Бесстыжий

скачать книгу бесплатно

– Ну, ты мог хотя бы сделать вид, что я не просто кошелек. – Она обиженно вытягивает нижнюю губу, отчего меня, кажется, вот-вот стошнит. – Хантер, это происходит редко, но при этом ты всегда помогаешь мне. И я не претендую быть постоянной, но давай попробуем?

Я хмурюсь, отвожу взгляд к дому напротив нее, вглядываюсь в окна. Интересно, ее подружки уже тусуются на вечеринке или все еще ждут, когда я дам им пищу для сплетен?

– Хантер. – Ее голос повышается на октаву, я бросаю окурок на ухоженный газон. Затираю тяжелым ботинком, затем поднимаю его и кидаю в урну, стоящую за спиной девушки.

– Я просто починил твой компьютер, а не пробил тебе фаллопиеву трубу. – Протягиваю руку в ожидании денег. – Сейчас, по правилам, ты должна мне заплатить, а не ныть о том, что в процессе ремонта я тебя не поимел.

Она лезет с психом в сумочку, достает двадцатку и хлопает ею по моей ладони. Я довольно улыбаюсь: Джеки всегда такая настырная, ее бы рвение да в хорошее русло. То, каким образом она лезет из кожи вон, чтобы затащить в свою постель, развлекает меня. Я бы предпочел девчонок, с которыми потом не будет проблем. Одноразовые подружки, которые не прочь спустить пар без претензий. Но Джеки не такая, она, что называется, прилипала. А в дальнейшем опухоль на мою голову, к чему мне такие проблемы. Как меняется цвет волос на ее глупой голове, так и в жизни она постоянством не отличается. Если она заклюет мой мозг, кому отвечать за проступок? И так хватило уже проблем с влюбленностью.

– Бывай! – Я разворачиваюсь, чтобы уйти, она хватает меня за фланелевую клетчатую рубашку, которая повязана на моей талии, и тянет к себе. Я чувствую ее дыхание за своей спиной и ухмыляюсь. Еще одна попытка.

– Что, если компьютер снова сломается и мы будем дома одни некоторое время? Что ты любишь больше всего, Хантер? – Острые коготки впиваются в мою кожу. – Я помогу тебе.

– Уверена? – Разворачиваюсь к ней лицом, развязываю кофту и расстегиваю первую пуговицу на черных джинсах. – Становись на колени, проверим, насколько правдивы твои слова.

Этот взгляд, как она в смятении оглядывает оживленную улицу, детей, играющих на соседней лужайке. Я знаю, кто ответил бы на вызов, но только не Джеки.

– Давай зайдем домой, – умоляет она меня, я цокаю языком, вроде как расстроившись, застегиваю пуговицу, забираю рубашку, повисшую на ее кисти, и засовываю край в задний карман. – Я, блин, не могу на улице.

– Ну прости, ты мне не подходишь. Свободна. – Вытаскиваю из заднего кармана кусок картона. – В следующий раз будь изощренной в попытках сломать видеокарту, не засовывай подобные вещи, моментально загорится.

Швыряю в нее картон, зажатый между указательным и средним пальцами, спокойным шагом иду домой. Мне приходится срезать, чтобы дорога не была такой выматывающей и долгой в детском парке. Больше всего я хочу сейчас лечь спать и не двигаться, по крайней мере несколько суток. Спина изнывает после тяжелого рабочего дня. Я все еще коплю деньги на колледж, так как нашей маме и без того хватает забот, чтобы тащить еще троих сыновей на своей шее. Мы стараемся изо всех сил накопить на вступительный хоть какие-то деньги, а дальше учиться и работать. Ни я, ни мои братья не ждем, что нам свалятся на голову деньги, не ждем чего-то со стороны. Полагаемся только на самих себя. Однажды нам удалось заработать неплохие деньги, но все было потрачено, когда ураган снес половину крыши нашего дома. Все накопленное моментально испарилось, и мы начали по новой хвататься за любую подработку.

Я прохожу знакомый мне дом, по привычке заглядываю в окна на первом этаже. В них уже год не горит свет, смешанные чувства, поселившиеся в моей душе, не прошли. Я хочу ее ненавидеть, придушить при первой же возможности, но что делать с этими воспоминаниями? На телефон приходит сообщение от одного из моих братьев о вечеринках, которые устроили наши друзья. Два разных места, где, казалось бы, я должен появиться. Но болезненные удары по позвоночнику тяжелыми мешками не вызывают желания использовать момент. Мой рабочий день на выгрузке вагона, потом поход к Джеки вымотали меня полностью.

Телефон снова загорается синим цветом, извещая о новом сообщении уже от моего младшего брата, который восхваляет аппетитные попки новеньких. Да, вот сейчас именно об этом я и думаю, пропотевший на солнцепеке и желающий использовать душ по назначению. Иду дальше, пока не останавливаюсь около моего потрепанного пикапа, припаркованного на подъездной дорожке. Сегодня он был во владении мамы, которая ездила закупать продукты. Окна на кухне раскрыты, оттуда доносятся вкусные запахи приготовленного ужина и гул голосов моих братьев. Толкаю дверь, меня тут же встречает мама.

– Ты плохо выглядишь. – Она прикладывает ладонь к моему лбу, приподнимается для этого на носочках. – Не приболел?

– Нет, мам. Я устал немного.

Она отходит в сторону, чтобы не заслонять мне дорогу, из кухни доносится звук тяжелого удара чем-то металлическим, а затем чертыхается Терренс.

– Сколько раз я просила тебя не произносить подобные слова, – возмущается мама. – Поставь на место противень, дубина. Ты все испачкаешь, я заставлю тебя оттирать всю кухню, и тогда ваша вечеринка может остаться только в воображении.

Я стону, когда Чейз настигает меня, провожает вплоть до душа.

– Не будь жопой, пошли, мама поставила условие, что мы идем вместе. Иначе надо убрать чердак до того, как мы начнем учебу, – едва слышно произносит Чейз.

– Так, а в чем проблема? Мы что, в младших классах? – снимаю с себя потную футболку и кидаю на пол ванной комнаты. – Может, ты выйдешь? Или мне стоит оголить моего дружка для твоего устрашения? – Стягиваю джинсы и отодвигаю резинку трусов. Мелкий фыркает, закрывает за собой дверь, и я слышу его теперь из-за двери.

– После ваших выкрутасов с Терренсом нам приходится… – он выделяет последнее слово, – находиться постоянно вместе. По мнению нашей мамы, это нас сплотит. Как самый старший, я испытываю чувство вины.

Тогда пострадала вся моя семья, и, что уж говорить, мы все виноваты, но я в большей степени. Я все еще храню секреты… Оставляю его просьбы без ответов, включаю душ и с удовольствием становлюсь под прохладные струи воды, смываю усталость и запахи со своей кожи. В памяти всплывает картинка, как мы стояли здесь вместе, снова закрываю глаза, погружаясь в те моменты. Она убила во мне все прекрасные чувства, которые я испытывал к ней. Теперь этот долбаный душ всего лишь коробка с льющейся водой, а не место, где я получил столько удовольствия, пока прижимал ее тело к себе. Отключаю душ и становлюсь на холодную плитку. Чищу зубы и выхожу, затянув полотенце на бедрах. Семья уже сидит за столом, мама дает им поручения. Синхронно братья поворачивают голову в моем направлении, пока я прохожу мимо них, чтобы натянуть трусы и чистые джинсы. Мама с меня сдерет шкуру, не дай бог, я появлюсь в белье на кухне. Уважение в нашей семье – это первое правило, она единственная леди, и мы должны относиться к ней с должным почтением. Когда я наконец располагаюсь за столом, мама смотрит на нас уничтожающим взглядом, заставляя взяться за руки. Смиренно опускаем головы, пока она читает молитву для того, чтобы Господь благословил нас и нашу еду. Где он был, когда с отцом случился сердечный приступ, оставив ее одну с тремя оболтусами? В такие моменты я готов разорвать наши руки, чтобы громко заорать, что я больше не верю в него. Но мама верит, вот в чем проблема. Делать больно ей никто из нас не посмеет.

– Аминь, – произносит она, мы все поднимаем головы, и я начинаю раскладывать еду по тарелкам, как старший. Протягиваю маме заполненную тарелку, затем Терренсу, Чейзу и себе. Фоном идет какой-то разговор, пока в моих руках мелькает серебристый обод ложки, забивая мой пустой желудок домашней едой.

– И во сколько вы вернетесь? – Мама вопросительно смотрит на меня.

Я поочередно оглядываю моих братьев. Они начинают глазами подавать сигналы, отчего я успеваю только прожевать и проглотить пищу.

– В полночь. – Снова сосредотачиваюсь на еде под недовольное бурчание парней. Они не соображают, что я просто больше не выдержу. Раз на то пошло, иду им навстречу. Постоять в стороне, пока они как следует развлекутся, – думаю, этого достаточно для меня, не уснуть бы.

Мама хмыкает, включает какой-то сериал немного громче и перестает обращать внимание на тупую толкотню, происходящую постоянно между нами. Я заканчиваю допивать чай, Терренс строчит своим друзьям сообщения, а Чейз уже стоит на пороге и обувается.

– Значит, так, – строго произносит мама, – я прошу вас вести себя как джентльмены, коих я вырастила. Никаких попаданий в неприятности, и, пожалуйста, перестаньте воевать между собой. Иначе я придумаю вам хорошенькую работу, чтобы не было желания выбивать дерьмо друг из друга.

Терренс смеется в кулак, за что получает подзатыльник.

– Я же ничего не сказал! – восклицает он. – Вообще-то я младше этого придурка на три минуты, какого я должен слушать его каждый раз?

– Потому что он тебя старше. Чейз младше вас на один год и понимает, когда необходимо закрыть свой рот и не перечить. – Она указывает ножом в сторону младшего, становится к раковине, потом передумывает, и мы тут же начинаем кучковаться на пороге, чтобы она не заставила нас еще и посуду мыть. Я больно врезаюсь в Терренса, мы буквально застряли в дверях, и, пожалуй, нам действительно нужна помощь. Мама толкает нас в поясницы, выталкивает в узкий коридор.

– То-то же. Идите. Чтоб вашей ноги не было до полуночи и без приключений!

Я успеваю натянуть свои военные ботинки, даже не зашнуровывая, выметаюсь первым из дома. На крыльце жду своих раздолбаев братьев, хлопаю по карманам.

– Твою мать, – тихо говорю я.

– Что опять? – Чейз натягивает какую-то хрень на свои плечи типа пиджака.

– Я забыл сигареты в кармане джинсов. Когда она заметит, оторвет мне голову. – Спускаюсь по лестницам и подхожу к грузовику.

– Ты же сказал, что бросил. – Чейз садится в машину ближе ко мне, оставляя место еще одному из нашей компании. – Обещал!

– Я слишком много обещаю, пора прекращать с этой дурной привычкой. И, кстати, не всегда возможно исполнить то, что задумано. – Пафосно мудрая мысль, то, чем я славлюсь, иногда как выскажусь, сам себе поражаюсь. Хорошенько загрузив Чейза, я достаю спичку и начинаю жевать ее.

Терренс выбегает из дома, мама шагает следом, этот придурок, по-моему, получил нагоняй.

– Мог бы забрать это вместо того, чтобы оставлять в душе. Теперь она будет пытать нас двоих. – Он швыряет мне пачку сигарет, опускает вручную окно и выставляет локоть на улицу. – Все слишком хреново, чтобы быть таким распрекрасным.

Вот и еще один наш философ, тоже умеет высказаться. Быть двойняшками порой жуткий и неприятный вариант. Мы вроде абсолютно разные внешне, но одинаковые в душе. Нам нравятся одни и те же вещи, машины, фактуры и девушки… Особенно девушки. Терренс оглядывается, когда мы проезжаем наш дом, достает пачку облегченных сигарет и с удовольствием ее зажигает. Салон тут же начинает вонять горелым табаком, Чейз кривится, но сидит при этом молча. Быть младшим среди таких братьев, как мы, ничего хорошего.

– Ты тоже обещал бросить курить. – Он решает, что нашел нужный момент, чтобы высказаться.

– И что? – Терренс выставляет перед мелким сигарету, предлагает закурить. – Это мой выбор, а не твой.

Я ведь не дергаю тебя каждый раз, когда ты лапаешь сифилитичную девушку?

Они начинают толкать друг друга, меня это, если честно, так задолбало, поэтому врубаю на полную громкость концерт Невест в черных вуалях, салон заполняется громкой музыкой, кстати из качественных колонок. Машина древняя, зато буфер новенький, полностью прокачанный. Парни перестают вести себя как дети, дергают своими головами в такт мелодии, пока мы едем на вечеринку. Тер передает Чейзу окурок, тот засовывает в пепельницу, мне хватило уже одного штрафа за нарушение порядка, поэтому и здесь у нас некоторые правила. Единственное, что мы никак не можем разграничить с Терренсом, – это девушек. Вернее, одну, ту, из-за которой нас с ним чуть не пустили в оборот полиции несколько раз. Но она так и осталась главной девушкой в нашей памяти, ничьей девушкой. Мне кажется, маме надо усердней молиться, потому что, если вернется Уиллоу Чемберс, здесь всем будет мало места. Я не успеваю остановить машину, когда из нее уже выпрыгивают мои братья и практически мгновенно рассасываются в толпе тусующихся одноклассников. Масштабы вечеринки значительно выросли с последних лет – здесь есть даже ученики колледжа. Ребята, которые закончили учебу несколько лет назад. Долговязая фигура Чейза, самого рослого из нас, возвышается над всеми, он наклоняется к девочкам, что-то говорит и уже заводит их в дом, приобняв за талию. Мелкий подонок знает, как снять подружку, с малых лет. Не знаю, как это удается, но ему бы подошла роль героя-любовника в каком-нибудь молодежном сериале. Терренс крутит в руках бейсболку, наливает себе пиво в высокий красный стакан прямо из бочки, стоящей на улице. Я наблюдаю, как он поднимает свою гигантскую руку вверх и подзывает кого-то. Это, черт возьми, смешно, один притащился ради халявного спиртного, второй – девчонок подцепить, все ему мало. Что я здесь делаю? Оставляю машину на свободном месте, несколько раз бью проклятой дверью, которая не хочет закрываться с первого раза. Эта рухлядь скоро отправится на свалку, надеюсь, не прежде, чем я приобрету новую. Достаю из кузова запасную фланелевую рубашку и завязываю на бедрах. Если вдруг похолодает, я всегда могу надеть ее. Музыка гремит на всю улицу, дом светится огоньками, на улице уже потемнело, но недостаточно. Все двигаются в дом, чтобы заглушить свои сексуальные феромоны спиртным.

Неспешным шагом я пересекаю дорожку, ведущую в дом, захожу внутрь, оглушенный басами, нечто попсовое сотрясает это место. Девчонки оделись максимально вызывающе, парни уже выбирают себе пару. По мне, так тут и не из чего выбирать, всех я знаю практически с первого класса, новеньких нет, а тех, кто сидит по домам в силу характера или внешности, могу пересчитать по пальцам. Зато парней тут полно, вот кто не испытывает стеснения по поводу своей внешности.

Прислоняюсь к дальней стене, где-то между двумя пальмами, Терренс шагает ко мне с бутылкой пива, он в курсе, что я не перевариваю разливное. Протягивает мне, предварительно открывает ее зубами, запотевшая бутылка покрыта маленькими капельками воды, стекающими по моим пальцам.

– Грустно это все. – Терренс кивает в сторону нашего брата. – Он действует по старинке, никакого воображения.

– Да и ты не очень изощряешься, чтобы склеить девчонку. Кепка назад, наглый прищур и поманить пальчиком. – Отпиваю пиво и морщусь от его горьковатого привкуса. – Ну, каждому свое, однако не все ведутся. – Прислоняюсь к стене. – Так что продолжай играть в эти игры.

– Напомнил, да? Уколол? Она уехала не навсегда, и, как только вернется, у нас все еще есть шанс. Я постараюсь вывести отношения на высший уровень. А ты… – Он проводит пальцем по горлу; усмехнувшись, я поднимаю в его честь пиво. Пусть старается.

Глава 3

Уиллоу

Я собиралась на вечеринку, практически выбившись из последних сил. Винни подгоняла меня, чтобы я быстрей собиралась. До этого папа попросил меня помочь ему с лекарственными бланками, которые я должна была разобрать до того, как его выходные закончатся. Затем Леони устроила мне тур по саду, который выглядел не менее прекрасно, чем раньше, но требовалась некоторая доработка в виде удаления сорняков. И вот теперь мои руки все исполосованы из-за шипов роз. Насколько бы они ни были прекрасны, я ни за что не обрадуюсь ни одному из их соцветий в подарок. Что до лилий, они мне тоже абсолютно не подходят. Около часа ушло на то, чтобы избавиться от отека в носу при помощи антигистаминных, которыми меня напичкали. И, естественно, мое состояние не сказать чтобы плохое, оно сонное.

Вечеринка, устроенная у нашей новенькой, которую я знать не знаю, выглядит неплохо. Если учесть, что она очень постаралась над выпивкой, которую мне нельзя. Поэтому я притулилась в одном из углов, рассматривая новые лица, заодно выискивая объекты, которые меньше всего мне хотелось видеть. Питер все такой же полненький паренек, как и прежде. Неисправимый добряк на побегушках. Сет в своем стиле: клеит новеньких, дергая головой, как паралитик. Этот взгляд искусителя не остается незамеченным, и уже выстроилась очередь из очарованных желающих. Гадство, вот кого бы я ни за что не выбрала в пару, так это Сета. Дальше малышка, не помню, как ее зовут, она всегда вьется в обществе наших чирлидерш. Наверняка на подхвате каждый раз, когда из их рук вывалится помпон. Ну что же, в целом ничего не изменилось. Конечно, все повзрослели: кто-то поправился, кто-то нарастил сиськи, некоторые просто остались собой, не изменяя вкусам.

Для меня стало открытием, что Винни общается с новенькими и теми, кто травил ее вместе со мной на пару. Она мило улыбается, пританцовывая под один из молодежных хитов, несет в руках пластиковые стаканчики. Я поправляю нежно-голубую юбку в горошинах, убираю длинные волосы с плеч за спину.

– Они тебя узнали, – смеется она. – Смотри, там Ван Камп, у него до сих пор челюсть висит до пола.

– С чего бы? – Нюхаю то, что она мне принесла, – ананасовый сок со льдом. Вот она, радость для моего желудка.

– Ты шикарная блондинка, талия стала нереально тонкой, а попа как у фитнес-инструктора, к тому же эти бедра… – Она втягивает в себя джелло через трубочку и с мычанием томно закрывает глаза. – Ты секс на палочке. Я бы тебя облизала, но боюсь, в таком случае мне придется поменять ориентацию.

Ну, с некоторых пор моя фигура действительно сформировалась, мои старания не прошли даром.

Последние месяцы, проведенные в этой школе, немного изменили мое тело, но на то была причина. Мое лицо омрачает маска воспоминаний, Винни тут же морщится.

– Прости. Я не подумала, прежде чем сказать. – Она мнется на месте. – Слушай, просто ты изменилась. И это здорово.

– Занятия и нервотрепка – вот такое хорошее сочетание. Плюс привыкание, все сказалось на мне. – Я убираю стаканчик на столик, стоящий рядом, вытягиваю ноги и слегка подергиваю пальцами в такт музыке.

– Надеюсь, девчонки не обидятся, но я хочу убраться отсюда. Сет меня напрягает своим поведением, они напились как свиньи. И нет тех, кто… – Винни приподнимает плечо в знак намека, о ком она именно, – их может остановить.

Я перевожу взгляд на компанию, о которой она говорит. Эти ребята всегда устраивали вокруг себя шоу, не менее эффектное, чем братья Кинг. Если бы меня спросили, кто плохо уживается в нашей школе, я могла бы ответить моментально, не задумываясь – братья Кинг. Никто не может сравниться с этими ненормальными ни в чем. Они не самые популярные, как бы банально это ни звучало. Их место занял Сет, но братья самые придурковатые, настойчивые, дерзкие… А старший из них – бесстыжий… Узнать точно, что они придумали на этот раз, невозможно.

– Он идет сюда. – Винни наклоняется ко мне и присаживается на край кресла.

Опускаю низко голову, ковыряюсь в телефоне. Ловлю краем глаза рядом с собой сначала тень, затем белоснежные кроссовки фирмы «Лакост». Богатенький парень протягивает руку и берет меня за прядь волос, таким образом привлекает к себе внимание.

– Привет, крошка. – Запах алкоголя вперемешку с дорогим одеколоном, с которым он явно переборщил. – Не хочешь поздороваться с папочкой?

Я выпрямляюсь и смотрю ему в глаза, отчего он картинно отшатывается, делает два шага назад и громко улюлюкает.

– Это не смешно, Сет… – говорит Винни. – Отойди в сторону, дай ей пройти.

Встаю, поправляю юбку и проталкиваюсь мимо громко орущего идиота.

– Почему я не могу с тобой позависать, а? – Сет притягивает меня к себе. – Ладно, не психуй, что тебе предложить? – Он тянет меня к бочкам и химии, стоящей на столе. – Джелло, мохито, водку с апельсиновым соком…

– Отвали, Сет. Иди домой, проспись. – Моя подруга отталкивает его пьяное тело от меня, парень с хохотом отшатывается позволяя нам выскочить на улицу. – Легко отделались. – Она довольна тем, что ее грозное поведение поставило на место громилу. – К Бостонам? Мне надо забрать свою кофточку у девчонки, иначе моя мама свернет мне шею. Это ненадолго. Просто туда и назад. Согласна? Сомневаюсь в ее скорости: это Винни, но я ей обязана за услугу, и не такую мелочь, конечно. Но ведь из мелочей как раз и состоят настоящие дружеские отношения.

– Пойдем. – Мои лодочки удобно сидят на ногах, я помню время, когда они немного распухали, и это действительно было ужасно. Сейчас же пешие прогулки и пробежки я просто обожаю. Винни рассказывает, как окатила Стиви Роджерса ледяной водой, когда он попытался запереться с ней в душе. Мне смешно вспоминать, каким образом он пытался к ней подкатить, но так банально зайти после тренировки в душевую… Ну, всему есть предел, вероятно, это и могло пройти, например, с Джеки, та сама бы затащила бедного полузащитника. Мы проходим коттеджи, маленький ВИП-район, где расположены действительно шедевры архитектуры, которые могут оплатить богатые люди. Мы же девчонки из обычного района, дети врачей и медсестер. Простой такой народ, который вряд ли когда-нибудь сможет позволить себе подобную роскошь. Мы особо и не мечтаем: везде хорошо там, где нас нет. Винни спотыкается на ровном месте, смеется своей неуклюжести, пока перед нами не возникает очередная шумная вечеринка. Я решаю, что мне просто необходимо посидеть на улице, прежде чем войти и предстать перед каждым из присутствующих. Моя подруга уверенно шагает по лестницам, когда я решаюсь ее удержать.

– Ты иди, я подышу свежим воздухом.

Она с удивлением смотрит на меня, затем на то место, где я предполагаю расположиться.

– Прям вот так одна ты решила здесь зависнуть? Не думаю, что это верное решение. – Она оглядывается на поток, снующий по дому, мы их видим в окнах. Судя по всему, тут намного тише, чем на той вечеринке, где мы были.

– Я взрослая девочка. Штаны подвязываю и все такое. Иди.

Подруга удерживает меня за пальцы и вытягивает руку перед собой.

– Ты серьезно решила обгадить последние дни отдыха, превратиться в унылое дерьмо из-за своих страхов? Да к черту их всех. Кто они такие, чтобы запретить тебе нормально передвигаться?

Я прикрываю ее рот ладонью.

– Сама подумай, ты и так попала в такую передрягу, а он просто свалил. Пошел он и его братья.

Она во многом права. Только не в том, что он сбежал, все немного неверно. Эта путаница, секреты – все так перекрутилось. Я уже забываю, как выглядит эта правдивая ложь на самом деле. Показываю, чтобы она оставила меня в покое и шла, пока я немного передохну после прогулки. Мне необходимо время, чтобы собраться с духом и приготовиться к появлению моего прошлого. Мимо пробегают несколько парней, они кидаются туалетной бумагой, рулоны разматываются и застилают отлично подстриженный газон. Парни меня не замечают, так как ветки деревьев скрывают сидящую в тени. Нахождение здесь не придает мне больше уверенности, я становлюсь тем, кто скрытно наблюдает за всеми, чтобы потом донести. Ведь если появится полиция и допросят меня, я обязана буду солгать, что не видела, кто это сделал. А мне и так лжи хватает, она уже меня засосала в свою трясину, и сомневаюсь, что когда-нибудь отпустит, так прочно приросла ко мне вся эта грязь.

Мои мысли прерывает звонкий и очень знакомый смех. Я не хочу ее видеть, не хочу ненавидеть, но иначе не получается. Девочки выходят из дома, сначала гул музыки громкий, затем тише, в момент, когда они закрывают за собой двери.

– Видела, как Кинг выходил недавно из твоего дома.

Почему вы не пришли на вечеринку вместе?

Подружки Джеки прогибаются под нее, как могут. Если бы она сказала им облизать носки ее туфель, девочки поступили бы именно так.

– Мы с ним вымотались настолько сильно, не думаю, что у него остались силы на вечеринку.

Я едва не поднимаюсь со скамьи, чтобы вцепиться этой стерве в волосы. Она все-таки добилась своего.

– Ведь все знают, что Кинги работают. И Хантер больше всех. Его мама едва сводит концы с концами.

Она знает даже про его маму, парни Кинг не рассказывают абы кому о своих проблемах. Более того, не всякому доступна информация, где и кем они работают. Хотя бы потому, что пока они несовершеннолетние и их работодателей могут осудить, как и их самих, за поддельные документы, по которым они устраиваются. Я качаю головой в некотором шоке и неверии. После всех слов и того, что было. Только не Джеки…

Когда девушки скрываются за деревьями, я спокойно встаю и захожу в дом. Если он настолько устал, другие сюда тоже не сунутся. Поэтому я вполне могу потанцевать и побыть вместе со всеми. Толпа толкается на входе. Ребята раздают какие-то флаеры, то, во что сегодня будем играть. Мне пихают его практически в лицо, немного отодвигаюсь и выхватываю листовку. С другой стороны мне вкалывают в волосы что-то. Рукой проверяю сбоку головы бутон, и, судя по запаху, это роза. Надо же, они решили устроить тематический сходничок, надо же каким-то образом завлечь народ к себе и сделать себя круче других. Меня снова толкают в спину, когда новая партия заходит в двери. Потерявшись в этом сборище, я еле выталкиваюсь в более просторный зал. Едва успеваю нормально вздохнуть, как меня перехватывает Винни, ее волосы теперь заколоты на макушке. Она проводит салфеткой по шее.

– Вот это жара! Народ еще только начал тусоваться, но разогрев конкретный. – Ее карие глаза сверкают в свете ярких ламп. – Давай оторвемся по-крупному Видела тут Джеки. Хотелось дать ей пинка под зад.

Кто-то со спины цепляет меня за край юбки, я удерживаю ее, чтобы не оголить ягодицы. Поток смеха гулом отдает в ушах. На небольшой сцене один из учеников нашей школы надевает наушники, показывает два пальца перед аудиторией, и больше уже нет возможности ничего произнести. Первый же сотряс басов заставляет меня пригнуться. Они, блин, решили разнести этот дом только при помощи звука. Ученики, стоящие впереди, вскидывают руки вверх, когда присоединяется знакомый бит, пронизывающий мое тело изнутри. Я знаю эту песню.

Глава 4

Хантер

Я вышел на улицу, чтобы выкурить мою третью за целый день сигарету Ночная прохлада приятно остужает мое тело, напряженные после тяжелого дня плечи готовы отвалиться. На них словно сотни мешков с песком, выгруженные мной сегодня. Мышцы требуют расслабления, пальцами левой руки разминаю болезненно защемленные сухожилия на плече. Дым застилает глаза, выпускаемый через мои ноздри. Чертовы засранцы как будто взбесились, двор превратился в мусорку: разбросанные красные стаканчики, бумага, конфетти и всякий хлам, который выпадал из их карманов. Я рассматриваю давно знакомые лица, они кивают мне, таким образом приветствуя. Наклоняюсь немного вперед, чтобы пожать руку парню с моего потока и постучать по его спине. Он дергает бровями, указывая на горячую цыпочку, которая огромными глазами рассматривает дом, наполненный огнями. Судя по ее восторгу, смешанному с паникой, она только поступила. Ну что же, если она попала в руки этого недомерка, он быстренько расправится с ее невинными ужимками. Заметил, часто девчонки сами виноваты в происходящем. Они так доверяют первому встречному, забывая о том, что совершенно не в курсе о разных договоренностях между парнями и прочем дерьме, которое мы устраиваем ради развлечения. Ведь в целом процесс учебы нам кажется слишком скучным. «Казался»… Я хотел сказать – после того, как начались проблемы с финансами, мы с братьями не особо веселимся.

– Ты же говорил, что устал. – На мое плечо ложится знакомая ладонь, остренькие ноготки царапают ткань, отчего меня немного передергивает. Если еще ко всему добавить сладкий запах духов и томный голос, можно блевануть для узора на замусоренную территорию, все равно это не будет заметно.

– Для тебя я всегда уставший. – Убираю ее руку со своего плеча, иду к ближайшей урне и кидаю окурок. Поворачиваю в сторону шумного дома и поднимаюсь по ступеням.

– Да ладно тебе, мы же можем просто тусоваться вместе. – Она врезается в меня, когда я разворачиваюсь, наклоняюсь к ее лицу, упираю руки в колени. Мы стоим нос к носу, она сначала теряется, но потом включает режим тупицы-соблазнительницы. Появляется огонек надежды, и вот ее губы тянутся к моим. Рука, в которой я еще недавно держал окурок, воняет табаком, поэтому выставляю ее вперед и кладу на лицо девчонки, растопырив пальцы. Она нервно отшатывается от меня, а я сильней сжимаю ее лицо, оно реально помещается в мою руку При желании могу сжать и раздавить, как спелую сливу.