скачать книгу бесплатно
– Нет. Жизнь – это борьба… С ней надо бороться, а не позорно сдаваться без боя!
– Но мы уже проиграли…
– Не правда, – возмутилась Люси. – Пока мы дышим, мы не имеем права считать себя побежденными. По крайней мере, я не собираюсь сдаваться! Люди часто хоронят себя задолго до своей смерти. И это печально… Жизнь настолько непредсказуемая штука, что никогда не знаешь, что от нее ждать. Все может измениться за один день! Как в худшую, так и в лучшую сторону… Это как игра в рулетку! Но главное, никогда не сдаваться! Если ты дышишь, значит, у тебя еще есть фишки и надо смело ставить их на кон. Знаешь, когда мне было четырнадцать и я жила с матерью алкоголичкой в заброшенном неотапливаемом доме, я и представить себе не могла, что когда-нибудь, я уеду в Москву и вырвусь из нищеты… что мое лицо будет сверкать на обложках глянцевых журналов и меня будут окружать куча богатых мужиков, готовые отдать огромные деньги только за одну ночь со мной… Конечно, я так же не думала чем мне придется за все это платить… У медали обычно две стороны… Но суть не меняется… жизнь штука безумно непредсказуемая. Ее нельзя предугадать… Это просто невозможно, черт побери!
Я смотрела на нее и просто не понимала: как в такой ситуации можно не падать духом и размышлять о жизни как о сюрпризе на Рождество? Ведь навряд ли ты ожидаешь, что в Рождественскую ночь, можешь обнаружить в подарочной упаковке какой-нибудь тухлый помидор вместо флакончика с любимой туалетной водой… А жизнь она такая… Она подбрасывает нам тухлые помидоры, когда мы меньше всего этого ждем…
– Конечно, многое в этой жизни зависит от нас самих… Когда я сама шла по головам и избавлялась от ненужных мне людей, я заплатила за это встречей с этим дьяволом – Маратом, который так просто погубил и мою жизнь… Да… это была расплата… – задумчиво произнесла Люси. – Моя тетка никогда меня не любила, относила меня к разряду уличной шпаны, называла малолетней шлюхой, хотя на тот момент я была чиста и невинна как капля россы на траве… Она говорила мне, что рано или поздно я пойду по стопам своей матери и буду прикладываться к бутылке. Тыкала меня плохими генами… Чертова сука… – со злостью прошипела Люси, а затем с усмешкой добавила, – Царство ей небесное. Но все когда-то воздается по заслугам. Я не верила в нашего Господа Бога и не желала ждать, когда он накажет человека, я делала это сама и без промедлений, чтобы он знал за что и почему. Я думала это гораздо справедливей… Поэтому и настало царство небесное этой старой карге, если оно есть… – Люси говорила как-то отстранено, словно сама с собой.
Я посмотрела на нее и округлила глаза.
– Ты что… убила ее?.. – ели слышно прошептала я.
– Зачем же так сразу – «убила»?.. – Люси перевела на меня взгляд. – Не нравится мне это слово… Я просто поспособствовала ускорению ее перехода в более лучший мир, – улыбка Люси напоминала больше оскал.
Я вздрогнула.
– Не будь таким нежным цветочком, Жанна. Наш мир таков: если ты сама за себя не постоишь, никто за тебя не постоит. Будешь слабой и всепрощающей, твои враги будут танцевать на твоей могиле. Поэтому я лучше станцую на их, чем они на моей! И я советую тебе, не быть такой изнеженной и следовать моему примеру… Ведь жизнь у нас одна! И только тебе выбирать кем ты в ней будешь: тряпкой, об которую все, кому не лень, обтирают ноги или бетонной стеной, об которую расшибают лоб! Я предпочитаю второе. И ничто меня не сломит… не то, в кого превратил меня Марат, не это чертово место… Я буду бороться…
– Это не так-то легко. Мои попытки отомстить и воскресить справедливость обернулись для меня унижением, отчаяньем и… тюрьмой…
– Ты тоже сама во всем виновата. Помимо желания мести и справедливости нужно еще включать мозги. Ты уперлась как баран в свою справедливость, опираясь на старые стереотипы, видимо привитые тебе с детства. Может быть такие как: «Добро побеждает зло» и все такое в том же духе. Но ты забыла, что ты живешь в реальном мире, сказки рано или поздно заканчиваются и нос к носу встречаешься с суровой действительностью. Для того чтобы победить нужно быть гибкой, а не биться лбом в закрытую дверь. Таким способом можно только расшибить лоб, а дверь не откроется. Нужно иметь гибкое мышление. Нужно видеть ситуацию со всех сторон. И если не можешь победить соперника силой, нужно проявлять смекалку и искать другие пути для победы. Да и кто ты такая чтобы бороться с мафией? Кого ты из себя возомнила? Нужно реально оценивать свои возможности и способности….
– Ну и какой же тогда у меня был вариант, чтобы отомстить и возобновить справедливость?! – в сердцах воскликнула я.
– Справедливости вообще нет, – фыркнула Люси. – А вот отомстить можно было. Уверенна есть масса вариантов. Просто об этом надо было думать. А ты этого не умеешь… Но ничего, – усмехнулась Люси, – самый хороший в жизни учитель – это опыт. Берет, конечно, дорого, но объясняет доходчиво. Я думаю это место тебе не зря дано… Говорят тюрьма многому учит…
– Тюрьма учит? Интересно, чему же? Как не сойти с ума и не покончить жизнь самоубийством, когда этого так сильно хочется?
– Ну это уже тебе решать… Может тебя она именно этому и научит… А если ты сделаешь другой выбор, то можешь приобрести бесценный опыт. Выдержав все это, ты будешь гораздо сильнее, ты можешь многое для себя понять… А времени подумать здесь будет предостаточно, ты уж поверь… Тюрьма – это место, где недостаток пространства компенсируется избытком свободного времени…
– В таком ограниченном пространстве избыток свободного времени не к чему… – горько хмыкнула я. – Люси… Ты и в правду убила… свою тетю? – как можно тише спросила я, – Как ты смогла такое совершить?
– А ты бы смогла убить эту Ларису и ее отца?
– Я не знаю…
– Поверь мне, была бы возможность, ты бы смогла… ненависть и гнев напрочь отключают другие чувства и эмоции…Тетка не давала мне жить, она постоянно издевалась надо мной, могла отлупить меня ремнем на котором были железные клепки… А я ничего не могла с этим сделать, потому что жила у нее дома. Мне некуда было уйти и не на что было жить. Когда я отправила ее к своим прабабкам, я словно, наконец, стала дышать.
– Как ты смогла… избежать тюрьмы?..
– Я стала подмешивать ей в еду яд в очень маленьких пропорция… – бесстрастно говорила девушка, – и он стал убивать ее постепенно… Медленно-медленно разрушая ее внутренние органы… Пока, в конце концов, она не заболела раком. Ее организм сгорел как спичка…
Мне стало не по себе от этого разговора, я поежилась и скрестила руки на груди.
– Ты очень жестокая… – не выдержала я.
– Это мир жестокий и я только ему соответствую, как его родное дитя, – сквозь зубы проговорила Люси. – Меня воспитала мать алкоголичка. Кроме жестокости и нищеты я ничего тогда в своей жизни не видела. И по твоему мнению я должна была вырасти доброй девчушкой с чистым сердцем и светлой душой?! Я отношусь к людям так, как они того заслуживают… Я отдаю всегда в двукратном размере. Если человек отнесется ко мне хорошо, то я оценю это и отплачу тем же вдвойне, а если плохо… – Люси не договорила, а просто посмотрела на меня в упор пронзительным взглядом. Я не выдержала его и опустила вниз глаза.
– Где ты достала яд? – вдруг спросила я.
– Моя мать когда-то была химиком. Она работала в научной лаборатории. До того как спилась. А спилась она из-за мужчин… Запомни, Жанн, никогда не позволяй мужчине занимать в твоей жизни главную роль! Они того не стоят! Это они должны быть у нас в ногах, а не мы у них! Мне кажется все несчастья из-за них… У них природа такая: разрушать жизни женщин…
– Да я и не собиралась больше никого из них к себе подпускать… Я давно решила для себя, что мне это не нужно…
–Ты лесби что ли?
– Нет, что ты! – тут же смутилась я и покраснела до кончиков ушей как помидор.
– Ладно, не в этом суть, – усмехнулась она и продолжила, – Мой отец ушел от нас к другой женщине, – продолжала Люси, – и после этого она встретила другого мужчину… Он переехал к нам. Через какое то время он стал пить… Затем он начал поднимать руку на мою мать и приставать ко мне. Я не знаю, как долго бы это продолжалось… Моя мать перестала ходить на работу, потому что была постоянно в синяках. А затем и вовсе запила… И после очередных побоев она решила избавиться от него своим методом. Благодаря своим познаниям в химии она сделала такой препарат который убивает организм постепенно при его употреблении в течении некоторого времени. И у экспертизы на вскрытии не возникает сомнений, что человек умер своей смертью. Так она и покончила с моим отчимом… А рецепт она передала мне… На всякий случай, если мне тоже на моем пути когда-нибудь встретиться такой же козел…
– Да уж… заботливая мама, – пробормотала я.
– Была когда-то заботливой, пока не спилась окончательно, – как ни в чем небывало произнесла Люси. – Потом когда она допилась до ручки, я решила на ней испробовать ее же зелье…И успешно. Никто ни о чем не догадался.
– Ты убила собственную мать?..
– Она уже все равно была не жилец… Ее убила не я, а водка… Моя настоящая мать умерла давно, задолго до того как я подсыпала ей эту отраву. Смотрела фильм про зомби? Когда человек превращается в зомби, это уже не твой брат, друг или просто знакомый – это зомби и его надо мочить… Вот так и моя мать… Она уже ничего не соображала и не видела ничего кроме бутылки и я просто освободила ее, потому что она мучила не только меня, но и себя…
Мое сердце сжалось. Я не знала как относится к своей новой знакомой и стоило ли с ней продолжать общение после всего того, что я услышала. Но других вариантов у меня не было… Быть одиночкой и мучится от душераздирающих собственных мыслей меня нисколько не прельщало. Да и вообще, могла ли я ее судить… Никто не знает что со мной сделает тюрьма и каким я человеком отсюда выйду, возможно ни чем не лучше, чем эта Люси…
– Ты знаешь, Жанна, я отношусь к жизни как к полосе препятствий… – говорила она. – Если нет препятствий – это не жизнь… Я как личность пропадала, когда была зависимой… Но сейчас, я все прекрасно соображаю и хочу вернуть себя и свое «Я». И я не боюсь тюрьмы… самое страшное я уже прошла. Теперь мне кажется, что я не боюсь ничего…
– Первый раз встречаю человека с такими взглядами на жизнь… – промямлила я.
– Ты тут и не таких еще повстречаешь…
На этом наш долгий разговор с Люси был закончен.
Считала ли я ее плохим человеком? Была ли она мне противна после всего, что я о ней узнала? Мои стереотипы рушились так же как и моя жизнь… И мне становилось страшно от того, что же я буду думать завтра? Каким я человеком буду или стану из-за воздействия места и людей с которыми я нахожусь? Люси была наркоманкой и элитной проституткой… убийцей… Раньше бы я поморщила нос от такого сорта людей и в жизни бы не стала даже общаться с ними. А сейчас я не испытываю и капли отвращения… Мир словно для меня перевернулся раз и навсегда…
ГЛАВА 5
С отстойника нас перевели в общую камеру. Все было как во сне…
В так называемой «хате» было много женщин… Наверно около двадцати человек… Я была с Люси… Как я рада, что все это время я была с Люси, иначе бы я просто сошла с ума.
– Нужно быть крайне осторожными, – шепнула она мне, – В женском СИЗО нет понятий, здесь творится беспредел. Здесь могут порезать, побить, и даже убить по причине и без, семьдесят процентов сидящих в СИЗО – это убийцы – бытовушницы и только остальные тридцать процентов сидят за грабёж, хулиганку и наркотики…
По моему телу пошли мурашки.
Мы заняли свободные шконки. Я легла и уткнулась носом в подушку, чтобы никто не видел моего лица. Чтобы никто не понял, что мне страшно…
В камере все перешёптывались, видимо наше с Люси появление вызвало интерес.
Я почувствовала, как кто-то тыкнул меня в бок.
– Курить есть? – спросила меня прокуренным голосом тучная женщина лет сорока. Ее взгляд был таким, словно она была готова в любую минуту наброситься на меня.
– Не курю… – ответила я.
– Не куришь, говоришь? А от самой-то душком сигаретным прет…
– На меня дымили…
– А может ты просто сука жадная?
Я вжалась.
– Не курю… – еще раз повторила я.
Женщина, вдруг, развернулась и ушла от меня прочь.
Я с облегчением вздохнула, но не тут-то было. Эта тучная баба вновь вернулась ко мне, держа в руках какое-то грязное белье.
– Как звать тебя? – спросила она.
– Жанна…
– Как-как?
– Жанна, – еще раз повторила я более громко.
– Жаба? – переспросила она и заржала на всю камеру.
Ее поддержало несколько сокамерниц.
Женщина явно издевалась надо мной и нарывалась на конфликт. Я еще больше съежилась и сжала кулаки.
– Ладно, не нервничай, девка. Вижу ты совсем малая еще. Знаешь, что старших надо уважать и слушаться? – спросила она.
Я кивнула.
– Я тут тебе бельишко принесла, постираешь, высушишь и мне отдашь. Поняла?
Женщина кинула мне свое грязное белье.
Я смотрела на нее и понимала: что либо я сейчас вступлюсь за себя, либо навсегда буду шестеркой, об которую все, кому не лень, будут вытирать ноги. Женщина была полной и гораздо превосходила меня в физическом плане. Возможно ее один удар может запросто вышибить мне мозги. Но поддаваться страху было нельзя. Я должна была выдержать… Будь, что будет.
– Я не буду этого делать… – если слышно произнесла я.
– Малая, ты что-то не расслышала? Я тебе сказала: постираешь, высушишь и отдашь, – почти прокричала она грозным голосом.
Я спихнула ее белье со своей шконки.
– Я не буду этого делать, – вновь сказала я.
– Ах ты мерзкая тварь! – завопила она и набросилась на меня.
Она сильно вцепилась мне в волосы, я стала кричать и стараться вырваться из ее цепких рук, но у меня ничего не выходило. Женщина была гораздо сильнее меня. – Сука!!! – кричала она, пытаясь расцарапать мне лицо.
– Отстань от нее!!! – услышала я голос Люси.
Люси попыталась оттащит эту сумасшедшую и началась большая потасовка, потому что в нашу «разборку» подключились еще несколько сокамерниц. Видимо кто-то вступился за нас. И я уже не понимала, кто с кем бьется и за что…
Затем дверь открылась, забежали конвойные. Нас всех растащили.
Меня подняли с пола и куда-то увели… наверно это был медпункт…
– Как это произошло? – обрабатывая мои многочисленные раны, безразличным, но довольно грозным голосом спросила медсестра.
– Упала… – тихо ответила я.
Медсестра тут же скривилась в усмешке и продолжила свою работу.
Я имела мало информации о тюрьме, прежде чем сюда попасть, но я точно знала одно: «стукачить» нельзя… иначе у меня просто нет шансов выжить…
Женщина, которая набросилась на меня, в драке рассекла мне бровь. Так странно, но тогда я даже не чувствовала боли… Боль стала чувствоваться только теперь, но она меня мало волновала… Теперь меня беспокоила только моя жизнь… Я, вдруг, поняла, что дико хочу жить! Я очень хочу выйти отсюда живой…
Меня привели обратно в камеру. Дверь закрылась и я вернулась к своей шконке.
Ко мне тут же подошла Люси.
– Как ты? – спросила она обеспокоенным голосом.
– Нормально… – как-то хрипло ответила я. Во рту все пересохло.
К нам подошла пожилая тетка. На вид обычная бабуля, но что-то мне подсказывало, что это не так…
– Все хорошо… – прошептала Люси, чувствуя, как я напряглась.
– Как зовут тебя? – спросила женщина.
– Жанна… – ответила я, стараясь скрыть свою нервозность, но отрывистый голос меня выдавал.
– Меня зовут Матильда. С Люси я уже познакомилась.
– Матильда помогла нам на стычке… – пояснила Люси, – И она принимает нас в свою семью…
Тогда я еще не понимала, что это значило. И мой, на тот момент, воспаленный разум сначала истолковал это неправильно. Я подумала, что эта сумасшедшая бабуля решила нас удочерить. Не смотря на странность предложения, я тогда была согласна на все, лишь бы получить еще какую-нибудь поддержку со стороны, чтобы иметь возможность дать отпор недоброжелателям. А эта тетя внушала трепет, была в ее глазах какая-то неудержимая сила и твердость. Уже после я узнала, что в женских тюрьмах живут «семьями». «Семьей» называли группу сокамерниц, внутри которой все поддерживали друг друга как могли.
Матильда, приняв нас в свою семью, дала нам огромную поддержку, без которой нам было бы очень трудно выжить в суровых тюремных условиях. Здесь молодых и красивых обычно старались сразу унизить и опустить на самое дно. Вообще оказалось, что чисто женское общество гораздо суровее и жестче мужского. В женщинах было много зависти, раздражительности, злобы, желание склок и сплетен… А все потому что у слабого пола более сложная и утонченная душевная организация, которая не выдерживала таких жестких условий и грубого обращения. Психологическое состояние давало сбой, и негатив, раздражение и гнев выплескивались здесь со всех сторон. Состояние, так называемого предменструального синдрома, здесь увеличивался как минимум вдвое, что на мой взгляд делал тюремную жизнь более опасной и невыносимой… попытки суицида и убийства здесь не были редкостью…
Если бы не Матильда, то возможно, мое времяпровождение в СИЗО закончилось бы более плачевно.
Наша «спасительница» Матильда обладала довольно высоким ростом для женщины, крупными формами и темными чуть поредевшими волосами, которые были почти всегда заплетены в нехитрую кулю. На вид ей было около пятидесяти пяти – шестидесяти лет. Из-за ее черных густых бровей, которые никогда не знали пинцета, ее взгляд казался суровым и тяжелым. Матильду еще называли «Черной Мамочкой». Она была вдовой известного криминального авторитета. Когда ее мужа убили, она взяла его дела в свои руки, и даже управляла одной из преступных группировок Москвы, в которой со временем стали преобладать женщины, потому что большинство мужчин отказывались подчиняться Матильде из-за ее принадлежности к слабому полу. Законы в криминальном мире были строги и женщине было очень сложно или практически невозможно выбиться в лидеры. Но Матильда имела по истине волевой характер и трудностей не боялась, считая что без них жизнь была бы намного скучней… С помощью оставшейся после мужа власти, она все же смогла отыскать убийцу своего покойного супруга и жестоко расправиться с ним, тем самым укрепив свой авторитет среди криминальных кругов. Черная Мамочка мотала не один срок, поэтому она знала все законы тюрьмы и была в ней как рыба в воде. Матильду обвиняли в мошенничестве особо крупного размера. Соответственно, благодаря своему привилегированному положению в таких местах, Матильда была главной в камере, чем нам несказанно повезло. Быть в ее семье уже значило превосходить многих сокамерниц. Но мы с Люси знали, что рано или поздно нам придется за это платить. Рано или поздно Матильда потребует должок… а вот что ей может понадобиться от нас, никто еще не догадывался…
Время стало тянуться… постепенно я привыкала к тюремной жизни и с ужасом ждала суда. Постоянные допросы, давление следователей… я очень устала от этого, но держалась… держалась из последних сил… Я знала, что меня посадят. У меня не было денег на хороших адвокатов, у меня практически не было никакой поддержки с воли… Только Светка, которая регулярно возила мне передачки, плакала на коротких встречах и постоянно писала письма, которые как мне казалось, были просто пропитаны ее слезами… Больше всего на свете я ценила ее дружбу. Это была настоящая бескорыстная преданная дружба, дороже золота и дороже всего на свете.
