скачать книгу бесплатно
Степан Степанович. Доложите мне, когда будем наедине.
Из столовой выходят женщины и Гоча Петрович.
Гоча Петрович. Минутку, сейчас столы протру.
Через некоторое время открывается дверь столовой и заходят мужчины.
Наталья Михайловна. Что-то я запуталась в этой детективной истории.
Лола. Теперь я поняла, почему большинство людей любят детективы.
Открываются двери столовой и выходят мужчины.
Степан Степанович, Евгению Станиславовичу. Пойдёмте ко мне в комнату.
Уходят. Открываются дверь столовой и выходит Гоча Петрович.
Гоча Петрович. Всем до свидания. Эдик, закрой за мной.
Нестройный хор больных. До свидания. До свидания.
Эдику уходит за Гочей Петрповичем. Все больные, кроме Марии, уходят в свои комнаты.
Явление двенадцатое. Свободная беседа в холле
Входит Антон, садится за стол рядом с Марией.
Мария. Ты на меня не обижаешься?
Антон. Уже нет.
Мария. Антон, ты, до того, как сюда попал, чем ширялся?
Антон. Винтом.
Мария. А дальше что?
Антон. Где ты винт, а, где ты винт? Я его давно уже пользовал, а теперь вот маячит героин, да и то сказать, кайф от винта уже не тот. Надо бы дозу увеличивать. Да боюсь, вдруг крышкой накроюсь.
Мария, удивлённо. Какой крышкой?
Антон, грустно. Ха-ха-ха-ха. Крышкой гроба. Я предкам пообещал, что курс лечения пройду полностью, убегать из клиники не буду. Ведь столько денег в меня вложили. Гараж машин можно было купить. Гонял бы сейчас по городу в тачке, то в одной, то в другой, девчонок бы катал, и все они были бы моими.
Мария. Чтобы девчонок катать надо постараться.
Антон. А чего тут стараться. Вот чек героина найти, это надо постараться.
Входит Наталья Михайловна. Молодые люди прекратили разговор. Входит Степан Степанович, подходит к столу.
Наталья Михайловна. Степан Степанович, вы что, подозреваете меня?
Степан Степанович. Я подозреваю всех, даже себя.
Наталья Михайловна. Как это?
Степан Степанович. А может я лунатик. Хожу при полной Луне. А похождения свои не помню.
Наталья Михайловна. Степан Степанович, но я-то не лунатик.
Степан Степанович. То-то и плохо. Лунатика заставят лечиться, а не лунатика – в «Матросскую тишину».
Наталья Михайловна. А что это?
Степан Степанович. Следственный изолятор Министерства внутренних дел.
Мария. Ты подумай, как всё серьёзно.
Наталья Михайловна. Я считала, что все эти дела делом весельчака, который шутит так, а его в изолятор.
Степан Степанович. Следственный изолятор и реальный срок, за кражу и порчу имущества. Вы понимаете, о чём я говорю?
Мария. А если лунатик, то лечиться здесь?
Степан Степанович. Если бы был один лунатик, а то – два.
Мария. Боже мой, лунатики плодятся как кролики.
Степан Степанович. На особом подозрении у меня присутствующие здесь Антон и Мария. Они гуляли ночью в коридоре до трёх ночи, в ту же ночь пропала зубная паста. Если бы у них в руках была бы зубная паста, я бы следствие закрыл и предложил Григорию Пантелеевичу применить против Антона и Марии усиленный курс лечения.
Степан Степанович уходит в дверь направо. Через некоторое время оттуда выходит Евгений Станиславович.
Наталья Михайловна. Евгений Станиславович, вы в курсе, Степан Степанович хочет обвинить в краже мыла и зубной пасты Антона и Марию?
Евгений Станиславович. Я думаю, что ещё рано. Никто не видел их с мылом и зубной пастой в руках. Я думаю, следствие в этом направлении зайдёт в тупик. А между тем тот, который замотал нас всех, не остановится. Вообще всё это неприятно. Наталья Михайловна, вот я лунатик со стажем. В детстве ночью ходил при луне, но ничего не брал в свои руки и тем более ничего не прятал.
Наталья Михайловна. Так вы считаете, что у нас лунатик?
Евгений Станиславович. На сто процентов.
Наталья Михайловна. И что же будет сегодня ночью?
Евгений Станиславович. Третья прогулка лунатика.
Наталья Михайловна. Боже мой, до чего мы дожили.
В холл справа входит Степан Степанович.
Евгений Станиславович. Степан Степанович, мне удалось установить пособника нашего лунатика.
Степан Степанович. Лунатик лишь одна из версий, так же, как и весельчак и злоумышленник.
Евгений Станиславович. Ну, пусть лунатик лишь одна из версий. Так вот, мне удалось найти пособника злоумышленника.
Степан Степанович. Так кто?
Евгений Станиславович. Здесь много ушей.
Далее подходит и говорит шепотом несколько слов.
Степан Степанович. Ну, и дела. Мне нужно выслушать Наталью Михайловну. У неё тоже есть, что сказать следствию.
К Степану Степановичу подходит Наталья Михайловна и говорит шопотом несколько слов. Степан Степанович уходит. Евгений Станиславович сел на свободное кресло у стола.
Антон. Евгений Станиславович, у вас «Фанта» есть?
Евгений Станиславович. Полтора литра.
Антон. Спорим на «Фанту», что сегодня ночью опять будет прикол.
Евгений Станиславович. Так я об этом знаю.
Антон. Так это вы будете сегодня ночью ходить при луне?
Евгений Станиславович, улыбаясь. Буду, буду.
Явление тринадцатое. Кефир и женско-мужскойклуб
Олег Николаевич заходит в холл. В столовую заходит Эдик. Через некоторое время он выходит.
Эдик. Заходите на кефир.
В столовую входят женщины, за ними мужчины. Все выходят. Мужчины, кроме Евгений Станиславовича, уходят в свои комнаты. А женщины садятся за стол.
Наталья Михайловна. Маша, ты знаешь, я вышла на пенсию досрочно из-за вредных условий труда. Нам по вредности молоко давали. А теперь я замужем за очень богатым человеком и ни в чём не нуждаюсь, но привычка брать по мелочи от всего, осталась.
Мария. А нам по вредности дают кефир.
Наталья Михайловна. Ха-ха-ха. Потому, что наши таблетки вреднее высокой температуры и загазованности.
Олег Николаевич. А что, вы правы. Только наши таблетки надо называть не вредными, а имеющими побочные эффекты. Ну, например, хлорпротиксен. Снотворное, а утром вызывает головокружение за счёт снижения артериального давления. Или акинетон. Удаляет тремор, зато вызывает запор. А вот ещё одно лекарство против дрожи рук – мидантан, зато вызывает задержку мочи. Или циклодол. Выписывают против неусидчивости. Так он у некоторых больных вызывает неконтролируемый бег в помещении.
Эдик. Олег Николаевич, помните, зимой был такой больной. Время тихий час, а он бегает по холлу кругами. Всё пытался выбежать на улицу.
Олег Николаевич. Так это Мареев был. Ему всё назначение отменили, а он всё бегает. Пока капельницу не поставили, не успокоился.
Мария. Олег Николаевич, а что это за комиссия Министерства здравоохранения, что завтра будет?
Олег Николаевич. Да она раз в год приходит. Всё бы ничего, да у нас проблемы. А их не спрячешь. Ну, посмотрят помещения, ну поговорят с персоналом, а потом будут задавать вопросы больным, мол, как вас лечат и всё такое. А у больного может запор уже седьмой день, а клизму не поставили. Вот тут-то комиссия и свою клизму ставит, только лечащему врачу и заведующей клиникой. Ну, от него и нам с Эдиком перепадает.
Входит Евгений Станиславович и подходит к Марии.
Евгений Станиславович. Мария, я хочу с вами поговорить, и не о мыле и зубной пасте. Присаживайтесь в кресло.
Мария. Видно, что вы писатель.
Евгений Станиславович. Да, бог наказал.
Мария. Как это?
Евгений Станиславович. Стоит написать пьесу, как бог снова усаживает меня за рабочий стол, и я пишу другую.
Мария. Так у вас проклятие какое-то: писать, писать, писать.
Евгений Станиславович. Это проклятие пожизненное и не зависит от места. Вот еду сюда в клинику и думаю: полечусь, а в сумке тетрадь и ручки. Вот уже две трети тетради исписал, выбросил одну ручку.
Мария. Так вы всё туже пьесу пишете?
Евгений Станиславович. Да-да.
Мария. А кто действующие лица?
Евгений Станиславович. Да все мы, больные, и от заведующей клиникой до санитара. Я удалил всех прежних действующих лиц, изменил количество действий, и имена я изменил.
Мария. А что же вы пишете на бумаге?
Евгений Станиславович. Да, письмо на ноутбуке быстрее и удобнее, но как-то решил, что ноутбук в эту клинику брать не буду и оказался прав.
В холл входит Степан Степанович и подходя к столу. Я вам не помешаю?
Мария. Нет-нет.
Степан Степанович садится в кресло.
Евгений Станиславович, показывая на Степана Степановича. Вот ещё одна жертва с проклятием писать.
Степан Степанович. Раньше я вёл следствия, и не одно и всё писал, писал, писал, дела, а теперь пишу об этом книгу. А тяга к следствию осталась. Когда я был молодой следователь, я проклинал свою работу. А теперь жалею по тем временам. Однажды, когда я был ещё молод, принёс рапорт. Полковник Стручков прочёл и сказал: да у тебя лёгкое перо, хорошо написано. А теперь я сам полковник, правда в отставке.
Мария. Александр Николаевич, а приходилось ли вам говорить кому-то, что у него лёгкое перо?
Степан Степанович. Нет. Сейчас нет следователя в моём понимании. Не было установленных в опасных местах видеокамер, записи с которых можно было посмотреть в любое время дня и ночи. Раньше мы были авторами рапортов о следствии. За информацией мотались по стране и миру. Знаете, как говорят: волка ноги кормят. А сейчас, сидя дома, можно скачать из интернета любое видео, свой или чужой рапорт, переставить абзацы, заменить фамилии и подпись. Э-э-э-х.
В холл входит Лола.
Мария. Евгений Станиславович, что ещё могут у нас украсть?
Евгений Станиславович. А что там у нас в тумбочках осталось нетронутым? Правильно, зубные щётки.
Лола. Так что нам на ночь прятать зубные щётки?
