скачать книгу бесплатно
– А красавцы швейцары там все сплошь принцы из далеких краев…
– Они, небось, и целуются, как положено принцам. – Смуглая румяная девица вульгарно цокнула языком. К счастью, Зося этого не заметила. Она расплылась в улыбке.
Увы, проверить правдивость этих слухов было невозможно: перед тем как покинуть отель, гости лишались всех воспоминаний о времени, проведенном в его стенах, и возвращались домой только с вещами и чувством безграничного счастья. Безье даже приходилось по первости лед к лицу прикладывать – слишком сильно болела челюсть от широкой улыбки.
Я с любопытством посмотрела на нашу покровительницу. Ее взгляд затуманился, точно возвращение отеля пробудило в ней какое-то воспоминание. Я открыла было рот, чтобы поподробнее расспросить ее об этом, но тут Зося выступила вперед.
– А вы видели хозяина?
Метрдотель – хозяин отеля «Манифик» – был известен ничуть не меньше, чем его собственность.
Безье самодовольно кивнула.
– Однажды, когда я была еще юна и хороша собой, отель в очередной раз возник в городе. На всю жизнь запомнила улыбку хозяина – ничего прекрасней не видела! Он буквально светился, когда приветствовал толпу! Помнится, у него в руке откуда ни возьмись появился цветок, и он бросил его мне. – Она сделала вид, будто ловит крошечный бутон. – Он пах, как черничный пирог, но мгновенно рассыпался в моих пальцах. А когда десять лет спустя отель снова возник в проулке, оказалось, что хозяин ничуть не изменился!
– Это как? Он что, был одет как и прежде? – спросил кто-то.
– Нет же, глупышка. Он выглядел так же, как раньше. То же лицо. То же очарование. Он не состарился ни на день. Впрочем, это неудивительно. Это ведь величайший сюминар в мире.
Девушки ахнули, услышав слово «сюминар» – так на староверданньерском именовали волшебников.
В мире за пределами отеля не было никого опаснее сюминаров. Поговаривали, что магия начинает копиться у них в крови еще с отрочества, а потом неудержимо рвется наружу и может ранить – а то и убить – всех, кто только окажется рядом.
Кто-то рассказывал, что она вылетает из детского носа темным облаком. Кто-то описывал ее как черные пальцы, сжимающиеся на детской шее. Но до этого самого выплеска магии отличить обыкновенного ребенка от сюминара было невозможно.
Само собой, ходили слухи о том, по каким приметам можно узнать сюминаров. Поговаривали, что они кровожадны и что язык у них черный. Говорили даже, что некоторые оживали после смертельных ран и обнаруживали в себе магию. Но никто не мог этого доказать.
Как бы там ни было, но магия эта так опасна, что в Верданне на протяжении многих лет топили или сжигали детей, заподозренных в принадлежности к сюминарам.
А вот в стенах отеля магия была безопасна. Поговаривали, что его хозяин заколдовал здание таким образом, что сюминары, служившие ему, могли являть чудеса своих дарований, не обидев и мухи. Никто не понимал, как ему это удалось, но всем хотелось поглазеть на это чудо.
Пока никто еще не успел задать новый вопрос, Безье хлопнула в ладоши.
– Уже поздно. Все марш в свои комнаты.
– Погодите, – попросила я. – Вы что-нибудь вспомнили об отеле? Он и правда такой волшебный, как говорят? – Стоило этим словам сорваться с моих губ, и мне стало неловко.
Но Безье мой вопрос не смутил и не насмешил. Она с тоской поглядела на свое приглашение.
– Думаю, это еще слабо сказано, – с горечью произнесла она. Мне бы тоже было обидно, если бы у меня отняли лучшие воспоминания моей жизни. Безье бросила объявление в камин и отшатнулась от него. – Господи.
Бумага вспыхнула огнем – сперва розовым, потом зеленым, затем пурпурным, и вот уже в камине заплясали радужные отсветы. Пламя крепло, поднималось все выше и выше, и от него невозможно было отвести глаз, точно от витрин на бульваре Мариньи.
– Это магия! – прошептала Зося.
По моему затылку скользнул холодок. Недаром отель «Манифик» слыл диковинкой и вызывал у всех восторги. Магия была явлением редким, опасным, ее избегали всеми силами. Вот только отель жил по иным законам, и, возможно, завтра нам мог представиться шанс с ними познакомиться.
2
К утру влажный южный ветер усыпал доки скользкими водорослями. Я крепко сжала руку Зоси, и мы поспешили по пристани, мимо рыбаков, разгружавших свой улов, и матерей, целующих сыновей-моряков перед отплытием.
– Жани, гляди! – воскликнула Зося и указала на паром, идущий в порт. – Это наш или нет?
– Трудно сказать.
Четыре года назад, после маминой смерти, я потратила баснословную сумму на то, чтобы переправиться в этот город из Алиньи, нашей маленькой деревеньки, расположенной выше по побережью.
Дорога заняла пять дней. Зося предавалась мечтам о всяких безделушках, которые накупит себе в Дюрке, – о кружевных перчатках без пальцев, о полосатых баночках с розовым кремом, которым ее мазала маман. А с моих губ не сходила улыбка – я верила, что моя жизнь вот-вот забьет ключом.
Но стоило нам сойти на берег, и сказке пришел конец. На пристани толпились люди. Зосе было всего девять, и я не отпускала ее от себя ни на шаг. Тогда-то я вдруг отчетливо поняла: все, кто мне дорог, или погибли, или остались в Алиньи. А мы попали вдвоем в чужой город – и все из-за меня.
Отъезд был ошибкой. Последние месяцы я старательно копила на возвращение в Алиньи. Учитывая, как мало получалось откладывать, мне даже думать не хотелось, сколько времени уйдет на сбор нужной суммы. А вот если устроиться в отель, глядишь – и удастся вернуться домой на несколько лет быстрее.
От этой мысли перехватило дыхание, и живительные, золотые воспоминания о доме накрыли меня с головой. Я чувствовала под ногами неровную мостовую, по которой бегала ребенком, объевшись клубники, собранной с пышных летних кустов.
– Пошевеливайтесь! – рявкнула бледная женщина с накидкой из выдры в руках и отвлекла меня от мыслей. Она обошла нас, стараясь выдержать дистанцию.
Зося подцепила несколько дырочек на своем платье – самом лучшем из всех, что были.
– Она, наверное, решила, что мы из-под причала вылезли. Все сегодня такие нарядные.
Я сняла свою помятую лиловую шляпку. Выглядела она жутко старомодно, но ничего лучше не нашлось. Я наклонилась и надела ее на голову Зосе, точно корону.
– Самые нарядные тут мы, мадам! – объявила я, и сердце радостно подскочило при виде ее улыбки. – Прибавим шагу! Сам метрдотель ждет нас на чай!
Мы прошли мимо доков и углубились в город. С карнизов домов свисали целые гирлянды фиолетовых флажков, а каждый порог украшали зеленые и розовые гвоздики. Такого пышного празднества я еще не видела – и все в честь отеля!
– Сколько же тут народу! – Зося хихикнула, когда мы завернули за угол по соседству со знаменитым проулком. – Даже ног своих не вижу!
Я отдернула ее от большой толпы, спешащей нам навстречу.
– Смотри вперед, а не то твои хорошенькие ножки кто-нибудь отдавит! Сама же потом будешь жаловаться!
Зося закружилась на месте.
– Не буду! Ничего не испортит мне настроения!
– Не хватало еще потеряться, – проворчала я. Одна мысль о том, что толпа может нас разлучить, всегда будила во мне тревогу.
– Охота тебе все веселье портить?
– У меня ведь есть правило: до обеда никакого веселья! – шутливо напомнила я.
– Ты это всерьез?..
– Пойдем уже, – сказала я и потащила ее за собой на площадь, где выступали уличные актеры в атласных сорочках и масках из папье-маше. Зося отшатнулась, когда навстречу ей выскочила одна из актрис. Из-под маски у нее лились, точно слезы, струйки алой краски, и она распевала песенку:
«Как-то раз сюминар колдовство применил
И жену в погребальный костер обратил!
Он ей выжег глаза, он ей кости спалил,
И бедняжке конец наступил!»
Мне не раз доводилось слышать эти строки. Про сюминаров по-прежнему слагали сказки и песни, хотя в этих краях их давно никто не видел. За минувшие десятилетия они редко напоминали о себе, и люди перестали бояться опасной магии – теперь она пробуждала скорее любопытство, и верданньерские обычаи заметно смягчились. Отель только усиливал интерес. Людям так хотелось испытать магию на себе, что они позабыли о страхе – так путник смело шагает по полю, не думая о том, что его может убить разряд молнии.
– Как думаешь, увидим мы сегодня сюминара? – спросила Зося.
– Надеюсь, только внутри. Там, где хозяин всех обезопасит.
– Он, наверное, красавчик!
– Для тебя все равно староват! – проворчала я, легонько щелкнув ее по носу. – Пойдем!
Вскоре мы поравнялись с двумя смуглыми мужчинами. На губах у них играла восторженная улыбка. Каждый сжимал плотный конверт. Приглашения!
– В этот раз – шесть победителей! – крикнул кто-то.
– Они уже выбрали победителей? – Я побледнела. Условия конкурса мне нравились – они ведь давали надежду всем. И все-таки я ощутила укол зависти, от которой не получалось отмахнуться. Не успела я ступить и шага дальше, как Зося дернула меня за рукав – да так сильно, что едва не оторвала мне руку. – Ай!
– Гляди-ка! – Она указала куда-то в сторону.
И тут я увидела отель.
Выглядел он так, точно всегда стоял в узком проулке между домом аптекаря Ришелье и чайной. Обшитая узкими досками единственная башенка с окнами поднималась на пять этажей в высоту. Навскидку в ней могло уместиться от силы десять крохотных комнатушек. Над входной дверью висела табличка – чересчур нарядная для скромного здания. На ней кусочками жемчуга было выложено два слова: «Отель “Манифик”».
– Ну и ну, – разочарованно протянула я. На вид отель оказался совсем невзрачным.
На самом верхнем этаже было единственное круглое окно вдвое больше остальных, а на нем разместилось несколько суккулентов. Какие счастливчики. Вот только непонятно, как они там оказались. И как путешествует сам отель.
Поговаривали, что отель посетил все уголки мира. В географии я разбиралась неплохо и знала, что Верданн – самая крупная страна на континенте, граничащем на севере с высокими горами Скаади, а на востоке – с Притом, овеваемым всеми ветрами. А вот за его пределами встречаются страны и побольше и океаны, что омывают далекие края. Мир огромен и настолько разнообразен, что просто уму непостижимо, и все же этой невысокой постройке удалось его пересечь.
Мы с Зосей обе вздрогнули от женского возгласа:
– Это же хозяин!
У двери стоял юноша.
– Я видела, как он приглашения раздавал! – продолжала женщина. – А первой счастливице даже розы вручил, когда она внутрь входила!
– Какой красавчик, – ахнула Зося. – Я так и знала!
Я сощурилась. В лучах яркого солнца метрдотель блистал, как только что отчеканенный серебряный дублон. Одет он был в черную ливрею, и на ее фоне его светлая кожа казалась почти белой.
Безье была права. Величайший сюминар мира был моим ровесником – ему никак нельзя было дать больше девятнадцати, на худой конец, двадцати. Он был поразительно юным. Или только казался.
Однако сумел заколдовать целое здание, сделать так, чтобы в его стенах сюминары-прислужники могли колдовать без всякой опасности для гостей.
– Добро пожаловать. – Метрдотель выхватил из воздуха тюльпан и вручил пожилой смуглой даме, которая торжественно вошла в отель, прижимая к себе приглашение. – Очень рад, очень рад, – сказал он бледной молодой женщине – тоже с конвертом, – а после добавил, обращаясь к ее дочке: – Чудесная шляпка, мадемуазель. – Обе гостьи скрылись за дверью, а за ними последовала пара мужчин с восторженными улыбками.
Метрдотель прочистил горло.
– Спасибо всем, кто пришел. Ждем вас в следующий приезд!
Он элегантно поклонился, а когда поднялся, в его длинных пальцах появился букет лилий. Он подбросил его в воздух. Цветы превратились в птичек, которые рассеялись блестящим фиолетовым дымом, стоило им только захлопать крыльями. Когда я отвела от них взгляд, метрдотеля уже и след простыл.
Удивительно. Там, где он прежде стоял, теперь протянулась веревка, загородив вход. На ней висела табличка: «Только для гостей и персонала».
– Как думаешь, собеседования проводят внутри? – спросила Зося.
– Не знаю, но сейчас выясню. – Я скользнула по табличке взглядом. Уж заглянуть внутрь одним глазком наверняка получится! – Жди меня тут.
Растолкав толпу, я поднялась по ступенькам и поднырнула под веревку. На лакированной черной двери были выгравированы слова: le monde entier.
Целый мир.
Эти слова цепляли, так и манили войти.
Я распахнула дверь, но не смогла ничего толком разглядеть. Шагнула вперед. И врезалась в стену.
Отпрянув, я провела кончиками пальцев по невидимой стене – выяснилось, что вход забран стеклом или чем-то очень на него похожим, во всяком случае, мне так показалось. И тут вдруг чья-то рука потянулась ко мне и схватила за запястье. Я вскрикнула и увидела перед собой молодого швейцара.
Я удивленно захлопала глазами. Дверной проем, оказавшийся стеной, мальчик, прошедший сквозь нее, что за чудеса?
Хотя нет, для мальчика швейцар был чересчур высок и крепок – под ливреей угадывались мышцы. Если метрдотель был бледен как мел, этот юноша – напротив. Кожа у него была теплого, медного оттенка, а карие глаза с любопытством смотрели на меня.
– Чем могу помочь? – спросил он на верданньерском с акцентом, которого я прежде ни разу не слышала.
Я посмотрела на отель, припомнила все те атласы, которые я разглядывала в гостиной Безье, кусочки суши, которые я обводила кончиком пальца. Удивительно, что такое старое здание выдерживало долгие путешествия.
– Где вы были вчера? – спросила я.
– В минуте пути отсюда, – коротко ответил юноша. А когда я стала ощупывать стену, он захлопнул дверь. – Внутрь можно только гостям и персоналу.
Ах да. Так ведь было написано на той дурацкой табличке.
– А где проводят собеседования?
– Хочешь собеседоваться в отель?
Он явно удивился, и меня это рассердило. Я смерила его мрачным взглядом.
– А что, незаметно?
Дверь неожиданно распахнулась, и мы оба подскочили. Наружу высыпала горстка гостей. Впереди шла смуглая невысокая девушка. На ее шее синело лазуритовое ожерелье. За ней шел еще один гость – такой бледный, что в лучах летнего дюркского солнца он рисковал мгновенно обуглиться.
Они смеялись. От них исходил сладковатый аромат, от которого у меня едва не подогнулись ноги.
– Чем это пахнет?
– Жасминовым десертом. Ничего необычного.
