скачать книгу бесплатно
он немного знал французский. было стыдно и неловко подслушивать. но не было силы, способной заставить его повернуться и уйти. тайна, огромная тайна раскрывалась перед ним. она говорила, обращаясь к кому-то невидимому: «Зачем ты покинул меня, любовь моя вечная? За что так наказана твоя Антра, почему я осуждена скитаться среди людей, оплакивая всех близких год за годом, век за веком…» она смолкла. стояла такая тишина, будто весь огромный го-
род замер в скорбном молчании. он вдруг понял, что сам стоит на коленях… Провёл рукой по лицу – рука была мокрой от слёз. и тут он услышал её спокойный голос. Это был голос до боли, до крика похожий на голос его матери, умершей несколько лет назад. не оборачиваясь, на чистом русском языке она сказала:
– Зачем вы преследуете меня, илья? Каждые десять лет я встречаю Вас. Вы уже стали совсем седым. Поймите, это бессмысленно. Я, Антра де ла Фош, не от мира сего. оставаться рядом со мной – значит подвергать себя опасности более страшной, чем смерть.
она обернулась. опять эти глаза, эта бездна. она влекла и то-
мила, лишала воли к сопротивлению.
на всё тело, особенно на грудь, навалилась тяжесть. Как будто дул ветер – тяжёлый, каменный, неподвижный. Это было жутко и непонятно – как он может дуть и при этом оставаться каменным и неподвижным. он вспомнил, что лишь однажды его
охватило такое же состояние. Это было в Париже, в музее орсе. он стоял перед знаменитым «распятием» николая Ге. там, на полотне, был такой же каменный ветер, тяжёлый, неподвижный, леденящий душу. и в этом потоке смерти застыли на крестах три скрюченных человеческих тела. но мёртвая, искажённая страданием голова иисуса упрямо, с вызовом, была повернута навстречу этой каменной неподвижности. Эффект присутствия был таким, что у ильи от ужаса зашевелились волосы на голове. даже рембрандт, даже Эль Греко никогда не погружали его в такое бездонное пространство трагедии. и здесь, в Пантеоне, эта тяжесть навалилась, придавила к
полу. Всё поплыло. огромный зал Пантеона стал вращаться, набирая обороты вокруг невидимой оси, уходящей в небо. из-за сильного головокружения он на миг закрыл глаза, а когда открыл, Антра де ла Фош исчезла. невольно он посмотрел на отверстие в куполе гигантского зала Пантеона. ему показалось, там мелькнул полупрозрачный женский силуэт…
В гостинице он достал из холодильника водку, в ванной вытряхнул из стакана бритву и зубную щётку, налил до краёв и выпил. Как же ему было плохо… Утром он мучительно вспоминал, что с ним было вчера? Галлюцинации? Шизофренический бред? не дожидаясь торжественного закрытия конференции, он улетел в Москву. друг, известный психиатр, сказал ему прямо в глаза:
– илья, это опасная деформация психики. с тех пор, как ты бросил науку и закопался в трудах и архивных рукописях декарта, бойля, ньютона, лейбница, Паскаля, Гука – кто там ещё натворил в твоём любимом XVII веке? – у тебя нарушилось адекватное восприятие истории и окружающего мира. остановись, пока не поздно. Я бы не хотел видеть тебя среди моих постоянных клиентов. брось! ну была у ньютона, как ты мне рассказал, то ли возлюбленная, то ли ученица, некая герцогиня, чокнутая на идее первоматерии. Мало ли на свете психов, выдававших свой бред за научное предвидение.
– но я опять её видел, как тебя, два дня назад!
– и сколько же лет этой Антре де ла Фош было на этот раз?
– не знаю… Года тридцать два, наверное.
– сколько?! ну всё, поздравляю, это уже чистая клиника. Вот тебе направление на полное обследование. не придёшь в четверг – звоню твоей лизавете. Грех на душу брать не буду.
P. S. Московская жара
илья Петрович, рассеянно сунув направление в карман и не
попрощавшись, от проходной института сербского по Кропоткинскому переулку вышел на Пречистенку и по теневой стороне дошёл до садового. было два часа пополудни, жара в Москве стояла страшная. Чуть не бегом он пересёк Зубовскую площадь и изнемогая – сорочка под пиджаком прилипла к телу – побрёл по большой Пироговской к спасительной тени сквера, острым клином разделяющего Пироговку и улицу девичьего поля.
У памятника льву николаевичу стояла группа туристов, в основном японцев, среди них ростом выделялись две фигуры – женская и мужская. Женщина, стройная, в лёгком платье, судя по фигуре, совсем молодая, стояла лицом к памятнику под большим ярким зонтом. рядом с ней – высокий старик, белый, как лунь. илья Петрович обратил внимание на мощь и монументальность его лица, подобного изваянию древнего галла… он похолодел, опять начиналось это… Зачем?.. ноги подко-
сились, падая и теряя сознание, он ещё слышал встревоженные голоса японцев, доносившиеся откуда-то издалека…
В эти доли секунды на него обрушилась лавина странных картин: это не голоса, нет, это шум прибоя, белопенный корабль Princess Diana в облаке парусов, Пётр I на палубе и он рядом. А вот и человек-карлик в монашеской сутане с ушами летучей мыши и глазами смерти. Здесь же тот, с лицом, прикрытым красным платком под низко надвинутой шляпой. Илья Петрович вонзает в него шпагу по самую рукоять. Но по мере того, как клинок вонзается в чьё-то тело, в него самого входит жало непереносимой боли, он перехватывает эту боль рукой у самого сердца. Вторая рука занята, он прижимает к груди тело четырёхлетней девочки – она мертва и тает, тает в его руках… Нет, это не девочка, это младенец, полный, румяный с широко открытыми тёмными, как ночь, глазами, источающими ужас смерти. Чей-то знакомый женский голос зовёт его: «Илюша, иди посмотри, как Миша умирает…»
…Кто-то расстегнул ему сорочку и склонился над ним, чьи-то глаза с состраданием заглядывали ему в лицо, но в них, в этих глазах, была бездна, и эта бездна влекла его всё дальше и дальше, в беспредельный ужас одиночества. больше он ничего не помнил.
Глава II. Предвестие
…Сегодня истекает пятьдесят лет с того дня, как у меня вырвали сердце. Тогда, в далёком уже 1737 году, на другом краю света, там, где через пролив катит свои волны Северный океан, погиб мой Гастон, отважный моряк, мой рыцарь, моя вечная любовь и вечная скорбь. Что за несчастная судьба была уготована мне. Как я ненавижу мою вечную молодость. Вчера королева с непритворной враждебностью сказала, что неприлично быть прекрасней своей повелительницы. Ряженая кукла, разоряющая и без того нищую страну. Впрочем, скоро, скоро наступит расплата. Ещё год, ещё два – и Франция взорвётся. Если бы не обет, данный ещё при жизни нашего Учителя, – посвятить свою жизнь освобождению Франции от монархии, – я бы вымолила у моих небесных проводников право на смерть. Но я осталась совершенно одна. Все ушли. Антуан и Пьер во время похода на Гаити и в Луизиану получили тяжёлые ранения и так и не смогли полностью оправиться от них. Они окончили свои дни почти в один год, успев похоронить Учителя, дожившего до ста лет. Мой дорогой герцог, последний удар, который он не вынес, – известие о гибели Гастона. Мы узнали об этом уже после экспедиции Беринга. Гастон стал участником великого открытия морского пролива между Азией и Американским континентом… Гастон, умирая, завещал передать мне своё сердце. Пятнадцать лет я ждала этот его последний дар. Заспиртованное сердце Гастона вместе с другими артефактами полярной экспедиции попало в коллекцию Российской академии наук. Мне пришлось на коленях молить императрицу Елизавету Петровну вернуть мне самое дорогое моё сокровище…
Первый отрывок из перевода дневников Антры де ла Фош, выполненный
и. П. смысловым-скородумовым
…над скалами бретани бушевал ураган. ледяные вихри, плотные, как лёд, и стремительные, как стрелы тяжёлого рыцарского арбалета, вырывали с корнем деревья, сбрасывали в океан скальные глыбы, крушили хижины и овчарни крестьян. несколько овец были подброшены налетевшим вихрем на высоту самой высокой башни замка Великого Молчальника и разбились у её подножья…
светловолосая девочка с карими испуганными глазами за-
билась под огромное дубовое кресло. Подобно монументу, оно возвышалось перед камином, сложенным из отёсанных плит красного гранита. В кресле восседал он – Великий Молчальник Побережья, владетельный сеньор, маг и учёный. Профиль его, подобный каменному изваянию древнего галла, выделялся тёмным силуэтом на стенах, освещённых алым пламенем камина. суровые складки, идущие вдоль прямого, резко очерченного носа, усиливали впечатление монументальности, силы и глубокой сосредоточенности. Глаза, в тёмных зрачках которых отражались языки пламени, были печальны.
Широкий тёплый хитон из грубой шерсти – обычная одежда Молчальника – служил укрытием прелестному ребёнку. Присев на корточки, обхватив ногу деда, она прижалась к ней щекой и испуганно прислушивалась к неистовым песнопениям урагана. В тёмном зале с перекрытием из мощных, грубо обработанных балок, освещённом масляными светильниками в плафонах из венецианского стекла, находились ещё два живых существа, лежавших в обнимку неподалёку от камина. Это были мальчик и огромная чёрная собака, атласная шерсть которой отливала цветом воронова крыла. Мальчик зачарованно смотрел на огонь, казалось, не слыша грохота за стенами замка, а его лохматый друг неотрывно следил за самым обожаемым существом – за хозяином замка.
При сильных ударах ветра красавец Чёрный дюк, так звали собаку, приподнимал свою огромную голову и обнажал белые клыки и влажный розовый язык. со стороны могло показаться, что дюк улыбается. он начинал шумно и часто дышать, иногда от нетерпения тихо повизгивал. он был полон страстного ожидания, когда, наконец, рука Молчальника, его чуткие пальцы, начнут нежно погружаться в густую собачью шерсть, почёсывать за ушами и скользить по атласу спины и шеи своего малыша. так, наверное, называл бы себя Чёрный дюк, если бы мог думать, как люди. А в том, что он мог думать, не сомневался никто из троих, коротавших время у спасительного благодатного огня.
В эту ураганную ночь 1701 года исполнилось ровно десять месяцев с того страшного дня, когда под аккомпанемент таких же неистовых стихий было выброшено на скалы и разбилось двухмачтовое парусное судно, возвратившееся в бретань из Французской Канады и погибшее, что называется, на пороге родного дома, в одном кабельтове* от замка.
В ледяной воде на скалах погибли все члены экипажа, капитан и двое пассажиров – высокородная дама и военный. только двое окоченевших детей, трёхлетние Антра и Пьер, были вытащены на берег Чёрным дюком, к ногам обезумевшего от горя Молчальника.
Погибшая высокородная дама, мать златокудрой Антры, незаконнорождённая принцесса Франции диана, была родной дочерью Молчальника. А погибший военный – английский генерал, муж дианы, дядя и опекун маленького Пьера. родители мальчика были убиты в одной из кровавых стычек с индейцами на границах французских территорий за океаном. тела возлюбленных, выброшенные на скалы, были потом найдены и похоронены в склепе, вырубленном в почти отвесной скале. Вход в склеп был замурован. Место захоронения Молчальник обозначил крестом, выложенным из обломков гранитных плит. ниже склепа были установлены тринадцать каменных глыб с
именами погибших моряков. Под этими глыбами нашли успокоение души вечных скитальцев. но когда на скалы налетали зимние штормы, казалось, вставали из могил огромные тени, и их голоса, смешиваясь с завываниями ветра, безнадёжно взывали к вечному спасению. Местные рыбаки утверждали, что не раз в клочьях тумана видели колышущиеся тени погибших моряков и слышали странные звуки, долетавшие с высокого утёса. тогда и пошли по всей округе слухи, что это хозяин замка занимается чёрной магией и вызывает из могил и со дна морского души моряков, погибших в этих коварных водах, где во время прилива, при налетевшем с севера шторме, подъём воды достигал 16—18 метров. другого такого места не было ни в ла-Манше, ни в другой части Атлантического океана.
Под скалами, служившими основанием замку, в глубине гро-
* Кабельтов – около183 м.
та, в трёх медных ларях, было захоронено золото, поднятое из разрушенного трюма погибшего корабля.
Проникнуть на лодках в глубину извилистого скального грота можно было только в полный прилив. но несмотря на все предосторожности, сведения об этом туземном золоте неведомыми путями разошлись по побережью, и оно послужило причиной невзгод и смертельной опасности для обитателей замка Великого Молчальника.
Молчальник не был суеверным человеком в общем понимании. но он верил в вещую силу слов, способных творить чудеса, и, чтобы оградить себя и своих воспитанников от пиратов и грабителей, произнёс заклятие. оно, по его мнению, должно было отвратить многих кладоискателей и охотников за чужим добром:
Заклятие золота
О, металл под покровом златосветлый, вод морских,
как много где гады, человеческой крови ядовитые и мерзкие, – взыскуешь ты, и чудища адовы
Но тяжесть ожидают нас твоя роковая и чары твои не тяжелей доли тех, сатанинские кто алчностью своей пожирают нас.
заслужил Так будь проклят проклятие твоё, за кровь, которой металл презренный. упился ты,
Так умри о, металл, под покровом ночи, златосветлый.
Глава III. Первые опасности. Укрепление замка
Из древних летописей следовало, что за много веков до начала первых крестовых походов упал с неба огненный шар и от его удара о скалы образовалась огромная воронка с оплавленными краями. Её заполнила океанская вода. Потом время сделало своё дело – часть побережья, куда ударил огненный пришелец неба, постепенно – год за годом, сантиметр за сантиметром – начала приподниматься над окружающей сушей, а сама воронка в периоды штормов и наводнений была засыпана гравием и занесена песком. Когда строители обследовали место сооружения будущих крепостных стен, они очертили круг мягкой породы, находившейся внутри воронки. Так по периметру воронки и были возведены многометровые массивные стены. Потом, спустя два или три века, один из предков Молчальника удалил мягкую породу и соорудил обширный подземный зал. Свод зала, изваянный по законам готики, опирался на мощные колонны из полированного камня. Край воронки, обращённый в сторону океана, был отделён от уреза воды стеной из частично оплавленной породы. Стены самой крепости стали естественным продолжением этой скальной стены. А над самим подземным залом внутри крепостных стен вырос замок Этуаль – замок Звезды…
спустя двенадцать лет после ураганного зимнего вечера, опи-
санного выше, в замке Молчальника происходили очень важные события. настолько важные, что мы на время расстанемся с подробным описанием замка, его истории и необычной биографии самого хозяина крепости и замка Этуаль.
У берегов бретани стали появляться корсары. они грабили прибрежные городки и хутора и даже, тайно поощряемые Англией, нападали на наименее укреплённые замки французских дворян, мало заботясь о том, протестанты они или католики.
особенно досаждал жителям прибрежных селений свирепый дик-три-креста, получивший свою кличку за крестообразные шрамы на лице и теле, оставшиеся ему на память после кровавых стычек на море или во время поножовщины в пиратских притонах южных морей. Шрам на лице уродливым образом продлил линию рта вправо, не дотянув до уха каких-то два дюйма. изза этого его называли ещё Косоротым и диком-плюй-направо. Чёрная, клином, борода только усиливала это уродство. он был прекрасным мореходом, шкипером от бога, ловким, хитрым и жестоким. Впрочем, других корсаров история не знала. Попав в плен к испанцам в неравном бою, он довольно быстро был отпущен на все четыре стороны за солидный выкуп и клятвенное обещание не тревожить северное побережье испании в районе бискайского залива. После чего всю свою ярость он обрушил на Францию. Что испанцам также было на руку. истинный же смысл появления пиратов в этих местах был не только в том, чтобы наводить страх на прибрежные провинции, но в том, чтобы всячески мешать торговым кораблям испании, Португалии, Франции и Голландии совершать каботажное плавание вдоль северных берегов европы, там где проходили самые оживлённые морские торговые пути.
Замок и крепость были почти неприступны. со стороны моря они были защищены огромным утёсом. на нём были установлены орудия, способные в упор расстрелять любое судно, приблизившееся к замку и крепости на расстояние одного-двух кабельтовых. Кроме того, прибрежные воды были усеяны обломками скал. они уже погубили не один корабль, в том числе, как мы помним, корабль принцессы дианы, дочери Молчальника.
со стороны суши стены замка опоясывал глубокий ров, за-
полненный водой. В случае попытки противника форсировать ров, окованные стальным листом лодки, на них были установлены небольшие пушки, могли через узкий и низкий арочный проход выйти из крепости в ров и фланговым огнём нанести удар по идущему на штурм неприятелю. В мирное время этот проход был закрыт мощной стальной решёткой и кованными створками ворот.
были и другие хитрости, плод деятельности изощрённого
ума Молчальника. но об этом, если дело дойдёт до военных действий, мы ещё расскажем. единственно, о чём ещё необходимо рассказать, так это о винтовой лестнице, соединявшей нижний каминный этаж замка с подземным залом. она, в случае необходимости, опускалась, и вход перекрывался огромным камнем на шарнирах, так точно совпадая с плитами пола, что найти щель, куда бы можно было вставить узкий клинок, было невыполнимой задачей. открыть этот тайный вход, не зная расположения специального механизма, чужаки не могли. даже разрушив замок до основания, неприятель, не подозревая о существовании подземелья, ушёл бы не солоно хлебавши. К сожалению, со временем всё самое тайное становится явным, иначе откуда стало известно о ларях с туземным золотом, упрятанных в гроте?
оконные витражи подземного зала быстро становились бойницами и были так глубоко упрятаны в каменные пилястры, высеченные во внешней скальной стене, что со стороны моря были незаметны, но давали возможность наблюдать за противником с помощью подзорных труб. В мирное время, установленные на верхней площадке одной из башен, они служили Молчальнику и его ученикам в качестве телескопов для изучения звёздного неба. одна их них имела особую историческую ценность. В случае необходимости, витражи поворачивались и не мешали наблюдению за противником. Чем и воспользовался хозяин замка, когда корабль дика-три-креста ранним утром, лавируя при слабом береговом бризе, стал приближаться к берегу.
Учитель дал своим ученикам внимательно рассмотреть корабль и самим сделать выводы о том, велик ли корабль и сколько орудий находится у него с каждого борта. А также прикинуть, сколько ему осталось времени, чтобы приблизиться к линии поражения со стороны батареи на вершине утёса. но опытный пират не стал приближаться к утёсу и бросил якорь, не дойдя до линии огня три кабельтовых. Это означало, что он знает об орудиях, установленных на утёсе. Крепость же сообщалась с утёсом широкой каменной стеной, имевшей внутри проход для артиллеристов и солдат, а сверху – сплошное перекрытие. на него с помощью лебёдок поднимали на утёс пушки, ядра и бочки с порохом. но пушки стояли и на стенах крепости, обращённых к морю, своим огнём они прикрывали батарею, расположенную на утёсе.
Поскольку пират оттягивал время нападения и был на таком расстоянии, что его орудия пока не представляли угрозу, Молчальник, Антра и Пьер в сопровождении коменданта крепости родольфо де лилля из отряда дворян, вассалов Молчальника, поднялись на башню, чтобы осмотреть округу перед предстоящей стычкой.
По случаю начала военных действий и Пьер, и Антра были облачены в воинские доспехи для подростков. на перевязи у Пьера висела настоящая шпага. Пьер не по возрасту был великолепно развит физически, смел и упрям. В его жилах текла кровь первых покорителей северной Америки. и только к трём существам он испытывал нежность и потребность защищать их от любых опасностей. Это были названная сестра Антра, сам герцог де ла Фош и Чёрный дюк.
Молчальник одел лишь кирасу, скрытую его обычным тёмным хитоном, голова с густыми седыми кудрями была обнажена. оружия он, по обыкновению, не носил. сопровождавший их офицер держал в руках штандарт замка с изображением герба его, Молчальника, герцогского достоинства. на червлёном поле под восьмиконечной звездой выделялись два скрещенных меча, а за ними – пылающее сердце. Как только штандарт был развёрнут, со стороны утёса раздался залп шести орудий, возвещавший о начале военных действий, и это был сигнал об опасности для жителей ближайших селений и хуторов. ночь прошла в тревожном ожидании; оно оказалось не на-
прасным. Под покровом ночи с пиратского судна был спущен ял, и полтора десятка головорезов, высадившись на берег, стали обшаривать хижину за хижиной, пытаясь захватить в заложники кого-либо из крестьян и слуг Молчальника. но хижины были пусты. Молчальник вовремя, за несколько часов до высадки пиратов, впустил в замок своих слуг и крестьян с жёнами, детьми, скотом и скарбом. После этого мост со стороны рва был поднят и усиленные караулы расставлены на внешних стенах и у ворот.
дик-плюй-направо был не только хитёр, коварен и алчен, но
часто, по любому поводу, впадал в неистовство. В такие минуты умопомрачения он мог заколоть любого из своих строптивых матросов, случайно попавших под руку. Мысль о трёх ларях, наполненных туземным золотом, приводила его в возбуждение, подобное безумию. и на этот раз, убедившись в том, что защитники замка вовремя упредили его нападение, в ярости заколол разбойника, имевшего глупость доложить о провале первой вылазки и о том, что не удалось захватить ни одного заложника.
Корабль поднял якорь и с вечерним береговым бризом ушёл в направлении норд-ост. но в нескольких сотнях шагов от подъёмного моста в густом лесу спряталась шайка из двадцати наиболее отчаянных и ловких головорезов во главе с Косоротым. огромные валуны и старые раскидистые деревья с подмытыми дождями корневищами служили надёжным укрытием.
Выждав два дня, Молчальник велел охране опустить мост. не успели возвращающиеся в деревню крестьяне перейти мост, как разбойники ринулись на штурм. стреляя из пистолей и смешавшись с крестьянами, они, размахивая абордажными саблями, ворвались на мост и завязали рукопашную с солдатами. двое солдат были убиты в упор, остальные, получив ранения от сабельных ударов, с трудом сдерживали свирепый натиск пиратов.
В давке, образовавшейся на мосту, трудно было отбиваться длинными и тяжёлыми протазанами от ловких, легко одетых разбойников. слуги и крестьяне, застигнутые врасплох, бросились назад, в замок. и пираты, что называется, на плечах отступающего противника, ворвались во внешний двор замка, и закрыть ворота крепости было уже некому. его защитники были либо убиты, либо тяжело ранены.
План опытного корсара удался. неожиданность и яростный напор – так он действовал на море и на суше. Молчальник с удивлением обнаружил, что его провели, как неопытного юнца. Подобной дерзости он не ожидал.
Пока пираты пробивались к воротам, он успел дать приказ Антре и Пьеру оставаться на главной башне крепости под охраной офицера и двух солдат, благо оборонять узкий вход на площадку башни было несложно, и ринулся вниз.
лязг стальных клинков встретил его уже в каминном зале. став к камину спиной, он громовым голосом, который обитатели замка уже давно не слышали, крикнул:
– солдаты, направо и налево!
отскочив назад и став по обе стороны камина, они ждали его
команду. В обеих вытянутых руках Молчальник держал странные короткие шпаги с двойными клинками и необычно широкими гардами.
Короткая пауза сменилась дьявольским хохотом.
– Золото! – рычал Косоротый. – три ларя индейского золо-та, или, клянусь всеми страшилищами ада, твоя голова украсит бушприт моего фрегата!
– ты получишь его на том свете, – спокойно ответил хозяин замка, – им зальют твою глотку.
– Взять его! – взревел дик-три-креста и ринулся на Молчаль-ника.
В тот же миг прозвучал залп, и четыре коротких клинка, вылетев из рукоятей двух шпаг, пробили, как тонкий пергамент, лёгкие кирасы пиратов.
Вопль боли и ярости вырвался из их глоток. Когда рассеялся дым, оставшиеся в живых бросились на Молчальника, но увидели лишь его плащ, мелькнувший в глубине камина. один из пиратов, пригнувшись, шагнул в камин, но второй шаг он уже не сделал.
сверкнуло ослепительное пламя, направленный выстрел по-
рохового фугаса отшвырнул нападавших к противоположной стене. от отряда из двадцати отчаянных головорезов только четверо ещё могли оказывать сопротивление, остальные были либо убиты, либо тяжело ранены.
Защитникам замка, не составило большого труда скрутить негодяев. Молчальник, как демон мести, суровый и спокойный наблюдал за работой своих людей. Поймав свирепый, полный ненависти взгляд дика-три креста – у того взрывом фугаса оторвало кисть правой руки, – Молчальник скомандовал:
– Перевязать раненых, всех заковать в цепи, пять дней без еды и питья, каждому по пятьдесят ударов рапирой. Главаря приковать у ворот крепости и сто ударов рапирой. Убитых бандитов – на корм рыбам. нечего их хоронить по христианскому обычаю и позорить землю наших отцов.
Потери защитников замка были огромными. на одного убитого пирата приходилось два убитых солдата – почти половина гарнизона.
изрубленных пиратами людей, среди них оказалось несколько женщин и маленький ребёнок, похоронили на сельском кладбище.
Антра вместе с жителями деревни принимала участие в похоронах. она была потрясена, впервые так близко она увидела смерть, и какая-то сосредоточенность, не свойственная возрасту, появилась в этой девочке. Казалось, ум её, обогащённый знаниями, созревал гораздо раньше юного тела. Пьер старался держаться, как подобает мужчине, но в глубине души затаил обиду на старших. Как же! его не взяли в горячее дело. Уж он бы показал, как владеет шпагой лучший ученик Молчальника…
Пять дней просидел прикованный у главных ворот крепости посрамлённый пират. сейчас ему больше всего подходила одна из его кличек – Косоротый. его мерзкая улыбка съехала к уху. съёжившись, прижав искалеченную руку к груди, избитый рапирой так, что половина кожи на спине превратилась в лохмотья, некогда грозный и свирепый, он сидел на раскалённых камнях, как жалкий беспризорный пёс, что-то бормоча и раскачиваясь из стороны в сторону. Когда мимо проходил Молчальник, он заискивающе улыбался отвратительной кривой улыбкой. но даже улыбка дика-плюй-направо была похожа на оскал хищника, упыря, придавленного упавшим деревом.
Воин по натуре, он переживал своё унижение тяжело, казалось, его душу выворачивало от омерзения к самому себе. и он ждал смерти. Заслуженной, он сам это прекрасно понимал. Поэтому неожиданное помилование явилось для него новым, ещё худшим унижением. бывшие его матросы, бывало дрожавшие от одного взгляда
дика-три-креста, теперь смотрели на него, как на последнее отребье, как на единственную причину их позорного положения.
Когда пиратский корабль вернулся, чтобы забрать Косоротого вместе с золотом, то вместо него пираты получили залп орудийной батареи с утёса. Корабль потерял две мачты и получил несколько пробоин. на борт были доставлены голодные, избитые до полусмерти четверо негодяев, вместе с их бывшим предводителем диком-три-креста.
Молчальник загнал в трюм всю команду, разоружил корабль, снял все орудия и бочки с порохом. Затем он велел перерубить все ванты, изрезать паруса, утопить якоря, вылить за борт всю пресную воду. После того, как люди Молчальника покинули корабль, его экипаж и он сам был оставлен на волю Провидения. В ближайший шторм его выбросило на камни и остатки чудом спасшихся пиратов бежали от этих мест, проклиная Молчальника, как дьявола во плоти. Что делать! Жестокие нравы того времени не признавали милосердия ни пиратов к их жертвам, ни законопослушных граждан к пиратам.
Во всяком случае, Молчальнику не в чем было себя винить. самое малое, что он должен был сделать по закону, это повесить на рее корабля всех выживших пиратов, а он даровал им жизнь… и волю Провидения. Хотя его собственные представления о Провидении сильно отличались от принятых в те далёкие времена, да и в наши тоже. Молчальник, предчувствуя конец мирной жизни, стал принимать меры по укреплению обороны замка и крепости и пополнению гарнизона. он решил также посвятить своих воспитанников в некоторые секреты военного мастерства и обучить обращению с огнестрельным оружием. некоторые виды этого оружия были изобретены самим Молчальником.
Поэтому, как только еле державшийся на плаву пиратский фрегат стало сносить ветром прочь от замка, Молчальник с головой ушёл в дела военного инженера. Времена менялись со скоростью океанского прилива. нужно было спешить.
Во-первых, с обеих сторон главных ворот крепости с внешней стороны были построены две сторожевые шатровые башни высотой не менее двенадцати метров. башни соединялись надвратной галереей, оборудованной бойницами. Между башнями была установлена массивная кованная решётка. В поднятом положении она пропускала всадника. В случае необходимости, перерубив канат, её можно было мгновенно опустить, перекрыв проём перед главными воротами. два яруса бойниц было и на башнях.
башни соединили со старым подземным ходом, проложен-
ным подо рвом в сторону валунов и упавших деревьев на опушке леса, там, где недавно делал засаду дик-три-креста. Этот подземный тоннель был сооружён ещё во времена прадеда Молчальника около двухсот лет назад. Через этот подземный проход длиной не более семидесяти метров можно было незаметно посылать за помощью, производить разведку, зайти неприятелю в тыл или самим устраивать засаду. Проход был расчищен и укреплён деревянными стойками. две новые параллельные стены с просветом между ними не более трёх метров вели от главных ворот крепости в глубину внешнего двора замка на расстояние около тридцати метров. Эти стены замыкали ещё две сторожевые башенки с надвратной галереей и второй подъёмной решёткой. Кованые прутья решёток сверху и снизу заканчивались стальными остриями. таким образом сразу за главными воротами крепости появилась ловушка (барбакан); в неё одновременно можно было загнать не менее двадцати всадников или до восьмидесяти солдат. будь эта ловушка построена раньше, пиратам не удалось бы так легко прорваться к замку. отныне попавшие в ловушку были обречены. со стен высотой восемь метров их можно было расстреливать из пистолей, ружей и арбалетов, забрасывать камнями.
Пьер и Антра, преуспевающая в математических науках, с увлечением помогали Учителю: рассчитывали расход материалов, выполняли чертежи, присматривали за мастерами. ремесленники и простые крестьяне, работавшие на укреплении крепости своего сюзеренна, преисполнились уважения к молодому сеньору. особенно после того, как Пьер, ему уже шёл семнадцатый год, ловко сбил на землю и отколотил палкой здоровенного верзилу, грубияна и задиру Жака Красное мурло, который постоянно досаждал своим хамством и ленью. Молчальник, наблюдавший не без удовольствия эту сцену со стен крепости, ограничился только одним замечанием.
– Эй, Пьер, – крикнул он, – не перестарайся, не сделай из этого лентяя калеку и дармоеда.
Учитель и Антра заново делали замеры высоты стен крепости, они намечали места для установки орудий, как своих, так и снятых с пиратского фрегата, обломки его ещё можно было рассмотреть со стен крепости, если повернуть подзорную трубу на запад.
нужно было дополнительно укрепить стену-туннель, веду-
щую к мощной батарее на утёсе. если бы батарея попала в руки неприятеля, то её орудиями можно было расстрелять весь замок. оттуда он просматривался как на ладони.
