Голос моей души

скачать книгу бесплатно


После исторического периода наступил парковый, с прогулками по ботаническому саду и парку Айвазовского в Партените. Красота цветов, деревьев, маленьких прудиков и тропинок требовала от тебя только одного – жить и радоваться. Но этому мне, как оказалось, предстояло учиться еще долго. Среди этого праздника жизни в свободное после работы время я стала хотя бы чувствовать, отстаивать право быть этому времени в моей жизни, у самой же себя.

Тем временем работа на проекте кипела. Впрочем, именно это и было для меня привычным процессом, а вот жизнь вне работы стала наполняться красками впервые.

В какой-то момент мне пришлось выйти за рамки бизнес-процесса, так как многие сотрудники, с которыми я взаимодействовала, были приезжими из Донбасса, где проходили военные действия. Многим просто нужна была помощь.

Я даже не заметила, как перестала быть наедине сама с собой. На работе – люди, на выходных – с людьми, дома – консультации. Процесс размытости собственных границ должен был логически завершиться острым осознанием того, что так нельзя выстраивать отношения. А пока это все просто наслаивалось и копилось.

В наших путешествиях были разные места: одни – с ярко женским проявлением, другие – с мужским, третьи приоткрывали святость и глубину, четвертые разрешали прикоснуться к своей боли.

В один из осенних выходных мы отправились к плачущей скале. Трудно было представить, что где-то среди полей, возможно появление хоть какой-то скалы. Но слоистая скала действительно существовала. Место ухоженное и почитаемое местными – это читалось и в вывеске, и в ограждениях по пути, и в лавочках на самой территории. Между скалой и ее фрагментами давно выросли большие деревья, которые как будто охраняли тропу в расщелине.

По желобу в скале, формировавшемуся десятками лет, стекала скромная струйка воды. Сам желоб со временем приобрел кроваво-багровый цвет благодаря особому составу воды. Создавалось ощущение, что по скале течет кровь… Несмотря на скудость слез скала наплакала целый пруд.

Один из участков скалы напомнил мне смайлик, но приглядевшись, я увидела череп… Место намекало о своём сакральном назначении. Свечи в низком гроте свидетельствовали о том, что кто-то использует силу этого места по назначению. Один из камней был просто предназначен для жрицы, совершающий обряд. Он представлял собой стол, возвышающийся над прудом и местностью кругом. Забравшись на него, неожиданно для себя я во весь голос закричала:

– Я женщина …

Место явно требовало этого проявления, оно было пропитано женским потенциалом…Что-то утробное, скрытое, влажное, заряженное пением при лунном свете, сильное и мудрое сочилось из пространства… Женское место силы…

Были и мужские места. На гору Бойко собралась ехать с ночевкой большая группа на нескольких машинах. И немудрено: говорят, что именно здесь находится крымский вход в Шамбалу. Хозяин базы, где мы ночевали, предупредил нас, что место непростое, нужно следить за своими мыслями. Но наблюдение за собой – это навык, оттачиваемый годами.

Вечером за ужином стали твориться непонятные процессы с нормальными людьми. Фактически это было похоже на судилище. Я поспешила удалиться, но вернувшаяся в комнату Наталья притащила процесс с собой. С Натальей мы познакомились на проекте. Активная, рожденная непростыми девяностыми, смелая, острая на язык и при этом открытая, она вносила особый драйв в нашу группу. Но тот посыл, который она принесла с собой, был явно ментально зараженным.

Мне ничего не оставалось, как включить медитацию фиолетового пламени. В результате Наташа спала уже через пару минут, а я, довольная этим обстоятельством, улыбалась. На утро, осознав, что ее вырубили, она долго еще бубнила на эту тему, но как-то очень по-доброму:

– Медитацию она включила, блин. Фиолетовое пламя… Ты же меня вырубила просто, – это веселило нас всех.

Подъем в 13,5 километров давался тяжело. В какой-то момент в группе возник спор о направлении дальнейшего следования, но женщины не послушали мужчин, за что и были наказаны. Мы сбились с пути. Буковый лес стройностью и правильностью стволов намекал о нашем женском перегибе. В одном из оврагов в огромной каменной глыбе я увидела образ большой змеи, свернувшейся в спираль, но тяжесть подъема тут же переключила моё внимание на тропу под ногами.

Я поднялась самой последней. На вершине горы находились развалины Древнего Храма Спасителя. Помолившись и сделав подношения, я вдруг почувствовала, как сильная волна поднялась по позвоночнику и вскрыла мне макушку. Я потеряла равновесие, девочки подхватили меня и усадили на ближайший камень. Мир перед глазами был в ультрафиолетовом спектре.

Было странное ощущение, как будто из макушки бил столб света. Борис потом объяснил, что это было поднятие энергии Кундалини, а образ каменной змеи – предупреждением. Гора очень ярко указала место женщины в пути – за мужчиной. Этот урок сильно врезался в память.

Спускались легко, ноги утопали в буковой листве. Нашуршались вдоволь. Все уроки мест, вся работа с людьми постепенно встраивались в единую картину Мира. И моего места в этом Мире. В один из дней ко мне подошла Ярослава:

– Ирина, а Вы можете погрузить меня в прошлые жизни? – игриво спросила она.

– Ради любопытства делать этого не стоит, – спокойно ответила я.

– Ну, пожалуйста… – настаивала Ярослава.

Скрепя сердце я согласилась.

Я проводила сеанс как всегда, но нас не пускали, причем ни я не могла настроиться, ни сама Ярослава. Мне стало любопытно, в чем дело, и я позвонила Борису:

– Передавай привет бывшему работорговцу. Крым – ее кармическое место.

От одной фразы у меня пошли образы воспоминаний прошлых отношений с Ярославой.

По предыдущим работам слово «женщина» откликалось у Ярославы, как нечто недостойное внимания, старое и отвергнутое. Только теперь мне все стало понятно. В памяти её души женщина была товаром, а «ходовым» или нет, зависело от возраста. Я увидела, как помогала перевозить «товар» предприимчивому работорговцу, сердце сжалось от вины и скорби.

Некоторое время спустя мы с Ярославой и еще несколькими женщинами отправились на Белую скалу. Это особое место в Крыму с богатой историей. По приданию, долгое время оно служило рынком рабов. Настроившись на пространство места, я неожиданно обнаружила большое количество душ, застрявших между мирами. Видимо, некупленных рабов просто сбрасывали со скалы, как лишний груз. Отягощенные проклятиями и страхами души так и не смогли уйти. Насильственная смерть – это неестественный выход души из плотности мира. Обратившись к Высшим существам, я спросила о возможности помочь этим бедолагам. К моему удивлению помимо светящихся огоньков душ, которые поднимались вверх, открылась и темная воронка, в вихрь которой увлекались тяжелые и темные души.

Я искренне поблагодарила Свет за отклик. На одном из камней все участники группы совершили обряд очищения и благодарности. Это был круг женской силы… Силы прощения, принятия себя и других во всех жизнях, во всех телах, во всех проявлениях. После мы посетили огромный Суворовский дуб, который своей мощью заземлил нас после серьезной работы.

Абсолютно каждое место инициировало тот или иной процесс. На Эски-Кермен мне хотелось танцевать, и тело при воспоминании этого момента опять требует этих движений. Плавание на корабле у берега Кара Даг в Коктебеле разбудило воспоминания моего пиратского прошлого. После посещения женского и мужского источника и Храма святого Георгия на Мангуп Кая произошла настройка гармонии мужского и женского в роду. Интересно, что в предыдущий раз этих мест я не увидела.

Походы на Медведь гору каждый раз открывали что-то интересное. То отряд «артековцев», спускавшийся с горы с нарисованной цифрой «13» на лбу и на щеках, напоминавший о событиях, которые обратили внимание на эту цифру. То мистический туман среди развалин древнего поселения. То у святилища Девы на поляне проявится рой лесных нимф и закружит группу в легком веселье и благости. Лесные чаровницы укажут мне на энергетические блоки в чакрах, помогут понять, откуда они пришли, и вытащат эти пробки. Интересно иногда находиться сразу же в двух Мирах.

В одну из прогулок по древним развалинам Херсонеса меня долго преследовал дух маленькой девочки, бегающей по улицам и звонко хохочущей. Через год, когда я захочу попасть в это место со своей дочерью, оно будет закрыто на карантин, но таксист расскажет его историю, и мне станет понятно, что я делаю в Крыму… как оказалось, уже не одну жизнь.

По версии некоторых ученых, Херсонес, его наземная и ушедшая под воду части, и есть остатки затонувшей Атлантиды. Со всего мира паломники едут сюда только для того, чтобы омыть лицо и руки в священных водах. Услышав эту историю, я вспомнила первые ощущения при въезде в город: я вернулась домой.

Можжевеловая роща в Новом свете почистила поле настолько хорошо, что на следующий день в непростой ситуации даже агрессии не возникло.

Пройдя по тропе заповедного массива Караул Оба, мы с Ириной решили расширить репертуар и вернуться другим маршрутом. Спросив маршрут у мужчины, местного, на первый взгляд, мы отправились в указанном направлении. Немного-немало нужно было преодолеть перевал. С подножия казалось, что это близко. По факту подъем сопровождался короткими перебежками от куста к кусту под нещадно палящим солнцем. Мы больше смеялись над своим безрассудством, нежели плевались ядом в сторону мужчины, посоветовавшего маршрут. Всё закончилось благополучно благодаря поддержке Ирины, но ощущение поджаренной кожи до сих пор вызывает задержку дыхания.

Нужно сказать, что без Ирины вряд ли осуществились бы все эти подъемы и спуски. Она всегда очень терпеливо и понимающе относилась к моему потенциалу, и благодаря ей я позволила себе быть в такой степени физического несовершенства, постепенно изучая возможности и невозможности организма.

В течение года что-то во мне оттачивалось, включаясь во взаимодействие с пространством, людьми и собой. Несмотря на положительные результаты открытий, осознаний и всяких пониманий, я испытывала колоссальнейшее напряжение сознания. В какой-то момент я почувствовала тотальную усталость от этой диагностики. Сидя с подругой в любимом ялтинском кафе, я даже позволила себе раздраженно высказаться по этому поводу:

– Что толку от того, что я вижу, чувствую деформации свои и других? Я уже натасканная, как овчарка…

Заказ долго не несли, и Наташа, пытаясь как-то сгладить напряжение, подошла к книжным полкам.

– Мне вот эту, снизу, – не глядя, попросила я, пытаясь сгладить отпечаток от моей вспышки.

Это оказалась книга А.Свияша «Эффективное прощение».

– Вот и ответ: хватит заниматься только диагностикой. С тем, что накопала, пора еще и работать, – интуитивно заключила я.

Прочитав книгу, я с большим интересом занялась практическими заданиями, каждый день посвящая этому два часа. Открытий было много. Например, черты моего отца и бывшего супруга оказались как под копирку, начиная с отношения ко мне, заканчивая отношением к животным. В психологии это и так известный факт, но рассмотреть это детально было потрясающе. Кроме того, я опять стала активно работать над целями…

Всё это было полезно и здорово, но основная симптоматика необъяснимого напряжения сознания никуда не делась. Когда человек внутри процесса, мыслить рационально и оценивать разумно очень сложно. Я в классической форме стала проецировать на своё окружение причину напряжения и непонятного состояния. Стала избегать общения и даже устроила себе период тишины в конце проекта.

Да и знаний для понимания того, что со мной происходит, в этот период просто не было. А начну я их получать только через полтора года на курсе Виктора Ка Зна Що «Искусство думать».

Психомеханика того, что со мной произошло в этом активном красивом периоде, заключалась в бесконтрольной погоне за впечатлениями. Впечатываясь в пространство информационно насыщенных мест или в систему людей на разных уровнях, мой разум, как голодная ищейка, вытаскивал образы, анализировал и сортировал. В какой-то момент произошло перенасыщение.

Информационное обжорство – вот диагноз. Но если быть точнее, это про то, что разум перехватил пульт управления. В целом я бесконтрольно ментально работала практически всегда, и не важно, было это в путешествии или на работе.

Безусловно, была выгода. Мне было интересно, но я заигралась настолько, что система не выдержала, и я уехала из Крыма. Потеряв управление (а может, и не имея его вовсе), я не только вошла в ментальную турбулентность, но и лишилась радости настоящего момента.

Корень дефекта системы мне только предстоит откопать через год. А пока я избегала людей, запершись в доме. Но маховик процесса было уже не остановить – это была только передышка. Пространство готовило следующий круг понимания…

ВЫВОДЫ

Умеренность нужна во всем, особенно в прекрасном.

Напряжение системы – первый признак начала трансформации устаревших программ.

Каждое место пространства живое, готовое взаимодействовать на любом уровне, но человеку желательно принимать это через состояние радости.

Любые состояния – это, прежде всего, про тебя. Это важно помнить всегда.

Глава V. Поворот

Сон «Три верблюда»

По возвращении из Крыма мне приснился странный сон. Я увидела себя на дороге в степи, уходящей далеко за горизонт. В какой-то момент вдалеке появилось торнадо, дорога проходила насквозь. Я не испытывала страха, но возникшие из ниоткуда люди стали суетливо прятаться в хлипком придорожном домике. Дом был разделен на две части – мужскую и женскую. Я поспешила за всеми. Женщины разместились на мягких подушках. Из-за хрупкой, очень тонкой стены слышались мужские голоса. Один голос меня почему-то задел. Я прислушалась: оказалось, что человек надо мной подшучивал, но как бы заигрывая, не зло. Меня задевало сказанное, хотя содержания я не помню. В эмоциях покинув дом, я увидела старца в длинных белых одеждах и его ученика. Они шли ко мне. Ученик вёл трех белых верблюдов. Поравнявшись со мной, старец сказал: