скачать книгу бесплатно
– Серьезно?! – Инвер даже сел от удивления.
– Да. Ты забыл, что твоя сестра была немного того? – засмеялась Гера. – Знаешь, там еще лучше, чем рассказывают. Все действительно живут друг с другом в мире – волки и зайцы, лисы и мыши, медведи и…
– И пчелы? – не удержался воин. Гера разочарованно цыкнула языком и пихнула брата в бок.
– Тебе лишь бы осмеять. В общем, так все в мире живут. Мне ни разу не захотелось поохотиться, представляешь?
– Шок. Ты же такая прожорливая! – присвистнул Инвер. – Как же ты продержалась на травках?
– Продержалась, – прошипела Гера и куснула воина за хвост. «Будто щенки дурачимся».
– А Старец? Он существует?
– О да. Меня допустили к нему только в последние полгода. Но мне и этого хватило, чтобы понять – мне никогда не стать вожаком.
– Что? И ты тоже… Ты же знаешь про Гинко? – отчего-то лапы воина начали неметь.
– Да, я видела их издалека по дороге сюда. И сразу все поняла. Знаешь, мне даже в какой-то момент захотелось остаться с ними, – волчица мечтательно улыбнулась. – Но потом я подумала, что буду только мешать.
– То есть я единственный ребенок нашего отца, кто войдет на совете в Лунный круг?
– Ну, ещё есть Харон… – протянула девушка и отчего-то нахмурилась. Инвер решительно помотал головой.
– Он ещё не вернулся, да если совсем строго, то он не ребенок, а племянник. Сестра отца, Финна, оставила ребенка и покинула стаю почти сразу же после его рождения. Мы даже не знаем, кто его отец.
– Но Тагир взял его на воспитание и объявил своим сыном.
– Ладно. Луне все равно, сын вожака ты или нет. Главное, что не полукровка. Идем домой.
По дороге они болтали о прошедших пяти годах, смеялись и толкались. Инвер удивился, как его сестра, сохранив детскую наивность и жизнелюбие, стала такой мудрой и рассудительной. Гера решила потратить отведенное время на то, чтобы увидеть мир, хоть небольшую его часть. Она рассказывала о своих приключениях – не всегда счастливых, но каждую историю превращала в жизненный урок. Все она считала опытом, без которого Гера не была бы Герой.
«Научиться бы мне так относиться к трудностям и неудачам».
«Кто мешает? Опыт – это просто совокупность разочарований, не помню, кто так сказал. Измени название – суть останется той же».
«Ты не прав».
«Конечно, правым можешь быть только ты».
***
С последними лучами солнца, когда стая уже укладывалась спать, а Инвер и Гера, сидя под кустом малины, делили на двоих кролика, пришел Харон. Белоснежно-белая шерсть его была уложена шерстинка к шерстинке, а голубые глаза светились даже в полумраке. Он степенно вошел на поляну и замер, позволяя всем обратить на себя внимание. Поляна затихла на секунду – и взорвалась десятком голосов, приветствовавших воина. Тот широко улыбался, оскалив ряд белоснежных зубов, и пытался обнять сразу всех.
– Такое ощущение, что его отец – облако, – шепнул Инвер сестре, прежде чем они подошли к названному брату для приветствия.
– Гера! Инвер! – Харон обтерся о родственников, оставляя на их темной шерсти частички себя. – Я так рад видеть вас! Скучал невыносимо.
Тут кто-то привлек его внимание, и белый волк умчался к новому знакомцу.
– Он не изменился, – закатила глаза Гера. – Везде и со всеми.
– Стая любит его, – задумчиво протянул волк. – Чего нельзя сказать обо мне.
– Это не главное. Станешь вожаком – полюбит.
– Ты так уверена в этом?
– А как иначе? Ты самый рассудительный и мудрый среди всего молодняка. А теперь еще и самый здоровый. Серьезно, как так, ты раза в два больше меня! – она попыталась перепрыгнуть брата, но задние лапы ее зацепились за его хребет, и волчица растянулась под его лапами. Зверь наклонился, схватился зубами за ее холку и поставил волчицу на ноги.
– Не переживай, в человеческом обличии, я все тот же коротышка, – он хотел сказать что-то еще, но заметил движение на скале и прервал сам себя. – Смотри!
Волк поднял морду, указывая Гере на скалу, на которую выходил Тагир в сопровождении Кинчира. Сейчас, возвышаясь над своей стаей, Тагир вновь показался легату самым величественным из всех видимых им волков. Легат поспешил подобраться поближе к скале. Но это было не обязательно. Вожак заговорил, и голос его был подобен грому.
– Моя стая! Сегодня знаменательный день. Наши дети вернулись домой. Пять лет назад Луна скрыла от нас свой облик на пять дней. Это значило, что мое время, время вожака Тагира, Серебряного Принца, подошло к концу. Все молодые волки, от 13 до 18 лет, покинули тогда нашу обитель, чтобы вернуться сюда возмужавшими, окрепшими и повзрослевшими воинами. Сегодня они предстанут перед нами и перед ликом Луны. Сегодня наша покровительница решит, достойны ли они сражаться за мое место. И в следующий месяц эти достойные должны будут пройти испытания, чтобы доказать своей стае, что они вправе возглавлять ее. Все, кто считает себя равным мне, пройдите в священную пещеру.
Тагир начал спускаться со Скалы. Инвер заметил, что рядом, настолько близко, чтобы в любой момент подхватить оступившегося брата, шел Кинчир. Легат огляделся. Пять или шесть волков двинулись в сторону пещеры. Белое облако шло впереди всех.
– Чего ты ждешь? – раздался над ухом голос Геры. – Иди же.
Инвер кивнул и примкнул к остальным.
Пещера встретила их морозной свежестью. Мхи, покрывавшие ее стены, слабо светились голубоватым светом, а вода подземных источников, пробивавшаяся кое-где маленькими ручейками, холодила лапы. Молодые волки столпились вокруг старших, невольно ежась от холода, некоторые жались друг к другу. Инвер посмотрел наверх. Отец стоял точно под круглым отверстием к крыше пещеры. Вскоре в нем должна была появиться Луна.
– Подойдите ближе, сыны и дочери стаи!
Любопытствуя, Инвер огляделся. Дочь здесь была только одна – Фрея, ребенок обычных волков стаи. В детстве они с Инвером даже дружили, но потом ее внимание, как и внимание всех детей стаи, захватил Харон. И Инвер вновь остался одинок. Потом, правда, он нашел общий язык со своей сестрой, но и с той серьезной поссорился, когда та влюбилась в бродячего пса, который совершал набеги на их земли.
Остальных претендентов Инвер тоже узнал и не обрадовался. Все они были друзьями Харона и сейчас ободряюще улыбались ему, будто он уже победил.
– Семь вожаков, не по закону, но по духу стоят передо мной. Каждый из вас достоин. Каждому из вас я бы с удовольствием прямо сейчас вручил бы трон. Но я простой смертный. Мне не видны ваши мотивы и мысли. Но Ей ведомо все. Встань возле меня, слуга стаи, и докажи Луне, что достоин называться вожаком.
Первым к Тагиру выдвинулся Харон. Едва он коснулся носом носа старика, как того требовал обычай, как Луна вышла из-за туч. Свет ее проник в пещеру через окно в потолке и озарил двух воинов. На мгновенье Инверу показалось, что сама Луна упала в пещеру – так засветилась шерсть Харона.
– Луна благосклонна к тебе, – пророкотал Кинчир. Харон поклонился и отошел. Луна вновь спряталась. Инвер хотел было пойти следующим, но его оттолкнул Мизай, поджарый черно-бурый волчок, лучший друг Харона. Вновь вышла Луна. Мизая допустили до соревнований. Таким же образом вышли и все остальные. Инвер никогда не слышал, чтобы на первом этапе борьбы за власть кого-то не допускали. Пройти испытание Луной было просто. Достаточно было иметь чистую кровь и намерения. Но все равно, последним подходя к отцу, Инвер сильно нервничал. От страха он закрыл глаза. Нос его ткнулся во влажный нос Тагира, и тут же в пещере раздался испуганный вздох десятка волков. Волк распахнул глаза.
Кроваво-алый свет заливал пещеру. Легат поднял морду кверху. Оттуда на него смотрел ярко-красный, воспаленный от ярости глаз Луны. Волк обернулся к собратьям. Те медленно отступали от него вглубь пещеры. Кто-то глухо зарычал. «Проклятый», – разобрал воин голос, полный ненависти. Ища поддержки, Инвер повернулся к отцу и наткнулся на устало-спокойный взгляд желтых глаз.
– Что происходит, отец? – прошептал легат.
– Что должно, – голос вожака обволакивал и успокаивал. – Идем со мной.
Волки вышли из пещеры, прошли мимо изумленных наблюдателей и зашли в убежище вожака. Отец тут же заговорил:
– Когда Луна больше не сможет взирать на боль и страдания своих детей, она выколет себе глаза. Тогда и явится несущий в себе кровь двух родов и увидит новый путь для сирот.
Легат ждал, что воин скажет что-то еще, но вожак замолчал, глядя на сына, будто ждал его реакцию.
– Ты о чем, отец?
– Ты тот, кто возглавит стаю. Новую стаю.
– Несущий кровь двух родов… это же не значит…
Инвер, каким бы самообладанием он не обладал, начал паниковать.
– Да, Инвер, – воин подошел и положил лапу на плечо парня. – Окара, какой бы прекрасной супругой и матерью она ни была, не имеет к тебе никакого отношения. Конечно, она вскормила и взрастила тебя, пока чумка не унесла ее. Но сделала она это лишь из любви ко мне. Я не знал своих родителей, и потому любил в этой жизни лишь двух женщин. Окару и Таору, твою мать.
– Она не волк, – это был не вопрос, но вожак кивнул.
– Она собака. Но таких нечистокровных, как она, я не встречал ни разу ни до, ни после этого. Мы встретились в столице, не помню уже, почему я там оказался. Мы провели вместе всего одну ночь. И в эту же ночь мне приснился сон. Наша скала, стоящий на ней силуэт могучего черного волка и кровавая Луна, встающая позади него. В моей голове прозвучало это пророчество, и я проснулся. Мы расстались, как мы тогда думали, навсегда. Но слова из сна никак не шли у меня из головы. Поэтому когда спустя несколько месяцев Таора принесла тебя, еще слепого, к границе, я ни секунды не сомневался. Ты был черен как смоль, а лобастая голова пророчила, что ты вырастишь просто гигантом. Окара должна была ощениться со дня на день. Я уговорил ее выдать тебя за своего щенка, чтобы никому ничего не объяснять. Даже твою шерсть волки объяснили тем, что дед Окары имел прозвище Беззвездный, настолько черной была его шерсть. Люди вообще склонны придумывать объяснения там, где их об этом даже не просят.
– Но я мог вырасти непохожим на волка, – возразил легат.
– Когда ты увидишь свою мать, ты поймешь, почему я этого не боялся.
– Когда? Я обязательно должен встретиться с ней?
– Именно. Ты должен найти ее. У нашего рода сейчас все хорошо, а значит, боль и страдания пришли в ее семью. Отправляйся в столицу, разыщи свою мать и помоги ей.
– Но битва за звание вожака… – Инвер не ожидал, что его голос прозвучит так жалобно.
– Я знаю, ты жил этой мечтой. Но у тебя иная судьба. Кто знает, может, лучшая, чем ты рассчитывал.
Инвер подавил разочарованный вздох.
– Как хоть выглядит она?
– Посмотри на себя и увидишь ее. Отправляйся. Я скажу стае, что ты увидел дурной знак и решил временно покинуть нас.
Инвер вышел из пещеры и, прячась от поджидающих его соплеменников в тени скалы, покинул лагерь. Идя, не разбирая дороги, прочь от стоянки, он вскоре набрел на небольшое лесное озеро. «Посмотри на себя и увидишь ее». Волк всмотрелся в темные воды. Оттуда на него смотрел огромный зверь с испуганными детскими глазами.
– Столько лет взращивал в себе самодостаточность. Гордился чистотой крови. А на деле гордиться нечем. Полукровка. Сытое спокойное детство ничему тебя не научило. Анагон, Рейгар, даже Венус претерпели столько лишений и остались адекватными людьми. Они были готовы научить тебя столькому… они не врали тебе.
Волк вспомнил, как однажды Эней сказал ему «Привыкай, я тебе врать не собираюсь».
«Он все знал. Но почему не говорил?».
«Разве его это дело? И потом, скажи он тебе, что ты нечистокровный, ты бы ему поверил?».
«Нет. Скорее просто бы подрался с ним».
Волк внимательно вгляделся в свое отражение. Ничто не выдавало в нем собаку.
– Если отец не расскажет всем, а я быстро управлюсь с проблемами матери… Таоры, то я могу успеть поучаствовать в последнем испытании. По сути, оно самое важное, остальное больше представление.
Инвер поднял голову к небу. Луна вновь была ярко-желтой и насмешливо смотрела на зверя сверху.
– Ты подвела меня сегодня. Но я все еще верен тебе. Веди меня к матери.
Клир II
До Конора Инвер добрался к обеду следующего дня. Перекусив в какой-то таверне, остаток дня волк потратил на то, что бродил по самым злачным и заброшенный улицам столицы. Пару раз к нему пристали личности сомнительного внешнего вида, но ни одной собаки он не встретил. Зато кошек и крыс здесь было в изобилии. «Съели они собак, что ли».
Уставший и злой, ужинать Инвер отправился в ту же таверну. Там, пока он расправлялся с курицей, к нему подсела легкомысленного вида девица.
– Скучаешь? – томно протянула она.
Волк оглядел ее. Выбеленные какой-то кислотой жидкие волосы, неумело ярко намалеванные глаза и губы, кофточка, едва прикрывавшая то, что должна была прикрывать, и набедренная повязка вместо юбки. Инвер знал, что где-то должен быть хозяин этой девушки. Обернувшись как бы невзначай, он увидел напротив сурового вида мужчину, неотрывно следящего за ними. С ним за столиком сидела еще одна девица, только с ярко-рыжими волосами. «Прогадали с тем, кого отправить. Мне нравятся как раз рыжие».
– Не настолько, чтобы прибегать к твоей помощи, – зверь отвернулся и вновь вгрызся в куриное бедро.
Девушка надула пухлые губки, но ответила совершенно спокойно.
– Вот и слава древним. Если честно, ты меня пугаешь. Но он сказал, и мне пришлось к тебе подсесть. Ты не против, если я немного посижу с тобой? Нет сегодня никакого настроения притворяться перед всякими уродами. Сделай вид, что я тебя заинтересовала, а потом как будто прогонишь меня.
Инвер усмехнулся.
– Вот и умница. Дай выпить.
Не дожидаясь разрешения, она взяла стакан волка и отхлебнула из него. И ничуть не поморщилась. «Уважаю», – пронеслось в голове у волка.
– Давно в городе? – продолжила светскую беседу барышня.
– И да, и нет. Я служил здесь раньше.
– Легат? – удивленно приподняла бровь девушка.
– Ну да, а что не так? – Инвер невольно приосанился и вытер салфеткой рот.
– Да ничего. Не похож ты на легата. Скорее на наемника.
– Уж не знаю, радоваться ли мне этому.
– А зачем сейчас вернулся?
– Я… ищу кое-кого. А ты тут давно живешь?
– Всю жизнь.
– Отлично. Тогда скажи мне, пожалуйста, куда из города все собаки пропали?
– О, это все приказ нашего Правителя. Он сказал всех псов перебить в столице. За каждую голову около ста сребряных назначил.
– Что ему сделали собаки?
– Ему – ничего. Он, конечно, в приказе написал, что все это для того, чтобы очистить улицы. Но лучше б он тогда для той же цели канализацию прочистил, а то мы скоро утонем в дерьме.
Она сделала еще глоток из кружки Инвера и вдруг закашлялась. «Эх».
