скачать книгу бесплатно
«Я иду к тебе, малышка», – ледяные уколы тут же вонзаются, пронизывая тело насквозь.
Мгновенно мир превращается в размытую картину, на которой видны только очертания и слегка заметны цвета. Я пытаюсь уберечь глаза от кислотных капель, складывая одну руку домиком над бровями. Второй рукой я крепко прижимаю к себе пластиковый пакет, который уже дымиться в некоторых местах. Тело обжигает. Я быстро бегу к другой крыше и встаю под неё.
Смотря на кисти и пальцы, невольно сморщиваюсь от боли. Волдыри полностью покрывают их, а там, где дождь проел всё едва ли не до мяса, можно ощутить к тому же и сильную пульсацию. Лицо также щиплет, и в пару мгновений небольшие царапинки превращаются в огромные, кровоточащие раны. Я тяжело дышу и пытаюсь совладать с болью и страхом, которые, словно волны, захлёстывают с головой. Гром сокрушает улицу и превращает проспект в поле боя. Вспышки, темнота и снова вспышки- всё, что можно увидеть. Внутри нарастает паника, а внутренний голос визжит нестерпимым тоном: «Беги! Беги скорее!». Я срываюсь с места, повинуясь интуиции, несусь по неживой, холодной и мокрой дороге. На мгновение все мысли покидают меня, оставляя лишь чувства страха, пустоты и смятения. Словно загнанный зверь, я мечусь от одного тротуара к другому, не различая ничего: ни домов, ни неба, ни земли. Внезапно голова проясняется и то, что я вижу перед собой, заставляет вздохнуть от облегчения. Моя рука крепко сжимает дверную ручку подвала. Я резко поворачиваю её вниз, грубо дёргаю дверь на себя и скрываюсь за ней.
Телом прислоняюсь к стене. В коридоре очень тихо. Настолько тихо, что я могу услышать стук собственного сердца, которое бьётся в ритме дождя. Я поворачиваю голову и гляжу вниз на дверь, ведущую в мою «квартиру». Отрываюсь от стены, как вдруг до моих ушей доходит слабый стон. Лишь через несколько секунд я понимаю, что он принадлежит мне. Глаза застилает едкая вода, а в голову резко врывается адская боль, от которой меня пошатывает из стороны в сторону. Ведя рукой по стене, чтобы не упасть, я дохожу до железной двери и тихонько открываю её.
Сплошная темнота режет глаза, которые и без того ничего не видят. Ни в кухне, ни в спальне нет света. Сестрёнка. Если с ней что-то случилось, я не переживу этого. Бросая все сумки, забываю о боли. Нужно найти её во что бы это ни стало. Шаркаю ногами по полу коридора, быстро приближаясь ко входу на кухню. Никого. Только темнота. Я начинаю паниковать, руками опираясь на небольшую тумбу. Слёзы невольно прокладывают дорожки по щекам. От страха потери, кровь приливает прямо к голове.
Внезапно я слышу тихий скрежет двери за спиной.
– Дея? – тоненький детский голос нарушает мёртвую тишину.
Из моей груди вырывается приглушённый стон облегчения. Она в порядке. Я зря волновалась. Моё тело резко поворачивается и кидается к сестрёнке.
– Аври! – не своим голосом взвизгиваю я, после чего ощущаю, как из глаз бегут уже целые ручьи.
Малышка прижимается к мне всем своим хрупким телом, бережно обнимая за шею, но при этом настолько крепко, что её ручки ни разу не разъединились. Она перепугалась не меньше меня, ведь я никогда прежде не оставляла её одну в такое время.
Аври слегка отстраняется, но лишь для того, чтобы посмотреть на меня.
– Что с тобой? – её губы искажаются в лёгком удивлении.
– Попала под дождь, – крепче прижимая её к себе, отвечаю я. – Ты сидела одна?
Сестрёнка виновато опускает маленькие глазки в пол и бросает неуверенный взгляд на дверь, ведущую в спальню. Смысл её действий доходит до меня слишком поздно, потому что на пороге кухни уже вырастает огромная фигура. Анаэль замерает, очевидно не ожидав увидеть сцену объятий. Его рука смущённо касается шеи, а затем изящные пальцы проходят сквозь и без того взъерошенные волосы.
– Прошу прощения, я не хотел мешать, – произносит он, но при этом в его тоне не слышно ни капли сожаления.
Падший проходит до тумбочки и наливает стакан воды. Сделав пару шумных глотков, он усмехается.
– Ты можешь не смотреть на меня так? Чувствую себя антилопой на водопое, за которой в кустах наблюдет хищник.
Действительно, я сижу, не сводя с него глаз. Мой рот слегка приоткрывается от удивления, и я уже не прижимаю к себе сестрёнку так крепко.
– Ты уже можешь ходить? – ошеломлённо произношу я.
– А ты уже списала меня, да?
– Нет, но ты выглядел паршиво во время нашей последней беседы.
Даже в такой кромешной темноте, рассеваемой лишь тусклым светом свечи, я вижу, как сверкают огненные глаза.
– Кто тут выглядит паршиво, ещё разобраться надо, – его губы искажаются в едкой ухмылке, а лицо приобретает выражение «крутого парня». – Я быстро восстанавливаюсь, в отличии от тебя.
Моё тело мгновенно реагирует на смесь издевательства с оскорблением напряжением всех мышц. Я стискиваю зубы от неприязни, но выдавливаю из себя улыбку, когда поворачиваюсь к сестре.
– Иди в коридор, Аври. Там для тебя есть маленький подарок в плюшевой сумке, – с искренней добротой и любовью говорю я.
Маленькая девочка тут же оживляется и с радостным, предвкушающим криком выбегает из кухни. Мой настрой тут же меняется, когда я вновь смотрю на демона. Я уже открыла рот, чтобы попросить его пройти в спальню для разговора, но Анаэль будто прочитав мои мысли, внезапно ставит стакан с недопитой водой рядом с чайником и молча отправляется в комнату. Я следую за ним.
– Аври? – наклонив голову в бок, спрашивает он, встав у кровати и дождавшись, когда я закрою дверь.
– Да, а что?
– Её так и зовут?
– Да, – вновь повторяю я. – Какие-то проблемы? У демонов аллергия на это имя?
Анаэль морщится и выглядит слегка сбитым с толку.
– Не оскорбляй меня, я не демон, забыла?
Он внимательно смотрит в мои глаза, будто изучая каждый оттенок радужки, а затем раздражённо смыкает веки и нервно проводит рукой по волосам.
«Один – ноль, пернатый!» – восторженно думаю я, мысленно представляя, как скачу по комнате от радости. Внешне же я, конечно же, остаюсь спокойна.
– Нет у меня аллергии, но это странно… – наконец говорит он, и его лицо напрягается. – Забудь, – заключает он, сопровождая это обречённым взмахом руки.
Нет, мне определённо не нравится этот разговор. Он должен выложить мне правду, или я достану сама её из него, пусть даже прибегнув к старым, мучительным пыткам с отрезанием конечностей, или как там ещё пытали во времена Средневековья.
– Что не так с её именем? – мой голос наливается сталью и становится осязаемо твёрдым.
В спальне снова нависает тишина. Вот почему он имеет привычку превращать и без того напряжённые моменты в тяжелейшие вечера моей жизни?
– Не горячись. Для начала скажи мне, полное имя твоей сестры ведь не Аври? – равнодушно произносят идеальные губы, которые частично прикрыты такой же совершенной ладонью.
– Откуда ты знаешь? – щурясь, отвечаю я. Мой взгляд невольно пробегает по предметам в тёмной комнате.
Но демон не спешил отвечать. Он ждал моего прямого подтверждения. Я уже начала раздражаться из-за его упрямства, как вдруг он произносит:
– Аврелия, так ведь зовут её?
Меня парализует шок. Тётя и дядя когда-то сами придумали это имя. Его никто не знал из посторонних. И теперь какой-то парень, пусть даже скинутый с небес, называет её не «Аврил», как все, а «Аврелия» – её настоящим и единственно верным именем.
– Откуда… – начала было говорить я, едва ворочая во рту онемевшим от удивления языком, как вдруг Анаэль несколькими шагами пересекает комнату и прижимает меня к стене, прикрывая мой рот рукой и задевая ещё пока свежие раны от дождя.
– Я расскажу тебе, но для начала, ты должна понять, что не всё так просто. Мой и твой мир… точнее, то, что от него осталось, – тут его глаза приобретают уже знакомый оттенок ехидства – неразрывно связаны на протяжении миллиардов лет. Иногда происходит то, что люди не в состоянии понять или осмыслить.
– Что за бред ты несёшь? – ворчу ему в руку я.
Анаэль сильнее прижимает её к моим губам.
– Тихо. Я пытаюсь сказать, что мой рассказ может вогнать тебя в транс или депрессию, – он пробегается по мне оценивающим взглядом. – Хотя нет, тебя скорее это приведёт в ярость, а меня к поломанным крыльям.
Я вновь впадаю в оцепенение. У демонов так принято: сначала запугать, а потом смеяться?
– Сядь, – резко приказывает он и за руку усаживает меня на кровать. – Готова слушать меня и не распускать руки?
Я поражённо несколько раз моргаю, а затем утвердительно киваю головой, ерзая на кровати от напряжения.
– Готова.
Анаэль обречённо вздыхает, нависая над мной. Все его жесты, взгляды, выдают ведение настоящей внутренней борьбы. Каждая мышца на волевом лице будто танцует свой никому не известный танец. От того, что даже такой хам, как он, подбирает слова и выглядит неуверенным, мне становится ещё больше не по себе. Насколько должен быть ужасным его рассказ, если он так ведёт себя? Наконец, падший заканчивает терзать себя раздумьями, очевидно следуя одному прекрасному плану: «Будь, что будет!».
– Дея, я пал давно. И жил в Аду до тех пор, пока мне не повелели выполнить одно задание, – его серьёзный и мёртвый тон заставляет корни моих волос встать дыбом.
– …К-какое?
Он вновь смотрит в мои глаза, словно говоря: «Я не виноват», а затем произносит:
– Мне сказали, что я должен убить юного ангела, по имени Аврелия, которого найду на Поверхности. Дея, я должен убить твою сестру и навсегда отдать её душу Люциферу.
«Один-миллион» – нервно проносится в голове, а затем мой мир взрывается и разлетается на множество маленьких частиц.
Глава 4
Я совершенно не чувствую своего тела. Только что Анаэль уничтожил всё, что я пыталась сохранить или построить. Я думала, что он поможет мне, что обрела невероятно мощного союзника, а вместо этого пригрела врага-убийцу, мечтающего лишить жизни единственного человека, ради которого до сих пор бьётся моё сердце.
– Убирайся! – визжу я, соскакивая с кровати, и толкая парня изо всех сил в грудь.
Анаэль отступает на шаг назад, но не дальше. Я снова кидаюсь, пытаясь ударить его как можно сильнее и больнее. Замахиваюсь кулаком, метя прямо в нос, но его тяжёлая и быстрая рука останавливает мой удар на расстоянии примерно в двадцать сантиметров от лица. Он пытается успокоить меня, хватая за плечи.
– Дея, – его глаза вспыхивают беспокойством. Он явно не ожидал такого рьяного сопротивления с моей стороны.
Но я продолжаю кричать. Мой мозг отказывается воспринимать какую-либо информацию, кроме уже полученной ранее. Я нервно задыхаюсь от ужаса, чуть ли не физически ощущая угрозу. Я клялась защищать Аври! Я дала обещание её матери уберечь сестру и отвезти её в этот город беженцев, когда уносила ноги из горящей, разрушающейся многоэтажки! А теперь что? Приходит какая-то птица и пытается отнять последнее, что связывает меня с прошлой жизнью, в которой существовало слово «семья»? Никогда.
– Уходи! – мой голос будто бы фоном звучит где-то далеко. – Убирайся! Не смей трогать её!
Анаэль что-то говорит мне. Его слова неразборчивым шумом гудят в голове, но абсолютно лишены чёткости. Я снова делаю выпад вперёд. Всё тело сначала парализует страх, но затем отчаянье и пустота возвращаются двойной порцией адреналина. Кровь словно закипает, и в следующее мгновение я не вижу ничего, кроме демона, который представляет угрозу. Перед глазами встаёт лицо маленькой сестрёнки, её улыбка. Затем я вижу дымящиеся обломки своего дома и женщину, которой уже нельзя помочь. Наверное, её безжизненные, стеклянные глаза будут преследовать меня всегда, ведь я стояла всего в нескольких метрах, когда громадная, тяжёлая бетонная плита упала, выбивая из них жизнь.
– Остановись! Хватит!
Я моргаю. Воспоминания сменяются изображением ярких, янтарных глаз. С трудом фокусирую зрение и вижу лицо, на котором отражается ужас и, может быть, даже страх. Анаэль и я стоим посреди спальни. Его грудь вздымается так, словно он только что боролся с чудовищем. Всё тело напряглось, видно каждую, даже мельчайшую мышцу. Руки прижимают меня к стене за плечи настолько крепко, что я чувствую затылком гладкий бетон. Падший, не моргая, смотрит на меня. В ладонях я ощущаю что-то мягкое и приятное. Невольно слегка опускаю взгляд, чтобы посмотреть на руку. Мой кулак сжимает какую-то непонятную, похожую на неровно нарезанные куски ткани, массу чёрного цвета. Я осторожно разжимаю ладонь и тихо взвизгиваю. Это перья. Вернее, то, что от них осталось. Мой рот приоткрывается от удивления, когда приходит осознание того, что я сделала.
– Что? – невнятно бормочу я.– Это…
Анаэль тоже смотрит на мою ладонь. В его глазах отражается боль, заставляющая блёкнуть огненный, янтарный цвет. Он тяжело вздыхает, но ничего не говорит. В этот момент мне становится стыдно как никогда до этого.
– Анаэль, я не хотела…
– Забудь. – отречённым голосом перебивает он. – Лучше послушай меня. Я не собираюсь причинять боль твоей сестре. Видишь ли, пока ты там на поверхности играла в добытчика – экстремала, я успокаивал её здесь.
Забывая, как дышать, мой стыд мгновенно сменяется яростью и злостью.
– Ты подходил к ней? – повышая тон, требую ответа я.
– Конечно подходил, – его невозмутимый настрой ещё больше разжигает гневный огонь в моей душе. – Она ревела.
– Можно подумать, что у тебя есть чувства.
Анаэль бросает на меня обиженный взгляд и отходит на два шага назад, давая мне возможность встать на ноги, и освобождая из плена своих сильных рук.
– К твоему сведенью, падшие ангелы не лишены чувств. Мы испытываем эмоции точно также, как и люди.
– Но ты убийца! – не унимаюсь я. – Ты хотел уничтожить маленькую девочку. Знаешь, что я думаю? Ты – жестокая, беспощадная, лишённая ума, птица – убийца!
– Сказала девчонка, которая только что хотела общипать меня заживо!
Действительно, это я упустила.
– Это ты довёл меня до такого состояния!
– Браво, – вдруг зааплодировал он. – Давай теперь искать виноватого.
Меня трясёт от раздражения. Резкие выдохи-вдохи помогают хоть как-то сдерживаться и не закричать вновь.
– Хорошо. Тогда ответь мне на один вопрос, Анаэль. Что падший ангел забыл в этом мире, если же не пошёл на задание? Что ты здесь делаешь?
Парень натянуто улыбается и выпрямляет спину, расправляя свои невероятно большие крылья.
– Я пришёл сюда по приказу, да, – медленно говорит он, словно специально растягивая слова. – Но лишь потому, что другого выхода из Ада у меня не было. Я просто воспользовался возможностью сбежать.
Молча выжидая продолжение ответа, я упираюсь руками в талию и слегка наклоняюсь вперёд. Падший закатывает глаза и недовольно продолжает:
– Извини, но человеческая девушка не входит в круг тех, перед кем я буду изливать душу.
Его пальцы нервно трутся друг об друга, но в голос вложена вся жёсткость, поэтому сразу становится ясно, вытягивать информацию прямо сейчас – неблагодарное занятие. Я киваю, мысленно отмечая для себя то, что должна всё-таки выведать, зачем он поднялся сюда. Что-то подсказывало мне, что это прямо касается меня или моей сестры.
Напряжение, царившее в комнате, внезапно нарушает стук, и дверь слегка приоткрывается. Из небольшой щёлки возникает голова Аври. Девочка улыбается, но при одном взгляде на наши лица, её улыбка исчезает.
– Эм… я только хотела сказать «спасибо», – смущённо шепчет она и опускает глазки на пол.
Я бросаю взгляд на Анаэль, который говорит: «Не смей ей это рассказывать» и «Вот это милейшее существо ты хотел убить?!». Ответом мне стал лишь пристальный взгляд и недовольное цоканье языком. Я быстро прохожу к сестре и беру её на руки.
– Хочешь рассмотрим подарки вместе? – нежно говорю я, заправляя выбившуюся прядь её непослушных волос за ухо.
Лицо Аври озаряется теплотой и радостью, она широко улыбается и начинает по-детски, чисто смеяться.
– Конечно!
Я спускаю малышку с рук и смотрю, как сестрёнка вприпрыжку бежит в нашу комнату за плющевой сумкой.
Оставшийся вечер проходит довольно тихо. Я и Аври сидим на её кровати и играем с Бейби Бон. Чуть позже она примеряет курточку, которую мне удалось раздобыть в магазине. Но ни на секунду я не могу избавиться от слов Анаэля, который теперь сидит в метре от нас на старом кресле и осторожно чистит свои перья.
Я бросаю на него случайный взгляд, и меня пробирает смех.
– Что смеёшься? – сверкая глазами обращается он ко мне.
