Предсказания

скачать книгу бесплатно


– А ты попробуй. Мне не хочется с тобой расставаться.

Даша слышала весь разговор. «Что мне делать?» – думала она, стоя у окна. С каждым днем Андрей нравился ей все больше. Их отношения были дружеские, и он даже намёков не делал на большее. Андрей сделал ей предложение 8 марта, и она его приняла. До его отъезда в часть, они уже жили семьёй, а 24 апреля, в день ее тридцатилетия, они расписались. Переезд планировали сразу после того, как закончится учебный год у Кости, в это же время Даша уволиться с работы. Квартиру Андрей получил, дело оставалось за переездом. Был только один не решённый вопрос. Что делать с квартирой, где они живут сейчас. Помог кооператив, найдя порядочных квартирантов на длительный срок, Дашу это устраивало. Месяца на сборы ей хватило и в очередной свой приезд, Андрей отправил небольшой контейнер с мебелью и вещами к новому месту жительства. Еще через две недели, уволившись из госпиталя и получив расчёт, Дарья Андреевна забрала документы Кости из школы и с тремя дорожными сумками они стояли на перроне вокзала в ожидании своего поезда. Даша даже не заметила, как к ней подошла цыганка.

– Далеко собралась, милая? – спросила она Дашу.

– Домой к мужу. Не надо мне гадать. Я не хочу знать ни прошлого, ни будущего, ни что на роду написано.

– Не говори того, чего не знаешь. Замуж вышла недавно, вон, как кольцо блестит. Муж твой, каких поискать, не обижай его ревностью, он этого не заслуживает. Проживёте вместе долго и счастливо, троих детей воспитаете. Спасёшь многих, когда смерть будет рядом ходить. Испытания все выдержишь ради семьи, семья тебя и спасёт. Трудный путь ты прошла достойно, не сломалась. Теперь в твоей жизни всё будет хорошо. Храни тебя Бог.

Цыганка ушла так же незаметно, как и появилась. Даша знала, что они обладают гипнозом, но кольцо было на пальце, а сумка закрыта на молнию. Костя сидел на том же месте в окружении сумок. «Замуж выйдешь, когда много повидаешь, переживешь и потеряешь», – так сказала цыганка десять лет назад. Дашу пробил холодный пот.

Глава 2

Поезд прибыл на небольшую станцию. Здесь их встречал уже Андрей. Погрузив сумки в машину, Дарья Андреевна и Костя, устроившись на заднем сиденье, во все глаза смотрели в окно автомобиля. Вся поездка длилась минут десять, когда машина остановилась у ворот КПП. В гарнизоне было, не более десяти, пятиэтажных домов, в одном из которых в двухкомнатной квартире на втором этаже им предстояло жить. Андрей получил контейнер, и вещи уже стояли на своих местах. Костя с мамой обошли новую квартиру и остались довольными. В комнате Кости было всё так, как в прежней квартире. Кухня была маленькой, но холодильник, поставленный в прихожей, увеличил кухонное пространство. Вся мебель, из прежней квартиры, легко вписалась в новое жилище, оставалось разобрать вещи и повесить шторы. Закончив с бытом, Даша сходила вместе с Костей в школу и записала его в четвертый класс, а сама устроилась на работу в городскую больницу. Жизнь в военном гарнизоне особенная. Все друг друга знают, если не лично, то заочно. Андрей, иногда, брал Костю на аэродром, парню надо было чем-то заняться в каникулы, он «заболел» самолетами. С тех пор, Костя стал мечтать об учебе в лётном училище. С началом учебного года, сбылась его мечта – он стал посещать секцию самбо, а с началом зимы – хоккейный клуб. Вся неделя у него была расписана тренировками, при этом он хорошо учился и выполнял свои обязанности по дому. Закончив четвертый класс, он впервые поехал в пионерский лагерь, а вернувшись, стал ждать появление брата или сестры. Девочка родилась 15 июля 1986 года, и отец назвал её Дашей. Теперь в доме было две Дарьи Андреевны: старшая – Барышева и младшая Туманова. Старшая Даша через полтора года вышла на работу, определив младшую в ясли.

Маленькой Даше было четыре года, Косте пятнадцать лет, когда Андрей Иванович получил странное письмо из детского дома города Чудово. В нём говорилось, что Павлов Сергей Андреевич, 1984 года рождения, находится в данном учреждении три месяца, после смерти бабушки. В его документах есть отказ матери Павловой Елены Петровны от данного ребёнка, заверенный нотариально в 1986 году, в пользу отца Туманова Андрея Ивановича. «Вам предлагается решить вопрос усыновления или отказа от ребёнка». Адрес, телефон, подпись, дата.

– Я ничего не понимаю, – сказал Андрей Иванович. – Если Елена родила от меня ребёнка, почему молчала? Почему отказалась от него спустя два года и как узнали наш адрес? Что ты думаешь обо всем этом? – обратился он к жене.

– Начнем с адреса, если у неё был адрес матери, могли узнать у неё, набери телефон и поговори. Ехать за мальчиком обязательно нужно, его нельзя оставлять в детском доме, но прежде выясни, что для этого нужно. Дорога не близкая, надо решать бумажные дела здесь. Давай для начала позвоним по телефону указанному в письме. Узнаем всё, а потом будем действовать.

– Ты, так спокойно об этом говоришь, как будто племянника на месяц забираем, а мне от таких новостей не по себе. Я дружил с ней всего полгода, до окончания академии. Девчонка симпатичная, без комплексов, умная, самостоятельная. Я не давал ей никаких обещаний, да и она вроде не строила на меня планов, иначе бы объявилась. Расстались, когда я закончил учебу, и перед службой уехал домой в отпуск. После этого, я её не видел, и звонков от неё не было.

– Я должна была тебе устроить истерику? Я не нахожу для этого причины. У каждого из нас была своя личная жизнь, пока мы не встретились. Это глупо отрицать или осуждать. Ты, принял моего ребенка, я приму твоего. Ничего страшного не произошло. Радуйся – сын нашёлся. Успокойся, завтра же я всё узнаю. Приду с работы, позвоню, а вечером обо всём тебе доложу.

Дарье Андреевне эта новость, мягко говоря, не нравилась, но оставлять ребёнка мужа при живом отце в детском доме было не правильным, они должны жить одной семьёй. После работы Дарья Андреевна торопилась домой, и хотя разница в часовых поясах позволяла не спешить, ей не терпелось действовать. Она поставила телефонный аппарат на стол, приготовила бумагу, ручку и набрала номер. Поговорив, записала какие справки и документы, привезти с собой и как добраться до места. Вечером, дождавшись мужа со службы, положила перед ним список и схему маршрута, а также уведомила, что завтра она идёт к нотариусу и пишет согласие на усыновление ребёнка.

– Чем быстрее ты это сделаешь, тем скорее уедешь, улетишь, – говорила она. – Самолетом до Москвы, дальше поездом, с вокзала автобусом. Документы оформишь на месте, иначе ты не сможешь его привезти. Деньги возьмёшь те, что копили на отпуск. Детям я все объясню сама, Даша не поймёт, а Костя уже взрослый. И самое главное – подай рапорт на квартиру, возьми справку, что ты стоишь на расширение жилой площади. Пусть это будет гарантия, что у нас будет хватать квадратных метров на всех. Действуй, родной! Я после твоего отъезда займусь с Костей устройством места для Серёжки.

– Даша, ты делаешь это добровольно или принудительно? – спросил Андрей Иванович жену, глядя ей прямо в глаза. – Привезу я его не на месяц, мы не знаем какой он, примет ли нас. Ему шесть лет и воспитывать его минимум лет пятнадцать. Хватит ли у нас сил, средств, терпения, не будет ли потом упрёков, разочарований о том, что сделали?

– Не будет, родной. После того, что мы с тобой узнали, мы не сможем о нём не думать. Мальчику будет лучше в семье. Серёжа будет хорошим сыном. А трудности они всегда возможны, но мы справимся, езжай со спокойным сердцем, – ответила Дарья Андреевна, и, обняв мужа, крепко его поцеловала.

Она не стала ждать, когда муж соберёт документы и показала Косте письмо. Тот прочёл его и задал только один вопрос:

– А он нам нужен?

– Ты помнишь, как познакомился с папой? Он принял тебя, полюбил как родного, и ты никогда не говорил мне, что хотел бы другого отца. Этот мальчик не виноват, что стал не нужен маме. А теперь и отец, который не знал о нём, должен от него отказаться? А как ты станешь относиться к отцу, зная, что он отказался от сына? Молчишь? Отказаться ради спокойствия в семье, где никто не хочет ничего менять. Тебе было 9, и у тебя была я, а у мальчика нет никого. Поверь, мне тоже очень страшно не справиться с ролью мамы, но я буду очень стараться, – она обняла сына. – Я только папе не хочу показаться слабой, и вас с Дашей я не стану любить меньше, и всегда буду о вас заботиться.

– Прости мама, я сказал глупость. Узнай папа о нем раньше, может, мы так и жили с тобой вдвоем. Я своего отца не знаю, но у меня есть Андрей и другого мне не надо.

– Ты думаешь, папа тебя разлюбит? Не разлюбит, он тобой очень гордится. Окончишь школу, уедешь в училище, станешь лётчиком, улетишь в Тмутаракань, а у него Серёжа останется, тебе замена, – успокаивала его мать.

– Папа не решил еще, когда за ним поедет? Интересно, какой он.

– Одинокий! Одинокий мальчик, которому всего шесть, и которого уже один раз предали. Без отпуска мы не пропадём, будем ездить на рыбалку, а десять дней пролетят быстро. Мне бы только с детским садом для него определиться, а ты попробуй подготовить Дашу к приезду брата. Фантазёр ты у нас ещё тот, так что, думаю, она тебе поверит. И ещё, сынок, чтобы уже не возвращаться к этому разговору. Он перенёс сильный моральный стресс: смерть бабушки, незнакомые люди и дети в детском доме, может его там обижали, так, что будь с ним добрым, а главное не напоминай о прошлом. Договорились?

Андрей Иванович улетел в Москву 29 июля, а вернулись они с Сергеем 10 августа. В семье появился новый член – Туманов Сергей Андреевич, а в графе «мать» была вписана Барышева Дарья Андреевна. Первое время ему было трудно привыкнуть ко всем, и он признавал только отца. Мальчик был невысоким и худеньким даже для своего возраста. Темноволосый и кареглазый он внешне был похож, скорее, на Костю, чем на отца. Он больше молчал, но на вопросы отвечал подробно. Дарья Андреевна поселила его в одной комнате с Костей и надеялась на их дружбу. Разница в 9 лет, была только на руку. У Сергея был наглядный пример. Зная характер и терпение старшего сына, мать не торопила события. Только Даша в свои четыре года не могла понять, почему их мама для Серёжи тетя, и всё время поправляла его. Настойчивость ли сестры или его собственное желание, но уже через два месяца, в детском саду на прогулке он кричал Даше:

– Даша, за нами мама пришла, – смутился, взяв ее за руку. – Правда, так лучше? Мама лучше, чем тётя Даша, а ты у нас лучшая, – сказал он ей чуть слышно.

– А я буду тебя звать сынок, так тоже лучше, – прошептала она ему на ухо и крепко обняла, смахивая слезу.

Появление Сергея в семье вызвало в гарнизоне и пересуды, и непонимание, и осуждение, и участие. Соседи, как-то ненавязчиво, передавали ей вещи и обувь, из которых выросли их собственные сыновья для сына. Многие служили до этого за границей и вещи были добротные и не выношенные. Для детского сада она купила все вещи новые, чтобы не было разговоров, ведь дети росли в одном городке. Оформляя Серёжу в сад и собирая документы, Дарья обратила внимание на его дату рождения. Отсчитав назад 9 месяцев, делая это машинально, не думала, к каким выводам это приведёт. «У Андрея в это время заканчивался месячный отпуск, который он проводил у родителей. Как же так? Как сказать об этом Андрею?» – думала она, волнуясь. В таком недоумении её и застал Костя.

– Мам, что случилось? На тебе лица нет, – спросил сын с тревогой.

– Я не знаю, как мне поступить, сынок. Если дата рождения Серёжи верна, то он не сын папы.

– Как не сын? Он сам мне говорил, что у него день рождения как раз перед праздником первого мая, т.е. 30 апреля.

– Если это так, то его мама носила его целых десять месяцев, вместо положенных девяти.

– Давай папе не говорить, пусть он не знает, пожалуйста, мама. Я и то к нему привык, а что будет с папой, узнай он правду. А если он решит от него отказаться? Этого нельзя делать, ему нельзя в детский дом, теперь он мой брат. Сделай так, чтобы он остался, – в глазах его стояли слезы.

– Костя, успокойся. Никто никуда его не отправит. Серёжа наш, он им и останется, и документы на это есть – мы одна семья. С папой я поговорю, обещаю, а хочешь, поговорим вместе. Всё, не надо слёз, ты у меня уже взрослый, а мужчины не плачут,– она гладила сына по голове и всё думала об обмане.

Андрей Иванович вернувшись со службы, почувствовал в атмосфере квартиры некую напряженность, а увидав в руках жены свидетельство о рождении Сергея, всё понял.

– Я узнал об этом ещё в поезде, считать тоже умею. Но я не мог вернуть его назад, он так радовался, что я нашёлся, что у него теперь будет свой дом и семья, где есть и другие дети, а признаться вам, что Серёжа нам всем чужой, духу не хватило. Что вы решили?

– Серёжка остаётся в нашей семье, и он никогда не узнает о том, что узнали мы. Я правильно говорю, мама?

– Давайте всё оставим, как есть, и никогда не вспоминать то, что лучше забыть. Это просто недоразумение, ошибка в записи, которую допустили давно, – поставила в разговоре точку Дарья Андреевна.

Уже через пару недель об этом разговоре не вспоминали, а Андрею Ивановичу стало легче, избавившись от груза лжи во спасение. За год Серёжа в подготовительной группе сада научился читать, а зимой, с помощью Кости, освоил коньки. Летом 1991 года Андрей Иванович с Сергеем и Дашей поехали в отпуск на Азовское море к его родителям. Бабушка проявила инициативу и оба внука прошли обряд крещения. Осенью Костя пошёл в десятый класс, а Серёжа в первый. Чуть раньше по времени, им дали трехкомнатную квартиру взамен прежней. Жизнь налаживалась. На работе Дарья Андреевна была всегда собрана, отношения с коллегами были ровными, к пациентам относилась внимательно и участливо. Она, помня наказы деда, всегда называла прооперированных больных – выздоравливающими. Терпеливо выслушивала каждого и давала рекомендации простым, доступным языком. Рабочие моменты она оставляла за порогом квартиры и становилась любящей и заботливой мамой и женой. Она даже не переодевалась, а лишь мыла руки, садилась на диван и выслушивала их по очереди. Мать никогда не подавляла инициативы детей в любых начинаниях, лишь советовала или показывала, как сделать лучше и проще. Конечно, были и огрехи и промахи, но они исправлялись и уже не повторялись. Именно поэтому, повзрослевшие дети, без проблем справлялись с уборкой, нехитрыми супами и щами.

Приехав в этот степной, но зеленый городок в 1985 году, где жителей было не более 40 тысяч, а частный сектор занимал три четвертых от всей застройки, она быстро адаптировалась к климату и местным нравам. Народ здесь жил простой, работающий на двух заводах и двух перерабатывающих комбинатах мяса и молока. Приватизация за бортом оставила рабочих и сделала их челноками. Теперь они работали на площадках заводов, которые превратились в торговые павильоны.

В 1992 году Костя сдал выпускные экзамены и поступил в высшее военное училище летчиков, а Серёжа закончил первый класс на «отлично».

– Ты, Серёга теперь остаёшься старшим в нашей семье, Дашу не балуй, маме помогай. Папа – командир, его слушай. Самбо не бросай, будешь меня еще тренировать. По возможности буду приезжать, звонить, так что дневник проверять буду, не подводи. Да ты сам всё знаешь, тебе девятый год. – Он пожал брату руку, а потом поднял на руки и крепко прижал к себе.

Теперь он приезжал только на каникулы или на практику. Проблемы в семье, конечно, были, но все они были решаемы. Бабушек или других родственников у них рядом не было, поэтому выкручивались сами. Утром Андрей Иванович отводил Дашу в сад, а Сергея в школу, откуда он возвращался самостоятельно после продлёнки, а Дашу забирала мама. Они заходили в магазин за продуктами и возвращались домой, готовя ужин. Через год Серёжа пошёл уже в третий класс, а Даша в первый, и они уже вместе ходили в школу. Начались проблемы с выплатой зарплаты, ее задерживали. Выручали местные жители, у которых были огороды и дачи, и которые давали Дарье Андреевне овощи в долг, под зарплату. Потом решили, что Андрей Иванович будет получать вместо денежного довольствия продуктовый паёк и это их как-то выручало. Они солили свежемороженую сельдь, варили гречневую кашу или макароны с тушёнкой, делали котлеты из геркулеса с куриным кубиком. У Дарьи Андреевны был принцип – не брать с больных презентов. Благодарные пациенты пошли другим путём. Они оставляли на проходной КПП для неё небольшие свертки и пакеты. Это были десяток яиц и тушка курицы, пакет сухого молока, кусочек масла и бутылка кефира, кусок вырезки или палка колбасы, банка мёда и плитка шоколада или коробка конфет. Всё зависело от благосостояния родственников пациента. Один раз ей привезли почти мешок картофеля и вилок капусты. Получая такие презенты, Дарья Андреевна плакала украдкой от обиды, ведь всё это она могла купить, если бы ей во время платили за работу. Муж утешал её в такие минуты: – «Поверь, Дашенька, так будет не всегда. Потерпи». И она терпела, продолжая изобретать обеды и ужины из того что было.

Конечно, она могла попросить об одолжении бабушку, они изредка переписывались с ней. После смерти родителей, бабушка первая начала звонить ей по телефону, писать письма. Так Дарья Андреевна знала, что бабушка живёт сейчас с отцом Сталины. Но они не были настолько близки, чтобы «поплакаться» и просить у той денег в долг. Жильцы, проживающие в их квартире, тоже не могли платить за аренду квартиры. Она дала согласие на замену деревянных окон на пластиковые в счёт самой арендной платы. Нужно было продержаться, еще полгода. И они продержались, и постепенно все приходило в норму. Дарья Андреевна уже не так близко к сердцу принимала задержку зарплаты. Умудрялась растягивать то, что было. Дети вырастали из одежды, и покупалось не всегда то, что хотелось, но необходимое всё было. Серёжа ходил в секцию самбо, а Даша, перебрав кучу кружков и секций, остановилась к десяти годам на танцах. Повзрослевшие дети справлялись и с учёбой, и с любимым занятием, не забывая про обязанности по дому. Сергей, только внешне, был похож на Костю, да увлечение у них было одно – самбо. Костя был терпеливым и спокойным, а Сергей непоседлив, любознателен и дотошен. Кроме того, он был чересчур «справедлив», и не важно, где он видел эту несправедливость в школе или во дворе. Он наказывал обидчиков и своих, и чужих кулаками. Не раз к матери приходили жаловаться на разбитые носы. В таких случаях Дарья Андреевна не ругала сына, а побеседовав с ним, выяснив причину такого поступка, просто говорила: – «Ты меня огорчил». Для Сергея эта фраза была хуже пощёчины. Он понимал, что виноват, но по-другому не получалось. Вступал в споры с учителями за незаслуженно заниженные отметки, за слова «бездари и тупицы», но никогда не дерзил. Только хорошая учёба помогала ему избегать конфликтов в школе, где его называли «ходячей энциклопедией». Родители никогда не повышали голос на детей, старались договориться мирно, хотя в отношении с Дашей, это было очень не просто. Её слова «не хочу, не буду, опять я», если не воспринимались окружающими, то дело принимало обратные действия уже через час. Она быстро загоралась идеей, но быстро и охладевала, не доведя дело до конца. Родителей успокаивало одно – учились они хорошо, а поиски правды и метания с возрастом пройдут, главное между собой они жили дружно и первенства не оспаривали, зная кто в семье старший. На всех соревнованиях Сергея, они «болели», если не всей семьей, то её частью. Оба радовались, когда отцу, с барского плеча, «подарили» подержанную шестёрку. С виду – это было авто, а под капотом сплошной металлолом. Три месяца её реанимировали, а летом уже ехали то на рыбалку, то на отдых. С этого времени, любовь к рыбной ловле отсутствовала только у Дарьи Андреевны. Еще большую радость им доставляли приезды Кости. Если это было зимой, они пропадали на городском катке, который нельзя было сравнить с гарнизонным катком. Здесь было много света, играла музыка, и даже продавали горячий чай. Летом они выезжали на озеро, чаще с ночёвкой и возвращались уставшие, но довольные. Костя был их братом, и ему можно было много рассказать, о многом узнать, поделиться, о чём неловко беседовать с родителями. Он научил их всему, что умел сам, и мог видеть свой вклад в воспитание тринадцатилетнего брата и сестры, которой исполнилось одиннадцать лет.

После окончания летного училища, в 1997 году, домой вернулся лейтенант ВВС Барышев Константин Андреевич, с предписанием на Дальний Восток и месячным отпуском. После небольшого застолья и разговоров, мать почувствовала, что Костя хочет о чём-то сказать, но не решается. Она начала первой.

– Ты сынок не влюбился? Может жениться собрался, да не знаешь с чего начать? – спросила она.

– Нет, мам, тут другое дело. Ты помнишь Саньку Устименко, он заходил к нам? Он загорелся ехать в Москву или Питер, пока в отпуске, ну и меня соблазняет. Можно я съезжу на пару недель с ним? Неделя дорога, неделя там, только я дома смогу пробыть тоже всего неделю.

– Тогда эту неделю проведи с ребятами, они тебя так ждали, – сказала мать, а сама подумала: «Вот сын и вырос, свои интересы, свои желания, надо привыкать».

– Так ты не против поездки? – спросил Костя, не веря, что все так легко разрешилось.

– А почему я должна быть против твоего решения? Ты в отпуске, путешествуй пока молодой. Отдых ты заслужил.

– Сашка завтра приедет тебя уговаривать. Мы на пару дней поедем на озеро с ребятами, только билеты возьмём.

– Костя, не делай из меня «генерала в юбке». Ты тяжёлую артиллерию в лице Саньки подключил, а вы это не вчера решили. Ведите себя там как господа офицеры, а ни как курсанты и не опаздывайте к месту службы. Сколько нужно денег на поездку?

– Деньги у меня есть. Мне нужна помощь в сборе вещей, не в форме же мне ехать? Поможешь?

– Конечно, помогу. А пока ты будешь путешествовать, я приготовлю тебе форму к отъезду. Что у тебя с обувью?

– Кроссовки почти новые, а еще джинсовая куртка и спортивные брюки, я их не надевал.

– Джинсы примерь и футболки, я купила тебе их к службе, за две недели не сносишь, приедешь – постираем. Можно положить пару рубашек с коротким рукавом, а куртку возьми, по вечерам подойдет и карманов много, пригодятся. Разберу твои вещи, может, еще что придумаю. Носки светлые купить надо.

Пока молодёжь сутки проводила на отдыхе, мать собирала Косте вещи с собой и в дорогу, приготовила «сухой паёк» и думала: «Как быстро летит время. Мы провожали Костю в училище, теперь он с профессией, через месяц станет самостоятельным». Как Костя не упирался, родители уговорили его взять деньги на дорогу. Вместе с Александром отправились на берега Невы. С легкими сумками, они не стали снимать комнаты, предлагаемые на вокзале, решив это сделать в городе, и даже купили газету с объявлениями. За пять часов, находившись по городу, примкнув незаметно к одной из экскурсий, они присели на скамейку в небольшом сквере. Жуя нехитрые бутерброды, и одновременно читая предложения о сдаче комнат, они спорили, в какую сторону им двигаться дальше.

– Вон девушка идет, сейчас спросим, – решил за двоих Санька.

Девушка подходила ближе, и Костя засмотрелся на неё. Каштановые волосы пружинили с каждым шагом стройных ног в туфлях на каблуке. Стройная фигура и большие зеленые глаза. Она отвечала что-то Александру, а Костя так и оставался в ступоре.

– Костя, очнись, нам дело предлагают, – говорил ему Санька, толкая в плечо.

– Вы действительно военные и всего на неделю? – спросила девушка у него.

– Вот взгляните, – Костя протянул ей предписание к месту службы. – Десять дней мы уже отгуляли, плюс три на дорогу сюда, плюс три дня обратная дорога домой, так что неделя с запасом у нас есть.

– Идёмте, если повезёт, решим ваш квартирный вопрос. Меня Оля зовут, здесь не далеко.

Они прошли минут 5 и оказались у дома старой постройки. Поднявшись на второй этаж, Оля позвонила в дверь. Дверь открыла женщина лет 60-65 и, увидев Олю, заулыбалась.

– Каким ветром к нашим берегам и без звонка? – спросила она.

– Попутным ветром, Анастасия Павловна и ни одна, а с попутчиками. Ты, бабушка, как относишься к господам офицерам? Двум молодым лейтенантам из Сибири, нужна комната на недельку, а через неделю они отправятся на Дальний Восток, – говорила Оля шутя.

– Оленька, таких просьб у тебя ко мне ещё не было. Они настоящие офицеры, ни аферисты?

– Бабуля, так и офицеров у меня знакомых не было. Документы я посмотрела, не волнуйся. – Это моя бабушка – Анастасия Павловна, знакомьтесь, – обратилась она к ребятам.

Им отвели большую комнату, обставленную старинной мебелью, увешанную картинами, с большим кожаным диваном, настоящим паркетом и тяжёлыми шторами на окнах.

– Раскладушку возьмете в кладовой, а постель выдам после чая. Идемте в столовую, а может сразу в душ?

Заметив телефонный аппарат, Костя попросил разрешения позвонить домой, а Санька тем временем, отправился в душ.

– Серёга, привет! Мама далеко? Передай ей, что мы ужё в Питере, устроились хорошо, пусть не волнуется. Целуй маму и Дашу. Пока.

Костя прошел в столовую, где готовились к ужину за большим круглым столом.

–Ты бы Оля тоже позвонила родителям, да оставалась у меня, – сказала бабушка. – Что понравилась тебе моя внучка? – спросила Анастасия Павловна Костю в отсутствии Оли.

– Очень! – ответил Костя, доставая из своей сумки скромный паек, оставшийся с дороги от маминых припасов и купленные колбасу и батон уже здесь.

– А почему вы выбрали Питер? – спросила бабушка. – Семья большая?

– У меня здесь отец учился в военно-медицинской академии и дед, потом их распределили в Сибирь. Мама у меня сибирячка, хирург. Жизнь в гарнизоне мне знакома. Отец последний раз здесь был на встрече выпускников в 1993, я уже на первом курсе учился, а поженились они, когда мне 10 было, есть еще брат, ему 13 и сестре 11 лет. Вот посмотрите, это мы в прошлом году во время каникул, – Костя протянул ей фото.

– А ваш друг, он кто? – поинтересовалась Анастасия Павловна.

– Санька? Он вырос в деревне, родители у него сельские труженики, в семье трое детей, но он младший. Он парень хороший. Не прижились уроки этикета, вот он и комплексует.

– Дуй в душ, интеллигент, не чего тебе меня комментировать. Какой родился, такой и пригодился. Не слушайте Вы его, я стесняюсь только у незнакомых людей, а мы с Вами почти друзья. Вот выпьем чаю и скрепим узы дружбы. Я же всю свою жизнь прожил в деревне и не был нигде. Потом училище, а летом опять в деревню, родителям помочь, а вот получил предписание, думаю надо поехать куда-нибудь, а одному страшно в первый раз, вот я Костю и соблазнил. Девушек у нас пока нет, жениться не успели.

Оля вышла в домашнем халатике и с волосами, собранными в хвост, почти сразу из душа вышел Костя, а Анастасия Павловна с Санькой уже почти накрыли на стол. За разговорами и чаем с хозяйкой прошел их первый вечер в Питере. Оля обещала каждое утро заезжать за ребятами и показать всё, о чём знает сама. Днём они гуляли втроём, а вечера Оля проводила с Костей. Потом он провожал её домой и возвращался на постой. За день до отъезда, Оля пригласила Костю в гости, чтобы познакомить с родителями. Это знакомство запомнилось обеим сторонам надолго. После знакомства, Костю пригласили к богато накрытому столу. Начались вопросы о нём, его родителях, об отношениях с Ольгой. Костя ел мало, от спиртного отказался.

– Простите, наверное, это нужно было сказать сразу. Я люблю Вашу дочь и прошу у Вас её руки. Оля хочет окончить институт, я её не тороплю, я подожду, – выпалил Костя.

В комнате наступила тишина, прошло секунд десять, прежде чем отец Ольги заговорил.

– Ты ждёшь, что я позволю увезти свою единственную дочь к чёрту на кулички добровольно? Дам согласие и порадуюсь родству с тобой? Кого ты возомнил? Что у тебя есть, чтобы обеспечить мою дочь или ты рассчитываешь на приданое? Откуда ты вообще взялся на нашу голову? Ольге еще год учиться и женихов, не в пример тебе, достойных много. Если любишь, не ломай девочке жизнь, служи там, куда направили, а надумает она ехать, как декабристка – возврата не будет. Будете жить в любви и нищете, вот и посмотрим, насколько хватит этой любви. Запомни дочь – возврата не будет.

– Зря Вы так Евгений Петрович. Сейчас профессия военного с маленькой зарплатой и неустроенным бытом, конечно, не идёт ни в какое сравнение с банкирами, но так будет не всегда, так не должно быть. Какой бы страна не была, ей нужна армия. У меня есть цель, есть профессия, есть семья, которая мне в трудную минуту поможет и поддержит. Олю я не тороплю, у неё свои права, а Вас мне просто жаль. Вы даже не спросили, согласна ли Оля. Может она против моего предложения, а Вы уже рубите все концы. Не о судьбе дочери Вы сейчас думаете, не о её счастье, Вас просто не устраивает мой статус, так сказать я, не выгодная для Вашей дочери партия, – говорил спокойно Костя, хотя внутри все кипело.

– Ты будешь еще мораль мне читать, голодранец. Кому ты нужен, мышь церковная?

– Знаете, это уже слишком даже для меня, невоспитанного и нищего сибиряка. Вы ведёте себя так, как будто я к Вам прямо с помойки на чай напросился, – сказал Костя, вставая из-за стола. – Извините, если испортил Вам аппетит, – и, не прощаясь, вышел.

Оля догнала его в подъезде, просила ехать к бабушке и обещала сама приехать туда через час.

– Скажи, папа, с чего ты так завёлся? Костя прав, ты ведь даже не спросил: согласна ли я? К чему ты затеял этот театр, чтобы в моих глазах унизить его? Ты сам давно разбогател? А позволь спросить: как? Непосильным трудом или умом? А теперь постарайся вспомнить и представить, как тебя, простого инженера, дед принял так же, как ты Костю. Где бы ты сейчас был «богач»? Дедушка был, не в пример тебе, любящим отцом и хорошим дипломатом. Не проще было бы сказать: – «Извини парень, я против ваших отношений»? Я люблю Костю, а ты только что разрушил мою жизнь. Если он не придёт до своего отъезда, я тебе сегодняшний обед не прощу. Поеду к бабушке, когда вернусь, не знаю, – закончила свой монолог Оля.

Анастасия Павловна уже знала от Кости обо всём, что произошло в квартире сына, Оля добавила то, чего не знали они оба.

– Анастасия Павловна, я все понимаю, он отец и хочет видеть дочь счастливой. Только зачем унижать, оскорблять человека, которого ты видишь впервые, о котором ничего не знаешь?

– Костя, ты хорошо воспитан, а у богатых, сейчас, свои причуды. Их оружие – это высокомерие, зависть и злоба, – сказала она и набрала номер телефона сына.

– Евгений, что у вас произошло? Оля пришла вся в слезах, молчит и плачет.

– Замуж твоя Оля собралась за лейтенанта с копеечной зарплатой, – ответил сын.

– А ты решил ни замуж её отдать, а что называется продать, я правильно тебя поняла? Тогда ты сынок прогадал. У матери Кости есть в Москве бабушка с недвижимостью и деньгами, а наследница одна. Как тебе такая новость? И еще, ты не забыл, сколько лет твоей дочери? А сколько было тебе лет, когда ты влюбился? Тебе твои капиталы все хорошие манеры позволили забыть. Учись сын на своих ошибках, а она пусть учится на своих. Пусть поживет у меня, успокоится, а парень придёт – дай телефон или адрес.

– Анастасия Павловна, сказка о бабушке мамы – это уже через край, – с усмешкой проговорил Костя.

– Но он то, об этом не знает, пусть локти покусает. Капиталист доморощенный, – усмехнулась бабушка – До отъезда можете жить спокойно. Сюда он не придёт, будет ждать Костю дома. А вам мой совет – не торопитесь с женитьбой, подождите годик. Оля окончит учебу, получит профессию и если чувства не пройдут, я вас благословлю. Будет мой сын против брака, или передумает, решим все без его согласия. Костя там обживётся, ты здесь получишь диплом. Твои родители Олю примут?

– Мои родители примут. Мама всегда говорила: – «Счастливы дети, счастливы и их родители», а еще она всегда говорит: – «Мы настолько любим своих детей, что не можем не одобрить их выбор», – сказал Костя.

– Мудрая у тебя мама и умная. Теперь я могу доверить внучку не только тебе, но и такой свекрови.

Через два дня Костя и Санька отправились в обратный путь, так и не встретившись с Евгением Петровичем. По приезду Костя рассказал родителям об Оле, её бабушке и о приёме в семье Ольги.