скачать книгу бесплатно
Пока грузчики заносили коробки одну за другой, меня пугало, насколько я запутался в винных делах, находясь рядом с родным мне рестораном. Раскрываю страницу старого журнала и устало выдыхаю, мне скоро будут мерещиться строки критика.
«Сегодня меня впервые пригласили стать дегустатором элитного вина и блюд, приготовленных знаменитым поваром. Вдумайтесь… Элитное! Несомненно, я понимаю в виноделии очень многое, как являюсь и тонким ценителем кухни. Косвенно связан с этим годами, пробуя и разделяя мнение с другими. И в этот раз я имел честь стать свидетелем новой коллекции, представленной популярным в наших кругах виноделом. И хочу отдать ему должное, новая этикетка смотрится намного лучше прежней. Презентабельно, я бы сказал. Это единственный эксперимент, который ему удался. А в остальном, к сведению сеньора Ди Маджио, розовое вино как плохая женщина: ярко, соблазнительно, но наутро голова болит. Возможно, все дело в вашем поваре, приготовленная им еда…»
Зачем я снова читаю это? Чтобы накопить зло, уже зародившееся во мне, иначе у отца есть все шансы разжалобить меня. Уже бы выкинуть или сжечь…
На улицу выходит нынешний владелец, и я вижу, как он идет к кабине, откидываюсь на сиденье, продолжая очищать клементин в бумажный пакетик. Надеюсь, сегодня он не расстроит меня и вспомнит все то, что я ему говорил. Двери открываются, и показывается его наглая физиономия.
– Ди Маджио, – мужчина заглядывает в салон, – я смотрю, ты уже превратился в грузчика, не думал, что тебя устраивает пыльная работенка.
– Бывает, – глухо произношу я, закидывая в рот цитрус, глядя перед собой.
– Я тут прочитал ту статью, прискорбно. – Он явно намекает мне на что-то очень неприятное.
– Плохой пиар тоже пиар, Лоренцо. Ты, кажется, именно так однажды меня поддержал? – Продолжаю пережевывать, очищаю следующий фрукт.
– Не зря ты так долго бегаешь от свадьбы. Сам неудачник, еще и с такими же связываться, – усмехается он.
– Следующий раз подскажу написать о тебе. В кои-то веки прославят твое бездарное руководство, – усмехаюсь в ответ, выплевываю косточку в ладонь и стреляю в окно, рядом с лицом возмущенного ресторатора. – Кстати, мне нравится твой нынешний подход, обзавелся словариком? Не обидно, но хлестко.
– Да? – растерявшись, спрашивает он. – Тогда скажи спасибо, что мы все еще берем ваше старье. – Он свистит грузчикам, уже вцепившимся в коробки. – Все свободны, можешь ехать, – стучит по двери машины.
– Куда ты денешься, – бурчу себе под нос. – Злобный босс, я прям проникся.
Я жду, когда он исчезнет, продолжаю чистить клементин со спокойным выражением на лице, даже безразличным. Но как только он отходит от машины, я сжимаю цитрус зубами, и сладкий сок стекает прямо мне в рот. Научил на свою голову. Я с самого начала не хотел работать с Лоренцо, но эта ситуация вынудила пойти на крайние меры.
Как только он исчезает за дверью ресторана, отстегиваю ремень безопасности и выхожу из машины. Хромая, добираюсь до кузова и закрываю его, тяжело передвигаться, когда одна твоя нога короче другой, неважно насколько. Каждый сантиметр сказывается на нагрузке и позвоночнике.
Выливаю на руки воду, расплескав все по гравию. Возвращаюсь в салон и выезжаю из подворотни. Растираю кожу ноги, пытаясь усмирить таким образом боль. Я ненавижу тот злополучный день. Чуда не случилось. В итоге вместо медали за спасение жизни девушки мне вручили инвалидность, к которой очень сложно привыкнуть. Еще одна причина не слушать отца. Я трясу головой и провожу ладонью по лицу, стряхивая с себя ненужные воспоминания и причастность Девы ко всему произошедшему.
Солнце высоко поднялось, освещая живописные холмы и оливковые рощи. Съезжаю с центральной дороги на проселочную прямиком к моему дому. Мне нравится наблюдать за тем, как оживает природа, за зелеными полями с сочной травой, как тревожно взлетают птички из своих гнезд, спрятанных в пышных зарослях. Люблю извилистые дороги-серпантины, окруженные кипарисами, и чистый воздух, вдыхать который хочется бесконечно. Бескрайние холмы, простирающиеся передо мной, в апреле поражают ярким зеленым цветом, будто кто-то нарисовал этот божественный вид и предлагает каждому радоваться подобной красоте. Но скоро наступит май, солнце, конечно же, изменит ее цвет, но не испортит это буйство красок. Десять провинций Тосканы, каждая со своим бытом и кухней. В детстве я очень любил ездить с отцом на поставку. Нас приглашали в дома и угощали, незабываемые воспоминания, счастливые деньки. Тоскана – рай на Земле, душа Италии и сердце виноделия.
Проезжаю маковое поле и вижу, как на пыльной проселочной дороге мне навстречу едет незнакомая машина. Присматриваюсь к номерам – это не местные, я бы сразу узнал кого-то из наших. Притормаживаю, пропуская его, затем нажимаю педаль газа, прибавляя ход. Красные цветы немного отвлекают, да и устал за эту неделю, столько работы приходится делать. Достаю бутылку воды с соседнего сиденья, открываю ее, управляя ребром ладони, и пью. Заехав на пригорок, машина начинает катиться быстрее. Брызгаю воду себе на лицо, успеваю несколько раз моргнуть, прежде чем вижу темное пятно в летнем мареве. Очертание фигуры плывет и танцует, солнце не щадит путника или путницу… Ее черные вьющиеся волосы копной рассыпались до самой талии, хрупкая фигура, спрятанная за темным балахоном в пол, и несуразно огромный чемодан на колесиках выглядят нелепо. Она останавливается, поворачивается в мою сторону, и я, опешив, давлю на тормоз, сам того не желая. Ладонью она прикрывает свои карие глаза, затянутые поволокой зеленой тины, полные высохшие губы потрескались, а на щеках растекается яркий румянец.
Я так давно ее не видел, не могу даже представить, разве можно такую забыть. Но она не была настолько красивой в моей памяти. Даже на расстоянии, когда пыль успевает осесть после моего резкого торможения, вижу, что она тоже удивлена не меньше меня нашей встречей. Тонкая ладонь скользит по лицу и опускается в узкий ворот закрытого платья. Вцепившись что есть сил в рулевой обод, я аккуратно давлю на педаль газа и останавливаюсь рядом с ней. Несколько секунд сижу не шевелясь, затем открываю дверь и выхожу к ней на улицу.
Девушка следит за тем, как я, хромая, подхожу к ней ближе, беру ручку чемодана и везу к кузову. Избавившись от ноши, возвращаюсь в салон, ожидая, пока она сядет рядом. Дева не двигается, и я проворачиваю зажигание, давая понять, что не собираюсь ее ждать вечно. Вздрогнув, она подходит ближе к машине и смотрит на высокий порог. Справившись с прежним оцепенением, смело задирает длинную юбку выше колена и тянется ногой. Ничего не получается, поэтому она цепляется за ручку в прыжке и повисает на ней, болтая ногами в воздухе. Устало вдохнув, снова вылезаю из салона, обхожу машину и подхватываю ее за бедра, усаживая прямо на сиденье. Слышу, как она затаила дыхание, чувствую негодование. Под моим пристальным взглядом она прячет кусочек открывшейся мне кожи ее бедра и тянется закрыть двери.
Потоптавшись раздраженно на месте, я поднимаю ворох пыли в воздух, пинаю камень и возвращаюсь в машину.
Дева вытаскивает из-под себя пакет с очистками от клементин, вертится, не зная, куда их деть. Начинать первым разговор не хочется, поэтому я устремляю свой взгляд вперед под ее внимательным, направленным в мой профиль.
– Мне обещали, что встретят, – наконец не выдержав, сообщает она своим приятным певучим голосом, в моих воспоминаниях он совсем детский и скрипучий.
– Кто? – коротко задаю вопрос.
Я чувствую, как она ненавидит меня, готовая удушить на месте, пыхтит от злости.
– Твой отец, – дергает ткань, закрывая вид на свои колени.
– Вот к нему все претензии. – Наезжаю на кочку, и она подпрыгивает на сиденье практически до потолка. – Пристегнись.
Чешу подбородок, из-за щетины все вспотело и раздражает, оттягиваю ворот футболки, здесь будто закончился воздух. Сильнее включаю кондиционер, на полную мощь.
– Можно открыть окно? – тон Девы сдержанный, но ясно, что это даже не просьба.
Нажимаю на кнопку и открываю окна с двух сторон. Поток воздуха врывается в салон, и вьющиеся волосы начинают хлестать девушку по лицу. Я скрываю свою улыбку в густой поросли, хмурюсь. Она хочет показать мне всем своим видом, что будет терпеть мои выходки. Удивительная девушка.
Мы проезжаем все знакомые мне кочки, она перетягивает ремнем безопасности грудь и цепляется за верхний держатель обеими руками. Растягиваю удовольствие, сделав маленький крюк и еду к дому другой дорогой. Она смотрит на заброшенный виноградник с созревающей лозой, я прям чувствую вспыхнувший к нему интерес. Она чуть ли не сворачивает себе голову, что-то шепчет под нос, я делаю вид, что ничего не замечаю.
– Папа сказал, что у вас был пожар, – подпрыгивает на кочке охая.
– Был, – сворачиваю в сторону дома.
– Тогда что это? – показывает в сторону заброшенного виноградника.
– Ничего. – Взъезжаю на дорожку, сбавляю скорость и аккуратно припарковываю машину.
– Получается, вы обманули нас? – допытывает она меня.
Я закрываю оба окна, вытаскиваю ключ из зажигания и поворачиваюсь к ней, нахмурив брови.
– Тогда какого черта ты здесь нужна? Мне и так проблем хватает! – Толкаю свою дверь, вылезаю из салона и подхватываю девушку, собирающуюся прыгать из высокой кабины.
– Говоришь так, будто я твоя проблема! – восклицает она.
– Моя! – резко отвечаю я и спешу исправить неловкую заминку. – Еще какая! И от тебя пахнет спиртным.
– Всего-то бокальчик вина в знакомом ресторане. Не вижу ничего плохого.
Я не знал, о каком именно заведении речь, и не собирался углубляться в этот момент. Меня больше беспокоило ее тело, то, как оно повлияло на меня. Она податливо прижимается, выпятив перед собой маленькие кулачки, чтобы не быть так близко ко мне. Ставлю Деву на землю и прохожу к кузову, вытаскиваю ее сумку и иду вместе с ней к дому. Девушка подбирает длинную юбку, путаясь в ней, семенит следом за мной, вертит головой в разные стороны. У меня действительно есть на что посмотреть. Дом, который я построил в том году, гараж на несколько машин, мансарда, летняя терраса и беседка с плетеными креслами. Есть то, что я не успел сделать, но это временные трудности. Главное, все сделано своими руками. Дева и раньше ценила подобное.
Толкаю входную дверь и останавливаюсь, соображаю, куда ее поселить. У меня ведь ничего не готово к ее прибытию. Растираю раздраженно бороду, вспоминая, что комнаты забиты всяким хламом, так как в них не было надобности, и только моя приведена в порядок и как раз сегодня я постелил новое постельное белье.
– Ты один живешь? – Становится рядом со мной, касается моего тела пальчиками, и я внимательно слежу за тем, как она отдергивает руку.
– Если скажу, что с любовницей, ты устроишь скандал и сбежишь к Джино? – уточняю с издевкой.
– Мне безразлично.
– Не верю, в таком случае тебя бы здесь не было.
Везу ее чемодан в свою комнату, завожу и осматриваю, все ли приведено в порядок. Пропускаю ее вперед, девушка осматривается, я хмуро наблюдаю за ней.
– Скромно, но уютно. – Она ходит и все трогает, я сдержанно ожидаю, когда она, наконец, успокоится и перестанет мельтешить.
– Нормально. – Для меня по крайней мере.
Она подходит к комоду и открывает полку за полкой. Мои вещи аккуратно сложены, их мало, но мне и некуда их выгуливать, чтобы забивать все до отказа. Дева моргает, и я соображаю, что именно она хочет. Подхожу к ней, вытаскиваю свои вещи, толкаю ей в руки охапку, затем еще одну, пока ее макушка не прячется. Освободив все полки, забираю вещи из рук девушки и выхожу с этой пирамидой из ткани в коридор, затем толкаю ногой первую попавшуюся комнату и бросаю куда придется. За спиной слышу поспешные шаги, брюнетка просовывает голову в необжитую комнату.
– Как же ты тут будешь спать? – ее красивые глаза округляются.
– Предлагаешь разделить с тобой постель? Если нет, не задавай глупых вопросов.
Потоптавшись на месте, она все еще ждет моего ответа. Закрываю перед ее носом двери и прохожу мимо.
– Макс, – останавливаюсь как вкопанный, не доковыляв до кухни. – Я могу пожить в этой комнате, тебе не обязательно…
– Обязательно, – не оглядываясь продолжаю идти. – Ужин будет готов через пару часов. – Мне кажется, этого мало для приветствия. – И… – заставляю себя сказать, – добро пожаловать.
Глава 5
Дева
POV
– Дева, скорей прыгай. Я тебя поймаю! Смотри, тут матрас, куча подушек и я, – Макс уговаривает меня расслабить пальцы и довериться ему.
– Не могу! Мне страшно! – кричу я, чувствуя, как мои руки начинают ныть, а ветка хрустит под моим весом.
– Не дури, я не позволю тебе упасть! Дева, давай же! – доносится мальчишеский голос снизу.
– Что, если ты обманешь меня и убежишь? – зажмуриваю глаза и начинаю медленно соскальзывать.
– Перестань болтать, прыгай, – кричит он, и я размыкаю пальцы, с визгом падая прямо на ворох подушек и Макса.
Мы вместе начинаем смеяться, повалившись прямо на ворох мягких подушек, которые за время, что я висела, он натаскал из дома. Какие-то даже порвались от нашего веса, и перья разлетались во все стороны. Я сажусь и вытаскиваю одно из густой шевелюры своего лучшего друга, закрываю глаза и дую на ладонь.
– Папа сказал, что, когда мы вырастем, ты станешь моей невестой, – мальчик стряхивает с моей головы перья, и они начинают летать между нами. – Обещаю, что буду заботиться о тебе.
– Это не обязательно, я и сама могу о себе позаботиться, – настырно отталкиваю его руки.
– Обязательно! И не спорь, – тоном своего отца говорит Макс.
Рядом слышатся шаги, мы оба оглядываемся на звук удара мячиком по земле. Джино закидывает трехочковый прямо в сетку и, ловко вывернувшись, делает это снова.
– Дева, пойдем поиграем? – кричит мне мой сводный брат, скользнув взглядом по моему другу. – Вы уже целый день вместе.
– Мне и здесь хорошо, – поворачиваюсь к Максу и вижу, как он самодовольно улыбается.
– Ну, – тянет Джино, – тогда не видать тебе пирожных, я купил их в твоей любимой кондитерской.
– Эй, ну ты, рожа жабья, – Макс взбешенно соскакивает и направляется к высокому парню, пинает его в коленку.
Мой брат толкает его в грудь, так что мальчишка оказывается лежащим на спине.
– Следи за языком, патлатый. – Сводный брат бросает мяч в сторону, стоит Максу снова ринуться в бой.
Тот разгоняется и бьет его головой в живот, так что Джино сгибается пополам.
– Мальчики, – соскакиваю и бегу к ним, чтобы разнять, – не надо, вы же делаете друг другу больно!
– Прогони его, пусть едет к своему папаше и оставит нас в покое, – кряхтит Джино.
– Конечно, тебе-то ехать некуда, поэтому ты прилип к нам, – отвечает уже весь красный от удушья Макс. – Скажи ему, Дева! Скажи! Не будь трусихой, прогони его!
Я расплакалась, сама не знаю почему. Мне было так страшно и жалко их двоих. Джино я любила как родного, а Макс, он всегда был моим. Как я могла выбрать между ними, если оба мне дороги. Я села на траву и громко рыдала, пока из дома не вышли мои родители и не разняли мальчиков. Так происходило всегда, никогда не понимала, почему мы не можем дружить вместе.
* * *
Я разложила вещи по полкам, расположила в нужном мне порядке гигиенические принадлежности в совмещенной ванной комнате и приняла душ. В моем чемодане было то немногое, что могло мне понадобиться на некоторое время. Отец обещал отправить все, что для меня жизненно важно, сразу же после моего отъезда. Высушив волосы, я долго стояла напротив окна и смотрела на запущенный и неухоженный виноградник. Завораживающий вид.
Здесь пахло древесиной, краской. Старого типа кровать с прямоугольной рамой на ножках, расположенных по углам, на нее при желании можно повесить балдахин. Тяжелые шторы из хорошей ткани на окнах, покрытая пылью огромная люстра и пара тумбочек. Меня так и подмывало полезть под потолок и снять каждую стеклянную деталь, отмыть ее и посмотреть, как засияет люстра. Вот только не уверена, что хозяину понравится моя идея.
Встретить его там на дороге было таким волнительным моментом! Он вел себя как неотесанный мужлан. Неухоженный, с волосами, отросшими до воротника, в застиранной рубашке, с торчащей во все стороны щетиной и в штанах на подтяжках. Он не был тем парнем, которого я знала. Максимилиан из моего прошлого – лоснящийся щеголь с начищенными ботинками и задатками избалованного аристократа. А этот человек мне незнаком. Даже его манера общения не похожа на Ди Маджио.
Я вышла из комнаты и двинулась по направлению к кухне, оттуда доносились приятные пряные запахи. Остановившись в дверях, замерла от вида мужчины в фартуке с закатанными рукавами. Он стоял у плиты и перемешивал что-то в глубокой сковороде, бубня себе под нос. Еще одна особенность. Кажется, он все делает сам, ловко, так, словно делал это годами. В его руках появляется ложка для перемешивания, и он свободно управляет несколькими блюдами сразу. Отвлекается на кастрюлю, в которой булькает кипящая вода, переставляет бутылочки, нюхая каждую, и добавляет все в приготовленную пищу. Его привлекает моя тень, стоящая на пороге, и он оглядывается на меня, осматривая с ног до головы.
– Могу ли я тебе помочь? – смущенно заламываю пальцы.
– Не можешь, – отвечает он в своей манере. Прихрамывая, идет к одной из многочисленных полок и достает пасту фузилли.
Макс будто не переносит меня на дух, хотя именно я должна злиться на него и вести себя подобным образом.
– Хорошо, тогда я прогуляюсь, – не знаю, зачем отчитываюсь, но он уже надоел разговаривать со мной этими односложными предложениями.
– Попробуй, – он даже не смотрит на меня, голос звучит отрешенно и безразлично.
Попробовать?! Чувствую, он не пойдет мне навстречу и брак с ним станет ужасной ошибкой и вылезет мне боком. На душе остается неприятный осадок после этого короткого и ничего не значащего разговора. Я выхожу на улицу и иду по вымощенной круглыми камнями дорожке вдоль дома. Широкая площадка с каким-то квадратом, внутри которого протянуты трубы. Догадываюсь, что скорее всего здесь должен быть фонтан. Осматриваю недостроенные помещения, у некоторых строений нет крыши или стены выложены не до конца. Так обычно выглядят места, где не хватило денег или рабочей силы, но я больше склоняюсь к первому варианту. Если все это строил собственноручно сам Макс, можно ему стоя поаплодировать.
Захожу за здание, и ко мне навстречу по широкой серпантинной дорожке идет отец моего жениха. Он опирается на трость, спускаясь с невысокого холма, и, замечая меня, машет. Я иду ему навстречу и замираю, как только передо мной вырастает пустое поле с торчащими из-под земли кольями с натянутой металлической леской для лозы. Ноги сами несут меня к этому месту, вот, оказывается, где произошел пожар. Когда мы ехали, этого не было видно, а теперь сердце кровью обливалось от такой картины. Галечник уже не пахнет гарью, округлые камни светло-серого природного оттенка, они выложены в кружок там, где должны были расти корешки винограда.
Я опускаюсь на корточки и касаюсь теплой галестры. Такое встречается обычно на подтопленных участках, хранящих в себе морские терруары. Мои волосы подхватывает ветер, значит, здесь продуваемая низменность, богатая минералами. Я сразу представила, каким будет на вкус вино из этих земель. Совсем иным, нежели производим мы. Небольшая солоноватость, насыщенная минералами. Идеальное бордо Тосканы.
– Я все еще не могу смириться с этой потерей, – глухо произносит Серджио, становясь рядом со мной. – Был тяжелый период, надеюсь, все наладится с твоим появлением, – показывает тростью в сторону своего дома, туда, где заканчивается поле.
– Мне очень жаль, – выпрямляюсь, так и не копнув глубже под толщу галестры.
Всматриваясь вдаль, понимаю, насколько ему больно говорить о случившемся. Он обнимает меня за плечи, и мы вместе двигаемся назад к дому.
– И мне все же пришлось выдернуть тебя. Расскажи, как доехала?
Слегка кивнув, задумалась, стоит ли рассказывать о том, что я два часа простояла в аэропорту в зоне прибытия, ожидая, что меня встретят? После увиденного на месте пожара, кажется, жаловаться на его сына, забывшего обо мне, все равно что резать тупым лезвием.
– Все хорошо, успела рассмотреть южные прелести и порадоваться яркому солнцу. – И тут я не лукавила: машина, которая повезла меня за бешеную цену, успела объехать половину города и глубинку, в которой жил Макс с отцом. Когда на пути начало появляться бесчисленное количество кочек, водитель пожелал высадить меня, отказавшись от доплаты. – Мне понравилось.
– Да, у нас живописно. Чего стоят серпантины и маковое поле.
Мы заходим вместе в дом, и улыбка тут же слетает с моего лица.
