скачать книгу бесплатно
Я верю в держащие пальцы,
в косынку на чистых кудрях,
и в данные встречи и шансы,
в веселие жизни меж плах,
в беспечность, отсутствие горя,
и в добрость сторонних голов,
что рыбь я златая меж моря,
что я – не трофей, не улов,
и в нужность, живое величье
и свой нескончаемый дар,
что с пошлостью или приличьем,
он – зеркало обществ, радар;
и в тёплость, всемерное братство,
что справится мир с темнотой,
прибудет свобода, богатство,
когда её милость со мной!
Просвириной Маше
Взявшая
Такого азарта, всеможья,
доступного в каждый момент,
желают, чтоб страсти заложник,
навек безлимит-абонент.
Протиснуться к пахнущим норкам
неведомой пьяной смолой
и соками ягод с предгорок
мечтают старик, молодой.
И я обуян увлеченьем
и прихотью, похотью весь,
не знающий stop, отвлечений,
взымев аппетиты прям здесь,
и видящий искру в ответе
аффектом замасленных глаз.
Подмокший низОк от привета
раскрывшей помадовый лаз.
Любое дозволено призом:
вид, ракурс, загиб, поворот.
Прекрасно так видится снизу
любимая, взявшая в рот!
Магазин «Литорок»
Ты мог быть киоск "На разлив",
в пустыне словесием слюнным,
палаткой, где надпись "Цой жив",
прибежищем музыки юных,
где рок и запенистый хмель,
рассказы икотные слышны.
А коль после "т" было б "е",
ты мог бы салоном быть книжным.
И бочкою мог быть с вином,
названием с разною пробой…
Пока же в сознаньи моём
играешь идеей секс-шопа…
Рана
Как солнцем порез одинокий -
для выхода женских страстей,
в красивейшей ёмкости, тонкий.
Шедевр средь дивных частей.
Извечно равняется Богу,
и выше религий, богов
и власти, указов престрогих.
Как искра для дум, очагов.
Царапина высших умельцев,
придумавших этот рубец,
что будто разделит всё тельце,
дав новую жизнь, не конец.
Оплавлен. Застывшая магма
вулканов, что встречно текли,
слияние сплавов и шрамов,
какие на жизнь обрекли
на глину похожее что-то,
нарекшие именем в днях,
и введшие семя в работу,
что после сойдётся до пня.
То светлая, кровная рана,
какую судьба – тормошить,
как фетиш, тотем, многогранна.
Вовек не дано ей зажить.
Впущение
В разрезь объёмных ног,
в ощепины, что влажны,
войти я храбро смог,
хоть были Вы так важны,
и неподступны так,
как ров, стена аж сзади,
неколебим взор. Такт
помог мне снять блокаду,
заслон, замки, ремни,
бронь, кружево, смущенья…
Со входом временил,
к себе маня влеченье.
Леча стихом Ваш дух,
глубины, ширь пробоин.
Приятен стал на слух.
И я – Ваш равный воин.
Желторотики
Скворечник-светофор,
где меркнет жёлтый блик
просящих в писк обжор,
чей клюв широк, велик.
Как солнце ели рты,
как треугольный луч
