скачать книгу бесплатно
– А что бы ты могла сейчас сделать? – спросил Кол. – Есть что-то в арсенале?
– Сейчас – только бежать… Ну и стрелять из арбалета… Кстати говоря… – лирра зашуршала полами плаща, и через некоторое время раздался щелчок взводимого арбалета. – И впрямь хорошую игрушку ты прикупил, Кол! Спасибо!
– Потом поблагодаришь, – отмахнулся Кол. – Итак, что мы имеем. Семеро нападающих. Двух ты можешь убрать из арбалета. Остаются пятеро. Трое – моих, и по одному на каждого из вас. Да уж, неприятно… Не говоря о том, что там ещё и ведьма…
– За неё не беспокойся, – ответила лирра. – Если бы она что-нибудь могла, то уже сделала бы. Так что либо она слишком слаба, либо ей требуются долгие ритуалы и вспомогательные предметы. В общем, я бы больше беспокоилась о том, насколько ловко она владеет тесаком.
Судя по щелям вокруг двери, которые при каждом ударе светились всё ярче, было очевидно, что дверь поддаётся натиску.
– Так, Мэйлинн, ты отходи вглубь кладовки. Когда дверь распахнётся, стреляй, и старайся не промазать. Ты должна мне двух мёртвых бандитов. Я встану слева от двери. Так мне будет сподручней бить мечом. Бин, ты становись справа. Постарайся не попасть мне под замах. Ну и вообще – особенно не рискуй. Все всё поняли?
– Всё поняли, – ответил Бин, занимая своё место.
– Ближний ко мне – мой, – предупредил Кол лирру. Та угукнула в ответ и навела арбалет на дверь. Все трое затаили дыхание.
Между тем дверь уже ходила ходуном. Видно, бандиты использовали лавку в качестве тарана. И вот при очередном ударе скоба, удерживающая засов, отлетела и дверь резко распахнулась. Для привыкших уже к темноте друзей дверной проём казался ярко освещённым, бандиты же, напротив, видели лишь тёмный провал.
Щёлк! Щёлк! Два выстрела почти слились в один, и двое бандитов, всё ещё державшие лавку, свалились. У одного болт застрял под ключицей, у другого – навылет пробил шею. Однако больше у двери никого не было – остальные бандиты держались в стороне. В том числе, не видно было и Кабана с Марушкой. Однако слышался голос Кабана:
– Вам конец! Я растяну вас на ваших же кишках!
Однако ситуация для разбойников была патовой – ломиться в тёмный провал кладовой им не хотелось – путники оказались бы в преимуществе. Но и ждать, пока лиррийская ведьма перезарядит арбалет, не хотелось. Кол, было, уже начал думать, что всё складывается не так уж и плохо, как вдруг в кладовую влетела небольшая скляница и разбилась, ударившись о пол. Не было ни дыма, ни огня – вообще ничего, но Кол отреагировал мгновенно:
– Наружу, живо! – и сам бросился первым.
Кол не дослужился бы до командира когорты, и даже не дожил бы до этого дня, если бы не был отличным бойцом. Годы пьянства и гражданской жизни, конечно, притупили его навыки, но сейчас тело само всё вспомнило. Выбегая из комнаты, он инстинктивно наклонился, будто подныривая под невидимое препятствие. И не напрасно – над его головой просвистела дубина. Сделав полный разворот на триста шестьдесят градусов, Кол веерным движением подрубил бившему колено. Тот с воем рухнул на пол. А Кол уже двигался в сторону размахивающего топором Кабана, которого он счёл самым опасным соперником.
Сзади следовал Бин. Сейчас он размашистыми движениями махал кинжалом перед ещё одним бандитом, также вооружённым ножом. Однако было видно, что парень совершенно не владеет холодным оружием, в отличие от его соперника. Но на помощь Бину уже спешила Мэйлинн. В одной руке у неё был кинжал, другую она обмотала плащом. Арбалет, вероятно, остался в кладовке. Жаль. Хотя, конечно, толку от него, разряженного, было чуть.
Оказавшись перед лицом двух противников, бандит слегка запаниковал. Его движения стали более резкими и необдуманными. И он недооценил Мэйлинн, похожую на пятнадцатилетнюю девчонку. За то и поплатился – гибкая и сильная лирра проскользнула прямо рядом с лезвием и, подобно Колу, совершила разворот с одновременным ударом кинжала. Лезвие распороло бандиту всё лицо слева-направо от нижней челюсти до виска. Схватившись за окровавленную голову, разбойник упал навзничь.
Отлично, отметил Кол, их осталось всего трое. Нет, даже двое, поскольку последний из подручных Кабана бросился бежать. Марушка же, после того как бросила свою скляницу в кладовую, отбежала к столу, и сейчас что-то исступлённо и хрипло шептала, закатив глаза. Ладонь её правой руки обильно кровила, разрезанная тесаком, и своей кровью ведьма чертила какие-то знаки на грязной липкой столешнице.
Бин, увидев это, метнул свой кинжал в Марушку. Только оказалось, что метал он ещё хуже, чем бился, поэтому кинжал пролетел в футе от ведьмы и плашмя стукнулся о стенку. Однако это на секунду отвлекло Марушку от ритуала. Понимая, что всё равно не успеет, она прекратила наговор, и снова ухватилась за тесак. Но скользкая от крови ладонь сослужила ей плохую службу – рукоять ножа неудобно скользнула в руке. Марушка перехватила рукоять, и повернулась от стола, чтобы напасть на Бина, но перед ней серой тенью уже стояла лирра. Её кинжал на все десять дюймов[11 - Дюйм – мера длины, примерно равная 2,5 см.] его длины погрузился в жирный живот ведьмы. А затем – ещё и ещё раз, пока тесак не выпал из обезволенной руки.
В это время Кол, подняв на уровень глаз руку с мечом, кружил вокруг Кабана. Тот выписывал круги своим топором, щеря гнилые зубы и рыча, словно зверь. Он видел, какая судьба постигла его соратников, и понимал, что теперь он оказался в весьма невыигрышном положении. Видел это и Кол.
– Тебе конец, Кабан, – рычал он. – Надеюсь, ты это понимаешь. Ты ещё можешь спасти свою жалкую жизнь, если бросишь топор. Обещаю – мы сразу же уйдём, и ты сможешь оказать помощь своим раненым и похоронить мёртвых.
– Поменьше болтай, – посоветовал Кабан, перехватывая топор поудобней. – Или я вгоню свой топор в твой разинутый рот.
– Что ж, – ухмыльнулся Кол. – К счастью для меня, в своё время в северном Палатие я порубил немало засранцев, вооружённых топорами. А там были ребята и посерьёзнее тебя, – Кол сделал обманный выпад, но Кабан на него не повёлся.
– Ты был в северном Палатие? Воевал? Какой легион? – Кабан медленно, по-кошачьи, переступал с ноги на ногу, плавно обходя Кола.
– Седьмой Коррэйский.
– Ничего себе – Седьмой?! А я был в Пятом! Под Скабеем.
– Ха! Вас тогда славно прижало, да?
– И не говори, друг, – Кабан неожиданно махнул топором, но Кол ловко отпрянул назад. – Спасибо вам, вовремя подошли. Ещё денёк, и нас бы растёрли в порошок.
После выпада Кабана Бин было дёрнулся на помощь Колу, но тот сделал резкий жест остановиться, так что Бин застыл на месте.
– Я тоже был под Скабеем. Жаркое было дельце! – смертельный танец продолжался. Если бы не направленное друг на друга оружие, и периодические обмены ударами, могло бы показаться, что беседуют два бывших сослуживца, случайно встретившиеся в трактире.
– Ещё бы! Мне тогда какой-то ублюдок разрубил печёнку. Коновалы вообще сказали, не жилец. Списали. Я полгода провалялся в каком-то борделе – одна шлюха меня выхаживала. Потом пытался вернуться – не взяли. Так и остался без гроша в кармане.
– Ладно, твою историю я понял, сейчас заплачу от жалости, – Кол подумал про себя, что его история, вообще-то, ничуть не радостней. – Плохие ребята заманили тебя в плохую компанию. Бросай топор, легионер, и разойдёмся миром. Я, центурион второго ранга Сан Брос, приказываю тебе.
– Да видишь ли какая штука, – ответил Кабан. – Вы ведь вроде как порешили жёнку мою и ребят моих. Так что не будет мне покоя в Ассовых чертогах, если сейчас топор сложу.
– Понимаю, – проговорил Кол. – Мне жаль.
Кол внезапно поднырнул под топор и попытался нанести удар снизу, но Кабан каким-то невероятном образом парировал выпад, и меч, звякнув, отлетел на несколько шагов в сторону. Доводящим ударом разбойник пытался достать Кола, но это ему не удалось. Кол перекатился по полу в сторону меча, и Кабан, занося топор, последовал за ним.
Щёлк! – и между лопаток Кабана с глухим стуком врезался болт. Вероятно, были раздроблены позвонки, потому что здоровяк упал, как подкошенный. Бин ошарашенно обернулся. Неподалёку стояла Мэйлинн. Нижняя половина её лица была обмотана плащом, а в руках был разряженный арбалет. Пока все были увлечены поединком, лирра, предварительно обмотав лицо, нырнула в кладовую и нашла там брошенный самострел.
Кол тяжело поднялся на ноги, утирая пот с лица.
– Ну ты даёшь, девочка! – выдохнул он. – Никогда бы не подумал, что ты такая… беспощадная… Мне-то казалось, что ты и мухи не обидишь.
– Как видишь, ты ошибался, – Мэйлинн была бледна, как смерть, но смотрела твёрдо. – Когда надо, я могу быть беспощадной. Сегодня было надо.
Кол оглядел поле боя. До сих пор подвывал, держась за рассечённое колено, его первый соперник. Побулькивая, всхлипывал тот, кому Мэйлинн рассекла лицо. Да стонал то ли Жмых, то ли Щербатый, получивший болт в живот.
– Надо осмотреть раненых, – сказал он.
– Конечно же, нужно оказать им помощь! – согласилась лирра, снова став похожей на прежнюю Мэйлинн.
– Да к Гурру их! Добить! Они бы с нами не церемонились! – зло прошипел Бин.
– Тише, тише, вояка! – хохотнул Кол. – После драки машут кулаками только слабаки и трусы. А мы – не те и не другие.
Кол подошёл к двери, где лежали трое – его первый соперник и двое, уложенные Мэйлинн.
– Ну-ка, парень, дай взглянуть, – сказал он, подходя к первому. Разжал руки, держащиеся за кровоточащую рану. – Дааа, дело, конечно, дрянь. Ты извини, приятель, но я, кажется, разбил тебе коленный сустав. Если у вас здесь найдётся приличный лекарь, то ногу можно будет спасти. Но ходить уже, опираясь на неё, – извини! – не сможешь.
Бандит вновь обхватил раздробленное колено руками и завыл ещё сильнее. Тем временем Кол подошёл к двум другим.
– Ну этого и смотреть нечего, – сказал он о том, которому болт попал в шею. – Мёртв как сушёная рыба. Так, а этот? – пощупал шею. – Вроде ещё дышит, но, похоже, не жилец. Да… Лёгкое пробито, ребро раздроблено. Да он уже и не в сознании…
Кол перешёл дальше, к бандиту, раненому Мэйлинн.
– Ну-ка, что там у нас? Приятель, отними руки-то от лица, дай взглянуть! Да отними, кому говорю! Вот ведь, Ассова задница… Здорово ты его, – повернувшись, обратился он к Мэйлинн. – Давай-ка попробуем перевязать – авось не истечёт кровью. Хотя я бы поставил дор против десятки, что он не увидит завтрашнего утра.
Мэйлинн, всхлипнув, бросилась к раненому:
– Потерпи немного, слышишь? Бин, да не стой столбом! Тащи тряпья, да побольше! Посмотри – может простыню или скатерть найдёшь!
Сама же она, сунув руку за корсаж, достала небольшой тёмный флакончик, висящий на бечёвке. Осмотревшись по сторонам, она схватила кружку с недопитым морсом и, открыв флакон, капнула в морс три янтарных капли. Взболтав кружку, она стала тонкой струйкой лить её содержимое на лицо раненого, стараясь попадать на зияющую рану. Удивительное дело – кровь остановилась прямо на глазах! Кажется, раненому даже полегчало, поскольку он задышал ровнее, и глаза (точнее, глаз, так как второй сейчас больше был похож на кровавое месиво) стали смотреть более осмысленно. Тут подоспел Бин, неся довольно грязную простыню. Лирра кинжалом распорола её на полосы и стала бинтовать раненого врага.
– Теперь с ним всё будет хорошо! – уверенно проговорила она.
– Вот теперь ты снова стала моей недавней знакомицей Мэйлинн! – воскликнул Кол. В то время, пока лирра возилась с раненым, он оглядел Марушку и Кабана. Оба, как он и ожидал, были мертвы.
Мэйлинн взглянула на Кола и улыбнулась.
– Эй, а этот, кажись, помер, – Бин кивнул на Жмыха-Щербатого, который действительно перестал стонать.
Кол подошёл к нему, наклонился:
– Да, точно. Готов. Итак, выходит, у нас тут пятеро мертвецов, двое раненых и один сбежавший. А мы сами как?
– У меня ни царапины, – ответил Бин.
– У меня тоже, – добавила лирра, закончив перевязку.
– Как ни странно, но у меня – тоже. Вот это счёт! Даже не верится!
– Ага, не верится, – подтвердил Бин.
– Но во что я вообще никак не могу поверить, так это в то, что всех пятерых уложила наша святая Мэйлинн, не считая ещё этого красавца в бинтах, который ещё неизвестно, выживет ли…
– Этот выживет! – вновь твёрдо ответила лирра. – Может быть, даже и шрама почти видно не будет. Только что глаз, конечно, уже не вернуть.
– Ничего себе! Так ты потратила такой ценный эликсир на этого подонка? – вскричал Бин. – Ну ты точно…
– Ты точно – самая удивительная девушка в мире! – перебил его Кол, сердито сверкнув глазами. – Да и не весь же эликсир она потратила! Так что нечего ныть!
Бин сердито замолчал. Особенно болезненно он ощущал свою почти полную бесполезность во всей этой заварухе и то, что эта хрупкая лирра, которую он мысленно клялся себе защищать до самой смерти, взяла и спасла их всех, причём даже не прибегая к волшебству. Это было унизительно.
– Теперь нужно решить, что делать дальше, – продолжил Кол.
– Как – что? – удивился Бин. – Нужно уезжать, пока не поздно. А то сейчас прибежит тот беглец, да приведёт с собой ещё десяток товарищей.
– А я думаю, что стоит остаться здесь до утра, – возразил Кол. – Во-первых, есть шанс переждать непогоду. Во-вторых, нужно отдохнуть лошадям – им сложно будет пробираться через такое месиво. А что касается подмоги – то её я не опасаюсь. Ты же видишь, места здесь малолюдные, небогатые. Откуда взяться большим разбойничьим шайкам? Они и эти-то – разбойники поневоле. Небось, урожай погиб от жары, вот и одичали людишки. А тот, что сбежал, наверняка сейчас сидит где-нибудь в подвале и трясётся от ужаса. Вряд ли он сунется сюда в ближайшее время.
– Кроме того, нужно похоронить мёртвых и позаботиться о раненых, – ввязалась в спор Мэйлинн.
– Это что – мне ещё и могилы теперь копать придётся? – возмутился Бин.
– Ну если не хочешь ночевать среди мертвецов – то придётся, – отрезал Кол и пошёл искать заступ или лопату.
Глава 14. Симмерские болота
Взрывать дёрн под проливным дождём – занятие то ещё. Поэтому Бин, не переставая, в голос ругался, втыкая заступ в неподатливую почву. Рядом кряхтел Кол, выбрасывая землю лопатой. Ещё до того, как были закончены четыре могилы, подошла Мэйлинн и сообщила, что нужно копать пятую – как и предсказывал Кол, малый с болтом в рёбрах умер. Изначально Кол заикнулся было о том, чтобы сжечь Кабана по обычаю ассианцев, но при таком дожде об этом не могло быть и речи.
Через несколько часов всё было кончено. Трупы свалили в неглубокие, около трёх футов, ямы, предварительно вынув из тел болты, которые ещё могли пригодиться. Лирра со слезами на глазах прочла отходную молитву по обычаю протокреаторианцев – ведь вера мертвецов осталась неизвестной.
В одной из комнат лежали раненые бандиты. Лирра пожертвовала ещё каплю эликсира на второго разбойника, так что оба теперь тихо спали. Наши же друзья весьма плохо провели ночь – практически не смыкая глаз, но хоть в сухости и тепле. К сожалению, надежды Кола не оправдались – утром дождь шёл всё с той же силой, что и накануне. Однако оставаться дольше в этом месте никто не хотел. Поэтому хмурые и усталые путники двинулись дальше по Колионскому тракту.
Дальнейшая дорога до Колиона превратилась в одну сплошную тягомотину, смешанную из грязи, дождя, холода и мерзкого настроения. Все трое уже громко шмыгали носами, а у Мэйлинн, кроме того, начался кашель. Хорошо ещё, что её таинственные приступы больше не повторялись. Друзья почти не разговаривали. Они ехали, понурив головы и глядя на шеи своих лошадей, погружённые в печальные мысли. Бин, имея много времени для размышлений, заметил, что острая фаза его влюблённости в Мэйлинн вдруг прошла, чему, наверное, немало способствовало чувство стыда, которое поселилось в нём после схватки в «Двух петухах». Нет, он всё ещё любил её, но, по крайней мере, горячее желание нести её на руках, падать на колени и целовать ей ноги прошло.
На ночлег остановились в придорожном селе, заплатив молодому колону пятёрку за возможность переночевать в сенном сарае – благо тот был почти пуст из-за многонедельной жары, спалившей травы на корню.
Увы, но на следующий день с неба всё ещё сеяло, варьируясь от хорошего ливня до мелкого дождичка. Тучи, которые так долго томились по ту сторону гор, не хотели так просто отступать. Можно было бы, конечно, сказать им, этим тучам, что они уже опоздали недель этак на пять и что сейчас от них уже больше вреда, нежели пользы, да только разве им было до этого хоть какое-то дело?
Лишь на пятый день пути отчаявшиеся путники достигли Колиона. Если в первоначальных планах было обогнуть город, не заезжая, то сейчас они направились прямиком к первому же постоялому двору в черте города (хватит с них вертепов!). Кол сказал, что непогода не сможет продлиться долго – дождь, льющий целую неделю без перерывов, не могли припомнить даже старожилы. Кроме того, если Колионская дорога стала почти непроходимой от дождей, то старый Танийский тракт сейчас наверняка и вовсе будет непролазным. Никто, даже Мэйлинн, не возразили ему ни полусловом. Всем хотелось лишь одного – напиться горячего, обжигающего отвара и залечь в постель, желательно неподалёку от огня.
Цены в Колионе, в отличие от столичного Латиона были куда более демократичными, так что день проживания в гостинице «Надежда путника», вкупе со столом, обходился друзьям всего в шесть с половиной дорринов. В этот раз они не стали привередничать, и взяли одну комнату на троих. Хозяин гостиницы посмотрел неодобрительно – несмотря на то, что Мэйлинн была укутана в плащ, а на лицо был натянут капюшон, изящные женские формы лирры скрыть было нельзя. Однако, нравы тут были несколько проще, чем на западе, деньги постояльцы заплатили как положено, поэтому – кому какое дело?
Здесь же, впервые за несколько дней, Кол, рыча, снял повязку со своего левого предплечья. Увы, промокшая грязная тряпица, которой была завязана рана, плохо способствовала заживлению. Рука вокруг укуса опухла весьма заметно и приобрела какой-то лилово-красный оттенок.
– Это что ещё? – тревожно спросила Мэйлинн. Пришлось рассказать ей историю происхождения раны.
– Ах ты идиот! – вскипела лирра. – Почему ты сразу ничего не сказал? Ты посмотри, у тебя же, наверное, уже заражение началось! – Колу оставалось лишь мямлить в ответ какие-то бессвязные фразы.
Лирра схватила флягу с водой, и, несмотря на шипение и богохульства Кола обмыла рану от сукровицы и гноя. Затем достала свой заветный флакончик и капнула одну каплю прямо во фляжку, а затем стала поливать укус, как она ранее делала в «Двух петухах».
– Надо же, на меня ты потратила всего одну каплю, – не преминул съёрничать Кол. – А тому деревенщине отлила аж целых три.
– Во-первых, мне лучше знать, как этим пользоваться, – отрезала Мэйлинн. – А во-вторых, эти капли на идиотов вообще не действуют! Это надо же было додуматься – совать руку мне в рот!
– А что мне было делать? – возразил Кол. – Позволить тебе откусить язык?
– Вот! – лирра широко открыла свой рот и, вынув язык, повертела им. – Ну что? Много укусов ты видишь? Как же я жила-то до тебя?
– Ну я же не знал, – смешался Кол. – Ой, да ну тебя! В следующий раз и пальцем не шевельну, хоть голову сама себе отгрызи!
– Ладно, извини, – Мэйлинн неожиданно погладила его по раненой руке. – Это просто нервы. Конечно же, я должна тебя благодарить. До сих пор ещё никто не жертвовал ради меня своей рукой! – лукаво улыбнувшись, добавила она. Бин, наблюдавший за всей этой картиной, хмыкнул и отвернулся.
– Так это ещё один подарочек, заимствованный тобой в Наэлирро? – поспешил сменить тему Кол.
– Ну да, вроде того, – усмехнулась Мэйлинн.
– И много там ещё осталось? А то такими темпами скоро ведь и кончится! – забеспокоился Бин.
– А вы постарайтесь не влипать в истории, и всё будет в порядке. Не поверите – он у меня уже около двух месяцев, а воспользовалась им я в первый раз лишь пару дней назад.
– Ага, чтобы вылечить этих никчёмных бандюг, – проворчал Бин.
– Неужели ты бы бросил их без помощи? – изумилась Мэйлинн. – Я в это не верю. Не так тебя воспитывала твоя мать!
Бин осёкся, и только лишь хмыкнул ещё выразительней, чем в прошлый раз. Лирра откинулась спиной к стене и вдруг снова закашлялась.
– Кстати, – тут же заговорил Кол. – Я бы просил тебя прилечь, предварительно выпив какого-нибудь согревающего отвара. Тебе никак нельзя болеть.
