скачать книгу бесплатно
– А когда Вы сами были внутри фермы?
– Я? Не так давно. А на что там смотреть?
– Ну, чтобы знать, что там в действительности происходит, во избежание манипуляций и подмены фактов.
– Если честно, мне больше нравится смотреть на все это в более крупных масштабах. Судьба отдельных индивидуумов меня не интересует, мне интересна судьба общества в целом. Я считаю, это более правильный подход, а вникать в то, что происходит на ферме – пусть лучше этим занимается Станислава и ей подобные.
– Я с вами согласен.
Джозеф замешкался, его голос изменился. Я понимал, что мой собеседник был уже действительно пьян. Он продолжил:
– Вы рассуждаете о всякой чепухе. Серьёзно, вся эта информация – это просто шелуха на мозгах, понимаете, что я хочу сказать?
– Не особо.
– Впитывая в себя все эти сплетни и статистику, человек теряет реальную действительность. В ней намного больше умопомрачительного, чем кажется.
– Тут я с Вами соглашусь.
Он посмотрел по сторонам, чтобы оценить, насколько близко к нам находятся люди, и смогут ли они услышать сказанное.
– Хотите, я покажу кое-что действительно интересное?
– Прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас.
– Естественно, хочу.
– Тогда пойдем.
Мы вышли на улицу. Ночь была светлой, после душного зала на улице стало приятно и прохладно. Джозеф уверенно шел вперед, даже не оглядываясь, иду ли я за ним. Затем он остановился и подкурил сигарету, предложил мне, но я жестом отказался. Мы пошли дальше, брусчатку под ногами сменила грунтовая дорога. Я сказал Джозефу, что мы покидаем пределы фермы, на что он уверенно кивнул головой. Далее из темноты перед нами вынырнуло огромное, холодное здание. Оно было обгорожено грубым бетонным забором, возле которого росла трава выше пояса. Это было хранилище зерна и прочих продуктов. Мы с Джозефом прошли на территорию, нас встретил человек, которому он сказал, что я свой. Территория была обширной и пустой, на стоянке стояло много грузовых машин, к одной их них мы и направились. Человек, который нас встретил, откинул брезент, и мы залезли в прицеп грузовика.
Там лежал большой ящик и еще целая куча непонятных вещей.
Джозеф сказал мне:
– Надеюсь, Вы понимаете, что это всё между нами?
– Да, понимаю.
Он открыл ящик, в котором лежал гигантский человеческий череп.
– Это не слепок из гипса и не полёт человеческой фантазии, я видел их своими глазами и эту голову отсекли по моему заказу.
– Этот череп, он… Огромный.
– Ага, и мяса из него выходит как из десятка с вашей фермы, вот только…
Джозеф замолчал.
– Что только?
– Вот только затея бессмысленна, на рынок подобное генетическое чудо вывести невозможно, этот вид людей неприхотлив и до ужаса глуп. С первым же забоем я могу обанкротить все фермы и получить пулю в лоб.
– Много людей знают об этом?
– Вы один из сотни, а может быть и из нескольких десятков со всего мира.
Я сел на брезент и засмеялся. Джозеф предложил мне сигарету, в этот раз я просто не имел права отказаться.
– Интересно, что на это сказала бы Станислава.
– Я думаю, что она была бы довольна.
– С чего Вы взяли?
– Потому что это её изобретение. Она ездит по фермам и вставляет всем палки в колёса, она подготавливает почву будущим покупателям, на подсознательном уровне расставляя для них приоритеты в выращивании людей.
– Это все действительно так?
Он двинул плечами.
– Я был бы сумасшедшим, если бы всё это выдумал. Станислава моя дочь.
Некоторое время мы сидели молча, потом Джозеф вывел меня на дорогу, сделанную из брусчатки. Мы попрощались и разошлись в разные стороны.
Я шел и всматривался в ночные силуэты шиферной фермы, которая тянулась аж до горизонта. Наверное, там уже все давно спят мирным сном.
В зале я уже никого не застал, кроме Алисы Григорьевны. Она сидела среди горы пустой грязной посуды, допивала бокал шампанского и слушала тишину.
В такое время суток подвыпивших женщин её возраста закономерно тянет на откровения. Я подошел к ней.
– Ну… как все прошло?
– Не знаю… пока ещё не знаю, завтра будет виднее. Сейчас я очень устала и чувствую себя, будто выжатый лимон.
– Понимаю, Вы сегодня очень постарались.
– Постаралась… хм, вот может ты и единственный из всех, кто это заметил. Знаешь, иногда я думаю бросить всё это и самой стать беззаботной жительницей фермы, которой не надо думать и напрягать мозги, за которую уже сто раз подумали, как сегодня та молодая девушка…
– Станислава.
– Да, Станислава. Говорит мне, что там все несчастны. А кто последний раз запрашивал статистику самоубийств людей, живущих вне фермы? Почему о нас никто не заботится? И как в итоге получилось, что несчастная тут именно я?
– Вы не несчастны, Вы просто устали и хотите спать.
– А что поменяется завтра? Сколько мне ещё таких конференций предстоит пройти и сколько раз предстоит прийти к одному и тому же выводу, что я несчастна? Я не хочу ничего решать, я хочу быть глупой и беззаботной, как они.
Мы подошли к окну и взглянули на ферму.
– Посмотри на всё это. Правда же, прекрасно? Ведь там всё насколько просто, что не нужно этого даже пытаться осознавать. А счастье – оно в простоте. Простые люди более приятны в общении. Простая, одноцветная одежда выглядит на человеке более стильно и сдержанно. Любая песня или картина о простом тронет человека больше, чем завуалированная философия.
Я кивнул.
– Я с Вами полностью согласен, но уже поздно и нам нужно идти спать.
– Ты прав, надеюсь увидеться завтра.
Она допила шампанское, надела серое пальто и ушла.
Больше всего люди любят размышлять о том, чего никогда не видели, или о том, чего никогда не будет. Больше всего меня поразило, что одна группа людей, которая никак не относится ко второй, считают, что, имеют право размышлять о том, что им нужно для счастья. Хотя я уверен – если опросить жителей фермы, то для счастья им хватило бы лишь убрать тех людей, которые считают, что знают, что им нужно для счастья.
Человеку не нужна власть над ним, человеку нужен азарт в один момент стать одним из её представителей. Именно из-за этого азарта, который фундаментально сидит в каждом из нас, проблема искоренения власти человека над человеком невозможна. Лишь из-за собственного эгоизма, который грызёт нас и указывает «стань лучше, чем все остальные», я решил, что мне нужно познакомиться с жителями фермы. Наконец-то я смогу узнать, что они сами думают об окружающей их действительности.
Всю жизнь овца боится волка, но в итоге её убивает пастух. Боятся они волка или пастуха? А может быть, они и вовсе ничего не боятся, считая себя святыми мучениками, обречёнными на смерть?
На полу валялось конфетти и куски еды, упавшие из тарелок. Я все так же пялился в окно и размышлял, пока не начало светать. Затем я немного поел и еще посидел на скамейке. Я чувствовал приятную усталость, ту, которую люди чувствуют после пробежки.
Вдруг резко, будто удар молнии, пришло понимание, что моё время имеет лимит. Я поднялся и тут же побежал по направлению к ферме. Шиферная ферма пахла озоном, будто после дождя. Я уверенно вошел на территорию и тут же встретил одного из ярчайших её представителей. Передо мной стоял мальчик-подросток.
– Привет.
– Привет.
– Откуда ты? Я тебя раньше здесь не видел.
Мне пришлось ему соврать, чтобы вызвать доверие.
– Я из другого конца фермы.
– Вау, я никогда там не был, на другом конце. Но там были мои друзья, и они рассказывали мне, что у вас там опасно.
– Опасно?
– Именно. А что ты делаешь здесь?
– Ну, знаешь… я пришел к своей подружке.
– Подружке? Круто. Как её зовут? Вероятней всего, я её знаю.
– Ты задаёшь слишком много вопросов.
– А ты чужой человек, которого здесь никто не знает и непонятно зачем здесь находишься.
К нам подошел мужчина постарше.
– Марвин, ты что здесь делаешь? Я же сказал не выходить из-за двора, ты доделал свою работу?
Марвин опустил голову и ушел за шиферный забор. Мужчина подошел ближе и пожал мне руку.
– Я…
– Я слышал ваш разговор, ты здесь не местный. Не хочешь выпить? Я тебя кое с кем познакомлю.
Удача была сегодня явно на моей стороне.
– Я с удовольствием составлю вам компанию.
На какое-то мгновение я насторожился: а что если он меня раскусил и это ловушка? Что если они захотят мести и разорвут меня на части будто стая бродячих собак?
Мы шли молча, мой новый знакомый остановился.
– Ты правда из другого конца фермы?
– Да.
– Я хочу послушать твою музыку.
– Мою музыку?
Он с удивлением на меня посмотрел, и я понял, что задал действительно глупый вопрос.
– Да, ведь у каждого из нас есть своя музыка, этим мы и отличаемся от животных.
– Извини, это покажется, возможно, немного странным, но я не хочу петь, я немного не в духе.
– Да, это действительно странно, но я стараюсь принимать людей такими, как они есть. Какое у тебя имя?
– Я Стас.
– Меня зовут Балу, но знакомые и друзья зовут меня Липа.
Мы крепко пожали друг другу руки.
– Почему Липа?
Он убрал взгляд.
– Криминальное прошлое. Пойдём.
Мы шли по улице, я внимательно рассматривал местных, а местные рассматривали меня. Женщины стирали и развешивали одежду, мальчишки играли черепашьим панцирем и что-то орали на сленге, который был мне непонятен. Девочки-подростки были отдельно от всех, ярко одеты и с бегающими глазками, будто стая попугаев в городе, где живут вороны да воробьи. Словно отдельная каста, они перешептывались между собой.
Мы зашли в помещение, сделанное из шифера. Те, кто там сидел, насторожились, и я услышал из темноты:
– Липа, кто это с тобой?
– Спокойно, братья, это мой друг Стас. Он с другого конца фермы, он хочет, чтобы мы ему спели.
