скачать книгу бесплатно
Когтями жестокой, но благостной птицы.
Мысленно сам себя призываю
Жажду свою передать сытым лицам.
Опыт веков далек, как созвездье.
Достать бы его бесконечной рукою!
Меж мною и им неизвестная бездна.
Господь нас разладил во благо ль иль в горе.
Разладил, но дал ощущение вечности
И сопричастности к прошлым героям
В тоске твоих глаз, поистине греческой,
И варварской тяге моей клять былое.
Гора вдалеке с ледяной треуголкой
И пальцы-деревья змеятся вблизи.
Как будто бы я в стоге сена иголка.
Природе как будто б меня не найти.
Архангельские села
Звезды вопросительным своим узором,
Светятся над снежными полями,
Деревья не качаются ветрами,
Природа дышит льдом, но без укора.
Собаки деревенские воют на луну,
А та спокойно вторит звёздам.
Весна сюда приходит поздно,
В лед обращают ее первую волну.
Дома под чёрным одеялом видят сны.
В мерцающем снегу их крыши.
Заборы под сугробами не дышат.
Лишь жизни тень на береге Двины.
Деталь
Здесь глушь, и грязь везде, пришла весна.
Лес дышит свежестью, надеждой и тоской.
Velvet Sky?? 05:00
Заборы еле держат небо над собой,
Дома пустые, лай собак, а на пути – она.
Красавица, что ж надобно тебе тут?
Приехала к тому, кто очень дорог?
Иль город, что от нас за километров сорок,
Так давит нагромождением из пут?
Ты неуместна здесь, как рыба в небосводе.
И оттого прекрасно видеть тебя здесь.
И это правда, не какая-та там лесть
Мещанке, что идёт назад к природе.
Соприкоснемся взглядами, чтоб просто разойтись.
Я – в городе очнусь, а ты – не знаю где.
Не вспомню я тебя, деталь к моей судьбе,
Настолько крохотная, что без тебя не обойтись.
Змея
Вы сядете со мною на скамейку.
И захотите в детство возвратиться,
Где время медленною змейкой
Несло мечты и небылицы.
Слова тоской украсят Ваши губы,
В них будет к жизни недоверье,
Как так, ускорилось все грубо,
И для чего из змеек вырастают змеи?
Я тоже вспомню детство, как и Вы,
Когда не мог поверить, что я жив.
Не понимал зелёный цвет травы
И суть плывущей в небе синевы.
Я спрашивал: «Почему все это мне,
Неужто ль чем-то я обязан?»
Я ощущал со стороны себя, как в сне,
И страхом с миром был я связан…
И мы решим, что против суеты
Есть все многообразие культуры
И главное – решим невинные листы
Не предавать людской макулатуре.
Обнявшись, со скамейки да на мост,
Чтоб зеркалу реки кричать, смеясь:
«О, время – ты, змеею во весь рост!
Пожалуйста – сожри само себя за хвост!»
Пуповина
Я пишу этот стих поздней ночью.
Разобраться хочу я в себе.
Разодрать ли мне кожу в клочья,
Прогоняя мечту о тебе?
Что мне делать с этой бессонницей?
В рифмы сладкие превращать желчь:
«Как любви твоей дикая конница
моё тело могла пересечь?»
Как увидеть бы утром тихим
Твой мечтательный профиль в окне
И признаньем своим в виде стиха
Обратить твои мысли ко мне.
Но то утро, а ночь пережить,
Свою в муках рожая любовь…
Верю – связана ее нить
С глубиною твоих сладких снов.
Признание
Не знаю, может, это верно —
Загадку оставлять открытой,
Чтоб сердцу не было бы скверно,
Если вдруг оно станет разбитым.
Но сейчас, когда слабость не мила
Организму, просящему войн,
Затыкать сердца сжатье – не сила,
А лишь страх и ненужный покой.
Та черта, между грезой и явью,
Не из камня – ее просто нет.
И поэтому просто желаю
