скачать книгу бесплатно
Оборачиваюсь. Меня, что ли?
– Эй, парень!
Девушка. Бежит, еле поспевает. Да, на таких шпильках не угонишься.
Лица ее еще не вижу – от ног оторваться не могу. Стройная, высокая. Все при всем.
– Ой, – подходит ближе, отдышаться не может, – не подскажешь, где здесь улица Коммунаров, дом двадцать четыре?
– Не знаю. Я только недавно переехал, – говорю, как заученную фразу. – Хотя… Постойте! Можно же в навигаторе посмотреть…
Достаю телефон, ищу нужный ярлычок среди тысячи бестолковых – все никак не наведу порядок. Пока загружается, пялюсь на нее, как идиот, и ничего с собой поделать не могу. Какая же она красивая!
– Черт! – вспоминаю про открывшуюся карту. – Я ж его последний раз месяц назад включал. Теперь минут двадцать придется ждать, чтобы данные обновились.
– Почему? – заглядывает через мое плечо в телефон.
– Потому что, – смеюсь. – Столько километров преодолел. Теперь и ему меня догонять придется. Я уже четыре дня здесь, а он все там, бедолага.
Эй, Диман, не гони! Ржу уже. Несет меня куда-то. Вот что значит давно ни с кем не разговаривал.
Замолкаю и потихоньку начинаю соображать, что название улицы знакомое.
– Погодите! – Вот тормоз, сам же живу теперь на Коммунаров. Правда, дом шесть. Но ничего, сейчас разберемся. – Я знаю, где это. Пойдемте, тут недалеко.
Шагаем молча. Шпильки по асфальту – цок-цок-цок. Только сейчас приходит осознание, что она старше меня на несколько лет. Во всяком случае, такое впечатление создается. Шикарная девушка. И на какую тему с ней заговорить? Вдруг ей моя болтовня совсем не интересна? Да, конечно, не интересна. Она и улыбается так… снисходительно.
Сворачиваем к перекрестку. Вот он, наш двор. Надо теперь отсюда плясать, выискивать номера по возрастающей.
– Где-то тут… – вглядываюсь в синие таблички.
– Дом шесть, – протягивает задумчиво.
– Значит, нам туда, – уверенно машу рукой, и она послушно идет за мной.
Дом четвертый, второй… А в обратную сторону – уже другая улица. Петляем, кружим… Чертовщина какая-то! Ну не могла же она адрес от балды выдумать? Значит, есть он где-то, этот дом двадцать четыре.
Завел, называется, Иван Сусанин. Все дворы мы с ней вдоль и поперек обошли, все изучили. Нет такого, и все тут.
– Может, ошибка какая-то? – злюсь уже, сам не пойму на кого.
– Вряд ли, – пожимает плечами, и я по ее глазам читаю, что устала со мной таскаться. – Спасибо за помощь. Я, пожалуй, пойду.
Да какая там помощь? Эх…
Заворачиваю к дому – можно сказать, она меня проводила. А я, джентльмен липовый, хоть бы назад до остановки довел… Но теперь чего уж?
Ключами гремлю на весь подъезд, в замочную скважину попасть не могу. Привык, что маленький ключ верхний замок открывает, а тут все наоборот.
Дома бардак. Даже заходить не хочется. Основная мебель пока не приехала. Достало это «перекантуемся как-нибудь». Четвертый день… Выкладываю на кровать еще одну порцию книжек, а то мало нам коробок с макулатурой тут и там. Только на этот раз учебники, которые в библиотеке выдали. Алгебра, физика, биология, русский, литература…
Если бы кто сказал пару месяцев назад, что я от безделья стану уроки делать, ни за что не поверил бы. Нет, я не разгильдяй, не двоечник. Но и в отличники не рвусь. Зачем все это? Ради чего из кожи вон лезть? По-моему, и хорошистом быть замечательно. Тем более если к этому никаких усилий прикладывать не приходится. Лень мне. Вот и все объяснение.
В этой школе, конечно, запара полная. Все какие-то чересчур на учебе помешанные. Да и так… Одни амебы. Нет желания ни с кем в диалог вступать. Да и нужно ли это? Все равно разбежимся кто куда меньше чем через год.
В дверь кто-то звонит. Открываю. Мужик, обросший щетиной от самых ушей и до шеи, с выдающимся кадыком. Еще и кепка блатная на глаза давит.
– А Людмила где? – еле проговаривает.
– В Караганде. Давай, дядя, дуй домой.
Дышать невозможно. Смердит на всю лестничную клетку.
Только в гостиную захожу, снова трезвон.
– Братан, я ж ничего такого… Просто Людмилу позови, а, – твердит одно и то же, а глаза стеклянные.
– Для тугоухих объясняю: нет здесь никакой Людмилы. Забудь дорогу! Понял?
– Понял, – мямлит.
Не успеваю замком щелкнуть, он в дверь как шарахнет чем-то и давай бузовать ногами и орать:
– Люд-ка-а! Я знаю, что ты там! Щенка своего к порогу приставила…
– Слышь, ты, тело неходячее! – Хватаю за грудки, и его модная кепка слетает с плешивой макушки. – Еще раз тебя здесь увижу, будешь зубы по подъезду собирать.
Спускаю его с лестницы и головной убор вдогонку швыряю. Лови! Не поймал… Раскрываю балконную дверь нараспашку. Надышаться не могу. Вся одежда от этого хрона провоняла. И даже свежий воздух кажется тяжелым, не приносит облегчения. Все в этом городе мне чуждо.
Звоню Климу. Диалог не вяжется. Пара дней, и как чужие.
Открываю свой профиль в соцсетях – хоть музыку послушать… В друзья кто-то просится. Просто Вика. Кто такая? Просматриваю загруженные ею аватарки и понимаю, что это та самая девушка, которая днем у меня про злосчастный двадцать четвертый дом спрашивала.
«Ничего себе разведка работает», – пишу ей и улыбаюсь.
Приятно, черт возьми! И неожиданно. А она в онлайне висит. Смайлик ловлю в ответ и снова набираю, ни с того ни с сего съехавши на «ты»:
«Ты как меня нашла?»
«А чего тебя искать? Ты же мне имя свое сказал. Город, из которого приехал, в навигаторе был обозначен. Возраст примерно прикинула, а фото тебя тут же выдало. Вас таких Дим, темноглазых, всего-то пятнадцать человек».
Просматриваю досконально ее страницу, все никак поверить не могу, да и понять, с какой целью она меня в друзья добавила. Я ей вообще не ровня. Она как с обложки журнала. А я что? Малолетка…
«Ну? Что молчишь? Ты рад?» – следом приходит еще одно сообщение.
«Рад, конечно. – И смайлик ставлю. – Это ты уже дома?»
«Да. А двадцать четвертый я нашла все-таки. Он в обратную сторону от остановки».
«Как? Там же другая улица».
«Другая. А после нескольких домов снова Коммунаров».
Да… Умнее не придумаешь! И тут этот городишко отличился.
«Дим, – снова маячит новое сообщение, – а почему ты не спросишь, зачем я тебя нашла?»
И у меня сердце куда-то вниз летит. Чувствую выброс адреналина в кровь. Как на бешеных аттракционах прокатился. Набираю что-то, стираю, снова набираю… Не знаю, что ответить. Хочется верить, что не в деловых целях, а в личных. В конце концов беру себя в руки и пишу максимально коротко, чтобы не выдать свое глупое волнение:
«Зачем?»
Тут же смайлик прилетает, а потом:
«Глаза твои забыть не могу. Только о них и думаю».
Отстраняю от себя телефон, отодвигаю подальше, тут же хватаю снова, верчу-кручу его, вожу пальцами по экрану хаотично. Смотрю на ее аватарку и улыбаюсь:
«Ты мне тоже сразу понравилась».
«Может, в скайп перейдем?»
Озираюсь по сторонам – на балконе вообще нормально не поговоришь. Смотрю на часы – скоро мать прийти должна.
«Давай вечером?» – предлагаю.
«Давай. Если только я не умру за это время». – И грустный смайлик вдогонку.
«В смысле?»
«Увидеть тебя поскорее хочу».
Глава 4
Тереблю тетрадный листок, заучиваю строчки стихотворения, а сама представляю все живо, будто это со мной. Думала, никто меня из двадцатого столетия увлечь не сможет. Ошибалась. Наталья Ивановна посоветовала еще с поэзией Эдуарда Асадова познакомиться. И я, кажется, влюбилась…
Как такое возможно? Как им всем удалось предугадать, что человек через сотню лет будет чувствовать то же самое? Закрываю глаза, проговариваю каждое слово вслух и голос свой не узнаю. Если завтра у доски рассказывать буду, все точно таким же его услышат?
А новенький… Дима… Наверно, не только слушать, но и разглядывать будет всех без исключения. Любопытно ведь все-таки должно быть. Интересно, посмотрит ли на меня? Хотя я все равно не узнаю. Если оглянусь на него, растеряюсь сразу же и собьюсь.
Убираю тетрадь и учебник, прислушиваюсь: в коридоре какой-то переполох. Кажется, соседка пришла, Павлушкина бабушка. Мама с ней давно дружит. Баба Люба внука одна воспитывает. Жалко мальчишку, он с семи лет без родителей. Никого у него нет, кроме бабушки. Да еще мы. Как будто не соседи, а одна большая семья. Ой! Я же забыла предупредить, что он задержится!
– Юлечка! Ты в следующий раз не соглашайся на его уловки, – вздыхает баба Люба. – Домой его, домой гони. Пусть сначала явится, пообедает, уроки выучит, а потом уже в футбол гоняет.
– Хорошо, – киваю понимающе.
Мне и ее жалко. Хлопочет над ним, как над родным сыночком. Переживает по пустякам.
А после восьми собираемся все на нашей кухне за столом. Тесновато, но так уютно. Баба Люба рогалики с клубничным вареньем приносит. Мама чай заваривает из своего секретного мешочка. Не какие-нибудь там пакетики из супермаркета, у которых вкус совсем не такой яркий, как лейбл на ниточке, а настоящий – терпкий, ароматный. Люблю такие тихие семейные посиделки.
Павлушка с бабушкой потом уходят, а мы с мамой болтаем до позднего вечера. Я рассказываю ей все. Все-все, правда. Разве от мамы могут быть какие-то секреты? Она никогда не предаст, плохого не посоветует, всегда подскажет, поймет, утешит, если нужно. Но подруг у меня нет. А нужны ли они, когда с мамой в миллион раз лучше?
– А у нас в классе новенький. – Беру последний рогалик, делю его пополам и протягиваю ей кусочек.
– Да? – удивляется мама. – Выпускной класс, четверть заканчивается… Интересно.
– Они откуда-то переехали. Наверно, выхода другого не было.
– Да, тяжело ему придется. Симпатичный? Как зовут?
– Дима, – говорю и ресницы невольно опускаю.
Что это со мной такое? Впервые в жизни, наверно, перед мамой смущаюсь.
– Симпатичный, значит, – догадывается она и смеется по-доброму. – А ребята как? Класс принял?
– Принял. А что, мог не принять?
– Всякое бывает… Уже проявил себя?
– Проявил, – отвечаю, не задумываясь, и подношу кружку к губам, попутно пытаясь рассмотреть узор из чаинок на дне.
– И как?
Как?
Вспоминаю его глаза, приятный голос, смуглое лицо, уверенную походку… Проявил же себя? Проявил.
– Не знаю как. Но ему это удалось.
– Да я вижу, – улыбается мама и кипяток в мою кружку подливает. – У меня ириски где-то в сумке завалялись. Будешь?
– Буду.
Утром с легкостью просыпаюсь. В школу раньше времени прихожу. Еще не во всех окнах свет горит, в раздевалке полное спокойствие, в коридорах без суеты. Стою у окна напротив класса и в даль всматриваюсь. Среди десятков прохожих одного ищу. Пытаюсь угадать по одежде, по походке, по любой мелочи, которая подсказать может, что это он идет. А время торопится, бежит. Растянуть бы секунды до максимума. Так бы вечно стояла и ждала.
По звонку Марья Михайловна класс открывает, и все нехотя просачиваются за ней внутрь. А я волнуюсь, переживаю, что Дима опаздывает, как будто я в этом виновата, как будто мне за опоздание влететь может. Перед тем как в кабинет войти, пробую еще раз в сторону лестницы взглянуть. Хватаюсь, как за соломинку, – так хочется, чтобы он сейчас из-за угла вывернул. Оборачиваюсь… а Дима позади меня стоит. И снова наши взгляды встречаются.
Марья Михайловна диктует условие задачи по геометрии. Задание из прошлогоднего ЕГЭ профильного уровня. Дает нам пять минут подумать:
– Кто сообразит – сразу пятерка. А решение на доске для всего класса расписать.
Двигаюсь со стулом ближе к парте, закрываю уши ладонями, чтобы на Швыряева не отвлекаться. Катя тоже над своей тетрадью склоняется. Кому же пятерку не хочется? А задача такая сложная. Даже примерно не представляю, с какого конца начинать.
Черчу пирамиду. И так и этак варианты продумываю. И вроде бы приходит озарение на мгновение, но тут же отступает… Нет, не верно. Не получается.
– Ну что? Есть какие-то мысли? – обращается к классу Марья Михайловна, и я поднимаю голову, чтобы посмотреть на реакцию остальных.
Ни одной руки. Все только, как я, озираются по сторонам.
