скачать книгу бесплатно
Спасибо, – скромно поблагодарил директор и сделал два шага к двери, вдруг вспомнив любимое выражение главного бухгалтера: «Уходя – угоди», остановился:
– Наш эвакуатор отвезет, назовите адрес.
Через два дня чайка «приземлилась» во дворе деда. Мош Тудор несколько раз обошел «птичку», постучал по капоту, пнул колесо, осмотрел выхлопную трубу:
– Самец, однако, как сказал бы чукча. Зачем тебе дохлятина?
– Дедуля, это раритет. Я на нем сделаю деньги и, успокойся, деньги чистые. Родину не продам.
Мош Тудор усмехнулся:
– Если так, хорошо, Родина одна. Не случайно на тебе и на мне родинки ниже левого уха. Ладно, пока деньги сделаешь, пойдем угощу тебя каберне, новую бочку открыл.
Выходные Василий провел на даче. Оккупировал беседку, выложил на стол из папки бумаги – изучал внимательно и писал новые. В понедельник, позвонив в офис и предупредив о своем отсутствии, просидел весь день в главной публичной библиотеке страны, просматривая германские газеты в поисках объявлений коллекционеров, призвав на помощь свой средний немецкий. Наконец нашел заметку, в которой сообщалось, что герр Рюкауф из Любека, ФРГ, коллекционирует вещи бывших лидеров больших государств. На фото он был изображен оседлавшим купленный за 85 тысяч долларов мотоцикл, на котором ездил в молодости президент Франции генерал де Голль. Василий отправил в мэрию Любека письмо, в котором просил передать уважаемому герру Рюкауфу свое письмо с предложением купить автомобиль, возивший Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева. Ответ пришел через две недели. Господина Василия просили документально подтвердить достоверность того, что авто действительно постоянно, а не в разовых поездках, обслуживало господина Брежнева, и назвать цену продажи. Через пять дней Василий послал в адрес герра Рюкауфа небольшую бандероль. В ней было фото Л. Брежнева, выходящего из Чайки, на которой виден номер машины и здание ЦК Компартии Кушмарии, постановления Пленумов ЦК об избрании и освобождении от должности Первого секретаря, копии актов о приемке автомобиля Управлением делами Центрального Комитета Компартии Кушмарии и передаче авто районному комитету партии. Приказы о назначении, поощрении и увольнении водителей. В ответном письме немецкая сторона попросила документы о постановке на учет в ГАИ. Через неделю Василий отправил письмо с дополнительными документами и приписку, что господин Брежнев в рейтинге мировых политиков не стоит ниже г-на де Голля. Его автомобиль по величине не меньше мотоцикла, на котором ездил генерал де Голль. Потому и цена должна быть на 10 процентов больше. Вскоре Василию позвонил начальнику отдела рекламы АО Судзукер, главного акционера крупнейшего производителя сахара в Кушмарии, и сказал, что ему поручено завершить сделку. Через два дня он встретился с Василием, съездил с ним в Сороки. Посмотрел автомобиль.
Чайка снова находилась в автоколонне. Сделал снимки, побеседовал с последним водителем-пенсионером. Сказал Василию, что сообщит в Германию, и при благоприятном исходе дела найдет его для завершения сделки. Через декаду сладкий представитель пригласил Василия на беседу и сообщил, что с его пожеланиями согласны, но оплата будет в течение года. А если не тянуть с расчетом, то 10 % с суммы нужно снять.
Василий взял тайм-аут на раздумье. Вышел во двор офиса. Хмурило. Громыхнуло. Капризной молнии надоело одиночество и она вышла замуж за громоотвод. Сразу пошел дождь.
– Это знак, – подумал Василий и вернулся в офис, – готовьте деньги без 10 процентов.
К концу месяца договор подписали. Василий получил 85 тысяч долларов. Для начинающего предпринимателя первая буква формулы движения капитала потеряла девственность, ждала вторая.
3. Черно-белый магазин
Плана, как взять напрокат гроб, у Василия не было, но он помнил слова великого француза: сначала надо ввязаться в драку, она подскажет решение. И Василий поехал в лучший магазин. Вывеска успокаивала: «Бюро добрых ритуальных услуг». Фасад магазина, одетого в чёрную мраморную плитку, печалил, зато интерьер умиротворял белизной и воодушевлял лозунгами-афоризмами. Их придумала жена хозяина, психотерапевт по образованию и жизнерадостная по требованию времени. Встречавший посетителей плакат сразу внушал оптимизм: «Все там будем. Радуйтесь, что покупаете Вы, а не Вам».
У стола оформления заказов две таблички продолжали бодрить. Одна призывала: «Мы с вами до гроба, смелей! Уважьте ближнего», вторая уточняла: «Все работы выполняются в порядке живой очереди, за исключением детей дошкольного возраста».
Директор магазина, он же его собственник, бывший конферансье на правительственных концертах, внешне выглядел в соответствии с выбранным стилем: чёрный костюм, белый галстук. Немигающий взгляд гипнотизировал вошедшего и напоминал о вечности. Две небольшие залысины на черно-седой голове смотрели строго. Под стать директору сохраняла стиль и секретарь в приёмной – в чёрной блузке с белым кантом. Василий подошёл к охраннику, стоявшему у дверей, на которой табличка ограничивала: «Вход посторонним воспрещен», наполовину вытянув из наружного кармана красное удостоверение, коротко бросил: «Проверка», – и вошёл в кабинет.
Директор, говоривший по телефону и раздосадованный внезапным вторжением, тем не менее указал на стул, а в трубку произнёс:
– У меня важный посетитель, я перезвоню.
Важный посетитель вежливо протянул хозяину кабинета визитную карточку. Тот, посмотрев на вручившего, её озвучил:
– Магистр маркетинга, дипломы Сорбонны и Сингапура, – повертел визитку. – Мы вряд ли нуждаемся в маркетинговых услугах. У нас всё продается без задержки, согласно пропорций, а кризис только увеличивает спрос.
– Не спешите, – магистр начал наступление, – в стране возросла смертность. Видимо, потому, что повысилось качество ритуальных услуг. Здесь, безусловно, и ваша заслуга. Но я могу помочь расширить круг ваших клиентов, уменьшить себестоимость затрат независимо от времени года и погоды, учитывая ваш призыв, – Василий показал на табличку, висевшую на стене за спиной директора. Табличка предупреждала:
«Не рой другому яму, для этого есть наше бюро».
Чёрно-белый шеф удивлённо взглянул на бесцеремонного посетителя, еще раз прочитав визитку:
– Что может быть нового в вечном бизнесе? Продажу определяет спрос, и не мы создаем его, а Он, – директор показал пальцем наверх.
Идея в голове Василия начала шевелиться. Требовалась пауза. Василий встал, подошел к окну, затем к двери, открыл её и указал охраннику:
– Как я сказал, никого не пускать, – закрыл дверь, посмотрел по сторонам, заглянул в шкаф, подошёл вплотную к директору и многозначительно, тихо начал охмурять директора:
– Ассортимент и качество ритуальных услуг должны опережать рост смертности, а не тянуться в хвосте. У меня ноу-хау! Только гроб Господень не требует совершенства, – и, сделав короткую паузу, решительно закончил: начните сдавать гробы напрокат, как свадебные платья.
Директор повертел головой. Возникло ощущение, что залысины задвигались и приблизились друг к другу:
– Такого в мировой практике ещё не замечалось, – прошептал директор.
– Верно, и в этом моё ноу-хау. Вам первому предлагаю.
– Но кто возьмёт гроб, если в нём уже лежал покойник?
– Смотря какой. Давайте взглянем на проблему шире. Прежде всего – со стороны живых, еще живых, но уже тщеславных клиентов. Смерть дается человеку только один раз, и похоронить нужно так, чтобы родственникам не было мучительно стыдно и не жёг позор за скупость и недостаточное внимание к ушедшему. Допустим, в гробу ранее лежал депутат, министр, чемпион и подобные VIP-персоны. Кто откажется, чтобы ваш близкий не уступал им хотя бы на окраине жизни? А уже в земле, как и в автомобильной пробке, все равны. На гроб, который все будут лицезреть на первой стадии прощания, прикрепляется позолоченная табличка с выгравированными именами уже лежавших ранее VIP-персон. Подобно тому, как на футбольном переходящем кубке чеканят имена победителей по годам его вручения. Родственники и друзья будут считать, что покойник из той же когорты и отбыл в мир иной бизнес-классом. Известно, в науке и в политике величина авторитета определяется количеством ссылок и упоминаний о нем. В нашем случае аналогично. К тому же, вы заранее получите согласие и сможете получать оплату за два гроба с одного клиента. Первый гроб будет временный, но VIP-овский. Вы его не продаете, а сдаете в аренду. От таких мыслей многие неудачники сами захотят лечь пораньше в такой гроб. Сделать фото и повесить его дома на стену, как диплом или почетную грамоту.
Залысины недоуменно посмотрели друг на друга:
– Но о подобном даже думать кощунственно, вы не считаете?
– Отнюдь, вот живой пример. На Синае, в монастыре Святой Екатерины, из-за нехватки территории монахи хоронят своих собратьев лишь на три года. Потом изымают останки и складывают их в реликварий, помещение, где отдельно лежат черепа и другие части тела. Также поступают и на Афоне, где к черепу прикладывают бирку с надписью, кому тот принадлежал.
Ораторский пыл магистра не ослаб, ему самому стала нравиться экспромтная придумка:
– Душа всё равно уйдёт – в рай или в ад, а бренное тело истлеет.
Директор несколько раз потянул за мочку левого уха и блеснул эрудицией:
– Китайская религия не обещает загробной жизни, а китайцев уже почти полтора миллиарда, и не учитывать позицию самой большой нации на планете не демократично.
– Во-первых, китайцы от нас далеко и не входят в число клиентов. Во-вторых, если бы большинство всегда было право, то солнце до сих пор вращалось бы демократично вокруг Земли, – не потерял равновесия воинственный магистр.
– Вы же гроб заберёте, а куда девать покойника?
Василий, уловив, что директор теряет сопротивление, усилил натиск:
– Вы говорите, куда? Я уже отмечал, будет обычный, простой гроб. Делается рокировка после первой стадии прощания. И давайте вспомним. Основатели христианства считают, что хоронить в гробу противоестественно: человек из праха вышел и в прах превратился. У древних греков хоронили кости, а прах – в урны. Как поступают на Афоне, я уже сказал. В Румынии, в монастыре Нямцу, в монастырской усыпальнице хранится череп Калипсо. Той самой, которая, по преданию, была возлюбленной Байрона, затем Пушкина. У россиян самым почётным считается захоронение праха на Красной площади, у Кремлёвской стены. Лишь первые годы там хоронили тела, потом урны с прахом. В США, где высшая посмертная честь – захоронение на Арлингтонском национальном кладбище, также используют урны. Сжигание покойников имеет историческую первооснову. Верующие евреи и сейчас хоронят без гроба. Доски по бокам и покрышка сверху. Мусульмане хоронят в саване. Надо создавать новую традицию. Полежал в VIP-гробу – хватит. Дай другим. Переходи в другой гроб, а на нем отмечать, с кем в предыдущем гробу лежал. Пословица «Я тебя в гробу видел» видоизменится и зазвучит: «Он с ним в гробу лежал». Супруги, обвинявшие друг друга в неверности, помирятся, что скрепится эпитафией:
Они лежат в могиле оба,
Мой друг с супругою своей,
Он не был верен ей до гроба,
Теперь в гробу он верен ей.
Таким образом, как говорят мои коллеги-юристы, появятся вновь открывшиеся обстоятельства.
Директор встал, походил по кабинету, погладил залысины, снова сел за стол:
– Серьёзный проект, весьма ответственный. Нужно посоветоваться с компаньонами, всё взвесить.
– Вы же понимаете, господин директор, кредит Мирового банка или Международного валютного фонда не понадобится. Так же, как и решение парламента и промульгация президента. Запроса в Конституционный суд ждать нечего. Конституция не нарушается. Извините, напомню: на рынке выигрывает тот, кто первым подходит к прилавку. В нашем случае – к гробу, чтобы самому в нем раньше других не оказаться. Коллективным, равно как и постоянным клиентам введем систему скидок, откроем абонементы.
Директор скептически улыбнулся, глубоко вдохнул, выдохнул, залысины остановились, махнул кистью правой руки:
– Ладно, попробуем!
Василий стремительно встал:
– Так, где я беру гроб?
Директор перешёл на деловой тон:
– На первый раз, за аренду на один день, возьмём пятьдесят процентов от стоимости гроба.
Василий на базаре бывал частенько:
– А где скидка на почин? Директор не удивился:
– Сорок процентов. Василий усмехнулся:
– Пять.
– Тридцать пять.
– Я не меняю рифму, – продолжал улыбаться Василий, – пять.
– А я цифру.
Директор давно не торговался. Он работал по твердым расценкам, но приемами торга владел по наследству, от своего папы, базарного ветерана.
Василий взглянул на директора:
– Только потому, что это первая сделка с вами, из персонального уважения к маэстро похоронного искусства. Пятнадцать, – Василий поклонился:
Маэстро похоронного искусства ответил тем же:
– Я ценю вас в два раза выше – тридцать. Василий вздохнул:
– Чтобы не думать о вас плохо – девятнадцать. Моральное предупреждение подействовало:
– Двадцать пять, – тоскливо выдавил директор. Василий продолжил:
– А чтобы взять?
– Не вашим, не нашим: двадцать три.
– Хорошая цифра, но 22 красивее. Верну в девической целости, – и после паузы добавил, – в дорыночном понимании. У нас же будет дружба до гроба, не так ли?
Директор посмотрел в зеркало возле шкафа, лысинки не двигались, помолчал и пожал протянутую руку.
4. Квас закона
Мужчины, даже эгоисты, время от времени объединяются. Их зовут инстинкты и позывы, подталкивают стремление к власти, честолюбие и женщины. В противоборстве с ними и с общественной стихией возникают объединения – обязательные и добровольные, формальные и не очень, зарегистрированные и не совсем, постоянные и временные, отстаивающие профессиональные интересы и защищающие сугубо личностные простые желания, творческие и спортивные. Принцип современного демократического централизма: «Каждый против, а вместе – за» – не устаревает. Особенно когда «за» против кого-то. Объединение – живой организм. Если страсти в нем долго кипят, он испаряется.
Квасное объединение во дворе Анны сложилось естественным путем. В одну из суббот двое покупателей, прокурор и таксист, пришли одновременно. Анна налила им по кружечке квасу для пробы. Квасолюбы, дегустируя, начали обмениваться футбольными и предвыборными прогнозами. Анна предложила пройти в беседку и там утвердить будущие результаты. В следующий раз прогнозисты снова пришли одновременно, но уже парами: один из них – с соседом-грибником, второй – с сушёной воблой. Анна сразу принесла в беседку кувшин квасу и кружки:
– Самый свеженький, остывший, угощайтесь. Под него и говорить приятней.
Однажды после прокурора появился медовоголосый адвокат с бородкой. Взяв у Анны кружку, направился к беседке.
– Нападающего вижу, значит, требуется защитник. Прежде чем судить – нужно обсудить. Согласен, ты сейчас квас закона? Адвокат законную силу прокурора признавал, однако посмеивался: «Посредственный, – и после паузы добавлял: – живет по средствам.»
Прокурор указал адвокату на скамейку:
– Садись, рупор нарушителей. Выскажи лучше мнение о шансах нашей сборной в завтрашнем матче?
Так стало складываться квасное содружество. Постоянной численности не было, устава не утверждали, руководящие органы не избирали, членские взносы не собирали, протоколов не вели. Пытались внедрить традиционную бутылку. Мол, как же без неё?
– Я в молодости играл Гамлета, – с апломбом заявил адвокат, – потому подтверждаю: да, принц спрашивал: «Быть или не быть?», но вопрос: «Пить или не пить?» – не ставил. Такого вопроса не существует – сходите в народ и спросите. Другое дело, резко бросать пить нельзя. Иначе окклюзия.
Изяслав, экономист по образованию, снабженец по призванию с партийной кличкой Изюнчик-везунчик, сразу включился:
– Да и тосты нужны. Они людей сплачивают, придадут направление нашему квасному движению. Не случайно, когда я бываю в Израиле, мой мудрый тесть поднимает рюмку со словами: «Выпьем за дружбу народов между евреями».
– Ну ты загнул! – возмутился статистик Алексей, пивший только теплый квас.
Изяслав не смутился:
– Нисколько. Все люди – евреи, просто не все об этом знают, а многие – не признаются.
Статистик не успокоился:
– Ты еще добавь, что отдельные народы восприняли еврейские привычки. Так индусы умело разговаривают руками и в изображении бога Шивы это отразили, а Брахман и его коллеги стали высшей кастой.
Изяслав гордо посмотрел вокруг:
– Вы слышите? Опять евреи! Но я об ином. Квас квасом, но нельзя игнорировать другой напиток. Семь американских молекулярных генетиков однажды сообразили на семерых, именно столько авторов обосновали, что человека из обезьяны сделал не труд, а алкоголь. Уже пять тысяч лет назад большая часть урожая в Древнем Египте шла на приготовление вина. О чем свидетельствуют литературные, археологические данные. И даже разведывательные, так как срок нераскрытия закончился. Однако осваивать спиртное начала десять миллионов лет тому назад обезьяна. Спустившись с дерева, есть-то хотелось, она наткнулась на гниющие упавшие фрукты. В них уже появился от брожения спирт. Поев таких плодов, обезьяна с друзьями и подругами начинали пьянеть. С тех пор стали смелее ходить на двух ногах в поисках фруктов. Сидеть на дереве трезвыми становилось неинтересно. Жизнь приобрела динамику. Потом древние греки доказали, а латиняне записали: In vino veritas.
Но Анна сразу искателя истины отрезвила:
– Только не у меня!
Диспут прекратился. Женское начало победило. Обошлись без рюмки, хотя ни музыка, ни женщины её не заменили.
Адвокат назвал квасное посещение днём очищения. Ибо не было рядом ни жен, ни начальства, ни клиентов, ни прессы, ни соблазнителя алкоголя. Никто не просил, кодекс поведения был прост. Все удовлетворялись беседой. Хочешь – говори, не можешь – слушай. Вопросы задавай смело, ответы слушай до конца. Квасники не уподоблялись пикейным жилетам из Черноморска. Не выясняли: кто голова? Только комментировали и прогнозировали. То, что в большинстве случаев их предсказания не сбывались, никого не смущало – к тому времени у автора уже созревал следующий прогноз, и он забывал о старом. Наибольшая явка наблюдалась в субботу, когда семьи обычно обедают в полном составе и для любимой окрошки или замы требуется квас. Первые клиенты появлялись обычно после десяти утра.
На этот раз всех опередил Василий. Он привёз гроб вишнёвого цвета с блестками. Крышку поставили возле дверей. Гроб занесли в дом. Василий за крышку гроба положил продолговатую спортивную сумку и вручил вышедшей Анне корзинку цветов:
– Как видите, тётя Анна, всё идёт по плану. У вас и гроб, и цветы.
Радостная будущая покойница поцеловала в щёчку Василия:
