скачать книгу бесплатно
О главном
Герман Алексеевич Еременко
«Бытует мнение: если ты исследователь, тебе не до поэзии, а если ты поэт, тебе не до науки. Вспоминается крыловское: «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник». Жизнь опровергла эту басню.
Герман Еременко
О главном
Светлой памяти
бесконечно дорогого и любимого
супруга, отца и дедушки
посвящается
На обложке книги вид г. Магадана с Марчеканской сопки (705 метров над уровнем моря).
Мнение издательства может не совпадать с мнением автора
Предисловие
(Из воспоминаний автора)
«Как-то листая газету с объявлениями, я случайно увидел в разделе «Знакомства» безликие, отягощенные канцеляризмами попытки дать свой портрет и описать лицо желаемое. Сложилась своего рода традиция: «Такой-то без в/п и без ж/п, рост, вес – желает познакомиться и т. д.».
Захотелось радикально отойти от этой нелепой традиции.
О себе я написал бы веселее, не теряя важной информации (рост, вес и т. п., но без упоминания в/п и ж/п) с традиционным преувеличением достоинств:
Некурящий и непьющий,
От того и вид цветущий.
Джентльмен нестарых лет,
Кандидат наук, поэт.
С весом чуть за девяносто,
Метр восемьдесят ростом.
И с характером прекрасным —
Добрым, нежным, чутким, страстным.
Весь в объятиях мечты:
«О, судьба моя, где ты?»
Уверен, что на это веселое послание откликнулись бы.»
* * *
«Самое первое стихотворение я написал в возрасте шести лет. Шла война. Стихотворение было о том, как экипаж нашего бомбардировщика летел в тыл врага, бомбил, но на обратном пути его сбили зенитки врага и пилот направил горящий самолет на скопление немецких машин на земле. От этого первого стихотворения в памяти осталось последнее четверостишие. Именно с ним были связаны мои сильнейшие детские переживания. Какие? Чтобы это понять, придется привести последнее четверостишие того стихотворения. Не судите строго – ведь мне тогда было шесть лет:
Вечная слава героям,
павшим в боях за свободу,
за Родину, за Отчизну,
за все, что любимо народом.
И вот, когда мы все оказались перед тарелкой репродуктора на улице, я услышал голос Левитана: «Внимание! Внимание! Передаем речь Верховного Главнокомандующего Советского Союза товарища Сталина…».
Вдруг я услышал слова: «Вечная слава героям, павшим в боях за свободу…».
Я похолодел: «Откуда СТАЛИН узнал о моих стихах? Что я пережил за мгновенье перед тем, как вождь продолжил: «…и независимость нашей Родины». Отлегло».
«…»
«Я часто задумывался – с чего началось мое увлечение поэзией?
Может быть в момент, когда я испытал настоящее потрясение, прочтя в букваре строки:
«Румяной зарею покрылся восток,
В селе за рекою потух огонек».
Парадоксально, но с этих слов – «потух огонек», возможно, зажегся во мне «огонек интереса к поэзии».
Или это случилось тогда, когда мы сидели в классе и царапали на партах, что кому взбредет в голову. А учительница принесла и повесила рисунок, изображающий «царапающего» и стихи под ним:
«Стыд и позор Иванову Василию.
Он нацарапал на парте фамилию».
Сила этого немудреного стишка была необычайной. После этого никто ничего на парте царапнуть не смел.
Детство мое прошло в Магадане – городе у Охотского моря, где частые туманы. И первые стихи я написал там же, где естественно рифмовались слова «Магадан» и «туман».
Там же началось увлечение Маяковским.
Отсюда и шутливые стихи, в подражание Маяковскому, написанные в шестнадцать лет:
«Цельте глаз,
Чтобы понять, кто я.
Напрягите зрение.
Видите – огромен как?
Я
Герман
Алексеевич
Еременко».
Прочитал – посмеялись.
Только спустя годы я открыл для себя других поэтов и прежде всего Тютчева. Тютчев – величайший поэт России. Почти все его стихотворения – настоящие бриллианты.
Не так давно от одного моего коллеги из нашего института я услышал, что ему нравятся мои стихи.
Это приятно.
В предисловии естественно дать ответ на вопрос: почему это напечатано?
На этот счет у меня есть стихотворение под названием:
«Невероятное совпадение»
Инициалы – Г.А.Е.
Живу на «Старом Гае».
И в магазин «На Гае»
Хожу, в закупках спец.
И часто так бывает —
Иду и сочиняю.
Откуда это рвение?
В чем цель, трудов венец?
А цель моя такая —
Читатель, точно знаю,
Сей опус мой листая,
Найдет стихотворение
И скажет: «Молодец!»
* * *
«Бытует мнение: если ты исследователь, тебе не до поэзии, а если ты поэт, тебе не до науки.
Вспоминается крыловское: «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник».
Жизнь опровергла эту басню.
Яркий пример – Дмитрий Иванович Менделеев, который помимо основной многогранной научной и преподавательской деятельности мастерил отличные чемоданы.
Исключения бывают. Меня с детства волновал феномен А.П.Бородина – химика, композитора и университетского профессора. Троекратные нагрузки рано свели его в могилу. И за гробом шли две группы людей, незнакомых друг с другом – химики и музыканты.
Моя гипотеза:
А что, если переключение с науки на литературу, искусство выступает в качестве мощного импульса иного творчества?
Поверьте мне. Это так.
Одностороннее развитие, работа на одном полушарии мозга – нечто однобокое, не дающее всего богатства впечатлений, всей радости творческой жизни».
…
«Поэты как исследователи – всегда романтики.
Я знаю, в чем силен:
Я – гость из будущего.
Я из иных времен.
Я призван объяснить,
Как следует творить,
Два дела одинаково любить.
Два сложных и великих дела!»
…
«Ученый и поэт,
Что вдруг сошлись во мне
В душевной глубине.
И счастлив я вдвойне,
Что я совсем другой
В гармонии такой».
…
«Пушкин писал:
«Усталый с Музою я прекращаю спор».
А я не прекращаю этот спор,
А потому, что у меня две Музы.
Нам хорошо от нашего союза.
В обеих Муз влюблен я до сих пор!»
Герман Еременко
Часть первая
Стихотворения о главном
Межвековой звездный миг
(Написано в ночь со второго на третье тысячелетие)
Межвековой звездный миг!
Миг, изменивший меня!
Понял. Увидел. Постиг.
Время седлать коня!
Конь мой копытами бьет.
Искры летят от подков.
Мысль! Твой безумный полет
Толщу пронзает веков!
Срок для сомнений истек.
Вера моя велика!
Цель так прекрасна – рывок
В будущие века!
Верю в лихого коня,
Бег его быстрый такой.
Конь мой, порадуй меня!
