banner banner banner
По местам сражений Древней Руси
По местам сражений Древней Руси
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

По местам сражений Древней Руси

скачать книгу бесплатно

По местам сражений Древней Руси
Олег Федченко

В сборник вошли исторические статьи автора о событиях на территории Древней Руси. На основе старинных текстов установлены места многих битв русских дружин. Комплексное изучение географических объектов позволяет соотнести их с реальным местоположением.На обложке использована Миниатюра «Ледовое побоище 1242» из Лицевого летописного свода. 2-я пол. XVI в. Российская национальная библиотека (С.-Петербург).

По местам сражений Древней Руси

Олег Федченко

© Олег Федченко, 2023

ISBN 978-5-0059-7926-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Набег русов на Амастриду в 907 году

Пожалуй, самыми интересными, плодотворными и загадочными остаются отношения Древней Руси и Византии. При минимуме древних источников исследователи скурпулезно пытаются изучать каждый манускрипт, попавший к ним в руки. Первыми документами, которые проливают свет на контакты руси и Византии, считаются «Бертинские анналы», «Житие Стефана Сурожского» и «Житие Георгия Амастридского». В «Бертинских анналах» хронист повествует о мирной миссии послов от народа рос (Rhos) в 839 году к императору Феофилу. Исследователи ошибочно объявили о существовании некоего Русского каганата, в то время, как это были послы с Балтики [1]. «Житие Стефана Сурожского» рассказывает о походе русской рати под предводительством Бравлина из Новгорода в Крым. Историки предлагают датировать сей факт временными рамками конец VIII—IX-первая половина X вв., тогда как рейд русов состоялся во второй половине X века (примерно в 976/977 гг.) [2].

Еще одно житие – Георгия Амастридского упоминает набег русов на Амастриду. Первый издатель русского перевода текста В. Г. Васильевский на основе стилистического анализа текста предположил, что события происходили в период 820—842 гг. [3, LXXXVI—LXXXVII]. Большинство исследователей в целом соглашаются с такими датами, хотя некоторые пытались связать поход с экспедицией Аскольда и Дира в 860 году и даже Игоря в 941 году [4, с. 129].

Однако, мы наравне со стилистическими изысканиями, присмотримся к фактуре, присутствующей в древнем манускрипте. Для этого обратим внимание на другой документ той эпохи. Во время набега русов на византийскую столицу в 860 году появились проповеди святейшего Фотия, архиепископа Константинопольского – отклик на происходящие события. Относительно случившегося было сказано буквально следующее: «…из-за этого выполз народ с севера, словно устремляясь на другой Иерусалим, и народ поднялся от краев земли, держа лук и копье; он жесток и немилосерд… коварный набег варваров не дал молве времени сообщить о нем, чтобы были обдуманы какие-нибудь меры безопасности, но сама явь бежала вместе с вестью – и это в то время, как нападали оттуда, откуда [мы] отделены столькими землями и племенными владениями, судоходными реками и морями без пристаней…» [5, с. 31—35]. В другой гомилии Фотия читаем: «Ведь вовсе не похоже оно на другие набеги варваров, но неожиданность нападения и невероятность стремительности, бесчеловечность рода варваров, жестокость нравов и дикость помыслов показывает, что удар нанесен с небес, словно гром и молния… Народ незаметный, народ, не бравшийся в рассчет, народ, причисляемый к рабам, безвестный – но получивший имя от похода на нас, неприметный – но ставший значительным, низменный и беспомощный – но взошедший на вершину блеска и богатства; народ, поселившийся где-то далеко от нас, варварский, кочующий, беспечный, неуправляемый, без военачальника, такою толпой, столь стремительно нахлынул будто морская волна на наши пределы и будто полевой зверь объел как солому или ниву населяющих эту землю» [5, с. 56—57].

Как видим, Фотий не знает, что пришли конкретно русы – «выполз некий народ с севера», незаметный, но приобретший широкую известность, именно, после этого жестокого нападения. Надо полагать, ранее Византия с этими варварами не сталкивалась, набег явился полной неожиданностью, поскольку Империя была «отделена многими землями, племенами и морем» от нападавших. Таким образом, до сего дня русов-агрессоров в Византии не бывало. Тогда, надо понимать, что нападение на Амастриду было после данного погрома южных черноморских территорий Византии.

Этот же вывод подтверждает и автор «Жития Георгия Амастридского»: «…Было нашествие варваров, руси, народа, как все знают, в высшей степени дикого и грубого, не носящего в себе никаких следов человеколюбия…» [3, с. 64]. Теперь мы отмечаем, что во времена написания «Жития…» русы уже были широко известны. Про набег русов вспомнил в первые годы X века Никита Давид Пафлагон: «В то время запятнанный убийством более, чем кто-либо из скифов, народ, называемый Рос, по Эвксинскому Понту придя к Сенону и разорив все селения, все монастыри, теперь уже совершает набеги на находящиеся вблизи Византии острова…» [4, с. 135]. При этом, в те же годы тот же автор отмечал, что «в Амастриду стекаются, как на общий рынок, скифы, населяющие как северные берега Эвксина, так и южные» [4, с. 137], но ни слова не обронил про ужасное нападение на Амастриду тех самых, уже известных русов, одного из скифских народов. Таким образом, очевидно, что для Фотия набег русов – еще неожиданность, некий народ с севера, а в «Житие…» уже – русы, которых все знают, потому что они нападали и на Константинополь, и на сопредельные территории. Следовательно, «Житие…» написано после гомилий Фотия, которые датируют 860 годом, а, значит, нападение на Амастриду случилось после 860 года.

В таком случае, становится понятным и правильным отнесение «Жития…» в парижском каталоге к X веку, хотя современные исследователи и считали это ошибочным [3, XX]. Тогда, можно согласиться с мнением В. Г. Васильевского, что поход Игоря в 941 году не успел бы попасть в рассматриваемый манускрипт. Надо полагать, что событие, о котором рассказывает древний автор «Жития…», как о чуде, совпадает с походом на Константинополь Олега Вещего в 907 году.

Византийские источники не отразили нападение олеговой дружины, поскольку штурма Константинополя не было. В то же время, описание рейда имеется в древнерусской летописи по 907 году: «Іде ?лег (л) ъ на Гр?кы… и повоева ?колол города и много оуб

иств

створи Гр?ко

и полаты многы разбиша а цр?ькви пожьгоша а iхъ же им?ху полон?никы ?в?хъ пос?каху другы? же мучаху ины? же растр?л?ху а другы? въ море вметаша ина мн

га зла твор?ху Русь Гр?ко» [6]. Если мы обратим внимание, то из Киева вышли ладьи и конница, однако в Византии присутствовали лишь морские суда: «поиде ?легъ на кон?хъ и в корабльх… и запов?да ?легъ дань да?ти на ?в? кораблии по в?i гривн? на чл?вка а в корабли по м? мужь н?шас?» [6]. Т. е. конный отряд не ходил к Константинополю, а выполнял лишь функцию сопровождения, защищая от кочевников основные силы при преодолении днепровских порогов, как к Черному морю, так и на обратном пути.

Вероятно, русы, не имея возможности атаковать Царьград, ибо «Гр?ци замкоша Судъ а городъ затвориша» [6], грабили южно-понтийское побережье пока не был принят мирный план урегулирования. Об этом говорится в летописях, упоминая отправленных к императору послов от Олега и дальнейшее заключение договора: «Гр?ци мир

просити да бы не воевалъ Гр?цькои земли ?легъ же мало ?ступивъ ? города нача миръ творити съ ц

рема Гр?цькыма съ Ле?номъ и съ Алексанро

» [6]. Видимо, после подписания сторонами пакта поступил приказ отпустить пленников и прекратить разграбление местных жителей, что и нашло отражение в форме чуда, описанного в «Житие…».

Не случайно был выбран и объект для нападения. В начале X века Амастрида был крупный и богатый торговый центр. Как восклицал выше упомянутый Никита Пафлагон, «Амастра, око Пафлагонии и, лучше сказать – едва не всей вселенной…» [3, XXIII]. И как было отмечено выше, русы хорошо знали этот портовый центр торговли.

Таким образом, можно сделать вывод, что нападение на Амастриду произошло во время похода Олега Вещего на Византию в 907 году и разграбление византийских городов прекратилось после заключения мира и получения дани.

Список литературы

1. Федченко О. Д. Миф о русском каганате. Гуманитарные научные исследования. 2018. №1. URL: http://human.snauka.ru/2018/01/24793

2. Федченко О. Д. Крымский поход русской рати князя Бравлина. Filo Ariadne. 2020. №2; URL: filoariadne.esrae.ru/20—335

3. Васильевский В. Г. Труды. Том 3. Санкт-Петербург: Императорская Академия Наук, 1915. 416 с.

4. Древняя Русь в свете зарубежных источников: хрестоматия: в 5 т. Под ред. Т. Н. Джаксон, И. Г. Коноваловой, А. В. Подосинова. М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науки, 2009. Т. 2, 384 с.

5. Кузенков П. В. Поход 860 г. на Константинополь и первое крещение Руси в cредневековых пиcьменных источниках. Древнейшие государства Восточной Европы: 2000 г. М. Восточная литература. 2003. 446 с.

6. ПСРЛ. Т. 2. Ипатьевская летопись. СПб., 1908. URL: litopys.org.ua/ipatlet/ipat01.htm

NovaInfo.Ru, 2021 г. №122

Крымский поход русской рати князя Бравлина

Особое место в истории Древней Руси занимают отношения с Византией. Именно, от первого похода на Византию стало известно про Русскую землю, указывает летописец: «В [6360 (852)] индикта е?i наченшю Михаилу ц

рьствовати нача с? прозывати Руска? земл? ? семъ бо оув?дахо

?ко пр

се

ц

ри приходиша Русь на Ц

рьгра

. ?ко же писашеть в л?тописании Гр?цко

» [8].

В дальнейшем русские князья воевали, мирились, помогали и роднились с византийскими императорами. Многие события нашли отражения в русских летописях и документах, другие – до сих пор считаются белыми пятнами истории. Одним из спорных моментов остается сюжет из «Жития св. Стефана Сурожского», упоминающего набег русов на Крымский полуостров. В русскоязычной версии исторического документа сказано, что «рать велика Русьская из Новагорода» под предводительством князя Бравлина «полонила» территорию от Корсуня до Кесария (Корча) и подошла к крепости Сугдея (Сурож). После 10-дневной осады город был взят и начался грабеж. Однако, в церкви Святой Софии у гроба Святого Стефана «при грабеже лицо князя (судорожно) обратилось назад, и он пал, источая пену (изо рта)». После видения, Бравлин приказал вернуть награбленное, отпустить всех пленников, затем принял крещение сам со своими боярами.

Исследователи, опровергая друг друга, предлагают датировать сей поход временными рамками конец VIII—IX-первая половина X вв. [11, с. 124, 127]. В этнической принадлежности русов тоже царит многообразие мнений: и славяне, и азово-причерноморская русь, и новгородцы, и даже скандинавы с венграми [11, с. 125—127].

Попробуем и мы разобраться в событиях, изложенных древними авторами. Поможет нам и армянская версия «Жития св. Стефана Сурожского».

Русская рать «плени от Корсуня до Корча», указывает русский автор [11, с. 121], т. е. в данном случае определена территория – от края до края полуострова. Более точна армянская версия: «разрушил Керчь и страну его, и отправился оттуда в Шрсон [Херсон] и разрушил тот… Оттуда пришел с войском в Сухта [Сурож]» [11, с. 122], т. е. вы видим конкретный маршрут русского войска: Керчь – Херсон – Сурож. Очевидно, Бравлин сначала прошел по степи и затем пересек горы и вышел к портовому городу. Такой путь более приемлем, чем идти от Корсуня в восточный угол и оказаться там запертым неприятелем при непредвиденных обстоятельствах. Таким образом, можно сделать вывод, что русы пришли на полуостров через Керченский пролив. Однако, нижнее Подонье контролировали в VIII-середина X вв. хазары, которые, если верить Константину Багрянородному, не были замечены в союзных с русами действиях против Империи. В то же время, русам, как отмечается в трактате «De administrando imperio», требовалось согласие приграничных с Византией народов, в частности, пачинаков, для проникновения в греческие владения [3, с. 154]. Тогда нам остается период для похода Бравлина либо до VIII века, либо конец X века. Первый вариант отпадает в силу исторических причин. Попытаемся разобрать второй вариант.

Стремительно отношения Руси и Хазарии начали развиваться во второй половине X века. В 965 году Святослав предпринимает первый поход к Дону: взят Саркел; в 968/969 гг. русы идут в Прикаспий, захватывают хазарскую столицу Итиль и продвигаются в верх по Волге, громя булгар и буртасов [7, с. 220—221]. Причем, русы пребывали в устье Волги до конца 80-х годов X века [7, с. 228]. Таким образом, в этот период Волго-Донской маршрут в Крым был доступен русским из Новгорода. Столь крупный, по мнению Б. А. Рыбакова, поход [11, с. 127] мог быть инициирован на самом высоком уровне и предполагал участие крупной воинской группировки. Возможно, как раз новгородцы под предводительством Бравлина совершили в 70-х годы нападение на Крым, в том числе, взяв под контроль хазарские города на нижней Волге. Можно также предположить, что новгородцы принимали участие в самом волжском походе Святослава. Тогда разрешается вопрос А. П. Новосельцева, как вплоть до 990 года было обеспечено присутствие русов в заданном регионе [7, с. 229]. Кроме того, в Тьмутаракань подтянулась группировка из Киева, обеспечивая русское территориальное единство на бывших хазарских землях. С другой стороны, объясняется, почему в 977 году «Володимиръ в Нов?город? ?ко ?рополкъ оуби ?лга оубо?вс? б?жа за море а ?рополкъ посади посадникъ свои въ Нов?город?» [8] – основные силы дружины были в Поволжье. В этом калейдоскопе событий обращает внимание на себя и еще один сюжет. По году 975 летопись сообщает, что князь Олег убил сына Свенельда, который служил Ярополку, после чего «и молв?ше всегда ?рополку Св?нгелдъ поиди на брата своего и приимеши власть един» [8]. Однако конфликт между братьями начался лишь через два года – в 977 году: «Поиде ?рополкъ на ?лга бра

своего на Деревьскую землю» [8]. Вероятно, как раз уход основной дружины из Новгорода и позволил Ярополку выступить против брата, понимая, что Владимир, не имея достаточных сил, чтобы прийти на помощь Олегу и вмешаться в конфликт.

Если в русской версии «Жития…» Бравлина именуют князем, то в армянской – «некий» Пролис. Такие разночтения позволяют предположить, что в русском варианте мы имеем дело с переосмыслением греческого оригинала. Возможно, в первоисточнике было указано ?????, -????? ? – предводитель, начальник, командир [2, т. 1, с. 244], т. е. отражен факт, что руководителем нападавших был человек (не обязательно князь) по имени Бравлин.

Теперь перенесемся в Климаты. После хазарской неопределенности во второй половине IX века вновь усиливается византийское присутствие в горных и прибрежных районах Тавриды и Боспора, тогда же возводятся ранние крепостные стены Сугдеи [6, с. 178]. Таким образом, практически до конца IX века Сугдея был несильно укрепленным портовым городом и не мог выдерживать десятидневную осаду русов. Однако, в начале 70-х годов Х века юго-восточная Таврика переходит под контроль Византии, которая, в том числе, образует и фему Сугдеи [4, с. 277]. Тогда поход Бравлина стал русским ответом на потерю «нейтралитета» юго-восточного Крыма. Кроме того, археологи говорят, что выявленные «синхронные разрушения Алустона, Сугдеи, Таматархи в 70—80-х гг. Х века, возможно, являются следствием походов русских дружин, не нашедших отражения в письменных источниках» [6, с. 183].

Данные события стали предтечей появления Тьмутараканского княжества. При этом, русское влияние на крымское побережье фактически оставалось до середины XI века. Об окончательном возвращении Византии в Сугдею свидетельствует факт восстановления в 1059 году стратигом Херсона «железных ворот» и других городских ворот, разрушенных при штурме русской ратью Бравлина. Эта ситуация удачно ложится в канву нашего исследования. Здесь же оказываются и выводы археологов об идентичности материальной культуры Тамани, Керчи и Сугдеи, которая одномоменто появляется в регионе во второй половине X века и существует до начала XI века [4, с. 273]. Т. е. мы видим, сложное переплетение русско-византийских интересов в Крыму.

В пользу данной версии говорит и чудо с царицей Анной, свершившееся вслед за походом Бравлина. Как отмечают исследователи, речь, скорее всего, идет о сестре византийского императора Василия II, отданной замуж за Владимира Святославовича в Корсуне [5, с. 217—218]. Вероятно, русские возвращались в Киев через Тьмутаракань.

Остановимся на этимологии антропонима Бравлин. Исследователи выдвигают разнообразные версии происхождения имени: предлагают в основу древнерусское бран (ъ) ливъ, шведский топоним Bravalla, индоарийское *pravlin (а), имя епископа Сарагосы Braulio, готское имя *Bra (h) vila, греческое имя ??????? [1, с. 219—220]. Кроме того, что представленные варианты не имеют отношения к среде, в которой находился русский князь, они упускают из виду и армянскую форму антропонима – Пролис [11, с. 119]. Хотя армянский вариант в зависимости от диалектного ареала допускает чтение первой буквы как b/p [1, с. 221—222]. Тогда все-таки приходится признать первоначальным Бра (в/у) лис, которое вследствие разной огласовки и приобрело различное звучание (вероятно, запись в древних документах происходила не с оригинала текста, а со слов священнослужителей). Также отмечаем, что сама греческая запись имени осуществлялась со слов очевидцев, т. е. мы имеем дело с греческой огласовкой русского имени. Как ранее было изучено, Рюрик с дружиной и первоначальная русь являлись представителями балтоязычной среды [10]. Поскольку Бравлин был представителем высших слоев древнерусского воинского сословия, то и этимологию его антропонима можно искать в названном направлении. В основе имени может лежать балтское слово brоlis (br?lis) – (со) брат (ец), друг, шафер (устроитель), близкий (также brоlainis – племянник) [13, с. 101; 16, с. 77; 14]. При этом, в греческом языке это звучит как ?????? (phra?ter), с диалектными вариантами *p?ra?ter, ???????; в латинском —frater; под общим индоевропейским корнем bhr?ter- [15, с. 163—164]. Вместе с тем, интересной становиться версия C. D. Buck, связывающего данное слово с индоевропейским корнем *bher- со значением «рожденный, чтобы стать защитником, охранителем» [12, с. 107]. Долгие звуки о/? и могли дать огласовку -ou-/-au-. Можно обратить внимание и на прусское значение данного термина, определяющего не только кровное родство, но и религиозную общность [9, т. 1, с. 248]. Собственно, в древнепрусском именослове R. Trautmann приводит антропоним Briole [17, с. 20]. Аналогичный корень отмечает А. Ванагас в литовской гидронимии – река Brioleikis, связывая происхождения названия как раз с brоlis [18, с. 70]. Имеются соответствующие и славянские антропонимы, но с корнем брат- (Брат, Братриче, Братомир и т. д.).

Теперь можно подвести итог наших рассуждений. Наши выводы полностью соответствуют древним источникам, сложившейся в те далекие годы обстановке, археологическим данным. Рассмотренные события происходили во второй половине X века – сам поход мог состояться в 976/977 году. Русская рать под предводительством Бравлина, действительно, могла прибыть в Крым из Новгорода и разграбить византийские города на юго-восточном побережье полуострова. Антропоним Бравлин имеет этимолгию в балтской языковой среде и обозначает «брат, <родной> защитник <семьи>».

Литература

1. Виноградов А. Ю., Коробов М. И. Бравлин – бранлив или кроток? Slovene. 2017. Т. 6. №1. С. 219—235.

2. Древнегреческо-русский словарь. Составил И. X. Дворецкий. М.: Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1958. В 2 томах.

3. Древняя Русь в свете зарубежных источников: хрестоматия: в 5 т. Под ред. Т. Н. Джаксон, И. Г. Коноваловой, А. В. Подосинова. М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науки, 2009. Т. 2, 384 с.

4. Майко В. В. Сугдея второй половины X – XI в. между Византией и Тмутараканью. Античная древность и средние века. Екатеринбург, 2009. Вып. 39. С. 272—288.

5. Могаричев Ю. М., Сазанов А. В., Степанова Е. В., Шапошников А. К. Житие Стефана Сурожского в контексте истории Крыма иконоборческого времени.– Симферополь: АнтиквА, 2009. 334 с.

6. Науменко В. Е. Некоторые ключевые вопросы истории Таврики X—XI вв.: политико-административный аспект. Античная древность и средние века. 2011. Вып. 40, с. 165—188

7. Новосельцев А. П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа. М., 1990. 264 с.

8. ПСРЛ. Т. 2. Ипатьевская летопись. СПб., 1908. URL: litopys.org.ua/ipatlet/ipat01.htm

9. Топоров В. Н. Прусский язык. Словарь. М.: Издательство «Наука», 1975—1990. Т. 1—5.

10. Федченко О. Д. Рюрик и его команда (этимология антропонимов). Вопросы исторической науки. Казань: Бук, 2017. С. 40—45.

11. Шорохов В. А. Внешний фактор в истории Руси в конце VIII-середине IX в.: диссертация… кандидата исторических наук; [Место защиты: ФГБОУ высшего профессионального образования «Санкт-Петербургский государственный университет»]. Санкт-Петербург, 2014. 207 с.

12. Buck C. D., A Dictionary of Selected Synonyms in the Principal Indo-European Languages, Chicago, Illinois, 1949. 416 p.

13. Derksen R. Etymological dictionary of the Baltic inherited lexicon. Brill. Leiden·Boston, 2015. 684 р.

14. Lietuviu kalbos zodynas (t. I—XX, 1941—2002). Vilnius: Lietuviu kalbos institutas, 2005. URL: http://lkz.lt/

15. Pokorny J. Indogermanisches Etymologisches W?rterbuch, Bern&M?nchen, 1959. 1183 p.

16. Smoczynski W. Slownik etymologiczny jezyka litewskiego (Lietuviu kalbos etimologinis zodynas). Vilnius: Vilniaus universitetas, 2007. 823 p.

17. Trautmann R. Die altpreu?ischen Personennamen. G?ttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1974. 204 S.

18. Vanagas A. Lietuviu hidronimu etimologinis zodynas. («Etymological Dictionary of Lithuanian Hydronyms»). Vilnius, «Mokslas», 1981. 408 p.

Filo Ariadne. 2020. №2 (18)

«Крестовый поход» Мономаха на половцев в 1111 году

Разнообразными и захватывающими были взаимоотношений в XI—XIII веках князей Древней Руси с половцами. Они и воевали, и дружили, и роднились…

После самого крупного совместного русско-половецкого похода против татар на Калку в 1223 году следующим по значимости в названных отношениях можно выделить «крестовый поход» Мономаха на половцев в 1111 году. Наиболее подробная информация о данном рейде присутствует в Ипатьевской летописи, короткие сообщения о событии имеются в других летописных сводах.

Исследователи выдвигали разнообразные версии календарных сроков похода, маршрута и локализации половецких городов, взятых Мономахом [2; 3]. Зачастую авторы гипотез путались, отклонялись от летописных свидетельств, противоречили логике развития событий. Поэтому локализация половецких городов Шаруканя, Сугрова, Чешуева, Балина, Осеня оказывается то на Нижнем Дону, то в окрестностях Харькова, то на среднем Сиверском Донце [2, с. 29—30].

Чтобы разобраться в хитросплетениях тех далеких событий и версиях исследователей, проследим путь русской коалиции по Ипатьевской летописи.

Основные русские дружины собрались в «Долобьск?… и поидоша въ в? нед?лю поста а в п?токъ быша на Сул? в суботу поидоша и быша на Хорол? и ту и сани пометаша а в нед?лю поидоша в нюже хрестъ ц?лують и приидоша на Пслъ. и ?туди сташа на р?ц? Голт? ту пождаша и вои и ?тудо идоша Върьскла» [9]. Здесь стоит отметить один момент, который несколько меняет ход событий в глазах исследователей. Второе воскресенье поста (не Великого!) – это 19 февраля, поскольку Сырная седмица является постной и, соответственно, первое воскресенье поста – 12 февраля. Аналогичный счет можно увидеть в Ипатьевской летописи, например, по году 6691 (1183): «…м

ца феврал? въ к?г въ а? ю не

лю поста придоша Измалт?не безбожн?и Половци на Роусъ» [9] – 23 февраля относится к первой неделе (Сырная седмица) поста 21—27 февраля, тогда как Пасха была 17 апреля. Относительно Великого поста летописец уточняет: «6624/1116 …проливашетьс? кровь въ дн?и постънъi? великого поста» [9].

Тогда войска вышли из Долобска, находящегося у Киева, 19 февраля во второе воскресенье поста и в пятницу (3 марта) были на Суле, пройдя около 250 км за 12 дней. В субботу (4 марта) войска подошли к реке Хорол (около 35 км за день), в воскресенье (5 марта) достигли реки Псел (около 40 км за день). В среду 8 марта дружина в полном составе стояла на реке Ворксла, перед этим на реке Голтва дождавших отстающих воинов и идущих из других мест отрядов (около 65 км за 2 дня). Очевидно, средняя скорость воинской колонны была обычной по тем временам – около 30 км в день [например, 6, с. 117; 8, с. 71] и примерно соответствовала движению дружины Игоря в походе на половцев в 1185 году [10].

Первый этап похода завершился, перейдя Воркслу, русская дружина ступила на чужую территорию: «…и ?туд? приидоша многи р?ки въ s? нед?ль поста и поидоша к Донови въ вторникъ и ?боличишас? во брон? и полки изр?диша. и поидоша ко гра

Шаруканю» [9]. Здесь интересен момент с приходом к Дону: в среду 8 марта от Воркслы коалиция прошла много рек и в 6-ю неделю поста (не Великого, т. е. 12—19 марта, пояснения см. выше) во вторник (14 марта) достигла Дона. Таким образом, оказываются правы и Ипатьевская летопись, считающая от начала поста (6-я неделя), и Воскресенская летопись, указывающая 5-я неделю Великого поста. Выходит, что за 6 дней дружина могла дойти только до Сиверского Донца, но никак не до <современного> Дона. Учитывая скорость движения в 30 км/день, расстояние от Воркслы до Донца составляет около 180 км. В этом месте русские воины облачились в боевую форму и продолжили двигаться к Шаруканю.

«…и поидоша ко гра

Шаруканю и… по?хаша ко граду вечеру сущю и в нед?лю выидоша из города и поклонишас? кн?земъ Рускымъ и вынесоша рыбы и вино» [9]. Надо полагать, Шарукань сдался в воскресенье (19 марта), когда в Монамах в субботу вечером (18 марта) подошел к городу. Таким образом, русская дружина проследовала вдоль Донца (в летописи нет свидетельств, что воины переходили столь важную и крупную реку-ориентир) вниз по течению примерно на 120 км за 4 дня. От Воркслы Мономах пересек Муравский шлях, вышел примерно в район Сухой Гомольши и вдоль правого берега Донца добрался до Шаруканя. Согласно данным археологов, городище Сухая Гомольша было достаточно укрепленным поселением общей площадью два гектара; сохранились валы с каменной кладкой. И хотя памятник идентифицируют как поселение салто-маяцкой культуры, в то же время его можно считать и славянским комплексом [1, с. 111], русские воины могли использовать этот опустевший объект как укрепленный безопасный привал, где они и облеклись в доспехи для дальнейшего похода. Тогда Шарукань мог быть в районе современной Каменки Изюмского района. Поселение находилось как раз на Изюмском шляхе и вблизи излучины Сиверского Донца. Исходя из действий горожан, отказавшихся от сражения, можно предположить, что город был, прежде всего, торгово-ремесленным центром, поэтому в качестве даров были предложены вино и рыба. Заслуживает внимания и свидетельство, что впереди войска несли христианские символы с песнопениями, т. е. население города считалось преимущественно христианским, это же предположил еще Ю. А. Кулаковский [2, с. 30]. Кроме того, для русских город был достаточно безопасным в военном отношении – противник не смог бы охватить полки с флангов, т. к. мешала излучина реки, и можно было оперативно уйти через Сиверский Донец в нейтральные земли. Поэтому коалиция осталась на день передохнуть в Шарукани.

«…въ среду поидоша к Сугрову и пришедше зажьгоша» [9]. В среду 22 марта Мономах с дружиной подошли к Сугрову и подожгли его. Сравнивая с Шаруканью, можно предположить, что это уже был опорный пункт половцев (возможно, с минимальным гарнизоном, который при приближении противника ретировался), который должен был быть уничтожен. Как и русские в Сухой Гомольши, так и половцы могли использовать комплексы салто-маяцкой культуры для создания военных пунктов, баз [4, с. 187]. От Шаруканя Сугров мог находиться примерно в одном ночном переходе облегченной (без обоза) конницы – около 20 км. Тогда мы оказываемся в районе села Богородничное—Теплинское городище. При этом, элементы Теплинского городища имеют общие черты с древним комплексом Осиянской Горы (летописный город Осенев) [5].

Дальнейшее движение вглубь половецких веж было слишком опасным – дружина могла оказаться в капкане между Сиверским Донцом, Казенным Торцом и Голой Долиной, а выход перекрыт половцами. Поэтому Мономах решил возвращаться.

«…в четвергъ поидоша съ Дона а в п?тницю завътра м

ца марта изр?диша Половци полки сво? и поидоша к боеви кн?зи же наши възложише надежю свою на Ба?… и тако поб?жени быша иноплеменьници на потоци Дег?? и поможе Бъ? Рускымъ кн?земъ и въздаша хвалу Бу? въ тъ дн?ь и заоутра субот? наставш? празноваша Лазарево въсресенье блг?ов?щень? дн?ь и похваливше Ба? проводиша суботу и в нед?лю…» [9]. Прежде всего, русским пришлось вернуться к Шаруканю, чтобы забрать свои пожитки и добычу (либо встретиться с обозом в окрестностях города). После этого в четверг 23 марта дружина двинулась с (от) Дона, вероятнее всего, по Изюмскому шляху, чтобы перейти на шлях Муравский, обогнув реку Берека. Однако, 24 марта утром в пятницу путь русским воинам преградили половцы. В нашем случае Дегею можно сопоставить с правым притоком реки Берека – речушка Довга (ныне балкая Долгая), на левой стороне устья реки Бритай. К этому месту коалиция князей прошла за день около 40 км. Здесь возникла ситуация, которую князья попытались избежать после Сугрова, отказавшись продолжить движение вглубь половецкой территории. Теперь же русская дружина оказалась зажата в междуречье Берека—Бритай, поэтому им оставалось лишь прощаться друг с другом да молить Бога о поддержки и спасении: «да станемъ кр?пко и ц?ловашас? другъ друга възведше ?чи свои на н?бо призъiваху Ба? вышн?го…» [9]. Но русским удалось разбить противника и отпраздновать и победу, и христианские праздники. Впрочем, впереди их ждало еще более тяжелое испытание.

Построившись и продолжив движение к Муравскому шляху, дружина натолкнулась на армаду половцев: «наставшю же понед?лнику страстны? нед?ли паки иноплеменници собраша полки сво? многое множество и выступиша ?ко борове велиции и тмами тмы и ?ступиша полкы Рускыи» [9]. Понедельник 27 марта стал решающим в битве с врагами, русским вновь помог Бог, как отмечает летописец, и «избьени быша иноплеменниц? многое множество на р?ц? Салниц?». Так же, как и в случае с Дегеей, согласимся с предположением Л. Є. Махновеца, что Сальница – это речушка Солона, «п. пр. Попiльнушки, п. пр. Попiльноi, л. пр. Бритаю, п. пр. Береки» [7, с. 568]. И первый, и второй летописные ориентиры разделены расстоянием не более 10 километров.

Дорога домой была открыта!

Через 5 лет, в 1116 году, тем же марщрутом прошли Ярополк Владимирович и Всеволод Давыдович и разорили половецкие поселения (опорные пункты), по сведениям разных летописей, Шарукань, Осенев, Чешуев, Сугров и Балин (Галин).

Мы же подведем итоги, отразив на карте поход Мономаха на половцев (использована реконструкция маршрутов степных шляхов в междуречье Дона и Днепра в XVII в. З. И. Мартаковой):

Обозначения:

Черная линия – маршрут русской дружины на Дон;

Красная линия – возвращение русской дружины с Дона;

19.02 – Долобск; 3.03 – на реке Сула; 4.03 – на реке Хорол; 5.03 – на реке Псел; 8.03 – на реке Ворксла; 14.03 – подошли к Дону; 19.03 – взяли Шарукань; 22.03 – сожгли Сугров; 23.03 – пошли с Дона; 24.03 – битва на потоке Дегея; 27.03 – битва на реке Сальница.