скачать книгу бесплатно
Ноготков достал из дипломата распечатанный листок и прочёл не спеша и с выражением перечень вымерших животных:
– Абингдонская слоновая черепаха… Атласский медведь… – начал он по алфавиту. – Барбарийский лев… Вертельная собака… Гавайская цветочница мамо… Голубая антилопа… Гуйя – самый крупный представитель птиц… Дикий тур… Зебра квагга… Коаловый лемур… Мамонт… Моа – птицы-исполины… Родригесский попугай… Стеллерова корова… Странствующий голубь… Сумчатый волк… Тарпан – предок современной лошади…
После прочтения Списка, зоолог в нескольких словах рассказал о каждом животном отдельно.
Затем все стали обсуждать, по какому принципу начать путешествие.
– Ну не по алфавиту же, – сказал Комаров.
– Может быть, от наших дней двинуться в Прошлое? – предложил Перевёрткин.
– А если наоборот? – возразил Ноготков. – От Прошлого к Настоящему!..
Спорили долго и, в конце концов, остановились на том, чтобы, как предложил Лев Артемьевич, путешествовать ни с Прошлых времён до наших ней и не от наших дней в Прошлое, а как захочется. И Первое Путешествие всем захотелось начать с Древнего Рима, где на арене Колизея боролись с гладиаторами Барбарийские львы.
…В течение двух следующих недель шла активная подготовка к дальней поездке. В кузнечном цеху зуевского завода металлоконструкций заказали восемнадцать крепких клеток разного размера, кроме того, не забыли о биноклях, фото- и видеоаппаратуре, а ещё о любимой еде для каждого путешественника и многие другие вещи, так необходимые во время любой дальней поездки. Хотя хочу напомнить Читателю слова профессора Синичкина, что само время в Прошлом не учитывалось в Настоящем времени.
…И, наконец, ещё одно важное событие! Состоялось прибавление трёх живых существ в составе участников экспедиции – пса Айфона, кошки Флэшки и попугая жако по имени «мсье Жак», или «Жак Аркадьевич».
Флэшка жила в семье Синичкиных, Айфон был бродячим городским псом, а «мсье Жак», будучи свободолюбивой птицей, улетел от своего хозяина на вольное житьё.
Однажды кошка рассказала псу и попугаю о скором Путешествии своих хозяев, и тут всем троим захотелось тоже побывать в Прошлом.
Узнав об этом, профессор Синичкин вначале был против и даже поругался с Флэшкой, что она лезет со своими предложениями в такие серьёзные дела. Но та стала доказывать хозяину, что в каждом классическом приключении обязательно принимали участие животные. Тем более, что все они всегда готовы были помочь людям, если в пути возникала какая-нибудь проблема. Флэшка привела несколько известных примеров, когда животные являлись непременными участниками в компании путешественников. Это и Серый Волк, и Конёк-Горбунок, и Кот в сапогах, и конь Росинант дон-Кихота, и даже кот Бегемот в компании Воланда.
В конце концов, профессор Синичкин, обдумав всё, о чём говорила Флэшка, извинился перед ней и ввёл всю «хвостатую компанию» в ранг путешественников.
…И вот, 20 июня, ровно в 10 утра, пассажиры-путешественники заняли свои места в салоне Современной Машине Времени.
Профессор Синичкин настроил Дорожное Табло на «Древний Рим» 80-года нашей эры и уверенно нажал на зелёную кнопку с надписью «ход». Послушный «Запорожец» тут же очутился среди звёзд, чтобы спустя несколько мгновений оказаться у стен Колизея.
4. ЧЕТВЕРОНОГИЕ ГЛАДИАТОРЫ
Второе путешествие в Прошлое
…Надо вам сказать, что в 80 году нашей эры римский Колизей выглядел совершенно не так, как сегодня. Правда, и Колизеем он тогда ещё не назывался.
…Вот что прочла Соня в Интернете перед поездкой…
«…Это был огромный Амфитеатр династии императоров Флавиев в Риме, построенный в ложбине между Эсквилинским, Палатинским и Целиевским холмами, в виде стадиона с большой ареной. Окружённый высокими стенами, многочисленными трибунами из травертина, туфа и кирпича, где собирались до 70 тысяч горожан.
Кстати, произошло название «Колизей» от латинского слова: «колосс», хотя это знакомое всем название Амфитеатр Флавиев получил лишь через 700 лет, в 8 веке.
Длина его составляла 188, ширина 156, а высота – более 48 метров.
Четыре основных входа, а также 80 арок, позволяли совершать быстрый проход на арену, всего за 10 минут, чтобы оказаться на пронумерованных зрительских местах.
Трибуны Колизея рассчитывались для различных сословий: чем ближе к арене – тем выше статус человека. Хотя некоторым людям было вообще запрещено появляться в Колизее, например, бывшим гладиаторам, актёрам и могильщикам.
Над Колизеем можно было выдвинуть большой козырек, который защищал зрителей от солнца в жаркую погоду.
Арена была из дерева и покрыта песком. Кстати, слово «песок» переводится с латыни как «арена». Под ней находился Гипогей – сложная подземная конструкция, с помещениями для гладиаторов и рабов, а также диких зверей. Там же находились различные механические устройства, с помощью которых осуществлялся подъем животных наверх, благодаря чему те появлялись во время боев в центре арены, для сражения с гладиаторами.
Чаще игры для горожан проводились бесплатно, за счёт императорской казны. Этим императоры хотели показать свою доброту и щедрость, что на какое-то время делало их популярными среди народа.
Представления и бои в Колизее длились помногу дней, и часто зрители приносили с собой еду из дома.
Древнеримская публика любила кровавые зрелища не только на гладиаторских боях, но и на обычных театральных представлениях. Если по ходу действия актёр должен был погибнуть, его могли в последний момент заменить на приговорённого к казни преступника и убить прямо на сцене.
Император имел свою ложу и собственный туннель для выхода из Колизея.
На самых верхних рядах сидели рабы, которые управляли лифтами. Таких подъёмников был 36. А выше рабов моряки императорского военного флота управляли огромным льняным холстом, покрывающим Колизей таким образом, чтобы арена всегда оставалась открытой, а в случае плохой погоды, скрывалась под тентом.
Возведение самого большого стадиона того времени начал Тит Флавий Веспасиан, в 71 году нашей эры. Однако после скоропостижной смерти, 24 июня 79 года, завершил строительство его сын – тоже Тит Флавий Веспасиан – полный тёзка своего отца, который в 80-м году и открыл Колизей.
Празднества, в честь открытия Амфитеатра Флавиев, должны были продлиться ровно сто дней.
Как писали свидетели: за три месяца, по случаю освящения Колизея, было убито тысячи диких зверей и множество гладиаторов.
А по скромным оценкам, за всю историю этого сооружения в нём погибло свыше 500 тысяч людей и более миллиона животных».
…Шёл второй месяц торжеств…
Со всех земель упрямо съезжалась в Рим разношёрстная публика, рискуя своим здоровьем и даже жизнью, чтобы стать очевидцем многотысячного восторга от очередного веселья.
Богатые колесницы, дорожные повозки и фаэтоны заполняли улицы Древнего Рима. Гостиницы были полны чужеземными постояльцами, их разнообразными языками и громким смехом.
На узких улочках иной раз было ни протиснуться, ни протолкнуться. Поэтому почти никто не заметил появление ещё одного экипажа, запряжённого четвёркой белоснежных арабских скакунов, который остановился неподалёку от Колизея.
В нём, как вы уже догадались, были наши герои – на этот раз СМВ приобрела вид богатой дорожной кареты, в которой передвигались знатные римляне. А четвёрка лошадей появилась из той энергии в «миллиард лошадиных сил» Машины, с успехом материализовавшись в стройных и красивых животных.
Если бы не возможность Машины появляться с максимальной точностью в том или другом заданном месте, то проехать через всю Римскую Империю вряд бы ли ей удалось, несмотря на тогдашнюю поговорку, в которой «все дороги ведут в Рим».
В те времена настоящих дорог ещё не было. Они появятся позже, в начале 300-х годов. Хотя уже кое-где высились «мильные столбы» с указанием дорожного пути, возле которых врывали в землю скамьи для отдыха с навесами, а также подводили к ним водопровод для питья или омовения. Строились первые дорожные станции – каждая со своим названием – где меняли лошадей, а путники могли отдохнуть. Словом, появилось ещё одно изречение: «Дорога – это жизнь».
Вместе с дорогами стали возникать частные постоялые дворы и гостиницы.
Однако в них было страшно ночевать. И не только от полчищ мышей, крыс или клопов, а также от сквозняков дырявых стен и крыш. Вероятность быть ограбленным была настолько велика, что многие путешественники предпочитали спать в своих дорожных повозках, набирая охрану на ночь из тех же грабителей и пройдох, включая хозяев таверн, гостиниц или их слуг.
Репутация владельцев частных гостиных дворов была даже хуже, чем у хозяев таверн – ни дня не проходило без каких-нибудь тёмных дел или мошенничества. А уж если хозяйка гостиницы была женщина, её непременно обвиняли в колдовстве.
…Итак, СМВ, превратившись в дорожную карету, оказалась рядом с гостиницей, что стояла недалеко от Колизея. На её воротах красовалась вывеска: «Любезная Лаура» – так звали молодую жену хозяина – седобородого и шумного римлянина, одетого в тогу из овечьей шерсти, на ногах из-под которой были видны перо – обувь чёрного цвета, с открытой пяткой и закрытой лодыжкой. Гостинщик был одноглаз и криворот. Левый глаз его был закрыт шёлковой повязкой.
– Прошу в мой приют, господа!.. – поклонился хозяин гостиницы Путешественникам-во-Времени. «Приютом» в Древнем Риме часто называли гостиничные покои. – Хозяин здешней гостиницы Сервий, с вашего позволения! – представился он. – В отличие от других подобных заведений, в моём доме… – гостинщик глянул на пса, кошку и попугая, – …разрешается ночевать вместе с животными… Всего один сестерций в неделю с одного постояльца. Плюс 10 ассов за завтрак и ужин… Итого… – он обвёл приезжих правым глазом, – …5 сестерций и 50 ассов… Сущая мелочь! Кстати, ночлег и кормёжка животных бесплатны… – И гостинщик тут же перевёл тему: – Приехали на открытие Амфитеатра Флавиев, я не ошибся?
– Ты прав! – ответил ему профессор Синичкин на «ты», как было принято обращаться в древние времена. – Я и мои друзья с удовольствием примем участие в городских торжествах.
Попросив у Сервия один сестерций и один асс, Синичкин сунул их в «неистощимый кошелёк» и затем достал из него нужное количество монет, включая монеты гостинщика, и всё это положил ему в ладонь.
Тот быстро пересчитал деньги и ловко спрятал их в кошель, висевший на груди.
– Откуда приехали? – поинтересовался Сервий. – Мой вопрос вовсе не праздный… Я должен вписать каждого из вас в «Гостевую Книгу».
– Мы из города Антиохии… – ответил Комаров.
– Слышал о таком… – ответил гостинщик и огорчённо добавил:. – Но быть не удалось…
– Нас тоже следует внести в «Гостевую Книгу? – спросил его жако.
У гостинщика отвисла челюсть:
– Нет, вас не нужно… – И он обратился к Синичкину: – Какой умный говорящий попугай! Мне бы такого зазывалу!
– Могу помочь, пока будем гостить в Риме, – предложил попугай. – А зовут меня Жак Ар-рркадьевич! – И, расставив крылья в стороны, поклонился гостинщику. – Для вас, господин Сер-ррвий, можно пр-рросто – «мсье Жак».
– Пусть попробует, – улыбнулся профессор Синичкин. – У нашего мсье Жака клюв с трудом закрывается в течение дня.
Гостинщик вновь поклонился богатым приезжим и позвонил в колокольчик, висящий на поясе.
Тут же появился мальчик-подросток лет пятнадцати, в короткой одежде, подпоясанной широкой лентой из серебряных нитей, в сандалиях.
Он оглядел гостей и, увидев среди них Соню, густо покраснел.
Та не выдержала и рассмеялась, чем ввела парня в краску бордового цвета.
– Мой сын Флор, – объявил Сервий гостям. – Сообразительный малый!.. Помощник во всех семейных делах… Проведи господ, Флор, в покои, выходящие в сад…
– Да, отец, – ответил тот и кивнул гостям идти за ним.
– За лошадей не волнуйтесь! – крикнул вслед Сервий. – Рабы их покормят!
Синичкин хотел сказать гостинщику, что их лошади не едят и не пьют, но промолчал, чтобы не услышать новые ненужные вопросы.
…Пять комнат, куда привёл гостей Флор, были небольшие, зато все выходили во фруктовый сад, в котором росли яблони, абрикосы и, конечно же, виноград. Каждому досталось по комнате. Кошку, пса и попугая взяла к себе Соня.
Все комнаты были с высокими деревянными потолками, в резных узорах, а стены в расписных сюжетах из городской жизни.
Везде стояла модная мебель того времени: кровати, в виде ложа, кресла со звериными мордами, такие же столики и низкие резные скамьи. На каждом окне висели тяжёлые шторы с геометрическим узором, которые легко задёргивались при надобности – от солнца или ветра.
На мраморном полу лежали цветные ковры. А по углам стояли напольные светильники с оливковым маслом.
Гости обошли комнаты.
– Если желаете позавтракать, – сказал постояльцам Флор, – тогда прошу в «обеденную беседку». Она находится в саду…
Синичкин обвёл друзей вопрошающим взглядом:
– Желаем позавтракать?… – спросил он.
– Ещё как желаем! – улыбаясь, ответил за всех Ноготков. – Почти две тысячи лет не ели.
Флор кинул на него изумлённый взгляд:
– Правда?!.. Наверное, вовсю проголодались!
Все невольно рассмеялись его наивным речам, чем заставили юношу вновь покраснеть.
– Я прикажу рабам накрыть для вас стол, – произнёс тот, ни на кого не глядя. – Из каждой комнаты есть выход в сад… – добавил Флор и поспешно вышел.
…Недаром в Древнем Риме десятую музу звали Кулинарией. Хотя можно называть и Кулинарией.
Накрыть стол и накормить гостей было действительно целым искусством, с которым, в полной мере, познакомились наши герои.
Гостевой стол украшали большие блюда, одни – с овощными салатами, другие – с жареными котлетами из рубленого свиного фарша, политые яблочным уксусом и мёдом; третьи – с нежными сырами, заправленными чесночно-медовым соусом; в четвёртых лежали куски варёной рыбы в кисло-сладкой подливке; остальные блюда были полны различных сладостей и фруктов. И, конечно же, как можно было обойтись без настоящего борща из капусты и моркови, сваренном на молодой свинине и свекольном квасе. Позже этот борщ станут называть национальным блюдом в разных странах, хотя, на самом деле, родился он в Древней Греции, а своей популярности достиг на столах жителей Древнего Рима.
Кроме того, среди блюд высились глиняные расписные кувшины и амфоры с молочными напитками и виноградными винами, разбавленными водой. Словом, завтрак удался на славу!
Закончив утреннюю трапезу, Путешественники с трудом поднялись из-за стола.
Тут-то Перевёрткин и спросил у Флора:
– Послушай-ка, парень! Где можно купить билеты на представление в Колизей?
– Билеты?… – удивился Флор. – А что это такое?…
После того, как ему объяснили, он сказал:
– В Колизее за каждым римлянином закреплено бесплатное место.
– А если мы из другого города? – спросил Перевёрткин.
– Тогда придётся сидеть на «чердаке». Там места для иностранцев, иногородних и рабов.
– Чудеса! – поразилась Соня. – А у нас в Зуеве за спектакли или концерты нужно платить.
– Разве это чудеса?! – воскликнул Флор. – Хочешь, покажу настоящее чудо?
– Хочу, – не задумываясь, ответила она.
– Тогда пойдём… Только отпрошусь у отца, чтоб меня не искал…
– Вот и отлично! – сказал внучке Синичкин. – Нечего тебе делать в Колизее… Кроме того, нам нужно решить главный вопрос, ради которого мы здесь… Итак, до встречи! Сама никуда не ходи. Рим – даже древний – весьма большой город. Если не ошибаюсь, под миллион жителей!.. В десять раз больше Зуева!.. Ходить только вместе с Флором или ждать нас в своей комнате. Поняла?
– Поняла… – вздохнула Соня.
Ноготков, Комаров и Перевёрткин отправились в Колизей вместе с Флэшкой и Айфоном. Профессор Синичкин отказался идти на кровавое зрелище, а отправился прогуляться по Древнему Риму, тем более, что ближайшей возможности из-за нехватки времени не предвидится.
– Отец разрешил! – радостно объявил Соне Флор, и они пошли смотреть «настоящее чудо».
