скачать книгу бесплатно
Клим побрел домой. Он ужасно устал и сразу лег спать.
В эту ночь ему снился Кара-Булат. Он видел все как бы сверху. Много людей. Все село пришло. Длинный стол. Но почему-то его нет нигде.
Клим похолодел и мгновенно стал задыхаться во сне. Что-то вырвало его из плена сна, и он, вспотевший, оторвал голову от подушки. Сердце стучало. Он сел на край кровати. Светлело. За окном продолжали с маниакальным упорством сносить хрущевки и строить небоскребы.
А через неделю Клим и Дарья ВИП-классом улетели из Москвы навстречу новой жизни. Климу показалось уместным заселиться в гостиницу. Тем более что все оплачивалось принимающей стороной.
Клим встречался со своими вербовщиками в бане. Там происходила передача информации на флешке, спрятанной в березовый веник. Строго в парном отделении. И Клим парился, совмещая приятное с полезным.
Он уже успел пару раз передать чертежи, над которыми якобы усиленно морщили лоб ученые из Москвы, пытаясь придумать сверхсекретное современное оружие для ПВО.
С Дарьей роман развивался стремительно. Они постоянно были вместе. Клим успевал смотреть по сторонам. Через пару недель, познакомившись со всеми людьми из окружения Дарьи, он готов был передать первую информацию в Москву. Половина людей была им опознана, со многими из них Клим успел подружиться.
Москва регулярно отсылала ему чертежи. Так что париться можно было раз в неделю.
Два месяца пролетели как один день. Москва приказала срочно возвращаться. Люди из внешней разведки считали, что Клима могли расколоть со временем.
Никому ничего не сказав, поздно ночью сыщик открыл дверь гостиничного номера, прошел по коридору, отсчитав три двери, и неслышно открыл четвертую. Там он и пропал. Забившие тревогу спецслужбы не сразу вычислили маневр сыщика. Но счет шел на минуты. Машина скорой помощи, в которой везли Клима к ожидавшему его вертолету, умело петляла улицами Харькова. Вертолет МЧС Украины, где летчиком работал наш человек, ждал его на площадке перед каким-то заброшенным стадионом.
Скорая подъехала. На носилках выкатили замотанного в марли топтуна и тут же внесли в салон вертолета. Когда вертолет оторвался от земли, то к этому месту подлетело три джипа, откуда выскочили люди в штатском. Вертолет удалялся в черноте ночи с выключенными бортовыми огнями. Теперь вычислить борт визуально не представлялось возможным.
Клим дико переживал. Что подумает Дарья? И тронут ли его родственников, которым он ни разу не показался в этот раз?
Он решил отдохнуть перед докладом и поспать под шум вертушки.
Во сне он увидел переполненные вокзалы. Толпы людей. Все куда-то бегут. Вдруг он ощутил себя в комнате, где перед ним сидел постаревший военком.
– Я же служил! Это какое-то недоразумение!
Военком прямо смотрел ему в глаза и задавал вопросы:
– Ты пограничник?
– Да.
– Разведрота?
– Так точно.
– Старший сержант, командир отделения быстрого реагирования?
– Так точно.
Военком исчез, и Клим увидел себя идущим по разбитому поселку. За ним шли молодые ребята с калашами.
– Але! Подъем, потом отоспишься! – Клима разбудил Феликс Абрамович. – С возвращением! Рад, что живой! Дуй на Площадь. Там ждут тебя с докладом.
Вскоре жизнь полетела своим чередом. Он стал забывать о Дарье, считая это своим долгом. Тетя Рузалия с Харитоном звали его к себе в гости. Площадь нашла аргументы, разговаривая жестко со своими бывшими советскими коллегами, и родственников Клима в Харькове никто не тронул.
Дарья молчала. И перестала ему сниться.
– Это правильно, – успокаивал себя Клим.
Глава третья. Военная операция
(Февраль 2022)
Прошло три с небольшим месяца. В тот февральский вечер вся страна слушала своего Президента. Слова воспринимались большинством народа сдержанно. Самые умные предрекли этой операции длительное противостояние. Правительство Земенского затребовало помощь от всего мира в виде оружия в довесок к советским закромам. Советские танки и пушки пошли друг на друга. Предтечей надвигающейся фронтовой бойни стали усиленные ракетные удары по шахтерскому краю. Наступил час икс, и было принято решение о защите жителей народных республик. Россию вынудили дать сражение. Войска стянули к границам.
Ждали мобилизации мужчин-неонацистов со всей Украины от 18 до 35 лет, просчитывали возможное количество войск противника и готовились к худшему.
Потрясающие марши украинской неонацистской молодежи по Крещатику образца 2014–2020 годов грозили вылиться волной добровольной мобилизации. Россия готовилась к встрече с неофашистской ордой.
Но пословицу «Моя хата с краю, ничего не знаю» еще никто не отменял. Страх погнал людей в любимый Бруклин и Париж. Море автомобилей увозили хлопцев подальше от войны. Самые смелые сидели у экранов телевизоров и геройски вещали за свободную Украину из кафе и ресторанов на Брайтон-Бич. Мобилизация не состоялась. Осталось просчитать наемников со всего света, а это процесс небыстрый, нужно было ждать результатов первых месяцев военной операции.
Клим продолжал спокойно работать. Но страна уже не могла забыть услышанное в феврале. Он вспоминал о Дарье, ведь это на нее теперь могли упасть бомбы и ракеты. Он помнил о своих родственниках в Харькове, и их судьба пугала его еще больше. С какой стороны прилетит смерть, невозможно было угадать… Украинцы в натовской форме часто ставили свои установки для ведения огня в жилых кварталах городов Украины.
А Дарья снова стала приходить к нему во снах.
Она была слегка толстовата. Гладила постоянно живот, сидя у окна в большом доме с богатым убранством. Он слышал ее просьбы во сне:
– Не нужно сюда приезжать.
Предчувствие новых событий стучало в висках.
Утром Феликс Абрамович построил всех детективов у себя в кабинете.
– От нас нужны добровольцы. Вы все люди военные в прошлом, советую принять или не принять решение, собрать все самое необходимое и предупредить родных. Все свободны! Клим! Останься.
Когда все вышли, шеф спросил его:
– Пойдешь добровольцем?
* * *
Усыпанная ухабами проселочная дорога. Танк легко преодолевал грязь. Сгоревшие деревья, разбитые дома. Неприветливые окна уцелевших строений. В воздухе чувствовалось начало весны. Сколько он уже здесь? С полтора месяца. Быстро его забросили сюда. Фронтовая разведка. Ночные рейды по тылам противника. И языки. Их надо было брать любой ценой.
В группе семь человек. Кто из десанта, кто, как и Клим, был из погранцов. Получая задания, Клим быстро принимал решения неординарного характера. Он шокировал свое командование, когда брал с собой в рейд ребят, одетых во все гражданское. И оружия при них не было. Только ножи. Так они часто работали. Нападали тихо, распределив роли. Языка связывали и тащили на себе молодые разведчики. Клим старался соответствовать их темпу. Но ребята чувствовали возраст командира и вовремя останавливали его от непродуманной физической нагрузки. Они ценили в нем опыт и считались с его здоровьем.
Когда необходимо было экипироваться, Клим до фронтовой полосы шел с ребятами на полную выкладку. И оставшись одни, ребята видели, как командир снимал с себя бронежилет и закапывал его. Он не смотрел в глаза своим парням. А они понимали, что иначе командир сдохнет под весом бронежилета и темп будет нарушен. Вот такие были реалии. Ему советовали бросить курить.
– Только не здесь, – отвечал им неизменно командир.
Боевая работа шла постоянно. Промелькнули еще два месяца.
В тот день Клим опять снял бронежилет. Группа шла по склону оврага. В это время прилетел случайный снаряд. Ребят раскидало взрывной волной. Воронка, где лежал Клим, сжимая автомат и гранату, напомнила ему сон. Из спины его текла кровь. Слышалась украинская речь. Скоротечный бой. Клим попытался подняться, но дикая боль в спине заставила его лежать. Над бруствером все стихло. Клим смотрел наверх. Он ждал своих ребят, ведь они не бросят его.
Появились каски над воронкой.
– Глянь, Мыкола, вон он туточки спрятался.
– Ну шо? Один ты остался.
Его подняли и потащили. Он краем глаз успел увидеть своих пацанов. Все лежали на земле. Никто не выжил.
«Откуда взялась эта группа? На войне такое бывало. Две разведгруппы могли напороться друг на друга. А тут еще снаряд. Стечение обстоятельств, и не в нашу пользу».
Его бросили в сарай и сразу стали допрашивать. Клим сымитировал сердечный приступ.
– Брось его, слабак!
– Можа, пристрелить его?
– Не надо, он командир разведгруппы. Есть разные способы заставить его заговорить. Дай ему обезболивающее и смажь ему спину йодом. Когда очнется, будем резать на его глазах пленных солдатиков, что сидят у нас в подвалах. Расколется, куда он денется.
Клим все слышал. И оказавшись снова на земле в сарае, разведчик готовил свое лезвие, что лежало за щекой. Обезболивающее действовало несколько часов. Клим торопился. Пальцы сводило судорогой, но он терпел. Через час первая веревка была разрезана и хват узла ослабел. С остальными веревками Клим разделался за десять минут.
Он попросился в туалет, держа руки за спиной. Охранявший пленного молодой солдатик повел его до ветру.
– Как я сниму штаны?
– Шо? Не беспокойся!
И хлопец приставил автомат к спине Климу и свободной рукой потянулся к «связанным» рукам. Классическая ошибка неопытного конвоира. Клим не хотел его убивать. Адреналин молнией вошел в психику Клима. Чувствуя дуло между лопаток, разведчик в одно мгновение сблизился с конвоиром, развернув спину на 180 градусов. Сжав жестко пальцы на его кадыке, он посадил хлопца на колени и через 30 секунд отпустил его…
Украинская ночь скрыла движения разведчика. Хватаясь за горло, с ужасом в глазах солдатик в натовской форме заснул, опустив веки, как после наркоза. Клим отошел на два метра в сторону, справил нужду, смотря в черное небо и любуясь звездами.
– Прости, господи, я не убил его! – прошептал он и двинулся на восток.
В полку его давно записали как «двухсотого». Домой прислали похоронку. Разорвало снарядом. Поэтому тела не нашли. Чувства неуюта и горя от отсутствия тела солдата поселились в душе родственников.
А в это время Клим полз, сжав зубы. Земля была мягкая, мартовская. Обезболивающее переставало действовать.
Он на последних усилиях рухнул в траншею. Его нашли утром. Он еще дышал.
Бойцы тут же на руках отнесли раненого в санчасть. Операция длилась два часа. Хирург вытаскивал осколки из позвоночника Клима, надеясь на чудо. Потом в палате в забытье Клим пролежал трое суток. Сны, что он видел, были мирные и спокойные. Через три дня и ночи Клим очнулся и увидел белый потолок. Он повернул голову и увидел медсестру. Она вздрогнула и подскочила к нему.
– Хочу в туалет и пить, – заявил Клим в полузабытьи.
Его, качающегося, сводили в туалет и привели обратно в палату. Клим сел на кровать и жадно пил воду.
– Что с ребятами?
– Разведка вся погибла… Взрыв уничтожил всех.
Клим скривился по-мужски, закрыв лицо ладонями, и затрясся под градом скупых мужских слез.
Утром хирург объявил, что Клима комиссуют по ранению, гарантировав продолжение лечения в больницах Москвы.
Ну, вот и все. Кончилась война для Клима.
Он повез гробы на родину. Каждого парня проводил до дома и похоронил. Чего ему это стоило, лучше не спрашивать. Хоронить под апрельским солнцем солдат было невыносимо тяжело.
Москва встретила Клима майскими деньками. Феликс Абрамович принял его, обняв как родного. Они вместе опустошили бутылку коньяка.
– Проводить?
– Нет, пройдусь по Москве, проветрю голову.
По утрам Клим мучился болью в спине. Надо было ложиться в клинику.
Уже через месяц Клим начал ходить по территории больницы, где над ним потрудились врачи. А через пару недель он уговорил их выписать его. Он чувствовал себя значительно лучше.
Клим взял отпуск.
Кара-Булат не получал о нем никаких известий после похоронки. В деревне появился асфальт и газ лишь в 21 веке.
В 40-ой день односельчане тихо помянули Клима Мирзаяновича.
Черная тень легла на лица Райся-апы и Чингиз-абы. Они трудились в огороде, все больше отмалчиваясь в эти дни.
Спустя два месяца, примерно в июле, грусть в доме была нарушена соседкой, что вбежала с криком во двор. Она, возвращаясь из соседней деревни, увидела Клима, идущего по дороге. Всматриваясь в него с минуту, она ошалело двинула ногами в деревню Кара-Булат.
– Чингиз-абы, Райся-апа!!!
Старики трудились на грядках. Молча повернули головы в сторону соседки.
– Бисмилляхи Рахмани Рахим!
– Клим идет.
Райся-апа надела очки и опять сняла их. Чингиз-абы поднялся с грядки, и скулы его превратились в камень. С минуту старики молча изучали глазами изумленную женщину. Райся-апу повело. Она села на лавку возле дома. Соседка побежала на кухню и мигом вернулась обратно со стаканом воды.
Она посмотрела на Чингиз-абы и еле слышно прошептала:
– Иди! Встречай Клима.
Чингиз-абы пошел на дорогу. Старый офицер строевым шагом двинулся навстречу чуду. Сильный встречный ветер залил глаза старика пеленой. Он пытался всматриваться в человека, который шел ему навстречу. Наконец Чингиз-абы остановился. Клим увидел его и побежал, крича от радости. Когда он обнял дядю, он не видел, как сильно зажмурил глаза Чингиз-абы.
Клим продолжал что-то говорить, подавшись вперед. Чингиз-абы еле успевал за ним.
– Постой! Клим!
И Чингиз-абы схватился за грудь. Ноги его подкосились. Клим вовремя подхватил его.
– Валидол! Сейчас!
Клим вытащил из своих карманов кучу таблеток, что успел купить после больниц.
