Дагмара

скачать книгу бесплатно


Спустя несколько дней к нашей безутешной компании присоединились родители Николая и Александра. Едва императрица переступила порог комнаты прощания, глаза ее наполнились безумием, и при виде бездыханного тела сына она истошно закричала:

– Сынок! Сыночек дорогой! Господи, за что Он забрал тебя!

Отцу семейства первое время удавалось сохранять спокойствие, но вскоре и он, находясь под влиянием страданий жены, сполна предался скорби. Императрица изливала свою боль громкими словами отчаяния, она вцепилась в гроб обеими руками, склонилась над телом и без устали рыдала так, что саван на покойнике промок. Ее супруг безмолвствовал, его печальные глаза все время были опущены вниз, он сильно побледнел и в какой-то момент стал выглядеть так же безжизненно, как его мертвый сын. Александр, обеспокоенный этим, подозвал врача, который увел императора в смотровую палату. У нас с Александром больше не осталось сил плакать, одно лишь чувство опустошенности и скорби.

– Не могу смотреть на страдания матери, – взволнованно прошептал молодой человек.

– Ей сейчас не помочь ничем, она должна выплакаться, тогда ей станет немного легче.

– Вы правы, Дагмара.

Успокоиться женщина смогла только к ночи, когда медики уговорили ее принять снотворное. Большой проблемой для семьи оказалось отвести ее от тела безвременно ушедшего, она не желала покидать свое место подле гроба. Мужу пришлось взвалить бедняжку на руки и уносить из комнаты, несмотря на сопротивление.

Через несколько дней всеми было решено покинуть это злосчастное место, больше ничего здесь не держало нас, и мы стали разъезжаться. Уже на перроне при прощании Александр приобнял меня и высказал слова благодарности за проявленное в тяжелый период мужество.

– Даст Бог, свидимся еще когда-нибудь. Не хочется расставаться, я очень привык к вашему обществу за это короткое время, мне будет не хватать наших задушевных бесед.

– Искренне желаю вам счастья, великий князь. Если найдете время, напишите мне, я буду рада получить от вас письмо.

– До свидания, милая Дагмара!

Когда поезд тронулся, у нас была еще минута на прощание взглядами, я до последнего всматривалась в его силуэт, пытаясь запечатлеть его в памяти, потому что была уверена – больше никогда не увижу его. Самое время было признаться себе в том, что я полюбила этого мужчину, с которым ничего теперь меня связывать не могло. Всю дорогу мой разум пытался переварить эпизоды прошедших дней. События происходили настолько стремительно, что у меня даже не было времени разобраться в своих чувствах. Теперь я могла думать, мысли перестали блуждать в поисках ответов, все стало предельно ясно, но что с того? Душа исполосована. Я в один миг потеряла любимого, затем чувства вновь всколыхнулись, сердце впустило новую любовь, но и она тут же ускользнула от меня. У меня не осталось даже фотографии Александра на память.

Глава 3

Копенгаген,1866 год

После событий, пережитых в Ницце, прошло немногим меньше года. Боль разлуки с человеком, столь полюбившимся и ставшим совсем близким, не утихала до сих пор, но ни с кем из членов семьи я так и не решилась поделиться своими чувствами, опасаясь оказаться неправильно понятой. Единственным источником радости для меня стало времяпрепровождение в обществе Александры, которая посчитала своим сестринским долгом помочь мне выкарабкаться из душевной ямы, в которую я провалилась, однако и она ошибалась в причинах моей меланхолии. В ее глазах читалось неподдельное сочувствие моему горю. Легкой отдушиной для меня стало рождение сестрой второго сына. Роды проходили тяжело, мы все всерьез опасались за жизнь роженицы. Долгие часы, пока Александра безуспешно пыталась вытужить ребенка, я молилась Господу, чтобы он не отнял у меня и ее. Наконец, когда малыш появился на свет, все находившиеся рядом женщины залились слезами счастья от благополучного исхода. Первым делом Александра попросила направить в Букингемский дворец известие о ее родоразрешении. Она уже очень скучала по своему супругу, поэтому было принято решение, что они с новорожденным отбудут в Лондон в крайнем случае через два месяца.

С появлением в доме ребенка мой досуг полностью заменил уход за ним, я старалась взять на себя как можно больше материнских обязанностей Александры, чтобы она могла как следует восстановить утраченное в родах здоровье. Сосредоточение на племяннике позволило мне меньше грустить, хотя совсем перестать думать о возлюбленном я не могла. Мысль о том, что он уже, вероятнее всего, готовится к свадьбе с женщиной с фотографии, а может быть, они вовсе сбежали вместе за границу, дабы избежать гнева родственников, не давала мне покоя. Ночь за ночью и день за днем эти догадки снедали мой разум, превращая жизнь в статичное существование.

В этот час я, как и обычно, сидела на бержере с томиком романов Жорж Санд, а Александра рядом нянчила сына. Дверь комнаты отворилась, и лакей величественно объявил: «Его Императорское Высочество великий князь Александр Александрович пожаловали». В ту волнительную минуту я застыла на месте, дыхание перебилось, а щеки загорели, словно у меня случился прилив жара.

– Приветствую, дорогая Минни, – сказал цесаревич с нескрываемой улыбкой, – безумно рад снова увидеть вас.

Мужчина подошел и протянул руку для дружеского приветствия.

– Сдается, вы шокировали мою сестру, – отозвалась Александра, когда на возглас великого князя не последовало никакого ответа.

Столь желанную встречу с Александром Александровичем я представляла каждый раз, когда отходила ко сну, проигрывая в голове разные сценарии. Но когда это случилось наяву, я оказалась совершенно не готова: и мое платье не соответствовало тому уровню роскоши, к которому привык великий князь, и прическа была не аккуратной, а наскоро собранной из вчерашних завитков. Зато молодой человек выглядел безупречно: великолепный твидовый костюм без единой складки, модная шляпа, ухоженные усы, которых еще не было в прошлую нашу встречу. Мне казалось, он решит, что я дурочка, ведь от удивления я не могла выдавить ни слова, а стояла на месте как вкопанная, мысленно отчитывая себя, что не потрудилась прихорошиться как следует с утра.

Когда я наконец пришла в себя, пролепетала невнятно: «Здравствуйте». После этого сразу же представила тезок друг другу, и все мы отправились в большой зал для приема гостей. Слуга был послан собрать там всех остальных членов семьи. А пока мы их ожидали, между мной и Александром случился небольшой диалог.

– Вы, верно, изрядно удивлены моим визитом, – начал он.

– О да, кого-кого, а вас я не ожидала увидеть у нас.

– Почему же, милая Дагмара?

– Полагаю, у вас не было определенных причин к тому, чтобы посетить Данию.

– И я так считал до некоторого времени, но оказалось, что одна причина все-таки имеется.

Иллюзий на свой счет я не строила, очевидно, великого князя привели в наш дом дела сугубо политического характера, однако, хоть и ничтожная, надежда все-таки имелась. И мне страсть как не терпелось как можно скорее узнать, что же заставило Александра посетить Бернсторф.

Вопреки моим ожиданиям, Александр почти не затрагивал вопросов политики, не предлагал моему отцу заключить сотруднических отношений между государствами, а заметно большую часть времени проводил со мной. В наши отношения снова вернулось близкое общение и совместные времяпровождения за разного рода занятиями.

– Ну-с, Александр Александрович, поведайте же нам, как изменилась ваша жизнь с тех пор, как вы уехали из Франции, – попросил Папа? гостя в минуту, когда мы уселись отужинать за стол.

– Мне пришлось покинуть армию из-за надобности теперь готовить себя к государевой службе наивысшего предназначения. Как второй по старшинству сын я сделался наследником трона.

– Стало быть, вы весьма рады своему новому статусу, – по простоте души сказала моя младшая сестра.

– Тира! – возмутилась я.

– Ничего страшного, Дагмара, – Александр был сама учтивость, он нисколько не обозлился на глупенькую девчонку. – Я принял свою судьбу несмотря на то, что никогда не мечтал управлять империей. У меня имелись совсем другие планы на жизнь, но что поделать, Господь решил призвать милого Никсу к себе. Кто мы такие, чтобы противиться его воле?

– Как нынче Его и Её Величества? Сумели ли они оправиться? – поинтересовалась моя родительница.

– Боюсь, что Мама? еще очень плоха. Это чудо, что она с горя сама не отошла в мир иной, кончина ребенка сильно потрясла ее. А ведь Никса был ее любимым дитем, она этого никогда не скрывала, да и никто не обижался. Она до сих пор не покидает покоев брата, переселилась пока туда и рыдает целыми днями, нет ей утешения.

– Наша семья скорбит вместе с вами. Мы встретили известие о смерти будущего зятя весьма сочувственно. Бедная Дагмар вовсе лишилась сна и аппетита, когда только вернулась из Франции, совсем недавно она только начала возвращаться к жизни.

– Мне очень жаль, что в столь юном возрасте Дагмара познала потерю любимого человека, но она определенно сильная девушка, она сумеет справиться с болью утраты, и, я совершенно уверен, будет счастлива.

– Как благородно со стороны Вашего Высочества навестить невесту почившего брата, хотя я прекрасно понимаю, насколько у вас плотный график работы, – восхитился мой отец, похлопав по плечу сидящего рядом великого князя. – Жаль, что вы не предупредили нас о своем визите заблаговременно, мы бы, конечно, лучше подготовились.

– В мои намерения не входило нарушать ваш уклад жизни своим посещением, к тому же, это был сюрприз для Дагмары.

– Очень правильное решение, – добавила Александра, – моя дорогая сестра давно не была так счастлива, как сегодня.

За две короткие недели, которые он провел у нас, мы с ним обходили практически весь Копенгаген, прочли друг другу десятки рассказов русских и датских писателей, а нашим постоянным ритуалом перед отходом ко сну стала партия игры на фортепиано в четыре руки. Между нами родилось своеобразное соревнование: в течение дня мы попеременно рассказывали о своих странах, а в вечерний час, уединившись у камина, задавали друг другу вопросы о том, что излагалось днем, подсчитывали количества правильных ответов и определяли победителя. Проигравшему приходилось исполнить любое желание второго. К придумыванию желаний мы подходили с энтузиазмом. Так, мне пришлось самостоятельно общипать тушку курицы, готовившуюся к обеденному столу, переодеться нищенкой и целый час выпрашивать милостыню у прохожих на рынке, выучить наизусть десять строк стихотворения Пушкина на русском языке, а Александру выпало подоить корову, приготовить ужин из трех блюд для всей семьи и съесть горсть лакричных конфет.

День, обещавший быть солнечным, резко сменился в обед, став прохладным и пасмурным, потому нами было решено остаться во дворце.

– Как жаль, у меня были большие планы на сегодняшний день, хотела показать вам невероятно красивое место в пригороде, – расстроенно сказала я.

– Не печальтесь, Минни, мы найдем, чем скрасить вечер, скучно нам точно не будет, – подбодрил великий князь. – Желаете взглянуть на наш семейный альбом? Во все путешествия я беру его с собой, чтобы тоска по родным не слишком терзала.

– С большой радостью.

Мы удобно устроились в креслах-качалках у уютного камина. Внушительного размера фотографический альбом Романовых, обитый бархатом, расположился на наших коленях. Молодой человек стал бережно разворачивать страницу за страницей, показывая каждого члена своей большой семьи, сопровождая это кратким рассказом о каждом из них.

– Вот это мое любимое семейное фото, здесь Мама? позирует строго, но еще за секунду до щелчка фотографического аппарата она смеялась над шуткой Никсы. Папа? получился непохожим на себя, каким-то смешным, – отметил он с широкой улыбкой, – а это последнее фото дорогого Никсы перед отправкой в путешествие. Снимок делали специально для того, чтобы газетчики могли разместить его со статьей о предстоящей поездке, – едва договорив, Александр тут же горько заплакал.

– Я невероятно скучаю по нему, часто вижу его во сне, и знаете, в моих сновидениях он всегда веселый, энергичный, много смеется и шутит, – с тяжестью на сердце призналась я и тоже не смогла сдержать слез.

– Именно таким он и был, наш милый Никса, в нем бурлила жизнь. Няня постоянно ругала его и давала подзатыльники в детстве за то, что он смешил остальных детей на церковных службах.

– Мне нравилась в нем непринужденность, с ним было легко с самых первых минут нашего знакомства.

– Знаете, Дагмара, то, что в ваших снах он такой жизнерадостный, говорит лишь о том, что там, на небесах, ему хорошо. Я все время ощущаю его присутствие, и это вселяет в меня уверенность.

Еще некоторое время мы провели в воспоминаниях о нашем добром брате и женихе, а после, оправившись от печали и выплакавшись, продолжили просматривать альбом. Неожиданно среди прочих показалось изображение знакомой дамы, некогда вызвавшей во мне бурю эмоций. То была возлюбленная Александра Александровича. Когда он понял, что я остановила взгляд именно на этой фотокарточке, молниеносно вынул ее из альбома, скомкал и бросил в камин. Так же быстро огонь уничтожил ее, не оставив даже пепла.

– Забыл, что здесь был этот снимок, давно не приходилось альбом открывать, – смутился собеседник, опустив глаза.

– Зачем же вы его сожгли?

– Более оно мне не надобно. Наши отношения закончились сразу же после моего возвращения в Россию с похорон брата.

Моя попытка выразить искреннее сожаление в связи с расставанием пары оказалась неубедительной, даже откровенно фальшивой, и, конечно, великий князь, не будучи дураком, подметил это и, верно, сделал выводы. Теперь уже мне пришлось краснеть.

– Не хотите прогуляться? – вдруг спросил он, чем разрядил возникшую в воздухе напряженность.

– Погода сегодня неважная, совсем унылая.

– А мы приоденемся. Пойдемте же, я не могу провести весь день в помещении, люблю дышать свежим воздухом. Во времена военной службы я, бывало, сутками находился на улице.

Я не стала более противиться, однако далеко уйти нам все же не удалось: начался ливень. Промокшие насквозь, мы добежали до бельведера, являвшим собой ближайшее к нам укрытие.

У меня перехватило дыхание, потому что мы бежали, и я стала задыхаться от того, что перетянутый на талии корсет не позволял мне глубоко вдохнуть. Вдобавок я задрожала от холода и съежилась как сушеный листик. Великий князь крепко обнял меня и стал интенсивно растирать крупными ладонями мои оцепеневшие плечи и спину. «Сейчас, сейчас, вы согреетесь», – повторял он до тех пор, пока я действительно не перестала мерзнуть. Конечно, мне хотелось подольше испытывать это блаженство, поэтому я не признавалась в том, что уже согрелась, но он понял это по тому, что мое скованное тело расслабилось. Дыхание вскоре тоже восстановилось. Он отпустил меня, но продолжал стоять очень близко, долго всматриваясь мне в глаза. Противный ветер усиленно хлестал мое лицо и глаза так, что я непрестанно моргала и щурилась, зато моего визави, кажется, «прелести» погоды вовсе не трогали, он был совершенно не чувствителен к ураганным порывам и холоду, но лицо у него все равно не выражало спокойствия.

– Дагмара, могли бы вы полюбить еще кого-то, кроме Николая? – выпалил он внезапно.

– Никого, кроме его брата, – уверенно ответила я.

– Вы окажете мне честь стать моей женой?

– Да, да, да, конечно, да, дорогой Александр Александрович.

Великий князь прильнул к моим губам со всей страстностью, на какую был способен. Я, ждавшая этого момента слишком долго, ответила ему не менее жарким поцелуем, вцепилась обеими руками в его пиджак и притянула еще ближе к себе. Чувства захлестнули нас обоих, мы были счастливы, расслаблены, и улыбались во все зубы в те моменты, когда отрывали губы друг от друга, чтобы, открыв глаза, можно было еще раз убедиться в реальности происходящего.

– Я люблю вас, – прошептал мужчина.

– Не верю, что это наяву.

– Все правда, моя милая. Вы счастливы?

– Бесконечно! Я хочу знать, когда вы поняли, что влюблены?

– Прибыв в Россию, я вдруг почувствовал, что мне чрезвычайно не хватает вашего общества, я стал скучать, не мог ни о ком другом более думать. Я придумал выждать год, чтобы проверить, насколько мои чувства сильны. Подумалось, если спустя год я стану думать о вас меньше, значит вскоре и вовсе перестану, но ваш образ не только не стерся со временем из памяти, а стал навязчивее, я уже не представлял, как еще вынести ваше отсутствие. Затем состоялся серьезный разговор с родителями, они высказали одобрение моему намерению сделать вас своей невестой. Не теряя ни дня, я устремился к вам, любимая Минни. Увидев вас впервые после долгой разлуки, я окончательно утвердился в своих чувствах, и мое желание жениться на вас стало еще сильнее.

Молодой человек нежно водил пальцем по очертаниям моего лица, не переставая смотреть на меня глазами, полными восторга. Мы целовались еще очень долго, не боясь, что нас заметят из окон дворца, потому как сначала стеной лил дождь, а сразу после в воздухе повисла туманная дымка. Мы вернулись в дом только к вечеру, когда голод начал сковывать желудки, ведь наше свидание продлилось порядка трех часов, не считая времени, проведенного у камина.

– Как вы считаете, поймут ли нас в столь неординарной ситуации?

– Полагаю, первое время пересуды неизбежны. Но разве есть вам или мне до этого дело?

– Мне все равно.

– Я верю, что Никса помог нам в этом деле, и теперь он, наверное, молится за наше счастье.

Нами было условлено, что о случившемся никто не узнает по крайней мере до завтрашнего утра. Александру предстояло просить моей руки у отца с матерью, он хотел совершить это в официальной обстановке, когда вся семья соберется в столовой. Обещание о неразглашении я все же нарушила, рассказав все сестре. До утра, казалось, ещё целая вечность, невыносимо было не рассказывать самому близкому человеку о столь значимом событии.

– Не могу поверить, как это у вас лихо получалось скрыть от всех? – радостно завопила она. – Я, конечно, рада за тебя, сестренка, потому что до сегодняшнего дня твое душевное состояние вызывало у меня опасения, ты выглядела очень несчастной.

– Ах, лапушка, ты и не знала, что на самом деле моя меланхолия была вызвана разлукой с Александром.

– Подожди-ка, что-то я не внемлю! То есть ты еще при живом женихе полюбила его брата?

– Выходит, что так. Но прошу, не осуждай меня, сестра, это вовсе не легкомыслие и не кокетство. Мои чувства к Александру не сравнятся с чувствами к Николаю, они намного глубже, понимаешь? Нас многое роднит. Право, я испытываю к нему чувства, какие можно сравнить лишь с чувствами к тебе.

– Никогда бы не подумала, что в твоем вкусе мужчины его склада, – высказалась сестра. – Великий князь такой, такой… большой… Извини, не знаю, какое бы еще слово подобрать. Он на голову выше тебя и весит, наверное, не меньше трехсот фунтов, я никогда таких крупных мужчин не встречала. Рядом с ним ты кажешься тростинкой. Вы создаете впечатление не помолвленной пары, а старшего брата с сестрой-подростком.

– Я и сама не подозревала, что могу полюбить мужчину, подобного ему, но как же мне радостно рядом с ним, я его будто бы век знаю, с ним так легко общаться обо всем на свете. И его внешность, которая, между прочим, при первой встрече меня пугала, теперь кажется мне притягательной. Александр Александрович благороднейший человек, таких, как он, еще поискать.

– Видно, тебе было суждено стать Романовой.

– Это большая честь для меня, любая мечтает породниться со столь знатной семьей. Но совсем не родословная Александра Александровича привлекла меня в нем, а его человеческие качества. Я однозначно нашла своего человека, абсолютно уверена в этом.

– Ты не боишься уезжать в Россию? Это настолько далекая страна, и, уж не обижайся, всякое о ней рассказывают. В Англии говорят, что русские – настоящие дикари и очень много пьют.

– После рассказов Александра Александровича о России и русских я уже полюбила эту страну как свою. Оказывается, почти все, что мы о ней знали, ложь.

– Меня лишь смущает тот факт, что Россия находится на порядочном расстоянии от Дании. Сможешь ли ты приезжать сюда, как это делаю я? Не разорвется ли твоя связь с домом и со мной?

– Положа руку на сердце обещаю, что буду часто приезжать в Бернсторф, этого у меня никто не отнимет, я в родной дом прискачу хоть на медведе.

– Ох, уже на медведе. Ты мыслишь совсем по-русски, сестрица! Что ж, в таком случае я даю свое благословение на ваш брак, – пошутила Александра.

Полночи мы разговаривали и хохотали, все равно под впечатлением спать ни одна из нас уже не могла, потому мы устроили небольшой пикник у камина с морошковым соком и шоколадными пирожными, оставшимися с ужина.

Если бы великий князь решил взять в жены, например, австрийку, этот союз не считался бы политическим из-за серьезного охлаждения отношений между двумя странами, но так как наш брак крайне выгоден и Дании, и России, в обществе сочтут, что он заключён по расчету. Отец не скрывал, что Дания нуждается в таком могущественном союзнике, как Российская империя, которая в силах помочь разрешить немецко-датский территориальный конфликт. России, по словам Александра, так же остро необходимо было завести дружбу с нейтральной европейской державой, чтобы ослабить антирусскую настроенность, сложившуюся в Европе после поражения России в Крымской войне, а также наладить отношения с Англией. Как бы там ни было, мы с российским престолонаследником по-настоящему полюбили друг друга и искренне желали создать крепкую семью.

Помолвка состоялась в тот же день, когда вся семья узнала о нашем намерении связать себя узами брака. На мою шею было надето великолепное многослойное жемчужное ожерелье, взятое из ювелирного фонда Романовых. Мама? и сестры тоже получили подарки в виде серебряных сувениров, инкрустированных выступающими золотыми узорами. Еще через два дня Александр Александрович вынужден был попрощаться со всеми нами, теперь ему предстояло подготовить свое государство к свадьбе и решить множество разных вопросов касаемо его нового статуса.

– После нашего более близкого знакомства здесь я с каждым днем более и более влюблялся в тебя, сильнее привязывался. Без всякого сомнения, я найду в тебе свое счастье, прошу Бога только лишь о том, чтобы ты привязалась к новой своей стране и полюбила ее так же горячо, как мы любим нашу милую Родину. Когда ты узнаешь Россию, увидишь, что ее нельзя не любить. Всякий любит свое отечество, но мы, русские, любим его по-своему, мощнее и глубже, потому что с этим связано высокое религиозное чувство, которого нет у иностранцев и которым мы справедливо гордимся. Я буду счастлив, если передам моей будущей жене эту любовь к России, которая так укоренилась в нашем семействе и которая составляет залог нашего счастья и могущества. Надеюсь, что ты душою предашься нашей вере и нашей церкви, это теперь главный вопрос, и, сколько могу судить, дело пойдет хорошо, – поделился мужчина перед отъездом. – Сделаю все возможное, чтобы это случилось, ни о чем не переживай, к твоему приезду все будет идеально.

Эту речь мой жених, казалось, если не репетировал, то точно прокручивал несколько раз в голове, настолько складно и гордо она звучала – словно ода, посвящённая любимой стране.

– Я и не думала переживать, мне будет хорошо там, где ты, никаких сомнений и сожалений я не испытываю.

– У меня для тебя подарок на прощание, – заинтриговал он, доставая огромную коробку.

– Что это?

– Открой и увидишь.