скачать книгу бесплатно
– Да, да, все именно так. Мужайся, сестренка.
Глава 3
Июль перевалил за середину, когда, выходя с Сарой Хаардт из шляпного магазина на улице Коммерс, я услышала:
– Мисс Сейр! Здравствуйте!
Скотт помахал и направился к нам, пробираясь через сонм молодых женщин, которые провожали его взглядами. Проходя мимо, он приподнимал шляпу и улыбался им. Даже в штатском – белой рубашке, синей жилетке и коричневых бриджах – он казался чем-то экзотическим, редким и желанным.
После нашей первой встречи я видела его еще дважды: когда он принес мне отпечатанную на машинке главу своего романа и еще раз, после того, как ее прочитала. Обе встречи были слишком короткими – мы только обменялись улыбками и комплиментами над сырными крекерами (Скотт) и дыней (я) за обедом, пока Элеанор и Ливи подглядывали из-за соседнего столика. Несмотря на большой соблазн отменить все договоренности и полностью посвятить себя красавцу-янки, ворвавшемуся в мою жизнь (как о нем отзывалась Тутси), я не считала, что его внимание стоит воспринимать всерьез.
– Как я рада, что мы с вами столкнулись, – улыбнулась я, когда он подошел.
– С моей стороны будет слишком прямолинейно сказать, что это не совпадение? Ваша сестра сообщила, что я, возможно, найду вас здесь.
– Что ж, мы польщены, да, Сара? Ах да, Сара, это лейтенант Скотт Фицджеральд из Принстонского университета. Это мисс Сара Хаардт из колледжа Гаучер. И теперь я чувствую себя необразованной, хотя и не испытываю потребности учиться в колледже. Я и школу-то едва высидела.
– Рад познакомиться, мисс Хаардт.
– Она у нас умница, не обманывайтесь, – отозвалась Сара.
Я кивнула на витрину магазина:
– Мисс Хаардт как светская львица пытается разъяснить мне, что нынче носят на голове современные леди. Как я поняла, это не торты с перьями, которые вы здесь видите.
– Вынужден согласиться, – кивнул Скотт. – Когда я в последний раз был в Нью-Йорке, во всех магазинах были выставлены шляпки поменьше и не такие разукрашенные.
– Парень знает толк в моде!
– Я наблюдателен, только и всего. Это прямая обязанность писателя.
Сара, высокая и худая, с внешностью куда менее выдающейся, чем ее интеллект, внимательно посмотрела на Скотта.
– Так вы пишете? – Это прозвучало невинно, будто я не успела выложить ей все, что знала о нем.
– С тех самых пор, как впервые взял в руки карандаш.
– Как увлекательно! – воскликнула Сара. – Я и сама немного пишу. Мы с Зельдой собирались пообедать. Почему бы вам не составить нам компанию и не рассказать о своей работе?
– Я был бы счастлив, но мне нужно возвращаться в Шеридан. – Скотт повернулся ко мне. – Прежде чем уйду, мисс Сейр – Зельда, могу я называть вас так? – Я помню, как вы пару раз упоминали, что на следующей неделе у вас день рождения. С вашего позволения, я бы хотел организовать небольшой вечер в Клубе в вашу честь.
– Серьезно? Не знаю, что сказать…
– Говорите, что пожелаете, только не отказывайтесь.
– Это ограничивает выбор. – Я рассмеялась.
– На то и был расчет. А теперь мне надо бежать. – Уходя, он широко улыбнулся. – Я позвоню вам, чтобы сообщить подробности.
Глядя, как он стремительно удаляется, Сара вздохнула.
– Как чудесно он придумал! Жаль, придется его разочаровать.
– Хочешь сказать, жаль, придется разочаровать маму и сообщить, что ее праздник отменяется. Но я обязательно попрошу Скотта пригласить ее и судью. И что-то мне подсказывает, у нее все равно будет возможность испечь торт.
Когда вечером после десерта я поделилась новостями в нашей гостиной, папа заявил:
– Этому мальчишке явно не хватает благоразумия. Он с тобой едва знаком. Откуда он, говоришь?
Я не говорила и не собиралась.
– Он отучился три года в Принстоне, потом ушел оттуда в армию и теперь служит в лагере Шеридан.
– Надо признать, энтузиазма ему не занимать, – подала голос мама.
– Это правда, – согласилась Тутси, отрываясь от вышивания. Она вышивала американский флаг, и я уже дразнила ее, что она превращается в Бетти Росс. – Когда молодой человек позвонил сегодня утром и я сказала, что Зельды нет дома, он заявил, что ему совершенно необходимо знать, где ее можно найти. «Дело чрезвычайной важности!» – сказал он так, будто от этого зависела его жизнь.
– Пустозвон, вот кто он такой. Наверное, денег слишком много, а здравого смысла не хватает. Типичный саквояжник[1 - Северянин, добившийся влияния и богатства на юге. – Примеч. пер.]. Не удивляйтесь, когда окажется, что родители его родом с Севера.
– А я считаю, это ужасно романтично, – пропела я. – И, в конце концов, день рождения-то у меня.
Папа потянулся за коньяком – единственный алкогольный напиток, который он позволял себе, и то лишь в пятницу вечером.
– Будь что будет, но твоя мать…
– …понимает всю притягательность симпатичного поклонника, – перебила она и ласково улыбнулась папе.
Этого оказалось достаточно, чтобы заставить его сдаться.
Вечеринка в честь моего дня рождения состоялась вечером в одном из салонов клуба – зале с высокими сводами, освещенном огромной хрустальной люстрой под потолком и хрустальными светильниками поменьше на стенах. Ради этого случая я уговорила маму укоротить мое травянисто-зеленое шелковое платье с глубоким вырезом так, чтобы линия подола проходила по середине щиколотки. К нему я подобрала соломенную шляпку с узкими полями и лакированные туфли на высоком каблуке, похожие на те, что видела в журнале о кино.
– Расскажи мне побольше об этом пареньке, – попросила мама, подкалывая мое платье булавками.
– Тебе просто надо его увидеть. Тогда ты сама поймешь, – ответила я.
Я очень любила клуб, ведь там происходило столько всего увлекательного. Но газовые лампы казались безнадежно устаревшими теперь, когда в большинстве современных зданий использовалось электрическое освещение. Восточные ковры с элегантными проплешинами, скрипящие половицы и тихие темнокожие слуги тоже воплощали собой полную противоположность всего современного и гордились этим. Это был Юг моего папы и клуб моего папы. Нет, отец им не владел, но вполне мог бы.
А сейчас Скотт стоял в центре зала, подняв руки вверх, и объявлял:
– Дамы и господа, добро пожаловать на f?te[2 - Торжество (фр.). – Здесь и далее, кроме особо оговоренных случаев, примеч. ред.] в честь восемнадцатилетия мисс Зельды Сейр! Я Скотт Фицджеральд, хозяин праздника и самый преданный поклонник мисс Сейр.
Он выглядел очень изысканно в ладно скроенном жемчужно-сером костюме с бледно-голубым галстуком в тонкую серую полоску. Его глаза, зеленовато-серые в этом освещении, напоминали мне о нечастых в Монтгомери наледях или о быстром ручье, бегущем ранней весной по устланному галькой руслу. В них светился ум, и при виде этого сияния хотелось нырнуть в голову Скотту и плескаться в глубинах его разума.
Мои друзья зааплодировали, и Скотт продолжил:
– Джаспер, наш бармен, создал новый напиток в честь Зельды. Я описал ему эту девушку, и вот оно – сочетание джина, содовой и абрикосов. Все вы обязаны его попробовать – это возмутительно вкусно!
– Ну и что ты об этом думаешь? – прошептала Сара Мэйфилд, наблюдая, как Скотт что-то уточняет у Ливи, сидящей за пианино. – Он от тебя без ума, да?
– Похоже на то. – В груди что-то странно сжалось.
– Все это должно было обойтись ему в месячный заработок. Он из богатой семьи?
– Понятия не имею. Учился в Принстоне, так что, наверное, какие-то деньги есть.
– Сколько ему лет?
– Двадцать один, – шепотом ответила я. – Он писатель, уже написал один роман. Я читала отрывок, книга отличная. Он собирается стать знаменитым.
– Не худший план.
– Судья говорит, человек, устраивающий такой вечер для девушки, с которой едва знаком, непременно окажется пустозвоном.
Сара посмотрела на моего папу, чьи скованная поза и выражение лица ясно говорили, что он тут не по своей воле.
– Не самое худшее качество, – пробормотала она.
Заиграла музыка, и Скотт подошел к нам с Сарой.
– Я убедил вашу подругу-пианистку мисс Харт сыграть нам фокстрот. Потанцуем?
– Учитывая, сколько усилий вы потратили, полагаю, мне стоит согласиться.
– Она всегда так остра на язык? – спросил Скотт у Сары.
– Советую вам быть поосторожней, мистер, – откликнулась она.
Чуть позже он рассказал мне о том, как проехал на поезде через всю страну – из Принстона через Чикаго в Сент-Пол. В его рассказе земля была устлана сверкающими бриллиантами, попутчики, которых он изображал в лицах и красках, были мудрыми, забавными или печальными, а из городов, как из рога изобилия, лились честолюбие и промышленность.
«Какой он опытный», – подумала я.
Я-то, напротив, не бывала от дома дальше, чем в горах Северной Каролины.
«Опытный, но при этом дружелюбный и резвый, как золотистый ретривер», – размышляла я.
Я уже собиралась спросить, не было ли у него в роду золотистых ретриверов, но тут папа отвел меня в сторону:
– Малышка, пора откланиваться.
– Еще рано.
– Неважно. Мистер Фицджеральд уже трижды предложил нам один из этих коктейлей. Ему следует быть сдержанней.
Я подумала, что коктейль вполне заслуживал внимания, которое ему уделял Скотт, но с папой этой мыслью делиться не стала.
– Уверена, он не станет этого делать, – рассмеялась я.
Отец прищурился.
– Не сомневаюсь, ты тоже отказалась.
– Да, сэр, – соврала я. – Ну, выпила глоточек шампанского, чтобы не оскорбить хозяина вечера. Не хотелось, чтобы кто-то решил, будто ты меня плохо воспитал.
Но папу так просто не обмануть.
– Ясно, что он тебе не пара. Я не желаю, чтобы ты продолжала тратить время на этого мальчишку.
– Ну, судья, это же ее день рождения. – Мама положила ладонь ему на предплечье.
– Я бы очень хотела остаться, папочка, – умоляюще проговорила я. – Здесь все мои друзья. Как это будет выглядеть, если я уйду так рано?
Он задумался, затем тяжело вздохнул, будто его шестьдесят лет невидимым грузом давили ему на плечи.
– Тогда пусть Тутси проводит тебя домой, – постановил он, глядя на Скотта, который строил на столе башню из пустых бокалов. – Ясно?
– Да, папочка. Но он хороший человек, тебе просто надо узнать его получше. Когда ты был в нашем возрасте, все было иначе.
Увидев, что мои родители уже в дверях, Скотт бросил свою башню и подбежал пожать руку папе и поцеловать маму в щеку.
– Спасибо вам обоим, что пришли. Зельде повезло, что у нее такие родители. И как вы славно над ней потрудились! – добавил он, обнимая меня за талию. – Замечательная девушка.
– Хм, – ответил папа.
– С днем рождения еще раз, детка, – сказала мама, обнимая меня. – Мы очень тобой гордимся. Трудно представить, что ты уже совсем взрослая. – Ее глаза затуманились. – Все мои дети уже выросли. – Она посмотрела на отца. – Судья, вы должны помочь мне понять, как такое произошло.
– Самым обыкновенным образом, – отозвался отец, подхватывая ее под локоть. – Спокойной ночи, малышка.
Как только они вышли, Скотт обернулся, взял меня за руку и крикнул Ливи:
– Милая девушка, сыграйте нам танго!
* * *
В нашем переполненном женщинами доме папа уединялся в библиотеке – маленькой комнате, заставленной ломящимися от книг стеллажами из темного клена. Он унаследовал множество книг от своего отца, а потом щедро пополнил коллекцию. Читал серьезные романы, биографии, книги о философии и истории – все это, по его словам, помогало ему лучше понять участь людей, а это понимание в свою очередь помогало ему лучше судить.
«Такой умный человек, как мой отец, который впридачу так любит книги, должен обязательно оценить планы Скотта», – решила я и за ужином через несколько дней после праздника заговорила о романе Скотта.
– Он назвал его «Романтический эгоист». У него пока нет издателя, но одно хорошее издательство – «Скрибнерс» – рассматривает рукопись в эту самую минуту.
– Писательство – хорошее занятие для досуга. Признак живости ума. Но на жизнь этим не заработаешь. На какую службу он планирует поступить?
– Писать книгу – это работа, – неуверенно возразила я. Все профессиональные писатели, о которых я слышала, были очень известными и уже умерли. – Чарлз Диккенс зарабатывал этим на жизнь. Генри Джеймс тоже.
Папа в ответ поморщился.
Тутси сочувственно улыбнулась.
– Лейтенант Фицджеральд – очень активный молодой человек.
