скачать книгу бесплатно
– Я заказал к вашему приходу их фирменный салат, надеюсь, он вам понравится, и бутылочку французского совиньона, а остальное по вашему вкусу. У нас ведь будет довольно обстоятельная беседа, и приятная еда может содействовать более плавному течению мысли.
Официантка принесла заказанные салаты, бутылку вина, приняла заказ и удалилась. Александр налил вино в бокалы и поднял свой:
– За приятное знакомство.
Они чокнулись.
– Хорошее вино. Честно признаюсь, Елена, я обратил внимание на вас недели две назад. Но, когда заканчивал работу, ваш магазин уже был закрыт. А сегодня обстоятельства сложились так, что все получилось. И визит посетителя, его необычная просьба, пятница, вы и подходящий повод для знакомства.
– И что вас больше в данный момент интересует? – Елена с улыбкой вопросительно посмотрела на Александра.
– Я думаю, мы сначала поужинаем, а потом обстоятельно побеседуем. В процессе бесед, а мне кажется, что такой вопрос нельзя решить за одну встречу, мы познакомимся поближе.
– Что ж, вы правы, такой вопрос не решить быстро, а чтобы понять друг друга, понадобится еще больше времени.
– Согласен. А вы кто по профессии?
– Литературовед. С детства люблю художественную литературу. Мама у меня учитель русского языка и литературы, вот я и пошла по ее стопам. Запоем читала все, даже пробовала писать, но читать люблю больше. Да и потом, я думаю, уже все написано. Вот поэтому я и работаю пока в книжном магазине, где еще можно быстрее познакомиться с новинками литературы.
– То есть работа и хобби удивительно совпали, – резюмировал Александр, – и в этом некоторый секрет человеческого счастья.
– Да, читаю в свое удовольствие, и за это еще и платят.
– А еще какие увлечения у вас есть? Простите, если слишком вопросительно, уже профессиональная привычка, но сейчас искренне интересуюсь.
– А еще люблю путешествовать. В прошлом году была во Франции, в Париже. Красота неописуемая. Первые два дня было такое ощущение нереальности бытия, что останавливалась, чтобы сориентироваться в пространстве и во времени.
– Неужели там все так хорошо?
– Атмосфера там какая-то другая. Эйфорически-романтическая. Это же центр культуры, центр вселенной. Есть ни с чем не сравнимое чувство свободы, свободы действий. Люди сидят на ступеньках Гранд-опера, и никто их оттуда не сгоняет. Они лежат на травке газонов парков Тюильри, Марсова поля. И ни у кого это не вызывает удивления. Все, все кругом фотографируют, позируют. Всюду веселый разноязычный говор. Чуть задев друг друга, улыбаются и просят прощения. Всюду приветливость и улыбки. И улыбки не резиновые, настоящие, особенно у туристов. И нет такой настороженности, которая окутывает нашу жизнь здесь, где хочется побыстрее отвернуться, буркнуть что-то нечленораздельно, случайно задев чужую сумочку, и поплотнее закрыться в свою непроницаемую для чужих взглядов и мыслей скорлупу. А там, наоборот, раскрываешься навстречу веселому, доброму и хочется смеяться от ощущения легкости бытия. Это как скинуть с плеч тяжеленный рюкзак после длинного перехода. Именно эти чувства я переживала там, в Париже, а вернувшись сюда, по-настоящему скучаю и долго разглядываю фотографии улиц, памятников, людей. Попрактиковала там свой французский. Как ни странно, меня понимали, и я понимала их. Я очень искренне надеюсь, что поеду туда в ближайшее время. Во всяком случае, теперь у меня есть мечта, до которой я уже чуть-чуть дотронулась. Она завладела всем моим сердцем. Я хочу побывать во многих странах, самой ощутить атмосферу их жизни, понять чувство настоящей свободы.
Александр слушал Елену, и у него росло чувство откровенной симпатии к ней. Она говорила не о каких-то своих бытовых проблемах, она говорила о свободе, таком чувстве, которое у нас давно стерлось в сознании, которое неведомо уже многим поколениям наших людей.
– И все-таки позвольте с вами чуточку не согласиться, – улыбнулся он ей. – Уже одно то, что вы все это говорите мне, незнакомому пока человеку, да еще следователю, говорит о том, что и у нас сознание людей меняется.
– Да в том-то и дело, что очень медленно и с оглядкой назад, – с грустью констатировала Елена.
– Ну, мы немного отвлеклись от темы, – произнес Александр. – Что вы можете сказать мне о перевоплощении душ, если таковое имеется? С сегодняшнего дня этот вопрос для меня стоит очень остро. Либо я смогу решить важную для меня проблему, либо меня с позором проводят из органов.
– Вы в самом деле решили серьезно заняться этим вопросом? – удивилась Елена. – Меня до сих пор не покидает мысль, что все это ваш розыгрыш.
– Утром я тоже так думал, а вот к вечеру иные мысли пришли на ум. Так что вам известно о реинкарнации, по-моему, у индусов так это называется?
– Везде по-разному, – пожала плечами Елена, – люди хотят верить в жизнь после смерти, вот и придумывают всякое, во что сами потом и верят. Конечно, иногда даже в печати появляются разные сенсационные известия о том, что мальчик десяти лет от роду сказал, где он раньше жил, кто его жена и как его убили в прошлой жизни. И что якобы все это проверили и даже поймали убийцу. Но ведь это было где-то. А каждый из нас, чтобы поверить во что-то, хочет сам быть участником событий. А вот то, что представление о перевоплощении душ существует почти во всех религиях, говорит о многом. Нельзя просто так отмахнуться от трехтысячелетней истории человечества, надо проверять и проверять, – Елена хитро улыбнулась Александру.
– Одно дело – проверять версии, которые хоть как-то согласуются с уже общепринятыми человеческими правилами, другое дело – проверять существование некоторых человеческих предрассудков, о которых знают все, но принимают только отдельные, очень посвященные, или непосредственно через это прошедшие.
– И в этом отношении я бы хотела познакомить вас с методом регрессивного гипноза, – в голосе Елены послышались как раз те нотки, которые и привлекли внимание Александра к Елене.
– Так, внимательно слушаю, – он довольно серьезно взглянул на нее.
– Этот метод позволяет, как уверяют его последователи, вернуть человека не только в его недавнее прошлое, особенно когда человек был в беспамятстве, но и в его далекое прошлое, в другие жизни. При этом человек вспоминает такие вещи, которые можно перепроверить, и они совпадают. А иногда начинает говорить на иностранном языке и на довольно редком диалекте, что только специалист может проверить воспоминания, записанные на магнитофон. И такие специалисты-гипнологи есть и довольно успешно практикуют.
– Да, такие специалисты есть даже в нашем ведомстве, – как-то задумчиво подтвердил Устинович. – И что самое интересное, этим занимается и мой хороший знакомый. Вот он, как специалист, и расскажет мне об этих чудесах. И можно даже будет попробовать заглянуть в себя. Очень хорошо, Елена. Вы подсказали мне довольно точное направление поиска. Давайте выпьем за удачу, – он налил в бокалы вино.
– Давайте. – Елена взяла бокал за тонкую ножку и взглянула через него на Александра. – Желаю, чтобы эта удача не повлияла на ваше дальнейшее нормальное восприятие этого мира, ведь он прекрасен и так.
– Спасибо, а хотите маленький сюрприз, музыкальный? Я сейчас. – Александр встал и направился к диджею.
Когда он подходил обратно к столику, Ив Монтан уже исполнял песню «Небо Парижа».
– Разрешите пригласить вас на вальс? – Он галантно поклонился.
– С удовольствием, – улыбнулась Елена.
Она встала, и он, взяв ее за руку и талию, сразу от стола закружил ее в парижском вальсе. Посетители с восхищением уставились на них, и вот уже вторая пара закружилась с ними, третья. Приятный голос Монтана и французский аккордеон никого не оставили равнодушным, и все зааплодировали танцующим после последних аккордов.
Александр подвел раскрасневшуюся Елену к столику.
– А вы хорошо танцуете, даже удивительно, что кто-то еще танцует вальс. Большое спасибо вам, я так соскучилась по танцам.
– Спасибо, надеюсь, не откажете мне в любезности и согласитесь в следующий раз без повода пойти со мной в кафе.
– Согласна. Тем более что в следующий раз вы, может быть, поведаете мне о беседе со своим знакомым?
– Ну как же! Повод продолжается. Обязательно. А что вы делаете в субботу?
– В субботу моя смена в магазине. Люди в наш магазин чаще идут в выходные, с самого утра. И мне нравятся именно эти дни, когда больше посетителей. Больше вопросов, больше встреч и бесед. Время летит быстрее, не так устаешь.
– Я хотел пригласить вас в зоопарк. Сейчас осенью звери более активны, больше двигаются, и за ними интересно наблюдать. Тогда в воскресенье.
– В воскресенье можно. Я тоже люблю смотреть на животных, особенно на морских котиков. Так бы и плавала вместе с ними.
– Так, значит, в воскресенье где-нибудь после обеда я заскочу за вами.
– Хорошо.
– А в субботу зайду книжку посмотреть какую-нибудь в магазин.
– Заходите.
Глава 5
Император открыл глаза. Белая белизна потолка смутила его. На острове в его комнате нет таких потолков, снежно-белых. Белый потолок – как снег в России, бесконечный снег. Он внутренне сжался, он не мог забыть того холода до сих пор. Краем глаза он заметил женщину, сидящую у его кровати. Она что-то читала. Он всмотрелся в нее: «Новая служанка?» Довольно странная одежда. Она в штанах какого-то синего цвета, очень плотно облегающих ноги. Женщина сидела в профиль, и император вздрогнул: «Жозефина? Не может быть. Она же умерла три года назад, когда я отбывал ссылку на Эльбе. Очень похожа». Он хотел поднять руку, но рука была привязана к кровати. Вторая тоже.
Он резко дернул всем телом, женщина посмотрела на него:
– Ты очнулся, Жан? Ты в последнее время пугаешь меня своим поведением, и поэтому тебя привезли сюда, – она взглядом обвела палату. – Это хорошая клиника, прекрасные врачи, они обещают вылечить тебя, но только нужно время.
– Вы кто? – спросил император резким хриплым голосом.
– Жан, это я, Гортензия, твоя жена. Хотя твой врач предупредил, что ты можешь не узнать меня, своих детей. Нужно время.
– Где я? Маршан! Маршан! Выведи эту женщину. Да развяжите мне руки! Как вы посмели привязать меня? Вы превышаете свои полномочия, связывая императора Франции! – Император забился на кровати.
Гортензия вскочила с широко раскрытыми от ужаса глазами. В палату вбежали два дюжих санитара и врач.
Врач подошел к женщине:
– Выйдите, пожалуйста. Вам не надо на это смотреть. Это приступ, так бывает.
– Да, но он называет себя императором Франции. Это ужасно. – На глазах у Гортензии навернулись слезы.
– Обычное явление для такого случая. Каждый пятый мнит себя императором Наполеоном.
Женщина вышла, врач подошел к кровати пациента, тот что-то бессвязно бормотал и дергался всем телом. Подошедшая медсестра с помощью санитаров ввела успокоительное, и пациент через некоторое время затих.
– Очередной Наполеон. И почему именно Наполеон? – спросил врач медсестру. – Гораздо чаще, чем другие знаменитости.
Та пожала плечами:
– Не принял всевышний его душу к себе, вот и мечется она, не зная покоя.
Врач недоуменно посмотрел на нее:
– Вы это серьезно, Анет?
– А что? Мне мама рассказывала, а ей ее бабушка. У них в деревне пропал сосед. Ушел в лес на охоту и не вернулся. Целую неделю искали, не нашли. А через год дедушка наш заболел странной болезнью, никого не узнавал и все рвался куда-то, его даже привязывали к кровати. Думали, умрет скоро. А тут жена соседа этого к бабушке зачем-то пришла. Дедушка ее увидел, упал перед ней на колени и закричал, чтобы она его из ямы вытащила, холодно ему там. Соседка перепугалась. Святому отцу пожаловалась. А тот сказал, чтобы они дедушку в лес отвели. Собрались они вместе с мужчинами, дедушку взяли, он и показал ту старую забытую волчью яму, а там скелет нашли соседа нашего. Он провалился туда на охоте и умер там. А вот душа его вошла в нашего дедушку и показала эту яму холодную. Дедушка после этого поправился. Правда, в полицию его забирали, допытывались, что он убил. Но вскоре отпустили. Я думаю и здесь, – Анет пристально посмотрела на врача, – душа Наполеона мечется, хочет сказать что-то, а мы отмахиваемся, как от суеверия.
– Хватит, Анет. Это все предрассудки. Люди выдумывают всякую чепуху, а потом верят в свои же небылицы.
– Как знать. Хочется же во что-нибудь верить, мсье Дюран.
– В себя надо верить, в себя, – Мишель нахмурился. – А теперь оставьте нас.
Анет и санитары вышли из палаты. Дюран подошел к кровати пациента.
«Душа Наполеона. Что она нашла в этом тщедушном теле? Что она хочет нам сообщить? Чего еще не сделал император там, тогда? Кажется, русский психиатр Невзоров тоже склоняется к тому, что души давно умерших беспокоят живых, и чаще психически неустойчивых. Пока что это его версия».
Телефонный звонок сотового телефона прервал размышления:
– Але, Мишель, здравствуйте. Это Невзоров.
– О! Николай Васильевич! Как это у вас говорят, легки на помине.
– А вы что, вспоминали про меня?
– Да, только что.
– Ну так все очень просто. Я думал о вас и решил позвонить. Помните, Мишель, про наш разговор о переселении душ этой весной, когда я был у вас в Париже, на симпозиуме?
– Да, конечно, – удивленно ответил Дюран. – А почему вы спрашиваете?
– Дело в том, Мишель, что я намерен провести эксперимент, пока негласный. Сами понимаете, вопрос о душе довольно щепетильный. И в этом отношении мне нужна ваша помощь там, у вас, во Франции.
– И в чем она должна состоять?
– Дело в том, что наши с вами пациенты чаще других мнят себя Наполеонами. И вот у вас легче провести эксперимент, так сказать на родине у императора, в обстановке ему знакомой и родной. Мне кажется, ваши памятники времен Наполеона, картины, обстановка дворцов могут спровоцировать пациента на какие-нибудь воспоминания и тем самым поговорить с самим императором, – голос Невзорова в конце фразы прозвучал возбужденно. – Вы понимаете, Мишель, поговорить с самим Наполеоном.
– Простите, Николай Васильевич, – как можно мягче сказал Дюран, – но я пока не готов принять вашу догадку о переселении душ.
– Это не моя догадка, Мишель! – вскричал Невзоров. – Вся история человечества говорит об этом. Тем более что для проведения подобного эксперимента у нас здесь есть все основания, и, как мне кажется, довольно веские. В случае удачи я предоставлю вам видеоматериалы.
Глава 6
Император стоял у окна и смотрел во двор. Во дворе охранная рота английских солдат выполняла строевые упражнения. Уильям, командир роты, решил опять взбодрить своих залежавшихся подопечных. Здоровенного роста, он внушал к себе уважение.
В дверь постучали:
– Кто там, я никого не жду! – крикнул Наполеон.
– Простите, сир, это я, Мюрат.
Император резко обернулся:
– Мюрат?
Он пристально оглядел вошедшего с ног до головы.
– Вас не узнать.
– Два года тюрьмы изменят кого угодно, сир.
– Как вы оказались здесь?
– Меня выслали из Франции, разрешили по пути в Бразилию навестить вас.
– А где сестра моя, Каролина?
– Она в Австрии. После обустройства я собираюсь вызвать ее к себе, но она не хочет покидать Европу, поэтому я пока один.
– Вас тоже покинули, как вы меня тогда.
Мюрат, потупив голову, молча стоял.
– Вы боитесь смотреть мне в глаза, Иоахим. Если бы вы командовали тогда, при Ватерлоо, моей кавалерией, все было бы иначе. Маршал Ней взял не ту саблю, поэтому мы проиграли.
– Сир, я готов был сражаться вместе с вами, но вы прогнали меня.