скачать книгу бесплатно
– Может, мороженого? – спросил Дрюня и достал из своей сумки пенопластовую коробку.
– Ой, какие вы хозяйственные! – восхитилась Таня.
– Могём – ответили ей.
– А, все-таки, ребята, я не верю, что вы не знаете стихов Тагора.
– Конечно, знаем, – захохотал Фесор – только, Танечка, Вы бы не стали с нами разговаривать, если бы мы просто так подошли, и стали навязываться.
– Не стала бы… Ой, правда – спохватилась она – я же не просила вас ко мне перебираться!
Ребята вскочили.
– Так я и знал – с пафосом заговорил Дрюня – не успеешь подойти к красивой девушке, как она тебя отгоняет. Увы мне, увы!
– Вот она, девичья черствость, Дрюнечка. Так ей, так. Только поза недостаточно гордая. Грудь надо сильнее вперед, живот подбери, чего выпятил, плечи назад… Так. Да прекрати улыбаться! Личико-то скорбное сделай.
– Нет, Фесор, нет. Не тронуть нам этого сердца.
Дрюня стал принимать требуемую позу, но не удержался и шлепнулся на песок. Таня хохотала до слез. Наконец она объявила, что разрешает остаться. Ребята тут же улеглись рядышком, и разговор продолжился. О чем? Ну о чем беседуют на пляже молодые, неглупые, веселые люди? О многом и ни о чем – слова как блестящие шары перебрасываются друг другу, а что за кажущейся легкостью словесной игры… не скажу… всегда по разному.
Примерно через час Фесор испарился, да так ловко, что Таня и не заметила его исчезновения. Она болтала с Дрюней, купалась, загорала, снова разговаривала. Только, когда солнце коснулось верхушек деревьев, Таня очнулась.
– Дрюнечка, погляди, который час?
– Без четверти девять.
– Ой, как поздно!
Таня бросилась собирать сваи вещи, Дрюня ей помогал. На автобусе добрались до дома Тани, и тут удивился Дрюня:
– Вот так здорово! Я же тут рядом жил!
– Где?
– А вон, через дорогу. Магазин 'Тысяча мелочей'. На седьмом этаже моя бабка живет. Поразительно, что мы с тобой раньше не встречались.
– Да, удивительно. – Таня очень хотела, чтобы Дрюня пришел и завтра, но не знала, как дать ему понять. Она уже собиралась рассердиться на этого бесчувственного болвана – еще бы, они уже почти дошли до подъезда, а он еще не назначил свидания! И только у самой двери, передавая Тане её сумку, Дрюня спросил:
– Танечка, ты завтра чем занимаешься?
– Еще не решила.
– Хочешь, завтра поедем на раскопки?
– Какие раскопки?
– Археологические.
– Где?
– Недалеко, под Майкудуком. Поедешь? У меня там знакомые есть, могут даже в раскоп пустить.
– Я подумаю…
– Во сколько часов подъезжать?
– К девяти – быстро ответила Таня. Она, конечно, хотела немножко помучить Дрюню, да как-то не получилось.
– До завтра, Танечка!
– До завтра, Дрюнечка!
Наутро к дому Тани подкатил мотоцикл. Вел его Чимбляу, а Дрюня сидел в коляске и приглядывался – не вышла ли Танюша.
Таня ждала Дрюню на скамейке у подъезда. Увидев его, Таня порывисто встала и зашагала навстречу.
– Она? – спроси Чимбляу, выключая мотор – ничего себе, только тоща больно.
– Не подковыривай.
– Гут, не буду.
Дрюня, тем временем, выбрался из коляски и шагнул навстречу Тане:
– Доброе утро, Танюша. Ты готова, едем?
– Поехали. Только к восьми я должна быть дома.
– Танюша, знакомься, это мой друг, Геннадий Оттович. Он нас повезет, потому что я не дружу с техникой.
– Таня.
– Гена. Можно просто Чимбляу – целуя руку, протянутую для рукопожатия, ответил он.
– Почему Чимбляу?
– А вот на этот вопрос Чимбляу еще никому не ответил – заметил Дрюня – Поехали? – он усадил Таню в коляску, надел ей на голову шлем и заботливо укутал своим плащом.
Друг мой, читатель! Помнишь ли ты, как в первый раз посадили тебя маленького, трепещущего от страха и восторга на мотоцикл? Помнишь ли ты, как сидя на бензобаке, ты вцепился ручонками в руль, и неотрывно глядел на набегающий асфальт…
Таня замирала от восторга. Ах, как понятен нам её восторг! Чимбляу поцеловал ей руку (пустяшный жест, но какой красивый!), и она вообразила себя принцессой. Дрюня подвел её к мотоциклетной коляске, и она представила, что Дрюня, в костюме испанского гранда подсаживает её в роскошное ландо… А дорога! Серая, стремительно набегающая, швыряющая тебе в лицо комья ветра лента. В дороге, под треск мотора невозможно разговаривать, и только улыбка Дрюню и его забота (вот только что сбился полог, и он, рискуя свалиться, поправил), скрашивает путь.
Ну что может быть лучше? Незаметно большие дома центра сменили одноэтажные домики окраины, а вот и асфальт убежал влево – мотоцикл свернул на проселок. Вот и город великий и шумный остался позади – только острые треугольники терриконов да верхушки шахт видны кое-где, а рыжий проселок все набегает и падает под колеса. Должно быть, он за спиной сворачивается рулоном? Кто знает? Вон уже впереди группа выгоревших палаток, да красный флаг на высоком флагштоке. Бродят пропыленные молодые люди по краям каких-то канав, а там, где дорога упирается в весьма шаткое на вид здание, кусок фанеры, приколоченной к столбу, извещает всякого, что не банда гробокопателей орудует посреди степи, а археологическая экспедиция Томского университета.
– Ребята, где сейчас Серега Мазулин? – крикнул двум спорящим очкарикам Дрюня.
– У столовки посмотри – хором ответили те, и вернулись к своему спору. Дрюня, Таня и Чимбляу, оставив в тени мотоцикл, пошли к хлипкой столовой. На скамейке у дверей сидели двое солидных мужчин, а вокруг, прямо на земле, расположилась молодежь. Увидев приехавших, один из парней встал, и, пошел навстречу.
– Знакомься, Таня, это Сергей, будущий академик.
– Пошли, ребята, сейчас наш Липатов с местным парторгом разговаривает, очень интересно. Этот парторг, неглупый мужик, оказывается. – пожав всем руки сказал Сергей. Они подошли. Дрюня расстелил на земле свою куртку и усадил на нее Таню, сам уселся рядом на земле.
– … Вы прошлый раз видели только верхушку этих плит, Амантай Томибаевич – говорил Липатов – мы расчистили их, и обнаружили захоронение. Очень нетипичное.
– Чем?
– Понимаете, судя по предметам, тела принадлежат к концу семнадцатого века, но похоронный ритуал какой-то языческий… Скелет мужчины несет на себе следы многочисленных прижизненных повреждений, а женский цел. Зато в руку мужчине вложена сабля, а в изголовье уложено седло, к сожалению, совершенно истлевшее. В руке женщины кинжал, и судя по положению тела, она закололась сама, и упала на мужчину. Над ними устроено нечто, похожее на склеп, из камней языческого капища, а сверху насыпан маленький курган. Очень таинственное захоронение.
– Да-а-а – задумчиво потянул парторг – Знаете, Виктор Алексеевич, я от стариков слышал легенду, но, похоже, она основана на реальном факте. В общем, деталей я не помню, но сюжет такой: еще до того, как Казахстан присоединился к России, жил один хан. И была у хана жена, необыкновенная красавица. Как-то вернувшись из похода, хан привел пленников, и был среди них один, очень гордый и сильный человек. Пока отряд хана шел к ставке, этот человек беспрерывно пытался бежать. Он совершал попытки почти каждую ночь, но неудачно. Даже так делали: перед тем, как ложиться спать, его ремнями привязывали к четырем воинам, но он и тут не успокоился. Его давно бы убили, или отпустили, но хану он был нужен – это был очень образованный человек, а хан хотел дать своим сыновьям образование. И вот, когда отряд пришел в ставку, этот человек словно переменился. Он ходил свободно, но не пытался бежать. За ним следили сначала, но потом перестали. Стал он учителем ханским сыновьям, но через год, когда мальчики выучились грамоте, бежал. И бежал он не один, а с, той самой, красавицей-женой хана. Как они встретились, как полюбили друг друга, когда это произошло, никто не знал. Ну, конечно, люди хана спохватились, бросились в погоню. Гнались очень долго: говорят, от самого Кокшетау, и, наконец, настигли. Тут раньше была зимовка, такой саманный домик, в нем мужчина и женщина заночевали. Их окружили и сам хан подъехал и закричал:
– Выходи подлый соблазнитель чужих жен! Выходи раб!
Человек вышел с саблей в руке, и ответил:
– Я родился свободным, и свободным умру. Эта женщина тоже свободна. Она решила стать моей женой, а я её мужем. Уходи!
Тогда хан отдал приказ, и десять его воинов бросились в бой. Но этот человек дрался как лев, и отбросил всех от порога. Он всех отогнал, но и сам упал порубленный. Его жена вышла из дома и стала оплакивать убитого, а хан сказал ей:
– Вернись, моя любимая жена. Я все прощу тебе.
– Нет – ответила гордая женщина – мой муж погиб, а я иду за ним следом. – С этими словами она схватила кинжал и вонзила себе в сердце.
– Что делать с трупом твоего раба? – спросили воины.
– Этот человек не раб, а самый свободный человек во всей степи. Принесите сюда камни, постройте над ними склеп и насыпьте холм.
– Но это не по мусульманскому закону – возразили ему.
– А что им закон? Они вместе, и им больше ничего не нужно. Может старые боги, ради которых были поставлены эти камни, возьмут их в свой рай?
Так сказал хан, и все было сделано по его слову. И теперь, когда рассказывают эту легенду, все называют того пленника просто Человек. Это имя как титул, как высокое звание, как символ того, что человек свободен всегда, если он Человек.
Наступило молчание. Профессор курил, глядя на длинные пушистые облака, парторг, взволнованный рассказом, теребил носовой платок, остальные молчали. Таня украдкой утирала слезинки.
– История достойная самого Шекспира, – наконец произнес Липатов. – Так и просится на экран.
– Не скажите, Виктор Алексеевич – возразил парторг – мой брат рассказал эту историю режиссеру из Алма-Аты, приезжал тут такой, и знаете, что он ответил брату?
– Догадываюсь – невесело усмехнулся Липатов.
– Вот-вот. Режиссер сказал, что сейчас время других героев, а провинциальные страсти никому не интересны.
– Провинциальные? Он так и сказал? Я б не назвал того режиссера умным человеком.
– И брат мой сказал, что у него открылись глаза на географию, раз Верона отныне столица Италии. Одним словом, переругались они в пух и прах.
– Замечательный ответ. – Липатов посмотрел на часы и объявил – Так, товарищи провинциальные студенты, автоматом зачет тому, кто сумеет обосновать, какой хан фигурирует в этой легенде. Перерыв закончен, по местам, пожалуйста. А Вас, Амантай Томибаевич, прошу осмотреть раскопы, и, главное, наше замечательное захоронение.
К Липатову подошел Сергей:
– Виктор Алексеевич, тут мои друзья из Караганды приехали. Разрешите им с нами пройти?
– Хорошо. Только в этом случае, экскурсию будете проводить Вы.
– Внеочередной зачет? – улыбнулся парторг.
– Почти – подтвердил Липатов – Наш университет один из лучших в мире, и готовит он специалистов высшей квалификации. Значит, Сергею Кирилловичу лишний тренинг не повредит. Прошу Вас, Сергей Кириллович, ведите.
Сергей покраснел до корней волос. Он повел группу по раскопкам, объясняя на ходу, но речь свою уснащал таким количеством специальных терминов, что Липатову приходилось переводить его наукообразные речи на русский язык.
Идя в конце группы, под руку с Дрюней, Таня впитывала все, что рассказывали студент и профессор. Она утонула в потоке впечатлений – события накатывались неудержимо! Только вчера, ничего не предполагая, она ехала в парк, не подозревая, что ждет её там новое знакомство. А встреча с этими парнями оказалась дверью в новый, такой необычный мир, о каком она только читала в книжках, но, сказать по правде, не очень верила в его реальность. И, подумать только, знакомство с, её Дрюнечкой и Фесором… а, кстати, куда пропал Фесор вчера? Или это было не вчера? Мысли Тани путались, перебивали одна другую, но одновременно она отслеживала все происходящее. Вот, они прошли мимо ряда канав, на дне которых копошились голые по пояс парни, и девушки в футболках неопределенного от пыли цвета. Вот Сергей подвел свою экскурсию к до половины срытому холмику, рядом с которым лежали аккуратно очищенные каменные плиты неправильной формы. Тане показалось, что на плитах имеются какие-то надписи, почти совершенно стертые. Она сделала шажок в сторону, надписи исчезли, только шероховатые плиты. Шагнула обратно – появились.
– Скажите пожалуйста, а что написано на этих камнях? – обратилась она к профессору.
– Ничего не написано.
– Значит, это не надписи, а узор?
– Какой такой узор? Какие надписи? Мы ничего не обнаружили.
– Вот, посмотрите, какие-то узоры.
Липатов присмотрелся:
– Ничего не вижу
– Вот отсюда видно. – Таня ногой очертила круг и отошла в сторону. Липатов встал на её место, присмотрелся, присел, привстал, походил из стороны в сторону, и вдруг, развил бурную деятельность:
– Сережа, будь добр, фотографа сюда, пару лентяев с гипсом, и Степенко пусть разбудят.
Сергей сорвался с места и помчался к палаткам.
– Журнал не забудь! – вслед закричал Липатов
– Хорошо! – донеслось из голубой дали.
– Поздравляю, девушка! – профессор пожал руку Тане. – Как Вас зовут?
– Таня – прошептала она.
– У вас чутье, Танечка, и везение. А это в археологии иногда важнее эрудиции. Вы где учитесь?
– Пока не учусь. Я хочу в ваш университет поступать.
– Вот как? Перед экзаменами позвоните мне, замолвлю а вас словечко. – сказал профессор и отвернулся. Набежала толпа студентов, и нужно было ими руководить.
– Пойдем, Танюша, пора. Им сейчас не до нас. – сказал Дрюня. Приобняв Танюшу за плечи он повернул к мотоциклу. Чимбляу шел рядом.
