скачать книгу бесплатно
Береста
Если осторожно, не поранив оболони, снять бересту с дерева, с годами на оставшемся нижнем слое коры вырастет вторичная береста, так называемая барма, которую можно будет точно так же эффективно использовать.
Смолистые вещества придают бересте чрезвычайную прочность и долговечность. Бересту разрезают на узкие полоски и из них плетут корзины, саквояжи, сумки, а в северных районах и оригинальную посуду – туеса, или бураки. Туес выглядит как цилиндр с деревянными дном и крышкой. Иногда туеса делаются с украшениями или расписываются масляными красками. В старину из бересты плели лапти, ступни (бухары), а еще туфли и башмаки. Обувь из бересты очень легкая, удобная и «здоровая». Помимо всего прочего из берестяных лент делают ковры, детские игрушки, шкатулочки… Русские ремесленники-умельцы оплетают вазы, дорожные фляжки, бутыли и чемоданы; используют ее в качестве отделочного материала, чтобы создать на изделиях красивые узоры. В прошлом у нас были очень распространены трости из бересты, отличающиеся изяществом, прочностью и гибкостью. В Древней Руси, если уж говорить о прошлом, именно на бересте наши предки писали свои письмена. При раскопках древнего Новгорода было обнаружено множество «берестяных грамот» со славянскими письменами. Бересту можно назвать «русским папирусом».
Береста применяется в лечении диатеза, ран и язв. Один старинный лечебник так описывает процесс: «Чтобы мясо гнилое из язвы выело, то толченую березовую кору надо всыпать в рану гнилую».
Березовая древесина
У березовой древесины масса достоинств. Она имеет тонкое сложение, достаточно легкая и в то же время упругая, крепкая, вязкая.
Используют березовую древесину в нашей стране в самых различных отраслях.
Прежде всего, лучшие дрова – из березы. Так же как и уголь.
Березовый уголь применяется в том числе и в медицине. Высококачественный уголь из березы под названием «карболен» назначается при отравлении ядами и бактерийными токсинами. Истолченный в тонкий порошок, этот уголь используется для излечения дизентерии, диспепсии, а также как антиспазматическое средство.
Из березовой древесины делают фанеру, лыжи, ружейные ложи, катушки и многое другое.
Древесина березы славится своей текстурой, и в первую очередь ей примечательна древесина карельской березы, чаще встречающаяся в лесах нашего Севера, преимущественно на сухих каменистых почвах. Ее древесина содержит черные жилки, рассеянные между волнообразно изгибающимися волокнами; она тяжелее обычной и почти не раскалывается. Из нее изготавливают различные красивые изделия – шкатулки, табакерки и пр.
Несколько сходна с ней по строению очень ценящаяся за свою прочность и оригинальный узор древесина березового капа, или наплыва, состоящая из волнообразных, очень сильно переплетенных между собой волокон, за исключением того, что она черных прожилок не имеет. Тщательно отделанная и отполированная древесина капа отличается чрезвычайно красивым и необычным рисунком.
Глава 2
Березовые древесные грибы: чага
Ни в одной стране мира нет такого огромного количества берез, как и такого изобилия гриба чаги, нарастающего именно на березовых стволах. О целебных свойствах чаги известно всему миру, и везде этот гриб, чагу, именуют русским грибом. Чага – бесценное сокровище России. Но умеем ли мы ценить ее? Практика показывает, что, к сожалению, в большинстве своем – нет. То, что мы получили, просто родившись в этой стране, разбазаривается по недомыслию и невежеству. Не задумываемся мы о последствиях такого бездумного, разорительского отношения к родной природе. Только за последние 20 лет было вывезено больше миллиона тонн сырья чаги, распродано за копейки многочисленным западным фирмам, которые на дешевом сырье делают дорогостоящие БАДы и лекарства, а потом реализуют их у нас же – в России.
На зарубежных сайтах пестрят объявления: продается русская чага, цены высокие. Японская фирма по недосмотру (а может, и специально) отправила предложение нашей российской производственной фирме «Биолюкс», занимающейся производством БАДов и косметики из целебных грибов, покупать у них высококачественное сырье чаги. Япония – России! Чагу, да еще по баснословным ценам!..
Псковский егерь однажды сказал мне с большой горечью: «Раньше – в советское время – заготовка чаги велась разумно: только с берез, предназначенных для вырубки. Сейчас же дикие заготовители-браконьеры абсолютно безнаказанно рубят чагу в любой роще, заповеднике, заказнике. Чага исчезает. И если в 70-х с гектара березовых угодий можно было получить килограммов 50—100 чаги, то сейчас со ста гектар не наберется и 50 килограммов. Ведь плодовое тело чаги нарастает 20–30 лет…»
Обидно, больно, страшно… Как можно своими собственными руками уничтожать родную природу? Ту, что при бережном обращении сможет кормить свой народ еще долгие столетия?.. Государству безразлично, оно не замечает творящегося: нет ни лицензий на добычу чаги, ни программы сохранения ее в природе, ни элементарной помощи тем, кто пытается спасти гриб своими силами. Фирмой «Центр фунготерапии» был создан грибной заказник в Псковской области, недалеко от Пушкиногорского заповедника, где отрабатывается технология «заражения грибным мицелием гриба чаги березовых стволов с целью восстановления популяции чаги». Этот заказник и подобные ему опыты – единственная надежда на сохранение чаги, на то, что в будущем мы сможем ее выращивать и культивировать в естественных условиях. Но эта инициатива так и остается инициативой, не поддержанной ни деньгами, ни другой помощью государства…
Чага – русское чудо
Обладающий выдающимися лечебными свойствами гриб чага (Inonotus obliquus) известен достаточно широкому кругу людей, но его тем не менее все равно постоянно путают то с березовым грибом, то с обычным трутовиком-копытнем.
В России чага известна как черный березовый гриб, березовый гриб. Сибиряки называют ее шульта. Во всем остальном мире ее обычно называют русским грибом, знания о нем там весьма скудны. Немцы именуют почему-то «кривым шиллеровским грибом» или просто «пильц». Самое заковыристое название русской чаги встречается у японцев – ко-фукисаруно-коши-таке.
Относится чага к семейству полипоровых базидиальных грибов. Она встречается не только на стволах берез, но может паразитировать и на некоторых других деревьях (бук, вяз, клен, ольха, рябина), правда, лечебными считаются только наросты на живых березах.
Научное описание чаги таково: «Чага представляет собой твердые крупные, до 40–50 см в диаметре, толщиной 10–15 см, тяжелые наросты массой от 2 до 5 кг, овальной или круглой формы с глубоко растрескавшейся черной поверхностью. При благоприятных условиях чага может расти 10–20 лет. Внутренняя ткань этих наростов темно-коричневая, очень твердая, но по направлению к древесине эта ткань немного светлее, не настолько твердая и часто пронизана мелкими желтоватыми прожилками. Трубочки на наростах чаги не развиваются, поэтому и споры на них никогда не образуются.
Наросты чаги, как правило, развиваются в местах механических повреждений коры дерева (обломанные сучья, морозобойные трещины, солнечные ожоги и др.). Чага поражает только стволы живых деревьев, причем преимущественно старых берез, так как с возрастом у дерева понижается способность образовывать раневое кольцо, препятствующее проникновению спор в глубь древесины. Базидиоспоры гриба, рассеянные в воздухе, попадают в поврежденные участки коры, где прорастают, образуя мицелий. Нити мицелия (гифы) постепенно разрушают древесину и вызывают внутреннюю (сердцевинную) бледно-окрашенную гниль. На том месте, где произошло первичное заражение этим грибом, со временем (приблизительно через 3–4 года) появляются его наросты.
Наросты чаги являются бесплодным мицелием гриба, а плодовое тело, которое дает базидиоспоры, находится под корой и снаружи ствола незаметно. Оно появляется около нароста чаги, когда дерево под влиянием сильного развития гриба начинает погибать. Сначала под корой по длине ствола появляются буровато-коричневые лепешковидные плодовые тела длиной до 1–2 м и больше, толщиной 3–4 см и шириной до 20–30 см. Причем по их краю образуются так называемые упорные пластинки, представляющие собой гребневидные выросты с плоской верхней частью. Когда заканчивается созревание плодового тела и начинается процесс споруляции, кора дерева под натиском упорных пластинок растрескивается и отпадает, обнажая гименофор. В свежем состоянии эти плодовые тела кожисто-мясистые, в сухом – твердые и ломкие. Они почти целиком состоят из трубочек. При освобождении из-под коры они бледно-древесного цвета, а в старости – красновато-бурого. Освободившись из-под коры, гриб начинает плодоносить, т. е. выделять споры в большом количестве. Позже плодовые тела ссыхаются, растрескиваются, отмирают и отпадают»[2 - По материалам аналитического обзора Саакян К.Р., Ващенко К.Ф., Дармограй Р.E. Чага (черный березовый гриб). Fungus Betulinus.].
Говоря более доступным языком: та часть гриба, которую обычно срезают, – это нарост чаги, тело гриба, но без спор, потому что основной производитель спор чаги – небольшие тоже лепешкообразные древесные образования, которые находятся под корой березы, в толще древесины. Созревая, этот плодоносный слой окаймляет нарост чаги. И разбрасывает споры, которые разносит ветер. Они где-то закрепляются в трещинке коры дерева, потом наращивают тело, а затем в тиши древесины под защитой чагового нароста начинается созревание спор. Ох, непростой этот гриб чага. Целебность его, к примеру, зависит от способа приготовления, а еще от того, какую именно часть гриба использовали для лечения. При лечении онкологических заболеваний критично использовать томленную на водяной бане плодоносящую, то есть невидную обычно, часть чаги, производящую споры!
Самые мощные противораковые свойства чаги находятся именно в этом споропроизводящем гименофоре, что подтверждено исследованиями нашего Центра фунготерапии и Ветеринарной академии Санкт-Петербурга и уже доказано на опытных партиях животных. Именно поэтому заготовка чаги идет не просто, она обязательно должна предваряться осмотром миколога, который обнаруживает эту самую эффективную часть древесного гриба и аккуратно все извлекает. ООО «Биолюкс» производит чагу специально для онкологических больных, включая в состав экстрактов чаги 40 % этого плодоносящего гименофора. На коробочке с порошком чаги стоит значок «О+», что означает: препарат разработан специально для профилактики и лечения онкологии.
Наилучшими хозяевами для повышения лечебных свойств гриба являются Betula pendula и B. pubescens. На других породах чага отмечена только в районах произрастания березы в смешанных лесах, где деревья различных пород находятся в непосредственной близости друг от друга.
Химический состав
«Чага содержит широкий спектр различных биологически активных веществ: водорастворимые пигменты в большом количестве (20 %), которые образуют хромогенный полифенолкарбоновый комплекс. Птерины (производные птеридина), наличием которых обусловливается цитостатическое действие чаги; полисахариды (6–8 %); агарициновая и гуминоподобная чаговые кислоты (до 60 %); органические кислоты (щавелевая, уксусная, муравьиная, ванилиновая, сиреневая, инонотовая и обликвиновая); липиды (ди- и триглицериды); стероидные вещества (стерины – эргостерол, а также тетрациклические тритерпены – ланостерол и инотодиол, проявляющий антибластическую активность); лигнин; свободные фенолы; флавоноиды; кумарин пеуцеданин; целлюлоза; смолы; следы алкалоидов невыясненной структуры. Другие микроэлементы в виде оксидов: медь, барий, цинк, железо, кремний, алюминий, кальций, магний, калий, натрий, причем калия в 5–6 раз больше, чем натрия»[3 - По материалам аналитического обзора Саакян К.Р., Ващенко К.Ф., Дармограй Р.Е. Чага (черный березовый гриб). Fungus Betulinus.].
В плодоносящем гименофоре чаги нашли полисахаридные соединения, выполняющие роль адсорбентов раковых токсинов, и меланины, угнетающие механизм деления и развития раковых клеток.
Фармакологические свойства
Березовый гриб чага обладает общеукрепляющим, спазмолитическим, мочегонным, болеутоляющим, противомикробным, репаративным, общетонизирующим, слабительным действием. Нормализует деятельность желудочно-кишечного тракта, уменьшает потоотделение (влияние агарициновой кислоты), регулирует метаболические процессы.
Улучшает обмен веществ, в том числе активизирует обмен веществ в мозговой ткани. Усиливает цитостатическую активность противоопухолевых препаратов, задерживает рост опухолей, вызывает их постепенную регрессию и замедляет развитие метастазов. При этом значительно улучшается самочувствие больных, восстанавливается их работоспособность и повышается общий тонус. Чага восстанавливает сопротивляемость организма и его защитные механизмы, направленные на борьбу со злокачественным ростом.
Чага нормализует деятельность желудочно-кишечного тракта (ЖКТ) и кишечную микрофлору, способствует рубцеванию язв желудка и двенадцатиперстной кишки. Настой гриба понижает артериальное и венозное давление, уменьшает частоту пульса. Максимальное снижение уровня глюкозы в сыворотке крови наблюдается через 1,5–3 ч после приема настоя внутрь. Уровень сахара при этом понижается на 15,8—29,9 %. При наружном использовании чага проявляет противовоспалительное, заживляющее и обезболивающее действие, защищает кожу от грибковых и вирусных инфекций, снимает отеки и способствует восстановлению здорового состояния кожи.
Глава 3
История чаголечения
Чаголечение – это абсолютно самостоятельное направление, существовавшее в народной медицине славян. Они были убеждены в том, что чагой можно вылечить всё без применения каких-либо дополнительных методов траволечения.
Причем последующие исследования доказали, что чага эффективна при значительном количестве заболеваний; применяя разную концентрацию настоя и разные части гриба, можно успешно лечить и излечивать самые различные заболевания вплоть до последних стадий рака и СПИДа.
Удивительно то, что доктору Масленникову, о котором еще пойдет речь далее, чагу удалось открыть заново, не имея доступа к перспективным разработкам, фактически в информационном вакууме. Ведь он абсолютно никак не мог получить информацию о научных исследованиях польских врачей XIX века или наших петербургских подвижников, живя в крошечном советском городке, где было в лучшем случае пара библиотек. А в научные архивы столичных библиотек пускали только по выписанным пропускам. Он шел той же дорогой, что врачи до него. Сам – экспериментальным путем – отрабатывал рецепт, проверял его эффективность на пациентах.
Мне, автору этой книги, работать значительно легче, ведь я имею возможность сравнить информацию из нескольких источников и уверенно сказать, где, что и как может быть излечено чагой.
История применения
Где-то упоминается, что чагу начали применять в XII веке, но я могу с уверенностью заявить, что это утверждение ложно. Даже несколько обидно, когда ученые всерьез утверждают, что история славян начинается с IX–X веков. А до этого они что – с обезьянами бегали? Подлинные даты начала применения чаги неизвестны.
Славяне из всех народов были наиболее связаны с природой, и они – одни из немногих народов в мире – никогда не боялись грибов, не было у них и религиозного культа грибов. Остальные народы мира – майя, ацтеки, другие индейцы, народности Африки, индусы, скандинавы и западноевропейцы – поклонялись Грибной Матери, оставив огромное количество свидетельств этого поклонения, и поэтому для них грибы – не еда, как прежде всего у славян, а культовые атрибуты и лекарство. Славяне же с грибами накоротке – каждый гриб они знали и на вкус, и на целебность.
Трутовики по причине своей всесезонности для древних славян были самым первым лекарством. В любое время года на стволах деревьев можно было найти и чагу, и бетулину (березовый трутовик), и траметес, и ложный трут. И использовать их как горючий материал для костра, как перевязочное средство, как горячую еду (молодой березовый лепех) и как лекарство.
Все авторы взахлеб пишут о традициях шаманства и о мухоморах, но совершенно забывают упомянуть об умении северных народов России использовать грибы как лекарства: шульту (чагу) – чтобы лечить опухоли и болезни желудка, паргу (олений трюфель) – как природный стимулятор, восстанавливающий силы и энергию, своеобразный «северный афродизиак», березовый лепех – как средство от кожных раков, заболеваний крови и лимфы. Именно трутовики всегда помогали северным народам в долгую зиму микроэлементами, витаминами, целебными веществами, восстанавливали им силы, излечивали от болезней.
Небезынтересны наблюдения немецкого лекаря XVIII века, оставившего следующую запись о своем путешествии в Западную Сибирь: «В западной Сибири ханты традиционно готовят чагу и используют отвар для лечения туберкулеза, при боли в желудке, при заболеваниях желудка и как внутренний чистящий агент. В форме «супа» женщины применяют этот фанг для мытья наружных половых органов после или во время менструаций, для мытья новорожденных, для «ритуальных омовений» и для мытья рук, ног и всего тела. Для приготовления такого «супа» чагу обжигают до красного цвета, потом кладут в горячую воду и размешивают, пока он не разломается, а вода не станет черной» (Саар, 1782).
А в средней полосе России крестьяне с глубокой древности пили и медвяные, и березовые квасы, сделанные из березовых грибов, а не из березового сока, как ошибочно полагали некоторые исследователи. «Березовый квасень по колеру схож с хлебными, из ржаных лепешек кои настаивают. Но заместа лепешек духа приятнаго квасят губы трутовые, кои имеют способность питаться березовым древесном. Сии квасы почитаются зело целебны от напастей и хвороб разных, особливо от уродств и болестей опухельных и язв незаживающа…» – это из записки служивого человека, который пытался в одном из поселений приучить местное чиновничество к «питью заморских диковинок – чаю да кофию», а его самого приучили пить квасы и различать их по вкусу и приготовлению.
Если уж речь зашла о квасах, перебродивший «чажный квас» на Руси пили при запорах и геморроидальных коликах. Чагу использовали и как лекарство при большой крепости, и как купание (в чаге купали золотушных детей), настоем чаги промывали глаза, гнойные язвы.
Чага обладает не только лечебным, но и значительным профилактическим эффектом. Земский врач Сергей Никитич Масленников из старинного русского города Александрова неоднократно отмечал: у местных крестьян практически не бывает заболеваний раком, и именно потому, что они с детства приучены пить вместо любого питья напиток из чаги. Это он писал перед Великой Отечественной войной, но подобные наблюдения и лекарей, и земских врачей фиксировали и раньше – в XVIII–XIX веках – этот же факт.
К примеру, в Олонце, на северо-западе России, в XVII–XIX веках существовали искусные знахари, которые лечили любые формы рака и славились своим «врачевательным» делом. Специальным указом Петра I была им оказана помощь в производстве «…знатных снадобий, коими пользовашися не токмо местный люд, но и инородцы и иноверцы». А следующим указом Петр позаботился и о создании первого курорта в тех же северных широтах – на шунгитовых месторождениях. Именно в то время чагу и шунгит отправляли через Архангельск в Европу тысячами пудов. Американский фунготерапевт Кеннет Джонс утверждает, что чага тогда пользовалась огромным уважением среди западных лекарей всех мастей, ею пользовали от всех болезней. Но даже в наши времена готового препарата из чаги нет нигде, кроме России. Вероятно, потому, что и чаги в таком количестве нет нигде, кроме нашей страны.
Исследования земских врачей
Из медицинской литературы известно несколько относящихся к XIX веку попыток клиницистов и практических врачей выяснить терапевтическое действие черного березового гриба на больных раком. Так, в 1857–1858 годах Ф.И. Иноземцев испытывал это народное средство на больных, находившихся в клинике Московского медицинского института. Он отмечал улучшение общего состояния, но так и не получил желаемого результата: чага не снимала болевые синдромы при последних стадиях.
В 1862 году в Санкт-Петербурге врач А. Фурхт описал случай излечения больного раком нижней губы, причем в раковый процесс уже была вовлечена подчелюстная железа. При этом густой отвар гриба применяли внутрь и в виде компресса 3 раза в день в течение нескольких месяцев. Лечение закончилось полным исчезновением раковой опухоли и раковой язвы. Вероятно, этот запротоколированный медицинским ведомством случай был толчком к пристальному изучению чаги, но он же сослужил и печальную службу. А именно – разгромный вывод медицинского светила Драгендорфа.
В 1864 году профессор Юрьевского университета Г. Драгендорф, занимавшийся составлением сводки по лекарственным растениям всех стран и народов разных времен, основательно запутал всех и «совершенно незаслуженно подпортил репутации чаги». Он не нашел в грибе ни алкалоидов, ни гликозидов и сделал заключение, что в чаге весьма трудно допустить какие-либо терапевтические свойства. Авторитет Драгендорфа был очень велик, и о чаге стали постепенно забывать, тем более что многочисленные попытки врачей лечить отварами чаги рак серьезных успехов не имели. Опять же, эти «вынужденные» исследования скорее ставили целью показать, что Драгендорф прав и чагу использовать смысла не имеет. Дескать, народная медицина – это невежество в чистом виде. Такое «исследование» было проведено в 1889 году в акушерско-гинекологической клинике Военно-медицинской академии И.И. Лапиным. Лечение злокачественных опухолей отваром из березового гриба проводилось у двух (!) больных женщин. С этой целью отвар применяли внутрь и в виде спринцевания. Но после кратковременных испытаний был сделан вывод, что «лечение настоем трутовика не может быть применено при раковом процессе». Однако причина неудачи состоит, во-первых, в том, что исследователи применяли не стерильную форму гриба Inonotus obliquus, которая, собственно, и является чагой, а плодовые спороносные формы трутовых грибов; во-вторых, эффективная медицинская помощь больным была по тяжести их заболевания уже невозможна; и в-третьих, слишком короткий срок испытаний (8 и 18 недель) не может считаться достаточным для выводов о терапевтической ценности лекарственного средства.
В 1896 году врач из Пятигорска С.А. Смирнов отослал свою статью о наблюдениях чаголечения при онкологии в столичный журнал, где был опубликован материал И.И. Лапина о несостоятельности «чаголечения» в онкологии. Провинциальный врач позволил себе не согласиться с выводами столичных светил и отметил болеутоляющее действие отвара из чаги на больных с неоперабельными формами рака. Вместе с тем автор констатировал способность отвара регулировать отправления кишечника у больного, указал на желательность применения чаги в лечении онкологии, но вместе с тем и отметил, что у врачей нет точных данных: какой отвар использовать, сколько кипятить этот отвар и надо ли его кипятить вообще. Так как в разных источниках указывался всегда разный рецепт применения, то и говорить о результатах преждевременно – сделал такой вывод Смирнов. Но авторитет светил сделал свое дело. Упоминаний о чаге в медицинской литературе не было вплоть до революции.
Только спустя почти сто лет в Ботаническом институте имени В.А. Комарова АН СССР, ведущем свою родословную от созданного Петром I «Аптекарского огорода», и в Ленинградском медицинском институте имени И.П. Павлова началось комплексное исследование чаги под руководством профессоров П.Я. Якимова и П.К. Булатова.
Толчком к этим исследованиям, вероятно, послужил тот факт, что, как бы ученые ни открещивались от народных методов лечения рака, как бы они ни заявляли об «успехах медицины в онкологии», раковые пациенты неизменно пользовались старинными проверенными методами. И результаты, которые так просто не спишешь, фиксировались многими врачами: не только улучшения после приема целебных грибов (чаги, мухомора, веселки, березового лепеха и т. д.), но и успешные излечения. К тому же многие врачи-подвижники посвятили много лет наблюдениям и лечению таких больных.
Одним из них является врач Масленников из маленького русского городка Александрова. Он действительно много лет отдал работе по изучению свойств чаги и клинической ее апробации. Причем делал это абсолютно подпольно, так как медицинское начальство при сталинском режиме за такую инициативу вряд ли могло его похвалить. И все-таки лечил. И наблюдал, и писал письма, и отрабатывал приемлемые дозы. Оставил после себя много записей с историей болезней, среди которых есть достаточно много с великолепными результатами – полным исцелением. Он остался бы абсолютно неизвестным и забытым поборником «гриболечения», если бы не удачный случай: в пациенты к нему попросился будущий известный писатель, а в то время – онкобольной А.И. Солженицын, который, отправляясь на операцию в Ташкентский онкодиспансер, писал, что отправляется умирать. Но Масленников взял его под наблюдение и стал высылать рекомендации и чагу. Писатель излечился полностью (имев рак желудка) за два года и описал эту историю в своем произведении «Раковый корпус».
Доктор Масленников из Александрова – мастер чаголечения
Городишко Александров похож на все остальные маленькие провинциальные городки недалеко от Москвы, что обычно плавают в сонной истоме. Жизнь бурлит не в них, а в быстрой, спешащей и кипучей Москве. А здесь – пыльные улочки с асфальтом в трещинку, длинные ряды заборов из штакетника, разноцветье флоксов в палисадниках. Музей Марины Цветаевой – все местные достопримечательности. Сонное царство.
А когда-то этот маленький город был похож на пчелиный улей, электрички регулярно выплевывали на привокзальную площадь очередную толпу «паломников». Но шли они не к дивной красоты церквушке, а к обычному земскому врачу, простите, обычному врачу обычной советской поликлиники – Масленникову Сергею Никитичу.
Те 50-е годы XX века очевидцы и старожилы-александровцы помнят хорошо. Очередь к дому врача выстраивалась огромная. Люди приезжали за надеждой со всех концов Советского Союза. Они цеплялись за любой шанс исцелиться от ужасающей болезни – рака. Они могли ждать дни, снимая комнатушки и койки у местных жителей, кто-то ставил палатки, а кто-то часами скорбно выстаивал под палящим солнцем или проливным дождем.
Тогда о пиар-рекламе никто и не слыхивал, а ни одной газете и в страшном сне не приснилось бы написать что-то о враче, который берется лечить рак не в стенах онкологического диспансера, не операциями и химиотерапией, а какими-то непонятными древесными наростами… Но надо отдать должное: хоть и наговорено много несусветной чуши о тех диктаторских временах, но власти не мешали… делали вид, что Масленникова как будто и нет, а очереди к нему – ну просто так, за советом, сам он объяснял подобную практику наработкой материала для диссертации. Тем более что занимался этим врач в свободное от работы в больнице время.
Он действительно нарабатывал материал: по крупицам собирал данные об эффективности настоя чаги, которым лечил раковые заболевания. Скрупулезно записывал диагнозы больных, свои назначения, наблюдаемые результаты и через какой отрезок времени они проявляются. Он фиксировал виды раковых заболеваний и эффективность настоя чаги при различных их видах. Бесценные выводы, когда и как помогает чага. К примеру, опухоль желудка и опухоли почек почти всегда можно излечить с помощью чаги, опухоли мозга – нет. Масленников годами отрабатывал концентрацию оптимального настоя чаги, экспериментируя с древесными грибами, росшими на рябинах и осинах. И в результате создал огромный архив, содержащий диагнозы больных и результаты лечения.
Его врачебный авторитет невероятен. Масленников был известен всем без единой публикации в прессе, потому что его адрес, написанный от руки или напечатанный на машинке, передавали из рук в руки. Сарафанное радио – вещь неподкупная, вранья, вымыслов и фантазий там не бывает. Реальный человек со страшной смертельной болезнью был излечен именно этим врачом и именно этим снадобьем, и этот реальный факт подтверждается постоянно. В архиве Масленникова – сотни подлинных историй болезни, которые закончились излечением рака.
Излечение чагой писателя Солженицына
Именно такая реальная история связана с заболеванием раком известного писателя Александра Исаевича Солженицына, который в результате полностью излечился от этой страшной болезни.
Свои скитания по онкологическим диспансерам, свои психологические страдания уже на грани жизни и смерти, пациентов с таким же недугом, отсчитывающих свои последние месяцы, врачей-онкологов, и узколобых, и творчески направленных, и равнодушных, и, наоборот, стремящихся помочь и сознающих свое бессилие перед этим заболеванием – все это он описал в своем романе «Раковый корпус».
Раковый корпус Солженицына
«Всех собрал этот страшный корпус – тринадцатый, раковый. Гонимых и гонителей, молчаливых и бодрых, работяг и стяжателей – всех собрал и обезличил, все они теперь только тяжелобольные, вырванные из привычной обстановки, отвергнутые и отвергнувшие все привычное и родное. Нет у них теперь ни дома другого, ни жизни другой. Они приходят сюда с болью, с сомнением – рак или нет, жить или умирать? Впрочем, о смерти не думает никто, её нет. Ефрем, с забинтованной шеей, ходит и нудит «Сикиверное наше дело», но и он не думает о смерти, несмотря на то, что бинты поднимаются все выше и выше, а врачи все больше отмалчиваются, – не хочет он поверить в смерть и не верит. Он старожил, в первый раз отпустила его болезнь и сейчас отпустит.
Русанов Николай Павлович – ответственный работник, мечтающий о заслуженной персональной пенсии. Сюда попал случайно, если уж и надо в больницу, то не в эту, где такие варварские условия (ни тебе отдельной палаты, ни специалистов и ухода, подобающего его положению). Да и народец подобрался в палате, один Оглоед чего стоит – ссыльный, грубиян и симулянт.
А Костоглотов (Оглоедом его все тот же проницательный Русанов назвал) и сам уже себя больным не считает. Двенадцать дней назад приполз он в клинику не больным – умирающим, а сейчас ему даже сны снятся какие-то «расплывчато-приятные», и в гости горазд сходить – явный признак выздоровления. Так ведь иначе не могло и быть, столько уже перенес: воевал, потом сидел, института не кончил (а теперь – тридцать четыре, поздно), в офицеры не взяли, сослан навечно, да еще вот – рак. Более упрямого, въедливого пациента не найти: болеет профессионально (книгу патанатомии проштудировал), на всякий вопрос добивается ответа от специалистов, нашел врача Масленникова, который чудо-лекарством – чагой лечит. И уже готов сам отправиться на поиски, лечиться, как всякая живая тварь лечится, да нельзя ему в Россию, где растут удивительные деревья – березы…
Замечательный способ выздоровления с помощью чая из чаги (березового гриба) оживил и заинтересовал всех раковых больных, уставших, разуверившихся. Но не такой человек Костоглотов Олег, чтобы все свои секреты раскрывать этим свободным, но не наученным «мудрости жизненных жертв», не умеющим скинуть все ненужное, лишнее и лечиться…
Веривший во все народные лекарства (тут и чага, и иссык-кульский корень – аконитум), Олег Костоглотов с большой настороженностью относится ко всякому «научному» вмешательству в свой организм, чем немало досаждает лечащим врачам Вере Корнильевне Гангарт и Людмиле Афанасьевне Донцовой. С последней Оглоед все порывается на откровенный разговор, но Людмила Афанасьевна, «уступая в малом» (отменяя один сеанс лучевой терапии), с врачебной хитростью тут же прописывает «небольшой» укол синэстрола, лекарства, убивающего, как выяснил позднее Олег, ту единственную радость в жизни, что осталась ему, прошедшему через четырнадцать лет лишений, которую испытывал он всякий раз при встрече с Вегой (Верой Гангарт).
Слепая вера Веги в науку наталкивается на уверенность Олега в силы природы, человека, в свои силы. И оба они идут на уступки: Вера Корнильевна просит, и Олег выливает настой корня, соглашается на переливание крови, на укол, уничтожающий, казалось бы, последнюю радость, доступную Олегу на земле. Радость любить и быть любимым.
Многое должен пережить и передумать человек, прежде чем придет к такому пониманию жизни, не каждому это дано. Вот и Зоенька, пчелка-Зоенька, как ни нравится ей Костоглотов, не будет даже местом своим медсестры жертвовать, а уж себя и подавно постарается уберечь от человека, с которым можно тайком от всех целоваться в коридорном тупике, но нельзя создать настоящее семейное счастье (с детьми, вышиванием мулине, подушечками и еще многими и многими доступными другим радостями). Одинакового роста с Верой Корнильевной, Зоя гораздо плотней, потому и кажется крупнее, осанистее. Да и в отношениях их с Олегом нет той хрупкости-недосказанности, которая царит между Костоглотовым и Гангарт. Как будущий врач Зоя (студентка мединститута) прекрасно понимает «обреченность» больного Костоглотова. Именно она раскрывает ему глаза на тайну нового укола, прописанного Донцовой. И снова, как пульсация вен, – да стоит ли жить после такого? Стоит ли?..»[4 - Все шедевры мировой литературы в кратком изложении: Сюжеты и характеры. Русская литература XX века. М., 1997.]
Немного предыстории. Мифы о болезни писателя в Интернете и воспоминаниях современников
Давайте попробуем немножко разобраться в истории болезни А. Солженицына, его отношении к собственному исцелению и мифах, возникших в публицистике по этому поводу.
Прототип главного героя Оглоеда, конечно, сам Александр Исаевич Солженицын, и это описание его удивило меня: «Но не такой человек Костоглотов Олег, чтобы все свои секреты раскрывать этим свободным, но не наученным «мудрости жизненных жертв», не умеющим скинуть все ненужное, лишнее и лечиться…»
Для понимания этой фразы надо знать характер Солженицына – подозрительный, закрытый, амбициозный, чуждый благодарности кому угодно за что угодно. Таким характер своего мужа описывает первая его жена – Наталья Решетовская, умершая сравнительно недавно. Именно она знала о болезни мужа больше всего и вынуждена была молчать, ведь Солженицын крайне остро реагировал на любое упоминание о его болезни и выздоровлении.
Одно время я даже засомневалась: а болел ли он на самом деле? Не фантазия ли это ради рекламы? Слишком уж разные версии перепечатывают друг у друга газеты.
Однако сейчас я пришла к однозначному выводу: болезнь однозначно была. Смертельная болезнь, опасная.
И надо отдать должное писателю: он мужественно встретил заболевание и победил его.
Мифы и реальность о заболевании писателя
Мне в поисках истины пришлось изучить массу всякой информации – и везде она была совершенно разной. Никто точно не мог назвать ни вид злокачественной опухоли, ни способ ее лечения. В разных источниках – разные сведения, порой совершенно исключающие друг друга.
Солженицын не любил журналистов, старался не давать интервью и практически никогда не упоминал о своей болезни, это было полнейшее табу. Да как можно это осуждать? Человек, носящий в себе, как мину, поставленную на счетчик, опухоль, отсчитывающий не только месяцы, а минуты жизни, вряд ли станет откровенничать о своем излечении. Гораздо более вероятно то, что он постарается забыть о произошедшем, таким образом надеясь перехитрить коварный недуг. И все, касающееся его болезни, будет воспринимать крайне ранимо. Вот выдержка из книги воспоминаний первой жены Солженицына Натальи Решетовской «В споре со временем»:
«…Всё было бы хорошо, если бы меня оставило ощущение, что муж в чём-то неуловимо изменился. Что-то между нами было недоговорено.
Наконец, не выдержала и спросила его об этом…
– В нашем доме совершено предательство, – сказал он.
– Кем? – не веря ушам, воскликнула я.
– Мамой…???
Пока мы здесь в Рязани, он не скажет, в чём оно состоит. Потом, пожалуй, когда мы поедем в Ташкент…
Мама и… предательство?
Открытая душа мамы, её искренность и самоотверженность и… предательство?!
Я сжалась. Покой был потерян. Пыталась готовиться к концерту, но ничего, ничего не выходило. Я была рассредоточена, рассеяна…
Как-то всё же дожили до 17 марта – до нашего отъезда. <…>
В три часа дня мы в столице Узбекистана. Гостиница «Ташкент».
Не зря ли он сюда приехал – думает мой муж. Эти сомнения, высказанные мне в первый вечер, не рассеялись у него и на следующий день, когда он уже побывал в онкодиспансере, ходил в белом халате, участвовал в обходе, но всё же чувствовал себя «именитым гостем».
Он лишний раз убедился, что невозможно и нелепо «собирать материал». «Собирать материал» можно только своим горбом и не будучи (хотя бы для окружающих) никаким писателем. Иначе ты безнадежно сторонний наблюдатель, перед которым все притворяются или становятся на цыпочки.
