Хозяин бездны

Эш Веллтон

Хозяин бездны

ЧАСТЬ 1: ПАДЕНИЕ

Глава 1: Бой на орбите

Вакуум не прощает ошибок. Он их лишь фиксирует. Вечным памятником из раскаленного металла и замерзшей плоти.

Лейтенант Кайдан Роу знал это. Его пальцы в танце бегли по сенсорным панелям управления истребителем «Скат-Мк3». Корабль был похож на своего тезку – приплюснутый, широкий, с плавными обводами, созданный для смертоносного скольжения в самых плотных слоях атмосферы и в пустоте. Перед ним, в линзе главного визора, простиралась адская картина. Орбита газового гиганта Хадеса была усеяна клубками ярких вспышек, клубящимися обломками и судорожными всполохами энергетических залпов. Здесь, в преддверии лилово-багровой бездны планеты, сходились в смертельном танце флоты Земного Консорциума и Империи К’тарров.

– «Призрак-2», прикрой меня! Иду на штурм носителя! – его голос, сдавленный противодавлением маневров, прорвался в комлинк.

– Вас понял, «Призрак-1», – отозвался молодой голос напарника. – Вычищаю вам дорогу.

Два «Ската» ринулись сквозь завесу огня. Кайдан вел машину с холодной, почти машинной точностью. Перегрузка вжимала его в кресло, но годы тренировок превратили это в привычный дискомфорт. Он видел, как его напарник отрабатывал по паре истребителей-скарабеев к’тарров, заставляя их отступить. Хороший пацан. Зелен еще, но перспективен.

Именно в этот момент Кайдан его и потерял.

Из-за спины гигантского носителя к’тарров, похожего на колючего железного паука, выскользнул другой истребитель. Не стандартный «Скарабей». Это был более крупный, стремительный корабль, покрытый хитиновыми наростами и испещренный шрамами от старых битв. Он двигался с немыслимой, неживой грацией, предугадывая траекторию «Призрака-2» с пугающей точностью.

– Отбой! Уходи! – закричал Кайдан в комлинк, но было уже поздно.

Три сгустка плазмы, выпущенные с идеальным упреждением, прошили щиты и корпус истребителя его напарника. Не взрыв. Тихий, уродующий пространство разлом. «Скат» разорвало изнутри, выплюнув во тьму облако обломков и быстро замерзающих осколков того, что секунду назад было человеком.

Кайдан замер на долю секунды, смотря на метку «Призрак-2», гаснущую на его радаре. В ушах стояла оглушительная тишина, сменившая юный, полный энтузиазма голос.

А потом он увидел его. Истребитель-убийца развернулся, и Кайдан сквозь бронестекло визора различил очертания фигуры пилота. Высокий, с узкой, безгубой головой, парой крупных фасеточных глаз и хитиновыми пластинами, покрывающими тело. К’тарр. Но не простой. Элитный. Знакомый по сводкам.

Зор’акк. Ас с позывным «Церебр». Убийца с холодным, вычисляющим разумом.

Белая, яростная ненависть, о которой Кайдан забыл за годы рутинных боев, хлынула в него лавой. Он не слышал больше команд с флагмана, не видел общей картины боя. Весь мир сузился до одного корабля.

– Сука! – его рык был похож на скрежет металла.

Его «Скат» рванулся вперед. Он палил из всех орудий, не целясь, просто выплескивая ярость. Зор’акк уворачивался с унизительной легкостью. Его корабль кувыркался в пустоте, ускользая из прицела на последнем мгновении, и отвечал короткими, точными очередями, которые прожигали щиты Кайдана.

Это была не дуэль. Это было избиение. Кайдан, ведомый слепой яростью, совершал одну ошибку за другой. Он лез напролом, туда, где его ждали.

Предупреждение системы сблизилось с визгом. Следующая очередь Зор’акка прошла навылет. Что-то важное взорвалось в хвостовой части «Ската». С оглушительным ревом отказал главный двигатель. Искривился и погас визор. Кайдан беспомощно закрутился, потеряв ориентацию.

И сквозь треск статики и вой аварийных сирен он увидел, как корабль Зор’акка приближается для финального залпа. Фасеточные глаза к’тарра смотрели на него без тени эмоций. Процессор, видящий бракованную деталь, подлежащую утилизации.

Кайдан успел выстрелить из последнего исправного орудия. Не чтобы убить. Чтобы увлечь за собой.

Выстрел был отчаянным, почти случайным. Снаряд угодил не в корпус, а в стык между одним из двигателей и крылом истребителя к’тарра. Вспышка, клубок дыма.

И тут же системы Зор’акка, вероятно, среагировали на критическое повреждение. Его корабль развернулся, пытаясь выйти из боя. Но было поздно. Сила взрыва и потери управления бросили оба истребителя в хаотичном танце прямо в верхние слои атмосферы Хадеса.

Смертельный танец заклятых врагов только начинался. Теперь их ареной стала вся планета.

Глава 2: Крушение

Сознание возвращалось к Кайдану обрывками, каждый из которых был новым ударом по нервной системе. Глухой, оглушающий рев. Лютый холод, пробивающий даже сквозь термобелье. Невыносимая, сминающая кости перегрузка, вжимающая его в кресло, словно гигантская ладонь.

Он не видел, а чувствовал, как его «Скат», объятый пламенем трения о верхние слои атмосферы, плясал в смертельной агонии. Автопилот визжал о критических повреждениях, его монотонный голос сливался с воем сирен и треском разрывающихся заклепок.

«Призрак-2… Мальчишка…» – пронеслось в его воспаленном мозгу, и ярость снова накатила волной, дав кратковременный прилив сил. Он вцепился в штурвал, пытаясь хоть как-то выровнять падение. Сквозь закопченный, паутинисто потрескавшийся визор мелькали бешеные клубящиеся вихри лилового и багрового – лицо Хадеса. Давление нарастало, корпус скрипел и стонал, обещая разлететься на куски в любую секунду.

И тут, сквозь адский грохот, он услышал другой звук – близкий, металлический скрежет. Кайдан повернул голову, преодолевая сопротивление перегрузки. В нескольких метрах от него, в гуще раскаленных газов, кувыркался истребитель к’тарра. Они падали вместе, два смертельно раненых зверя, сцепившиеся в последней схватке.

– Держись, тварь! – прохрипел Кайдан, обращаясь к врагу, хотя тот его не слышал. – Держись, я сам тебя прикончу!

Внезапно визор на миг очистился от пламени. И в этом просвете Кайдан увидел её. Станция.

Она не была похожа ни на одну конструкцию, виденную им прежде. Это не было творение человеческих инженеров с четкими геометрическими линиями. Это был гигантский, уродливый нарост, сплав металла и чего-то органического, похожего на хитин или коралл. Она напоминала гниющую раковину моллюска, прилепленную к невидимой скале в небесах Хадеса. Сотни щупалец-антенн, сплетенных из проводов и жил, тянулись в разные стороны, а ее поверхность пульсировала тусклым, болезненным светом, как фосфоресцирующий гриб.

Автопилот его «Ската» с отчаянным щелчком захватил этот объект как единственную возможную точку посадки. Кайдан почувствовал, как аварийные двигатели с надрывом пытаются скорректировать курс. Рядом то же самое проделывал корабль Зор’акка. Два врага, не сговариваясь, устремились к одному и тому же призрачному спасению.

Последние секунды были слепой, оглушительной кутерьмой. Он увидел приближающуюся пористую, неровную поверхность станции. Увидел, как корабль к’тарра, кувыркаясь, врезается в нее первым, высекая сноп искр и разбрасывая обломки хитиновой обшивки.

А потом мир перевернулся.

Удар.

Какофония из рвущегося металла, бьющегося стекла и криков систем. Его швырнуло вперед, ремни безопасности впились в плечи, едва не сломав ключицы. Голова с силой ударилась о шлем, и в глазах помутнело.

Тишина.

Она наступила внезапно, оглушительная, давящая. Свет в кабине погас, сменившись аварийным красным свечением, отбрасывающим длинные, пугающие тени. Воздух пропах гарью, озоном и сладковатым, тошнотворным запахом перегретого пластика. Где-то с шипением вырывался пар. Снаружи доносился мерный, металлический стук – то ли остывающий корпус, то ли что-то еще.

Кайдан сделал попытку пошевелиться. Тело отозвалось тупой, разлитой болью. Он моргнул, пытаясь очистить зрение. Перед ним, на потрескавшемся дисплее, мигало одно-единственное слово: «КАТАСТРОФА».

Он был жив. Чудом.

И где-то тут, в этом же металлическом аду, был жив и его враг.

Сознание не выдержало. Тьма нахлынула снова, на этот раз милосердная и безмолвная, унося его прочь от боли, ярости и жуткого стука в потемках.

Глава 3: Пробуждение во тьме

Первым пришло обоняние. Резкий, едкий запах гари, расплавленной пластмассы и… чего-то сладковатого, гнилостного, чего он не мог опознать. Воздух был спертым, густым, им было тяжело дышать.

Потом вернулся слух. Тихое, навязчивое шипение – утечка воздуха или пара. Глухой, мерный стук, доносящийся откуда-то извне, словно чье-то металлическое сердце. И собственное тяжелое, прерывистое дыхание внутри шлема.

И наконец, зрение.

Кайдан медленно открыл глаза. Кабина была погружена во мрак, нарушенный лишь аварийной подсветкой, которая окрашивала все в зловещий багровый цвет. Дымка из мельчайших частиц пыли и дыма лениво кружила в лучах света. Перед ним треснувший главный экран, на котором замерли последние данные перед падением. Повсюду – хаос. Панели приборов вздулись и почернели, потолок прогнулся, с потрескавшейся обшивки свисали клубки оборванных проводов, искрящих и щелкающих при каждом движении.

Он попытался пошевелиться, и тело ответило пронзительной болью в ребрах и правом плече. Сдавленный стон вырвался из его губ. Ремни безопасности впились в него так глубоко, что казалось, вросли в плоть. С трудом он расстегнул центральный замок и с облегчением почувствовал, как грудь расправляется, позволяя сделать первый полный, хоть и болезненный, вдох.

– Статус,– хрипло произнес он, обращаясь к компьютеру.

– ДВИГАТЕЛЬ: ОТКАЗ. КРИТИЧЕСКИЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ.Система отозвалась серией тревожных щелчков и выдала на уцелевший монитор рваные строки данных. – СВЯЗЬ: ОТСУТСТВУЕТ. ДАТЧИКИ: ОГРАНИЧЕННЫЙ ОБЗОР. КОРПУС: ЦЕЛОСТНОСТЬ НАРУШЕНА. РАЗГЕРМЕТИЗАЦИЯ СЕКТОРА 4. СИСТЕМЫ ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ: АВАРИЙНЫЙ РЕЖИМ. ЗАПАС КИСЛОРОДА: 12%.

Корабль мертв. Лететь не на чем.

Осторожно, держась за больное ребро, он поднялся с кресла и сделал несколько шагов. Пол под ногами неестественно накренился. «Скат» лежал на боку, врезавшись во что-то мягкое и податливое, похожее на гигантское грибовидное образование, проросшее сквозь металл палубы.

Он добрался до аварийного иллюминатора и протер стекло перчаткой. Там, снаружи, царила кромешная тьма, изредка разрываемая тусклыми всполохами света, бегущими по стенам. Он различил очертания гигантского ангара или дока. Высокие, уходящие в темноту потолки, стены, покрытые странными, пульсирующими органическими наростами, и причудливые механизмы, слившиеся с ними в единое целое. Воздух снаружи клубился желтоватым токсичным туманом. Датчики на рукаве скафандра сразу же замигали тревожным красным: АТМОСФЕРА НЕПРИГОДНА ДЛЯ ДЫХАНИЯ. ВЫСОКАЯ ТОКСИЧНОСТЬ.

Выбраться наружу без скафандра – мгновенная смерть.

Внезапно в наушниках его шлема, среди шипения помех, прорезался слабый, но отчетливый сигнал. Автоматический маяк аварийного радиомаяка. Не человеческий. Совершенно чужая, модулированная частота. Прерывистая, как щелканье мандибул.

Бип… бип-бип… бип…

Сердце Кайдана бешено заколотилось. Не от страха. От ненависти.

Зор’акк. Тварь выжила. Она была здесь, на этой станции. Возможно, в нескольких сотнях метров от него.

Его рука инстинктивно потянулась к ботинку, где в ножнах была закреплена последняя линия обороны – тактический штык-нож. Хлипкая защита против бластера или к’таррских когтей, но это было хоть что-то.

Он был в ловушке. На смертоносной станции. С мертвым кораблем. С кончающимся кислородом. И с единственным другим живым существом поблизости, которое мечтало убить его точно так же, как и он его.

Ярость снова стала возвращаться, отодвигая боль и страх на второй план. Он посмотрел на треснувший визор, за которым лежал враждебный, непонятный мир.

– Ладно, урод, – прошептал Кайдан, высвобождая нож из ножен. – Ты хотел меня достать? Теперь у нас есть время. Наедине.

Он подошел к аварийному шлюзу и начал вручную крутить маховик, готовясь шагнуть в неизвестность. Стук металлического сердца станции, казалось, участился, как будто предвкушая новую жертву.

Глава 4: Первая встреча

Аварийный шлюз с скрежетом поддался, выплюнув Кайдана в полумрак станции. Воздух снаружи был еще более насыщен странным сладковато-гнилостным запахом, который даже сквозь фильтры скафандра щекотал ноздри. Давление здесь было выше, чем на его полуразвалившемся «Скате», оно давило на уши, создавая ощущение погружения на морскую глубину.

Коридор, в который он попал, был широким, с высоким, стрельчатым потолком, терявшимся в тенях. Стены не были гладким металлом – они напоминали застывшие потоки лавы, в которые были вплавлены проводники, трубы и непонятные органические волокна, пульсирующие тусклым синим светом. Под ногами скрипела какая-то шелушащаяся, похожая на лишайник субстанция, покрывающая металлические плиты пола. Свет исходил от случайных светильников, встроенных в стены; их свет был призрачным, мерцающим, он не разгонял мрак, а лишь создавал новые, двигающиеся тени.

Сигнал маяка Зор’акка стал четче. Бип… бип-бип… бип… Он вел куда-то вглубь, в лабиринт этих жутких коридоров.

Кайдан двигался медленно, прижимаясь к стенам, стараясь ступать бесшумно. Каждый его шаг отзывался эхом в гробовой тишине. Он не доверял этой тишине. Она была неестественной, натянутой, как струна.

Поворот. Еще один. Сигнал усиливался. Он был уже совсем близко.

Кайдан замер за выступом стены, похожим на окаменевшую мышцу, и осторожно заглянул за угол.

Там был еще один док, поменьше. И в его стене зияла огромная пробоина, окруженная обломками хитиновой обшивки. В нее вмер корабль к’тарра – такой же изувеченный, как и его «Скат». Вокруг него валялись обломки, и среди них, спиной к Кайдану, стояла высокая, тощая фигура.

Зор’акк.

Он был без шлема. Его хитиновый череп, покрытый шрамами и темными пятнами, был повернут в сторону его корабля. Длинные, многосуставные пальцы с острыми когтями пробегали по панели на запястье, проверяя показания. Он казался сосредоточенным, уязвимым.

Сердце Кайдана заколотилось чаще. Это был шанс. Единственный и идеальный.

Он прицелился из своего уцелевшего бластера. Рука дрожала не от страха, а от адреналина и жажды мести. Он видел перед собой не просто врага. Он видел того, кто отнял напарника. Кто с холодным безразличием убил мальчишку.

– За «Призрака-2», ублюдок, – прошептал он и нажал на спуск.

Выстрел был громким, как удар молота по наковальне в этой давящей тишине. Сгусток энергии пронесся по коридору.

Но к’тарр двигался с рефлекторной, нечеловеческой скоростью. Услышав зарядку оружия или почувствовав движение, он резко рванулся в сторону. Выстрел попал в обшивку его корабля, оставив еще одно оплавленное пятно.

Зор’акк приземлился в боевую стойку, развернувшись к Кайдану. Его фасеточные глаза, бездонные и черные, сузились, улавливая свет. Он не издал ни звука. Его рука молниеносно взметнулась, и из установки на предплечье ответный выстрел прошил воздух в сантиметрах от головы Кайдана.

Началось.

Кайдан выскочил из-за укрытия, продолжая стрелять. Зор’акк отскакивал, используя обломки своего корабля как укрытие. Его движения были резкими, угловатыми, но невероятно точными. Его выстрелы били прицельно, экономно, без лишней траты энергии.

Они промчались так через пол ангара, оставляя на стенах и полу новые оплавленные шрамы. Никто не попадал. Оба были слишком хороши, слишком полны ненависти и слишком отчаянны, чтобы умирать здесь.

Кайдан спрятался за массивной, покрытой наростами консолью, перезаряжая оружие. Он слышал, как где-то рядом шипит и передвигается к’тарр. Он готовился к новому броску.

И в этот момент станция вздохнула.

Сначала погас свет. Полностью. На несколько секунд их поглотила абсолютная, непроглядная тьма. Пульсирующие волокна в стенах померкли.

Потом свет вернулся. Но теперь он был другим – резким, красным, тревожным. Он залил все вокруг, как свет в морге.

И одновременно раздался ГУЛ. Низкий, вибрационный, исходящий отовсюду сразу – из стен, из пола, из самого воздуха. Он входил в кости, в зубы, в мозг. Это был звук пробуждения гигантского, древнего и безумно голодного зверя.

Где-то далеко, с грохотом тысячелетней ржавчины, начала опускаться массивная бронированная дверь, отсекая путь к отступлению. С шипением из щелей в стенах вырвались клубы пара.

Перестрелка прекратилась сама собой.

Кайдан замер, вжавшись в укрытие. Зор’акк, застывший на открытом пространстве, медленно поворачивал голову, его фасеточные глаза пытались охватить все вокруг сразу. На его обычно невозмутимом лице появилось нечто, отдаленно напоминающее… недоумение. Осторожность.

Они оба поняли. Одновременно и с абсолютной ясностью.

Они здесь не одни.

Их личная война внезапно стала до неприличия мелкой и незначительной.

Гул нарастал, превращаясь в оглушительный рев, в котором угадывались какие-то искаженные, механические голоса. Кайдан встретился взглядом с Зор’акком через залитое красным светом пространство ангара. Никаких слов. Никаких угроз.

Только мгновенное, животное понимание.

Они были дичью.

И хозяин леса вышел на охоту.

Глава 5: Исследование Склепа

Гул стих так же внезапно, как и начался, оставив после себя звенящую, давящую тишину, теперь нарушаемую лишь треском его собственного дыхания в шлеме и навязчивым шипением пара из вентиляционных решеток. Красный аварийный свет придавал всему окружающему вид залитой кровью операционной.

Кайдан осторожно выглянул из-за консоли. К’тарр исчез. Словно его поглотили тени. Лишь оплавленные пятна на полу и стенах напоминали о недавней перестрелке. Враг отступил. Не из-за страха, нет. Из-за прагматизма. Охота откладывалась, пока не будет понятна природа местного хищника.

Оставшись один, Кайдан почувствовал, как по спине пробежал ледяной холод. Осознание своего положения накрыло его с новой силой. Он был абсолютно один в этом металлическом склепе, затерянном в ядовитых облаках газового гиганта.

Он должен был двигаться. Сидеть на месте означало медленную смерть от удушья, когда закончится кислород, или стать легкой добычей для… того, что издавало этот гул.

Оттолкнувшись от консоли, он выбрал направление, противоположное тому, куда скрылся Зор’акк. Единственная дверь в отсеке, та самая, что начала опускаться, теперь была заблокирована, оставив лишь небольшой зазор в метр высотой. Пришлось проползать под ней, ощущая, как массивная плита давит на спину скафандра.

Новый коридор был уже и ниже. Стены здесь были еще более органичными. Они местами пульсировали, как гигантские вены, а кое-где из щелей прорастали скопления похожих на грибы образований, испускающих фосфоресцирующее свечение. Это был кошмарный гибрид завода и инкубатора.

Он наткнулся на первый труп.

Это был не к’тарр. И не человек. Существо в потрепанном комбинезоне, когда-то бывшем технологичным, теперь сгнившем и проросшем тем же лишайником. Оно сидело, прислонившись к стене, а его голова… Головы не было. Вернее, она была, но словно расплющена, вдавлена в плечи гигантским прессом. Никаких следов крови или насилия – лишь идеально гладкая, застывшая масса, напоминающая пластик. В руках скелет сжимал планшет, экран которого давно потух.

Кайдан сглотнул ком в горле, стараясь не смотреть на эту жуткую пародию на человека. Он двинулся дальше.

Следующее помещение напоминало лабораторию. Столы, заваленные непонятными инструментами, которые, казалось, срослись с поверхностью. Голографические экраны мертвы. И еще тела. Трое. Они застыли в самых обыденных позах: один – у раковины, другой – перед открытой панелью управления, третий – будто просто шел через комнату. И с ними было то же самое. Их черепа были деформированы, сплющены, словно на них действовало чудовищное внешнее давление, но окружающие предметы остались нетронутыми. Создавалось впечатление, что их не убили, а… переформатировали. Стерли ненужные детали.

Клаустрофобия, тихая и настойчивая, начала сжимать его горло. Эти коридоры, эта тишина, эти немые свидетели чужого апокалипсиса… Он чувствовал на себе тяжелый, немигающий взгляд всей станции. Каждая камера, каждый датчик, каждый тот самый пульсирующий «нерв» в стене – все это было глазами и ушами Смотрителя.

Он нашел небольшой терминал, встроенный в стену. Экран покрыт толстым слоем пыли и паутины из волокон. Протерев его перчаткой, Кайдан увидел, что под ней – мерцающие строки непонятного кода. Он ткнул в случайную кнопку.

А ниже, мелким шрифтом, мелькнуло другое слово, которое он смог распознать – оно было похоже на универсальный технический термин: – ИСПРАВЛЕНИЕ. Экран мигнул и выдал одно-единственное сообщение на языке, который он не знал, но общий смысл которого был понятен по иконкам: – СИСТЕМА ОЧИСТКИ: АКТИВИРОВАНА. СЕКТОР 7.

Паранойя, до этого тлевшая где-то на задворках сознания, разгорелась в полную силу. Он отшатнулся от терминала, озираясь по сторонам. Коридоры казались ему ловушкой. Тишина – заговором.

Ему нужно было найти способ отсюда выбраться. Док-станцию. Запасной шаттл. Что угодно. Сидеть сложа руки в этой гробнице было равносильно самоубийству.

Сжав в руке бластер, Кайдан двинулся дальше вглубь станции, каждый нерв его тела был натянут как струна. Он был гостем в доме сумасшедшего, и хозяин уже проснулся.

Глава 6: Сцена охоты

Кайдан шел, ведомый лишь инстинктом выживания и смутной надеждой найти выход. Кислорода оставалось меньше десяти процентов. Мысли о Зор'акке отошли на второй план, замещенные навязчивым, животным страхом перед Смотрителем. Каждый шорох, каждый скрежет металла заставлял его вздрагивать и вжиматься в ближайшее укрытие.

Он вышел в огромное, поражающее своими размерами помещение. Это был ангар, но не для кораблей. Высокий сводчатый потолок терялся в темноте, а все пространство было заполнено рядами гигантских, пульсирующих органических коконов, подвешенных к потолку на толстых, похожих на сухожилия кабелях. Они были полупрозрачными, и сквозь их оболочку угадывались какие-то смутные, искаженные тени – словно зародыши неведомых существ. Воздух здесь был густым и влажным, пах озоном и формальдегидом. Ангар напоминал гигантскую, чудовищную утробу.

Кайдан осторожно двинулся между рядами, стараясь не задеть эти жуткие инкубаторы. Его цель была на другом конце зала – там виднелся большой арочный проход.

Именно тогда он увидел его. В проходе, на фоне мерцающего синего света, вырисовывалась высокая, тощая фигура. Зор'акк. Он стоял неподвижно, его хитиновая голова была повернута в сторону Кайдана. Казалось, он тоже оценивал обстановку, и его путь случайно привел его сюда.

Ненависть, приглушенная страхом, вспыхнула с новой силой. Они были в ловушке, но здесь, в этом гигантском зале, было достаточно места для боя. И достаточно укрытий.

Кайдан не стал раздумывать. Он резко выскочил из-за ближайшего кокона и дал очередь из бластера.

Зор'акк отреагировал мгновенно. Он не стал искать укрытия, а ответил огнем, отступая вглубь ангара. Сцена охоты началась снова, но теперь на фоне этого кошмарного био-механического пейзажа.

Они метались между пульсирующими коконами, используя их как укрытия. Сгустки плазмы прожигали воздух, оставляя на органической оболочке коконов черные, дымящиеся раны. Кайдан стрелял яростно, почти вслепую, движимый слепой яростью. Зор'акк отвечал точными, выверенными выстрелами. Один из них угодил в консоль неподалеку от Кайдана, и та взорвалась, осыпав его градом искр и кусков пластика.

– Ну держись, тварь! – крикнул Кайдан, выскакивая из-за укрытия и стреляя на ходу.

Его выстрел был неточным, но он попал в основание одного из крупных коконов прямо над Зор'акком. Хитиновая оболочка с хрустом треснула, и из пролома хлынула густая, желеобразная жидкость. Что-то большое и бесформенное с глухим шлепком рухнуло на пол между ними.

Оба замерли, прервав перестрелку.

То, что вывалилось из кокона, было не просто телом. Это был гибрид механизма и плоти. Частично сохранившийся скафандр сросся с бледной, лишенной пигментации кожей. Вместо рук и ног были привинчены грубые механические протезы, а из спины торчали щупальца проводов, впившихся в позвоночник. Лицо… лица не было. На его месте была гладкая, металлическая пластина с одним красным, немигающим глазом-сенсором.

«Исправленный».

Существо дернулось, его механические конечности судорожно заскрежетали по полу. Оно было живое. Или, по крайней мере, его тело функционировало.

В этот миг станция снова отреагировала. Раздался оглушительный, предупреждающий рев сирены. Яркий белый свет залил ангар, и с грохотом, который заставил содрогнуться пол, массивные бронированные двери на всех выходах начали опускаться.