скачать книгу бесплатно
– И что теперь? – Илья глянул на Федора, на Колючего, отряхивающего штаны от пыли.
– Ничего, – ответила ему Таис, – будем пробираться домой. Накормим и напоим вас. Добро пожаловать в мир детей подземелья.
– Так это… – Катя удивленно захлопала ресницами, переводя взор с Федора на Колючего
– Да, это то, что ты подумала, – хмыкнул Колька. – А Эмма где?
Илья пожал плечами, сухо сказал:
– Считает бонусы, наверное. Это же она меня предала, гадина. – Глаза его при этом прищурились, на губах появилась брезгливая улыбка.
– Уже ругаешься? – Таис невесело улыбнулась в ответ. – Закон нарушаешь?
– Вы тоже соблюдаете законы? – дернулась Катя. Голос ее прозвучал еле-еле, точно она вот-вот сдуется совсем, как воздушный шарик.
– У нас свои правила, – буркнул в ответ Федор, – скоро все узнаете.
В этот момент мерный гул мусорки перекрыл странный вой, донесшийся откуда-то из внутренностей корабля. Тоскливый и яростный, он застыл на одной ноте и через несколько мгновений смолк так же неожиданно, как и начался.
– Что это? – нахмурился Илья и боязливо оглянулся.
– Таинственная песнь корабля. Мы иногда это слышим, но не знаем, что это, – нехотя пояснил Колючий. – Значит, Эмма осталась на Втором уровне?
– Да. Она же собирается стать программистом. Ее пригласили на командный пост писать программы для Моага, – также едко улыбаясь, ответил Илья.
– Ага, без нее не обойдутся, – хмыкнула Таис.
Теперь ясно, что девчонку с рыжими волосами, ту самую, что постоянно мешала добывать продукты, зовут Эмма. И Колючий почему-то сильно за нее переживает. Сестра, что ли?
– Эмму тоже надо вывести. – Колючий зло сверкнул глазами и посмотрел на Федора.
– Значит, выведем, – спокойно ответил тот.
Резкий вой снова повис под потолком, точно нутро корабля опять жаловалось на свою одинокую однообразную жизнь.
Катя вздрогнула, ухватилась за плечо Ильи.
– Пошли, тут больше нечего делать. – Федор поправил рюкзак, посмотрел на свои обожженные ладони и протянул руку Таис.
Глава 6
Эмма. Общественные работы
Сканер работал бесшумно. Его круглый зев, куда на удобной каталке завез Эмму дон-12, светился добрым желтым светом. Ласково мигал крошечный голубой диод в самом начале белой трубы, и это значило, что сканер уже запущен. Секунд тридцать, не больше, понадобилось на то, чтобы просканировать мозг Эммы. После дон-12 сообщил, что все в порядке, никаких повреждений нет.
– Ни ушиба, ни сотрясения. Ты абсолютно здорова, девочка. Но надо себя поберечь. У тебя сегодня есть общественные работы? Если хочешь, я тебя от них освобожу. – Глаза дона оставались неподвижными, но интонация голоса стала совсем мягкой, будто робот сдерживал добродушную улыбку.
Доны не умели улыбаться, поэтому в их интонациях, кроме доброты, часто проскакивали какие-то трогательные ноты, как будто роботы все происходящее принимали слишком серьезно.
Эмма спрыгнула с каталки, взяла со стула испачканную футболку, зачем-то помяла ее в руках, решительно возразила:
– Сегодня у меня последний день общественных работ на Втором уровне. Я не хочу пропускать. И я себя нормально чувствую. Я уже пойду, да?
– Иди. Только будь внимательной, смотри под ноги и больше не приближайся к детям подземелий. Договорились?
Эмма кивнула. Нехотя натянула футболку и выскочила за дверь. Скорее к себе в каюту. Встать под душ, отмыться и переодеться. Про Илью и Катю лучше сейчас вообще не думать. Дежурный дон, которому Эмма доложила о затее выпускника, тут же отправил сообщение, и на магистралях появились дополнительные роботы.
– Проверим каждый контейнер, не переживай, Эмма, – заверил ее дон.
Вот и пусть теперь взрослые сами разбираются и с Ильей, и с Катей. Теперь это не Эммина забота, она выполнила свой долг, и ей не будет стыдно, когда окажется на Третьем уровне.
Лонька, увидев Эмму в дверях, удивленно спросил:
– Ты где была?
– Тебе какое дело?
– Я обязан все о вас знать. Я же ваш нянька, – решительно заявил лон.
– Все равно ты ничего о нас не докладываешь. Ты теперь нелегальный нянька, сам по себе. Так что не приставай.
Эмма слишком резко надавила на дверную кнопку и, не дожидаясь, пока закроется дверь, подошла к зеркалу. Синяков вроде бы нет. Кожа чистая, только под глазами темные круги, но это, скорее всего, от недосыпа. Слишком много волнений в последнюю пару дней. Сейчас – в душ, и можно полчасика отдохнуть. Общественные работы начинаются в одиннадцать часов, и время для отдыха еще есть.
Футболка и штаны слетели вниз и остались лежать на полу бесформенной грудой. Стирать не стоит, все равно носить их теперь будет противно. Теплая вода хлынула из блестящего рожка-насадки быстрыми колкими струями.
Эмма задала нужную температуру на небольшом влагоустойчивом мониторе, вмонтированном в стенку, взяла с полки ароматный гель с запахом мяты и липы. Сейчас надо просто успокоиться и привести себя в порядок. Немного мятного аромата, и тяжесть смоется с души точно так же, как белоснежные хлопья пены с тела.
Справа в стене бесшумно крутился бак стиральной машины. Пузырьковая стирка, специальная обработка. Лонька, видимо, уже успел поменять Эмме постельное белье, и теперь одна из трех стиральных машин загружена работой.
В каждой каюте было по три стиральные машины. Для каждого жильца – своя. Но после того как сбежал Коля, к Эмме и Соне никого больше не подселяли, и лон приспособил лишнюю машину для стирки постельного белья и полотенец. Тоже выход, это удобно. Для одежды – одна машинка, для белья – другая.
Теплые струи душа заглушали шлепанье воды в барабане, но Эмме казалось, что где-то внутри себя она по-прежнему слышит тихие, умиротворяющие звуки. Когда она только переехала в эту каюту из детского сада, ее, тогда семилетнюю испуганную переменами девочку, очень впечатлили эти стиральные машины в стене ванной. Она могла сидеть перед ними довольно долго, и это смешило Колю, который уже год как прожил в этих каютах и много чего знал и умел.
– Ты что, собираешься стать изобретателем стиральных машин? – спросил он тогда.
А Эмма ничего ему не отвечала, потому что стеснялась большого мальчика. Коля казался ей совсем взрослым, ведь ему уже исполнилось восемь лет.
Очень скоро здесь поселится другой малыш. Или малышка. Буквально через два-три дня. Или четыре. Это уже не имеет значения.
Эмма поменяла температуру воды, сделав ее похолоднее, чтобы взбодриться. Немного постояла, позволив струям обжигать кожу приятным холодом. После выключила душ и подошла к зеркалу. Слипшиеся ресницы загибались кверху светло-коричневыми стрелками. Тонкие брови разлетались к вискам, еле заметные веснушки проступали на носу веселыми точками.
Эмма знала, что красива. Каждый раз, глядя на свое отражение в зеркале, она думала, что мало кто из детей на Втором уровне может сравниться с ней. Мало у кого такие безупречные, чистые линии лица, мало у кого такие длинные, выразительные ресницы. Мало у кого густые, золотисто-рыжие волосы, сбегающие до поясницы мягкими волнами.
Красота – это, конечно, не ум. На Третьем уровне будет цениться способность верно и правильно принимать решения, навык решения информационных задач, умение хорошо разбираться в программах. Но в том-то и дело, что Эмма и это хорошо умеет.
У нее все есть для счастья. И красота, и ум.
Эмма подняла брови и улыбнулась себе в зеркало. После завернулась в длинный махровый халат и вышла из спальни.
Лонька весело свистел на кухне. Услышав Эммины шаги в коридоре, тут же сообщил:
– На завтрак овсянка с сухофруктами, батон с ореховым маслом. Какао с молоком, просто молоко, компот или сок – на выбор.
– Налей мне в стакан холодного молока, – велела Эмма и прилегла на застеленную свежим бельем кровать. – Я, наверное, еще посплю полчасика, а после буду завтракать. Хорошо?
– Что это ты делала с утра, что так устала? – весело спросил Лонька, ставя стакан на прикроватную тумбочку.
– Не твое дело. Там в ванной валяется футболка со штанами, выкинь их. Я не хочу больше их носить. Понял?
– Как скажешь. Вещи когда начнешь собирать?
Точно! Надо же еще собрать вещи, ведь это называется переезд. Возня на целый день, никак не меньше.
– Да, может, сегодня вечером начну. Надо бы прикупить пару обновок.
– А вдруг на Третьем уровне ходят только в спецформе? – лукаво спросил Лонька, остановившись в проеме двери.
– Тогда будет не очень интересно. – Эмма нахмурилась. – Все, иди, не мешай.
Да, это будет большим минусом, если на взрослом уровне нельзя будет носить модную и красивую одежду. Эмма в глубине души надеялась, что на самом деле это не так. Хорошо бы там были интересные магазинчики с одеждой и бижутерией, кафешки с круасанами и горячим шоколадом и обязательно сад с фонтанами, лимонными и апельсиновыми деревьями. Хорошо бы Третий уровень оказался похожим на Второй.
В прошлом году ушла к взрослым Магнитная Пятерка – так дети называли пятерых друзей-старшеклассников, обожающих магнитные доски и гоняющих наперегонки по Оранжевой магистрали. Эти пятеро никогда не разлучались. Их дружбе Эмма даже немного завидовала. Везде появлялись вместе, всегда в коротких куртках и собранных снизу на шнурок штанах. Даже темные банданы у них на головах сидели одинаково. Две девочки и три мальчика – веселая компания. Без этих пятерых Оранжевая магистраль казалась опустевшей – ни веселых криков, ни толпы детей, гадающей, кто же придет первым.
Интересно, как они устроились там, наверху? Тоже гоняют наперегонки? Может, теперь уже на крейсерах?
Хотя на грузовых крейсерах не погоняешь – медлительный и неповоротливый транспорт.
Уже засыпая, Эмма подумала, что с Магнитной Пятеркой наверняка весело на Третьем уровне и очень скоро она их увидит.
2
Соня не любила овсяную кашу. Сидела, ковыряла ложкой, выбирала какие-то ей одной видимые шкурки и кисло кривила рот.
– Сонь, ну хотя бы изюм и курагу съешь, а? – нахмурившись, велела Эмма.
Она успела позавтракать и выпить кружку какао с молоком, а Сонька все еще сидела над своей тарелкой.
– Оно все в молоке. Гадость какая-то…
– Ну, и чем ты тогда собираешься завтракать?
– Молоко и батон с ореховым маслом. Мне хватит, – невозмутимо ответила Соня.
Эмма вздохнула. Воевать с этим бесполезно. Все равно будет сидеть до тех пор, пока не придет время собираться в классы. А тогда понесется голодная, отщипнув на ходу лишь кусок батона.
– Ладно, делай себе бутерброды! – сказала и, повесив сумку с планшетом на плечо, вышла из каюты.
У нее самой сегодня не простой день. Сегодня прибывают новенькие дети, новорожденные. Это очень интересно, потому надо бы прийти пораньше.
Выпускники помогали в самом младшем отделении, там, где находились дети до года. Главного робота дона в этом отделении звали Мартин. Единственный робот с именем на весь Второй уровень. Мартин отвечал вообще за весь детский сад, но сам постоянно находился у малышей, в первом отделении.
Вот к нему и спешила Эмма. Очень не хотелось пропустить ответственный момент прибытия новеньких.
У Мартина все оказалось приготовлено. Пятеро подросших подопечных, которым сравнялось по одному году, накормленные, выкупанные и одетые в удобную чистую одежду, сидели на большом ковре в игровой комнате. Их переведут в общий детский сад и разбросают по разным отделениям. Дети в отделения распределились не по возрасту, а по принципу коэффициента ай кью. Самых умных держали вместе, их будут и учить лучше. Эмма и сама выросла в таком отделении.
Сидевший с краю коврика белоголовый малыш тыкал пальчиками в стоящий рядом планшет и смешно разговаривал с голографическим 3D-изображением большого медведя. Медведь выдавал знакомые фразы вроде:
– Привет, малыш. Ты ел кашу?
И при этом совершал смешные движения. Этой программой можно было управлять, она предназначалась специально для маленьких детей. Белоголового малыша звали Васей, и он умел очень ловко обращаться со своим электронным другом. Смешно лепеча что-то на малышовом языке, он тыкал пальчиками в руки и ноги медведя, заставляя его приседать, поворачиваться, подпрыгивать. Медведь то и дело приговаривал:
Тра-та-та, тра-та-та, вышла кошка за кота.
За кота котовича, за Иван Петровича.
Глупая детская потешка, видимо, очень нравилась Васе, и он то и дело заливался смехом. Рядом с ним возилась круглоголовая Юлька. Волос у нее за год не выросло вообще, и она казалась очень смешной с этой своей лысой, круглой головой. Юлька мяла в ладошках печенье и глухо ныла на одной ноте.
– Привет, карапузы, – весело бросила им Эмма и подхватила ноющую Юльку на руки. Тут же поморщилась – из подгузника малышки неприятно попахивало.
Ребенка – в ванную, к роботам-помощникам класса лон, они помоют и переоденут. А дальше видно будет.
Главная задача Эммы и ее одноклассников Ильи и Кати – это разговаривать с малышами. Роботы тоже много говорят, но дети должны каждый день видеть человеческие лица, должны получать человеческое тепло, уметь различать эмоции. То есть малыши должны много общаться с людьми, чтобы самим приобрести людские навыки и привычки. Так учили в классах. Принцип повторения – делаешь ты, делает твой подопечный.
За общественную работу ставились оценки, и если ты приходишь и просто слоняешься, а не играешь и не говоришь с детьми, то бонусов тебе не видать. У Эммы с этим проблем не было, ей
нравились теплые и славные малыши. Особенно светлоголовый Василий. С ним она возилась больше всего. Играла, таскала на руках, пела песенки. Кормила Ваську Эмма тоже сама, хотя это была обязанность лонов. Мартин только распоряжался всем и наблюдал за малышами. Вдруг кто заболеет или еще что. Дети совсем маленькие, за ними глаз да глаз.
Сдав зареванную Юльку, Эмма вернулась и села на коврик. Запела простенькую песенку, погладила по голове кудрявую Катю (еще одна Катя, смешное совпадение, Илюха называл эту малышку Котенком). Вытащила из шкафа деревянные разноцветные кубики и принялась строить башню. Развлекать этих малявок совсем не сложно. Вот уже все четверо – Юлька все еще была в ванной – собрались у ног Эммы, даже Василек оставил свой планшет с танцующим медведем. Вот уже тянутся руки к башне, кубики валятся на ковер.
– Упала башня! – громко говорит Эмма. – Башня бух – и упала!
Малышам надо все объяснять, так говорил Мартин. Это для того, чтобы они сами быстрее научились разговаривать.
– Бух! – тут же повторяет Вася и протягивает Эмме упавший кубик. Значит, надо строить еще.
– Давай еще построю. Большую башню построим, да?
Рыжеголовый Сашуля, надув губы, толкает ногой кубики, падает на колени и тянет один кубик в рот. Сейчас все будет в слюнях… Где там его соска? Пусть уж лучше сосет соску, чем облизывает кубики.
И вот как из таких смешных, неуклюжих карапузов получаются взрослые люди? Удивительно это. Вон робот класса лон принес чистенькую Юльку в желтеньких вельветовых брючках и белой футболочке с цветочками. Этой малышке еще столько предстоит – и научиться делать все свои грязные делишки в горшок, и научиться говорить, и научиться есть самостоятельно. После – читать, считать, соблюдать Закон. Научиться жить в обществе людей, научиться приносить пользу людям. Огромная дорога впереди.
И им очень повезло, этим пятерым, что родились на Моаге. Здесь их ждет хорошее будущее. Престижная, хорошо оплачиваемая работа, возможность накопить деньги и после купить себе… Да хоть дом на Земле, хоть площадь на многочисленных элитных жилых лайнерах. Даже собственный крейсер купить можно.
Экономику Эмма проходила в классах, потому знала, что не все профессии так престижны. Не все приносят хороший доход. Есть те, кто обслуживает крейсеры, есть те, кто работает оператором на автопогрузках, есть те, кто вообще живет на Земле в резервации и не имеет никакой работы. Безработные и бездомные. Хорошо хоть, что большую часть таких людей принудительно стерилизуют, чтобы не производили потомства.
Дети должны жить в хороших условиях, должны хорошо одеваться, хорошо питаться и хорошо учиться. Это гарантировано Земной Международной Всеобщей Конституцией. Дети – это достояние всех наций, а не собственность родителей. Потому их права особо защищены. Так учили в классах.
– Ну что, малыши, пойдем на прогулку? – Эмма поднялась с коврика и выглянула в окно.
