скачать книгу бесплатно
– Да Гриша прожужжал все уши… – Лариса замялась и подняла взгляд куда-то в угол комнаты, словно глядела через левое плечо подруги, потом улыбнулась и стала нараспев басовито вещать: – «Целых два года технологи всей страны бились над решением задачи и только на Дальнем Востоке…».
– Это тот твой приятель из фотокружка? – Людмила улыбнулась уголком рта.
– «Приятель»! Тоже скажешь… Коллега! Пионерам по очереди объясняем, чем проявитель от фиксажа отличается… – Лариса улыбается Людмиле краешками глаз. – Так вот Гриша загорелся идеей развивать пищевую советскую промышленность, – Лариса сдвигает брови и начинает как будто с трибуны декламировать тем же тоном: «У нашей страны самая большая в мире морская граница, а мы и десятой доли этих богатств не используем! Японцы на островах кое-как ютятся и от своей скудости сто миллионов душ океаном обеспечивают! Их ядерной бомбой взрывали, а всё нипочём – жируют! А у нас ресурсов, земли, моря – целый океан, а от дефицита йода треть населения страдает! Достаток и счастье миллионов под ногами валяются, а нам поднять лень!» – Лариса откидывается на спинку стула и принимает свою обычную позу. – Вот как раз в рамках этой агитации он мне конфеты и подарил.
– Вкусные, кстати!
– Это да. Рассказывал, как сейчас дикую морскую капусту водолазы серпами на дне морском собирают – ровно крестьяне при царе, а надо к вопросу подойти хозяйственно и строить фермы с комбинатами, как в Китае или Индонезии. После диплома хочет на Дальний Восток устроиться и это дело продвигать. Хорошо, что он этой идеей загорелся.
Людмила недоверчиво посмотрела на подругу:
– А чего хорошего от того, что такой Прометей на другой конец страны умчится?
Лариса вздохнула:
– Хорошо то, что он не унывает и виду не подаёт, что печалится. У него отец умер и теперь завод квартиру забирает.
– То есть как это – забирает?
– Так и забирает. Когда семье квартиру давали, то получали на отца Гриши, его мать и самого Гришу. Но когда Гриша в институт поступал, то его перепрописали к тётке в Зуевку. Хотели помочь, потому что конкурс там чуть не два десятка человек на место и надо двадцать девять баллов из тридцати. То есть две «четвёрки» и «до свидания!».
– Ну, понятно. При прочих равных человека с района бы взяли, а горожанина отодвинули.
– Но увёртки оказались не нужны – Гришу в числе первых зачислили. А вот обратно в квартиру его прописать забыли. Так вот у Гриши матушка умерла после Нового года, а отец две недели как.
– И у завода на балансе образовалась пустующая квартира в центре города…
– Да-да. Грише по-человечески дадут до осени пожить, а там уж – извини. Вот он и решил податься куда глаза глядят. А глядят они от Кирова подальше.
– А сколько ж его родителям было?
– В том и дело, что чуть за сорок. И один за другим сгорели, считай.
– А откуда они? Где работали?
– Из Челябинской области. Как-то посёлок называется… Кыштым[9 - В 1957-ом году рядом с городом Кыштым произошла первая в СССР радиационная чрезвычайная ситуация техногенного характера. По состоянию на текущее время (2024 год), на территории действует режим зоны экологического бедствия, создан закрытый для посещения Восточно-Уральский заповедник площадью 16 616 га], кажется. После института их обоих по распределению направили на Чепецкий химический завод.
– Ну, тогда понятно.
– Что понятно?
– Так сфера особого внимания.
Лариса с недоумением посмотрела на подругу. Людмила выговорила, будто каждое слово весило полтора килограмма:
– Ядерная отрасль, понимаешь? Поэтому, видимо, он так и загорелся идеей защиты щитовидки.
– А я вот как-то одно с другим не сопоставила… Я решила, что он от своего горя хочет подальше убежать, – Лариса печально посмотрела в окно. – А он хочет не убежать, а сражаться.
– Вот тебе и пирамида Маслоу с диамата[10 - Диалектический материализм.]. Человек базовых вещей лишился, но с самоактуализацией у него всё в порядке. «Умей жить и тогда, когда жизнь становится невыносимой. Сделай её полезной[11 - Николай Островский «Как закалялась сталь»]».
– Так лектор и говорил, что эта пирамида – изобретение буржуазных идеологов, чтобы обосновать закабаление рабочего класса в тисках навязанного потребления, чтобы обеспечить спрос и подкидывать дровишки в чадящую топку на ладан дышащего капитализма… Я ведь прямо запомнила, с каким он чувством это произносил.
– Наверное, в этот момент мечтал о джинсах «Монтана[12 - Псевдоамериканские джинсы, пользовавшиеся популярностью в СССР.]».
– Не исключено! Но образы-то какие, а? Бабель ведь, Платонов! А если серьёзно, то мне кажется, что человек пусть не с сада детского, но с младшей школы должен для себя наметить цель и бестрепетно к ней идти… – Лариса замолчала на мгновение, посмотрела за окно. За окном через дорогу был школьный стадион. Ночной фонарь тёплым тёмно-желтым светом освещал уходящую в даль полосу препятствий, которая завершалась тиром – громоздким железобетонным сооружением, где из винтовок ИЖ-22 стреляли все школьники. Даже девочки. А над тиром гуляли лёгкие, но непроницаемые тучи. Лариса вспомнила, что хотела сказать. – Тот же Циолковский до конца жизни из бедности и не выбился, а мыслил вселенскими масштабами! С детства воздушные шары мастерил, потом чертил себе ракеты-дирижабли, а уж хлеб насущный… Я, знаешь, что про потребности-то вспомнила?! С Циолковским ведь Заболотский переписывался. А Заболотский начал перевод «Слова о полку Игореве» в тридцать седьмом году в Москве, а закончил в сорок четвёртом в Караганде, где оказался после лагеря в Кулундинских степях. Так что у кого-то болдинская осень с нянечкой, а кто-то во время огня террора и меча фашистского нашествия переводил для современников древнюю рукопись. Вот тебе и иерархия потребностей, – Лариса отставила чашку в сторону, встала и несколько экзальтированно продекламировала:
«Я не ищу гармонии в природе.
Разумной соразмерности начал
Ни в недрах скал, ни в ясном небосводе
Я до сих пор, увы, не различал[13 - Н. А. Заболотский «Я не ищу гармонии в природе»]».
Лариса выдохнула, улыбнулась и села обратно. – Слышала ещё, что Гумилёв до своей пассионарности додумался, когда в «Крестах» решения участи ждал. Представляешь, человек на бетонном полу под нарами лежит и размышляет: «А зачем Александр Македонский пошёл в поход на Индию? Что ему там было надо?»
– Ты про Гумилёва заговорила, так я нашего Васильевича вспомнила. Того, который спецкурс читал по истории Кировской области. Байку слышала, что когда его из Твери распределили к нам, он сказал: «Вяточка? Вяточка – так Вяточка. И в Вятке солнце красное греет».
– Да, он классный дядька. Такой… Как из «Депутата Балтики»[14 - Советский художественный фильм 1936 года, посвящённый великому учёному К. А. Тимирязеву. В главной роли Н. Черкасов.], только бороды не носит. Величественный, но при этом скромный. С тросточкой, благостный…
– Вот о нём я и говорю! Ты знала, что он до Революции в духовной семинарии учился, а после Октября бросил и поступил на физмат в МГУ! Но там у него что-то не задалось, так он в сельские учителя пошёл. А когда советская власть повсеместно утвердилась, он снова в институт пошёл. Но педагогический.
— Да: как маятник метался от абсолютной духовности к сугубому материализму, но в итоге выбрал золотую середину. Широкий человек, но сам себя сузил.
– И не говори. И именно благодаря вот этой своей «широте» он точную дату битвы на Калке и установил.
– Слушай, а на Ка?лке или на Калке?? Я просто это слово постоянно читала, но в жизни не слыхала.
– «Ка?лке» правильно.
– Значит, речка-говнотечка…
– Тут не поспоришь. Много этого «добра» та битва русским принесла. Три века потом хлебали! Но не о том речь. Так вот. В летописи было сказано, что накануне небесное знамение было, но какое точно – бог ведает. Васильевич скрупулёзно поднял западноевропейские, китайские и арабские источники и доподлинно выяснил, что это была комета Галлея. И уже до дня указал, когда русские князья впервые встретили монголов на своём пути.
Лариса всплеснула руками:
– А я у Бурлюка строчки вспомнила про Галлею!
«Мытарный дух —
Забота двух,
Сомненья и желанья,
Проклял свои исканья.
Огни Плеяд – Мне ранний яд,
В ком старчества приметы,
Зловещих снов кометы[15 - Давид Бурлюк «Стансы»]»
А теперь представь, что Анатолий Васильевич бы в наше время жил – оттрубил десять классов, поступил в институт и изучал бы марксизм-ленинизм и краткий курс истории ВКП (б) … Ему в какой-то мере повезло – в нём сама судьба наклонности открыла и таланты раскрыла. А в наше время, когда всё в ровной колее… Вот я поэтому и говорю, что раскрыть такой талант каждому ребёнку – задача педагогов, то есть наша с тобой.
– Повезло ли Васильевичу со временем? Мне, знаешь, кажется, что это не от времени зависит, а от тех, кто в этом времени находится. В каждое время каждый думал, что, всё – колея, из которой не выбраться.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
