скачать книгу бесплатно
– Хорошо-то ка-а-а-а-к! – протянула она нараспев, сладко потянулась и перевернулась на спину, подставив лицо солнечным лучам и направив его в сторону окна.
«Настал новый день. Взошло новое солнце, и я в любимой стране, – рассуждала она. – Нельзя терять ни секундочки! Который час?» Вскочила с постели, подбежала к столу и взяла телефон, переворачивая его экраном к себе. «Девять? Не может быть? – она тихонько засмеялась. – Я поспала всего-то три часа, а бодрая и выспавшаяся будто проспала вечность».
Сара быстро приняла душ, оделась, сделала легкий макияж и вышла из номера. Подошла к одной из дверей в коридоре и прислушалась. За дверью стояла полная тишина.
«Сто процентов спит еще», – подумала она и отправилась вниз завтракать.
После завтрака Сара подошла к метрдотелю и спросила, может ли она взять еду и отнести ее в номер к другу, который еще спит? Он не был против такого жеста заботы и даже сказал официанту помочь ей донести завтрак.
Дверь номера она открыла запасным ключом, заранее попросив его у администратора. И взяв из рук официанта поднос с завтраком, сказала на греческом:
– ????????? ???? ????[10 - Спасибо большое (греч.)].
– ????????. ?? ????? ??? ????? ????[11 - Пожалуйста. Хорошего (удачного) дня (греч.)].
Поставив аккуратно поднос на прикроватный столик, Сара закрыла дверь номера. На носочках, чтобы не разбудить спящего Никоса, вернулась обратно в комнату. Она накрыла на столике завтрак и тихонько присела на край кровати. А он все еще спал. Сара наблюдала за ним и не решалась разбудить.
– ????????[12 - Доброе утро (греч.)], Сара, – услышала она его сонный голос и улыбнулась.
– ????????, Никос! – ответила она и, наклонившись, чмокнула его в щеку.
Никос открыл глаза, щурясь от яркого света.
– Вставай, соня. Вставай. Завтрак подан, – и засмеялась.
– Да? Ты заказала завтрак в номер?
– Нет. Я принесла завтрак к тебе в номер.
Он удивленно посмотрел на нее и сел в постели.
– Только не говори, что ты уже позавтракала.
– Ага, – и она закивала утвердительно головой.
– Во сколько ты встала? И сколько сейчас вообще времени?
– Я проснулась в девять. Сходила, позавтракала. И решила немножко позаботиться о тебе. И вот, вуаля. Завтрак подан в номер, – пропела она на одном дыхании и указала жестом в сторону столика.
– Да-а-а? И как же ты зашла в номер?
– Э-э-э, взяла запасной ключ у администратора.
– И он тебе его так просто дал?
– Ну, нет, что ты, совсем не просто. Мне пришлось поулыбаться ему минут пять.
– Вот ты хитрая лиса, а, – и он взъерошил на ее голове волосы.
– Ну не на-а-а-до, – протянула Сара, – я только уложила прическу.
Никос посмотрел на прикроватный столик.
– Ты что, ограбила весь ресторан? Куда столько много?
– Ну, я думала, ты будешь голодный. К тому же ты мужчина, а мужчины всегда едят много.
– Только не я.
Пока Никос завтракал, Сара озвучивала план на сегодняшний день.
– Ты говорил вчера, что здесь есть прекрасный пляж, где ночью видно все звезды, предлагаю вечером уехать туда. А сейчас, когда ты позавтракаешь, мы искупаемся и поедем еще раз смотреть Коринф, и можно отправиться в Олимпию.
– А что ты там хочешь посмотреть в Олимпии?
– Ну не знаю, говорят, оттуда произошли Олимпийские игры, а значит там должно быть на что посмотреть. Например, храм Геры и Зевса.
– Это далеко, Сара. Давай лучше я тебя свожу в Эпидаврос, вот там действительно есть что осмотреть.
– А что это – Эпидаврос? Что там есть?
– Там древнегреческий амфитеатр, сохранившийся до сих пор практически в целости и сохранности.
– Да-а-а? Хорошо, поехали.
– Хорошо, только можно я сначала доем? А потом искупаемся в море.
– Конечно, можно, – весело ответила Сара, – тебе вообще все можно.
Через сорок минут Сара, скидывая с себя одежду, уже бежала в воду. Никос присоединился к ней, и они поплыли, рассекая воду равномерными взмахами. Вдоволь наплававшись, вышли на берег и улеглись на полотенца.
– Ну что? Греемся, обсыхаем и едем смотреть Эпидаврос? – спросил Никос.
– Определенно, – ответила Сара, не открывая глаз, наслаждаясь солнечным теплом.
Через час они мчались в сторону Эпидаврос. Одной из главных достопримечательностей которого, являлся античный театр, один из самых крупнейших в мире и сохранившийся до наших дней. Его вместимость насчитывала четырнадцать тысяч человек.
– По приданию, этот театр был построен в середине четвертого века до н. э. И так как Эпидаврос считается местом врачевания, он посвящен богу медицины Асклепию. Сам амфитеатр был построен для развлечения знати, но говорят, что акустика и звучание в нем имели целительную силу, – рассказывал Никос пока они ехали.
– Мне всегда была интересна греческая мифология. Мне кажется ни в одной культуре нет столько мифов, приданий, легенд, разных богов и богинь, сколько в греческой. Я считаю, что в них какая-то своеобразная магия, что ли. Во всяком случае для меня.
– Значит тебе там определенно понравится, – ответил Никос.
– Расскажи еще что-нибудь про Эпидаврос, пока мы едем.
– Ну-у-у, – протянул он, – скоро сама все увидишь. Но вообще сам театр поражает. Он состоит из пятидесяти пяти рядов, которые выстроены из камней. Раньше рядов было тридцать четыре, если не ошибаюсь, но потом достроили еще двадцать один ряд. Само театральное действие происходит внизу, в центе. И в самой середине есть такой медный пятачок, диаметром сантиметров сорок, может пятьдесят, максимум. Так вот, если на него бросить монетку, то ее звон ты услышишь даже на самом верхнем ряду.
– Невероятно! – воскликнула Сара.
– Что сказать, уже в то время греки умели строить, – Никос рассмеялся.
– А этот Асклепий, если я ничего не путаю, он был сыном смертной и бога Аполлона. Его воспитывал кентавр, который и учил врачеванию. Только вот не помню почему, именно кентавр занимался его воспитанием, а не его мать.
– Ты не путаешь, Сара, по легендам все так. Аполлон влюбился в смертную Корониду, и пока она носила ребенка, сама влюбилась в смертного и изменила с ним Аполлону. Он узнал и убил ее. И когда ее тело сжигали на костре, Аполлон сжалился над ребенком, который вот-вот должен был родиться, как ни как все же он был его сыном. И он вынул его из утробы Корониды, за что и получил свое имя – Асклепий, что переводится как «вскрытый».
– Да уж, ну и страсти у них бушевали.
Через час они были на месте.
Никос был прав. Это древнее наследие действительно поражало. И не только своим размахом. Но своим духом, атмосферой, вызвавшие в Саре определенные эмоции. Когда они оказались у театра, было уже за полдень и солнце потихоньку начинало свой путь к закату, погружая долину в мягкий-желто-оранжевый оттенок. Людей, на удивление оказалось мало, лишь редкие туристы, путешествовавшие парами или маленькой компанией, а обычных туристических групп не было вовсе.
Сара поднялась по ступенькам с нижнего ряда до самого верха. Потом не спеша прогуливалась вдоль рядов дотрагиваясь руками до каменных сидений, спустилась вниз. Прошла по большому кругу сцены и встала на середине. На том самом медном пяточке, про который рассказывал Никос. Она подняла голову слегка вверх, подставляя лицо солнечным лучам, закрыла глаза, сделала глубокий вдох и плавно выдохнув, затаила дыхание. Окружающие звуки померкли, и она погрузилась в свои ощущения.
«Как же изменчиво время. Это сооружение простояло две с лишним тысячи лет и еще столько же может простоять. Оно пережило не один десяток веков и сотни поколений. Мы приезжаем чтоб посмотреть на него, а на самом деле это оно смотрит на нас.
Историческая достопримечательность, это не просто уникальный, доисторический элемент культуры, позволяющий нам соприкоснуться с прошлым, нет, это временной гигант, сохраняющий в себя историю каждого из нас.
Для человека это всего лишь мгновение, несколько проведенных рядом с ним часов позволившие увидеть нечто необычное, удивительное, радующие глаз и вызывающие восхищение.
Сколько людей тут уже побывало? Сколько глаз смотрело на этот театр? Мы все видим одно и тоже, просто в разные эпохи и в разном состоянии. Для нас это творение, созданное одним человеком и сохранившиеся до наших времен.
Но он, Эпидаврос, он видел каждого из нас. Он видел какой человек бывает в разные века. Одеяния, культуру, пороки, религии, национальные и межрасовые различия. Проникал в души миллиардов людей и оставлял в них свой след. Он видел события, о которых мы никогда не узнаем, слышал слова, которые нам никогда никто не перескажет. Смотрел как проходили представления, сплетались интриги, случались кровопролития и зарождалась любовь. Наблюдатель, ставший свидетелем бесчисленного множества человеческих историй. А мы знаем о нем всего лишь одну, с разными ответвлениями, доводами, предположениями и догадками.
Мы для него крупицы песка, извечно движущиеся во временном потоке.
Я уйду, а на это место встанет другой человек. И у него будет своя жизнь, взгляд на мир, история, которой он поделится с этим местом, навечно оставив тут крупицу себя».
– Сара.
Он медленно открыла глаза и повернулась к Никосу.
– Все хорошо? – спросил он.
– Да, – ответила она, улыбнувшись уголками губ, – я просто поделилась с этим местом своей историей, и возможно он о сохранит ее, увековечив в себе.
– Я говорил, тебе здесь понравится.
– И ты оказался прав.
– Если ты не против, пойдем, прогуляемся еще по окрестностям, потом поужинаем и будем выдвигаться в сторону Афин.
– Я не против.
Вечером они вернулись в Афины и Никос отвез Сару в дом, который она всегда арендовала во время своего пребывания в Греции. Его владелицей была милая старушка – София, которая жила по соседству.
За 34 дня до…
Счастье живет внутри каждого из нас, и у каждого оно свое.
Да, ей нравилось каждое утро посыпаться в лучах солнечного света. Чувствовать ласковые прикосновения на лице, такие нежные и согревающие, неторопливо скользящие по бархатной, загорелой коже. Сара сладко потянулась и внутренне замурлыкала.
Из открытого окна она почувствовала запах свежей выпечки. Ей нравился аромат свежего хлеба по утрам, доносимый ветром из булочной внизу, всего через дом от нее. Можно проснуться, умыться, спуститься по ступенькам лестницы вниз и выбежать на улицу, и прищуриться от ослепительного солнца и удовольствия. Дойти до магазина. Купить свежее молоко, и только испеченные, горячие тиропита и пончики. Рядом на рынке купить фрукты и овощи, которые еще рано утром росли на полях. А вернувшись домой, не спеша, позавтракать. А после, прогуляться до берега моря. Этот десятиминутный путь доставляет Саре огромное удовольствие. Не надо стоять в пробках огромного мегаполиса ее страны, дышать пылью и выхлопными газами машин. Не надо видеть сонные, недовольные лица серой толпы любимого ею города. Здесь, в этой стране, ничего подобного нет. Тут все приветливы и улыбчивы. Даже если для улыбки нет никаких причин.
Здесь нет ничего, что хочется исправить. Море и горы, воплощающие ее совершенную мечту. Спокойная и размеренная жизнь, наполненная теплой приветливостью.
«Как же я счастлива» – подумала Сара, и на ее губах заиграла блаженная улыбка.
«Что делает людей счастливыми? – рассуждала она, пока готовила завтрак и варила кофе. – Семья? Карьера? Деньги? Работа? Дети? Муж или жена? Родители? Достижение поставленных целей? Покорение непокоренных высот? Осуществленные мечты и желания? Как человек впадает в это состояние эйфории под названием – счастье?
Счастье – это отрывистые мгновения жизни? Моменты? Ситуации? Окружение?
Человек испытывает счастье в какой-то определенный момент времени, а что потом? Что потом, когда этот момент проходит? Чувствует себя несчастным? Или же этот приступ эйфории притупляется, но остается внутри и не ощущается так остро?
Можно ли быть постоянно счастливым? Если я счастлива сейчас, просто счастлива, от того, что солнце светит, на кухне пахнет вкусным завтраком и кофе, у меня отличное настроение, то что будет потом, когда я через час выйду за дверь? – продолжала рассуждать Сара.
– Буду ли я также счастлива? Или это состояние притупится? Гормоны поутихнут. Эйфория мгновения пройдет. Но буду ли я счастлива? Или я – буду просто я? В каком-то настроении, которое можно будет определить словом «хорошее». Но смогу ли я быть в этом настроении так же счастлива, как сейчас?»
Она налила в фарфоровую чашку кофе из турки и вышла на залитую солнечным светом лоджию. Села в мягкое кресло, покрытое шелковой накидкой. И почувствовала приятную прохладу, когда ткань шелка прикоснулась к ее коже. Сделала маленький глоток восхитительного напитка и зажмурилась от удовольствия.
Ей нравилось, как мягкая ткань шелка соприкасалась с кожей, оставляя на ней легкую прохладу. У нее был еще целый час до приезда Никоса. Час, который она могла посвятить себе и своим мыслям. А после они отправятся покорять новые горизонты.
– Что же ты приготовил для меня на этот раз? – прошептала Сара и улыбнулась. Никос всегда умел удивлять ее, увозя в очередное путешествие.
Никос. Мужчина с прекрасными карими глазами и печально?одинокой душой. Они познакомились много лет назад и почти сразу стали друзьями. Видимо одинокие волки чувствуют друг друга.
***
Она вспомнила, как десять лет назад в свой первый прилет в Грецию, через несколько дней оказалась у друзей на вечернем приеме, в честь дня рождения сына подруги. Она не раз и не два бывала на подобных приемах, и этот, по своей сути, ничем не отличался от предыдущих. Только лишь страна другая. Люди другие, она бы сказала, более искренние и душевные, скорее от того, что на нем были, родственники и близкие друзья семьи. И эта греческая манера общения: внимание, теплота и взгляды, полные доброты и искренности.
Сара стояла в стороне у входа на большую лоджию, расположенную на втором этаже дома, откуда просматривался весь зал, в котором проходил прием. Она пила красное вино, наслаждаясь его фруктовым ароматом. Ей нравился слегка терпкий привкус послевкусия, которое оно оставляло после каждого глотка.
Сара проводила взглядом по залу, наблюдая за пришедшими и новоприбывшими гостями. Скользила от лица к лицу, от силуэта к силуэту, ни на ком не задерживаясь. И поэтому, когда она увидела смуглого, достаточно крепкого мужчину в белой рубашке и темных джинсах, ее взгляд скользнул по нему также спокойно и легко, как и по всем другим гостям. Потом замер на мгновение, остановившись на старинных часах в углу зала, и вновь вернулся к этому незнакомцу. Сара была уже знакома со многими людьми, находившихся в этом зале, но его она видела впервые.
– Это Никос, – прошептал на ушко мягкий женский голосок, принадлежавший Клео.
Клео и Сара были давними подругами. И этот прием Клео организовала в честь дня рождения своего младшего сына.
– Он мой двоюродный брат. И кажется, ты с ним еще не знакома? – она тихонько рассмеялась.
Сара настороженно посмотрела на нее.
– Клео, умоляю тебя – не надо, – с мольбой в голосе прошептала Сара.
– Что не надо-о-о? – как можно более невинно протянула Клео, и в ее глазах заплясали озорные чертики.
– Даже не вздумай заниматься сводничеством, я прекрасно знаю этот твой взгляд и заговорщический голосок.
– Ой, перестань. У меня и в мыслях не было, – она вновь тихонечко рассмеялась.
