати вон те лампочки, слева от тебя, лишними не будут.

Галишка поспешно схватила лампочки, складывая их в карманы, после чего поспешила вслед за Марго.

– Кто же выкинул его, – удивлённо произнесла она. – Обычно имморталисы занашивают все чуть ли не до дыр.

– А они и не выкинули, – усмехнулась победно Марго. – Это была приманка, чтобы поймать таких крысок, как мы. Но они не ожидали, что им придется иметь дело со мной!

– Врешь!

– Отвечаю, честное слово! – отозвалась Марго. – Они установили в него систему слежения. И хочу тебе сказать, что на ней и на мастере они сэкономили.

Марго презрительно фыркнула, очевидно гордясь собой. И не зря, по части технических штучек. Галишка не знала никого умнее ее, включая взрослых.

– Илья Максимыч, наверняка, очень обрадуется, – довольно выдохнула Галишка.

Когда Илья Максимыч радовался, им всегда перепадало каких-нибудь вкусностей. Однако она почти сразу же взволнованно посмотрела на подругу.

– А где спрячешь ее до вечера? Вдруг вещи опять будут шмонать?

– Как обычно.

На территории их школы была небольшая аллейка, а за ней располагались брошенные дома. В этих домах ребята часто прятали различные нычки, и Марго не была исключением. В одном из таких домов у нее был сундук, закрытый на специальный кодовый замок. Впрочем, она могла так и не стараться. Даже те, кто подшучивал над Марго, и с кем отношения не строились, старались на всякий случай ее не задирать, потому что у нее всегда можно было выменять что-то полезное. А если ее обидеть хоть раз, то она прекращала общаться навсегда.

Девочки поспешили прочь со склада: для этого нужно пробежать через весь склад к самой дальней стене по огромным кучам технического “мусора”, который сюда в течение месяца скидывали специальными машинами. Путь занимал не меньше десяти минут, потому что ноги то и дело соскальзывали, а иногда даже утопали глубже, но с легкими девочками последнее все же случалось реже. У дальней стены нужно было открыть проход, а откуда уже добежать до забора, выбраться через подкоп в нем, и после этого уже они были бы в безопасности. Поймать “крысок” на свободной территории было действительно невозможно.

Подбежав к стене, Галишка начала быстрее раскапывать место прохода от нападавших железяк, в то время как Марго взялась за железный отслаивающейся кусок импровизированный стены, и приподняла ее.

– Выбирайся.

Галишка прошмыгнула наружу, и Марго последовала за ней. Она придержала лист и протиснулась следом. Одновременно держать и вылезать было совсем непросто, но Галишка бы при всем желании не смогла удержать его, а Марго помогала ее собственная бионическая рука.

Травму Марго получила еще будучи совсем маленькой, потому что всегда была подвижной и любопытной девочкой; воспитатели за ней просто не поспевали. И, хотя в тот момент Марго было очень больно (воспоминания остались очень смутные), в современном мире подобная травма была совсем не проблемой. Бионические протезы работали так же хорошо, как и свои собственные руки, и могли заменять не только части тела, но и любой орган, кроме разве что мозга.

Подобная травма не причиняла бы вообще никаких неудобств, если бы не влияла Марго положение в обществе. Смертных, как она, снабжали различными протезами строго по расписанию: раз в полгода детей, раз в год после одиннадцати лет. Протезы они получали исключительно старые, уже побывавшие в использовании у селекционалов, и пожертвованные ими. Если везло, тебе мог попасться протез сразу после селекционала, а вот если нет, то уже несколько смертных могли поносить его. Чаще всего смертным перепадали только устаревшие модели, которые в чем-то барахлили, не говоря уже о том, что часто дети вырастали из своих моделей раньше, чем им выдавали новые.

Марго же смириться с такой ситуаций никак не хотела, поэтому она довольно рано научилась работать с техникой, самостоятельно обновлять и обслуживать свои протезы. Но даже для такой работы нужно было иметь детали и инструменты, а безденежным смертным такое не раздобыть. Если только не украсть со склада.

Под забором первой проскочила Марго. Она была высокой, длинной, но худощавой, в отличие от Галишки, которая была ростом ниже и более округлой. Марго обычно выбиралась первая, чтобы следить за обстановкой, потому что Галишке требовалось чуть больше времени.

– Справились, – улыбнулась Галишка, вылезая и отряхивая свою одежду. В отличие от Марго она опять же была аккуратисткой.

– Не то слово! Ты сегодня молодец!

Галишка смахнула грязь с рыжих волос Марго, но та лишь нетерпеливо мотнула головой: ее такие мелочи не беспокоили. Вместо этого она радостно обняла подругу, и они поспешили углубиться в лес, который окружал склад. Дорогу они знали очень хорошо, а если бы и не знали, то на деревьях были едва заметные метки для таких же крысятников, как они, бегавших на склад, чтобы чем-нибудь поживиться.

Слово “крысы”, обозначающее смертных, родилось из простого сравнения: они рыскали везде, где можно было хоть чем-то поживиться. Бессмертные селекционалы их за это презирали, большинство из них не понимало, что у смертных просто нет выбора.

Едва они оказались на дороге, как Марго посмотрела на часы: до начала уроков оставалось совсем немного.

– А теперь побежали, нам надо поспешить на урок!

Эпизод 2.

На урок истории девочки успели почти вовремя. Их немного задержало то, что недалеко от тайника крутились младшеклассники – пришлось дождаться, когда прозвенит звонок, чтобы они разбежались. Тогда Марго с Галишкой зашли в нужный дом, спрятали там протез, после чего помчались на уроки.

Школа у них была совсем небольшая, в каждом классе было не более десяти учеников, а на весь Новосибирск школ для смертных было всего три.

Серое здание в два этажа больше напоминало барак, чем школу. Марго очень хорошо помнила свой первый день, когда при взгляде на серьезное и суровое здание ее охватило радостное волнение: тогда оно казалось ей окошком в новый мир. Понадобилось несколько лет, чтобы полностью осознать: все знания, которые она получит, – никому не нужны. Ее учеба никак существенно не меняет ее судьбу. Правда меньше прилагать усилий Марго в учебе не стала, потому что в глубине души еще на что-то надеялась. И у нее были любимые уроки: физика, химия, математика. Ей нравились любые знания, что можно было применить в простой жизни. Точные науки были ее отдушиной. Чего не скажешь о Галишки. Подруга училась с меньшей охотой, но очень любила литературу и биологию. Впрочем, тандем из них получился замечательный: они всегда могли подтянуть друг друга по предметам.

Историю вела Ада Лучинская, хомо сапиенс имморталис, которая посвятила не меньше ста лет изучению этой науки. После ста лет сидения на одном месте она на какое-то время увлеклась спортом и даже пыталась попасть в профессиональную легкую атлетику, но быстро заскучала. Она чувствовала, что ей нужно призвание, и нашла она его в той области, о которой никогда не думала: преподавание. Не просто преподавание, а непременно у смертных детей, таких как Марго, Галишка и прочие. Ада видела свое предназначение в том, чтобы дарить им образование, но нельзя сказать чтобы, Ада была совершеннейшей альтруисткой. Она всегда была строга с учениками, так как доподлинно известно, что большинство из них пойдут по кривой дорожке, и Ада хотела дать им возможность развиваться, быть может, даже полюбить историю. Да, конечно, они не могли получить возможно заниматься наукой, но они могли бы полюбить читать и провести свою короткую жизнь за этим занятием, что всяко было бы гораздо полезнее скитаний по улицам.

Девочки, опоздавшие на урок, постучали и быстро вошли, после чего постарались максимально тихо пройти на свои места. Иногда Ада спускала с рук такие опоздания, если уже увлеклась темой урока, но не сегодня.

– Маргарита, Галина! Шерочка с машерочкой! Где вы так вымазались? Нет игр получше?

Марго с трудом удержалась от того, чтобы закатить глаза. Учительница Ада ей не слишком нравилась, хотя бы потому что относилась к ним как к умственно отсталым. Чем они еще могли бы заниматься в свои четырнадцать лет, кроме как ковыряться в грязи? Еще бы сказала, что они в песочнице куличики строят.

Марго опустила голову, чтобы Ада не заметила, как в ее глазах вспыхнул огонь неповиновения и неприязни, однако сделала это не достаточно поспешно.

– Ещё раз опоздаете, и я скажу директору, чтобы из комнат вас выпускали только на уроки!

– Извините, – тут же виновато проговорила Галишка и ткнула подругу в бок. Марго неохотно повторила за ней.

Преподавательница Ада знала много интересного, но Марго видела ее очень ограниченной женщиной, пусть даже и бессмертной. Она без конца твердила, что им следует больше думать и стремиться к чему-то в жизни, но никогда не говорила, к чему именно. Какие возможности у них – смертных детей? Обслуживающий персонал, если удастся выделиться, в противном случае пособие и ожидание собственной смерти в коробке, которая зовётся домом. Марго, может, и хотела другой жизни, но кто ей даст ее?

Учительница сегодня никак не хотела спускать Марго ее наглого поведения. И хотя девчонка, по мнению Ады, была довольно умной, вот только она точно катилась по наклонной, в этом Ада была уверена. В отличие от той же Галишки, у которой еще был шанс, если бы только она перестала дружить с этой проблемной девочкой.

– Марго, в каком году был съезд глав государств для обсуждения вопроса бессмертия?

– В девяносто шестом? – неохотно ответила она.

– В две тысячи девяносто шестом, Марго! Эти цифры нужно знать как Отче наш! Это самые важные цифры в становлении нашего мира, а ты не понимаешь.

Марго и правда не понимала. Во-первых, она ответила правильно. Дату съезда забыть было очень сложно, даже при всем желании. Иногда девочке казалось, что если ее разбудить, то она и тогда без проблем назовет дату съезда и поднимаемые там вопросы. А во-вторых, она не понимала, какая разница, что там случилось триста лет назад? Прямо сейчас ей это совершенно никак не поможет. Не починит ее биопротез, не положит конфетку ей на тарелку – никакой выгоды, в общем. Да и что говорить о прошлом, когда в настоящем она может сконструировать что угодно, дайте только ей материалы. Вот посмотрели бы тогда, кто из них двоих умнее. Да и вообще спросила бы Ада у нее лучше, в каком году изобрели биопротезы! Вот тут она бы показала себя.

– Давайте повторим еще раз Третью мировую войну. Тест через неделю, даже не представляю, как вы будете его сдавать. Вы же не хотите, чтобы московские дети опять вас обошли?

Ответом было молчание.

Учеников не слишком беспокоило, что их обойдут какие-то москвичи с окраины. В конце концов, именно они живут в центре мира, в Новосибирске.

– Какие государства первыми пошли в наступление, Олег?

Ада выбрала безопасный вариант. Олегу действительно нравилось учиться, и оттого Марго даже немного сочувствовала ему. Его знания так же никому не пригодятся, как и ее.

– Первыми объединились в Союз и начали атаку Северная Корея, Китай и Россия, – заученно проговорил Олег. – А Мексика объединилась с Канадой, что было неожиданно для всех, чтобы напасть на США.

– Да! Да! Вы только подумайте, что творилось в мире! – Ада заговорила с таким вдохновением и любовью, словно массовые убийства – это нечто прекрасное. – Весь мир объявил войну всему миру! Бессмертие было открыто, и после недолгой радости люди осознали, что на Земле жило 14 миллиардов человек! Количество ресурсов итак было ограничено, а при условии вечной жизни и постоянного прироста населения, люди очень скоро были бы обречены на голод и нищету. Ресурсы закончились бы катастрофически быстро! Началась война за территории. Самая абсурдная причина для войны, которая была объявлена – это нападение Филиппин на Сингапур, за то что те украли их кубок за победу по серфингу!

Марго отключилась, перестала слушать и посмотрела за окно, где шелестели кусты с розовыми цветами, вокруг которых кружили шмели. Войны ей не были интересны, так же как и мысли о том, как прекрасно, что когда-то уничтожили половину населения земли. Оставалось порадоваться, что она родилась позже, если вообще в ее ситуации можно радоваться рождению, учитывая отсутствие каких-либо перспектив.

– … и вот в 2101 году была открыта первая школа для хомо сапиенс имморталис…

Эпизод 3.

– … которая несла в себе будущий мир. Такой, каким мы знаем его сейчас. Бережное и аккуратное отношение к Земле и природе. Некоторые люди, такие как Мулин и Грегорович, задумались о судьбе нашей планеты. Возможность бессмертия неизбежно привела бы к росту населения: отсутствие смертности и бесконтрольная рождаемость.. В свою очередь это повысило бы уровень бедности и истощило бы земные ресурсы. Люди не только не объединились бы перед такой бедой, а наоборот это привело бы к хаосу и новым войнам.

Мулин и Грегорович предложили открыть школу для особенных детей: первых хомо сапиенс имморталис. Всех детей обследовали на предмет здоровья, умственных способностей, физической силы. После долгого и тщательного отбора, самым лучшим даровали бессмертие, и отправили в школу для одаренных детей. Именно эти люди заложили когда-то фундамент для нашего с вами настоящего…

На стол перед Ником упала записка. Он поднял голову и увидел, что Михо смотрит на него. Развернув записку, он прочитал: “После школы, за футбольным полем”. Ник пожал плечами в ответ, хотя уже прекрасно сам знал, что пойдет. Во-первых, Михо не принимал отказов, а во-вторых, будет что-то интересное.

Михо всегда был очень подвижный, он буквально весь изводился, если нескольких часов ему приходилось сидеть на одном месте. Нику даже порой казалось, что школа не подходит другу. Он был идейным и подвижным, а также просто обожал спорт. Михо не просто знал все о спорте, но и владел любой его разновидностью.

Ник же любил малоподвижный образ жизни. Ему нравилось учиться. Ему нравилась тишина и нравилось знать больше других, хотя последнее в его школе было особенно непросто из-за большой конкуренции. Однако если выбирать между сухими фактами и интересной, живой информацией, Ник бы выбрал последнюю. Его интересовали человеческие отношения, мотивация поступков, внутренний мир человека. Люди ему казались самой занятной из возможных тем.

К примеру, Ник не был так уж уверен в превосходстве той модели жизни, о которой им рассказывали учителя. Но Михо всегда говорил, что это глупости. Что мир построен так, как надо, поэтому и развивается в лучшую сторону. Ника же всегда интересовало, действительно ли в лучшую? И можно ли было избежать таких огромных жертв в войну?

Школа-пансионат для таких, как Ник и Михо, сильно отличалась от школы Марго и Галишки. Задачей учителей было выявить таланты и наклонности учеников и помогать развивать их. Ученики имели лучшее оборудование и доступ к любой информации: пытливость только поощрялась, потому что каждого из учеников ждало великое будущее, будь то спорт или любая наука.

Даже внешне школы нельзя было спутать. Здание имморталис было просторным, с большими холлами, широкими коридорами, вместительными и светлыми классами, зелеными зонами. При желании каждый ученик мог найти себе комфортный и тихий уголок, чтобы там позаниматься или отдохнуть.

Мысли Ника унеслись довольно далеко от лекции, когда раздался стук в дверь. Уроки обычно никогда не прерывались, поэтому все в классе встрепенулись в нетерпении, ведь сегодня был Большой день, которого все ждали.

Большой день – это день объявления результатов. Победители недавнего отбора будут удостоены участия в экспедиции “Новый мир”, а стук в дверь означал только одно: в их классе есть те, кто прошел в список избранных.

Ник почувствовал как его сердце забилось быстрее, хотя, он сам точно не был уверен хочет ли оказаться победителем. Он кинул взгляд на Михо, который начал ерзать на стуле. Михо точно хотел победить, хотя в глубине души Ник сомневался, говорит ли в друге желание участвовать в экспедиции или просто любовь к победе.

– Позвольте вас прервать? – В дверь вошел директор пансионата Дмитрий с лицом, сияющим все равно что новенькая начищенная хромированная деталь. – У меня тут кое-что есть.

Он помахал папкой с оттиском “Новым мир”, и учительница Мария прямо расцвела. Она тут же засуетилась, вставая со своего места и приводя себя в порядок, чтобы выглядеть идеально в этот торжественный для всех момент.

– Конечно-конечно, Дмитрий, проходите. Неужели у вас хорошие новости для кого-то из нас?

– Вполне может быть, – ответил он, хитро улыбаясь.

Вслед за ним в кабинет вошел преподаватель биохимии Рязан – он удостоился чести запечатлеть этот судьбоносный для всего мира момент: в руках он держал новейшую камеру Блеск 3000. Однако перед фотографией, он начал настраивать проектор. Дети застыли в ожидании. Многие из класса подали заявку на участие, и теперь им не терпелось узнать результаты, однако директор медлил. Дмитрию хотелось зачитать результаты в максимально торжественной обстановке, поэтому он лишь улыбался, пока учительница пыталась заглянуть в папку, которую он держал очень крепко.

– Посмотрим прямую трансляцию, – сказал он, когда Рязану удалось включить проектор, и на доске появились картинка, – Симона будет в эфире поздравлять тех, кто прошел в финал, и я хочу чтобы мы все вместе разделили этот момент. Помните, неважно, кто победил – важно лишь то, что это начало новой эры.

Однако картинка на проекторе не менялась, весь класс смотрел на застывший стоп-кадр как женщина поднимается на трибуну, чтобы произнести речь. Все в аудитории напряженно следили за Рязаном, иногда переводя взгляд то на него, то на доску, боясь упустить момент. Рязан же все что-то крутил, но это никак не помогало. Он даже достал маленькую отвёртку из кармана, раскручивая проектор, но в итоге просто покачал головой. Все разочарованно вздохнули и перевели взгляд на директора, который был раздосадован больше всех тем фактом, что в его идеальной школе можно встретиться с подобными неполадками. В итоге ему ничего не оставалось, кроме как раскрыть папку и опять улыбнуться. Такой день не могли испортить даже мелкие трудности.

– Что же… Я хотел, чтобы мы потомились с вами еще немного в этом сладостном ожидании, но, похоже, ничего не остаётся, как просто объявить результаты. Сказать ли мне вам? Сказать?

– Да! – дружным хором закричал класс.

Ник промолчал, оглянулся и увидел насколько взволнованы окружающие его ребята, и от того почувствовал некоторое волнение и сам. Все затаили дыхание, боясь не расслышать свое имя, тем самым упустив грандиозный момент.

Директор Дмитрий с удовольствием смотрел на своих учеников, каждого из которых неизбежно ждало светлое будущее. Он изобразил барабанную дробь, постучав по столу, после чего объявил.

– Никита, Михаил. Поздравляю! Вы прошли отбор!

– Урааа!

Это закричал Михо, и некоторые ребята из класса. Остальные ещё моргали, казалось, пытаясь осознать услышанное. У кого-то на лице была радость за друзей, а у кого-то разочарование. Ник тоже не выражал особенного счастья. Одноклассники начали уже хлопать его по плечу и шептать, насколько он классный, однако он в душе ощутил поднимающееся смятение. То, что он затеял ради шутки Михо, стало теперь его будущим. Расстроен он или рад – ему пока было сложно сказать.

Михо, тем временем, уже подскочил к директору и дал ему пять, после чего бросился обниматься с учительницей. К чрезмерному проявлению чувств Михо окружающие уже давно привыкли, поэтому просто сдавались под напором его жизнелюбия и добродушия. Михо не сомневался в своих чувствах по поводу победы. Он всегда хотел не просто жить, а сделать что-то поистине значимое, и это был его шанс.