скачать книгу бесплатно
– Это всё, что мы можем.
– А если они не сработают? – Всхлипнула мама, и папа сильнее сжал её руку. Никогда не видела её такой несчастной, сбитой с толку, неживой. Мне стало неважно, что там ответит доктор Макклири, что станет со мной, лишь бы мама снова стала собой. Красивой, румяной, весёлой. Я протянула руку к ней, но побоялась дотрагиваться. В прошлый раз не получилось, но мало ли…
– Мы сделаем всё возможное, чтобы помочь Хейли. – Уверенно сказал доктор Макклири, но тут же снова вздохнул и напомнил, что он не всемогущ. – Но если все наши меры не помогут, придётся проводить хирургическое вмешательство. Дренаж жидкости из желудочков головного мозга – экстренный…
Увидев, как побледнела моя мама от слова «хирургический», он замолчал и слабо улыбнулся:
– Но всему своё время. Пока мы будем действовать поэтапно и надеяться на лучшее.
Надеяться на лучшее. Неплохой план, да? Вот только сложно надеяться на лучшее, когда у тебя черепно-мозговая травма, отёк мозга и туманные перспективы. Когда твоя мама бледна, как сама смерть, а отец чувствует себя бесполезным, наверное, впервые в жизни. И уж тем более, когда ты смотришь на всё это из потустороннего мира.
А ещё, когда твоя подруга целый год врала тебе и чуть не угробила. Но она оставалась единственной ниточкой, что связывала меня с самой собой. С жизнью.
К противному, но уже привычному писку аппаратуры пристроился гудок папиного телефона.
– Извините. Я отойду.
Папа высвободился из маминой хватки, взглянул на экран мобильника и поспешил покинуть палату. Мне тоже захотелось выйти. Впервые за всё то время, что я бездумно провела в палате, мне срочно понадобилось вырваться из неё. Как птица вырывается из клетки. Вот только как далеко я смогу улететь, когда мне подрезали крылья?
Я поспешила за папой, чтобы проскользнуть в дверь. Мало ли самой мне не выйти из комнаты? Я ведь не могу дотрагиваться до людей, может, и дверные ручки не могу поворачивать?
Но папа так резко шмыгнул наружу, что я не успела выйти за ним следом и лишь заметила, как дверь движется мне навстречу. Будь я тем телом, что сейчас лежало на койке, меня бы смачно долбануло по лбу. Обзавелась бы второй черепно-мозговой. Но я была чем-то вроде облака воздуха. И дверь просто прошла сквозь меня и захлопнулась. А я очутилась в коридоре.
Папа отошёл в сторону, в безлюдный пятачок с окном, где ему точно никто не помешал бы. Я собиралась пойти в другую сторону, осмотреться, побродить, побыть вдали от самой себя, но что-то меня остановило. Выражение лица папы встревожило меня. Он сжал губы так сильно, что кожа вокруг побелела. Никогда не видела, чтобы папины руки тряслись, а теперь они прямо скакали, когда он подносил телефон к уху и поправлял волосы. Сегодня они не уложены как обычно, на папе не костюм-тройка как обычно, и он сам не свой. Не как обычно. Ведь он глава отдела корпоративной ответственности. Уж не представляю, что это значит, но думаю, он привык разбираться со стрессом и с эмоциями. Но сейчас эмоции владели им.
Поэтому я не пошла на больничный променад, а свернула к окну вслед за ним. Я не успела заметить на экране имя звонившего – папа уже прислонил телефон к уху и произнёс:
– Слушаю.
Я стояла так близко к отцу, как только могла, чтобы случайно всё же не коснуться его, не напугать до обморока. Всматривалась в его лицо и вслушивалась в то, что говорит собеседник. Но слышала лишь гул голоса. По звучанию – мужской, но что говорит – не разобрать.
Папа сглотнул и произнёс в трубку:
– Да, сержант Шеффилд.
Сержант? С каких пор папа дружит с полицией? Бормотание на том конце. Молчание отца. Я всматривалась в его лицо, но видела лишь бледную копию своего папочки. Испуганного, потерянного, ошарашенного. Он мог решить любые вопросы, связанные с финансами, «Ллойд Кэпитал», страхованием, оплатой счетов, устройством механики, строительством. Но он не знал, как справиться с тем, что его дочь может не очнуться.
– Вы уверены? – Спросил отец, и я стала вслушиваться в десять раз сильнее, но всё тщетно. – Мгм. Мгм. Господи. Вы знаете, кто это мог быть?
Что происходит? Почему какой-то полицейский звонит моему отцу и доводит чуть ли не до инфаркта? Это по поводу аварии, не иначе. Но при чём здесь полиция? Страховая, ремонтная мастерская, в конце концов. Хоть виновата и Тедди – она сидела за рулём – но у её мамы не будет столько денег, чтобы восстановить «мустанг» Джейка, а мой отец слишком добр, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Чтобы измерять наши жизни деньгами.
– Но кому вообще могло понадобиться такое? Они ведь всего лишь подростки! – Папа выдохнул весь кислород из лёгких и потёр глаза. – Боже, нет… Я не знаю, кому это выгодно. Не было у моей дочери врагов! Извините, я… весь на взводе. Понимаю, это ваша работа. Нет, я не знаю, где Джейк.
Врагов? Коп спрашивал отца, хотел ли кто-то причинить мне вред? Это ведь несчастный случай! Ошибка Тедди, стечение обстоятельств, кара небесная, да что угодно, но не то, о чём твердил этот полицейский.
И Джейк… почему его разыскивали?
– Лучше я сам с ней поговорю. – Продолжал отец, глядя в окно, но ничего не видя. – Кейт очень переживает за Хейли и разговор с полицией может лишь ещё больше её взволновать. Но я спрошу… Да. Спасибо вам. Держите меня в курсе.
Папа сбросил вызов и заплакал. Тихо, почти беззвучно. Закрывшись ладонями от всего мира. Моё сердце сжалось – наверняка, монитор уловил это ёканье. Но мне было плевать. Мой герой плакал от того, что не мог ничего поделать, а я даже не могла обнять его и сказать, что всё будет хорошо. Ведь я не могла этого знать.
Меня разрывало на куски при виде рыдающего отца, но, как и в тот раз с приступом Дэнни, я просто стояла и смотрела на него. Полицейский не верил, что авария – несчастный случай. Он расспрашивал папу про моих врагов. Бог мой! Неужели всё это взаправду?! Я только училась мириться с тем, что гуляю себе вдали от тела, а тут ещё узнаю, что меня хотели убить! Нет, быть не может. Копам просто надо всё проверить. Но мало ли…
Моё сердце заколотило о рёбра и откуда-то из коридора, откуда мы с папой пришли сюда, раздался мамин зов. Наверняка аппаратура, подключенная к моему бесчувственному телу, опять пляшет и вырисовывает резкие зигзаги на экране. Но я больше не вернусь в палату. Хоть в первый раз в жизни пора взять себя и свою жизнь в собственные руки. Если я умру – сегодня, завтра, через месяц – то я хотя бы умру с чистым сердцем.
Я ошибалась. Боже, как же я ошибалась. Тедди может быть не виновата в аварии и моей коме. Если тот сержант не выдумывал, то она не виновата ни в чём. Кроме предательства. Но это сейчас не так важно.
Нужно найти Тедди.
А потом того, кто пытался столкнуть нас с моста.
Тедди
Это произошло само собой. Я просто закрыла глаза, пожелала вернуться домой и… я дома. Не знаешь, куда идти или что делать со своей жизнью – просто отправляйся домой.
Ещё недавно эти старые обои в прихожей и крошечная кухня всего с тремя шкафчиками и плитой на две конфорки вызывали у меня лишь раздражение. Гараж с постоянно заедающей дверью. Моя спальня – девять на десять – куда умещалась всего лишь односпальная кровать, стол да шкаф для моих немногочисленных нарядов. К той узкой полке с книгами прибавилось ещё две – за эти годы я всё же расширила свою коллекцию, хоть чаще всего и брала книги в библиотеке.
Из окна открывался вид на спальню Хейли – ежедневное напоминание о том, что у соседей трава зеленее. С тех детских лет моя спальня всё же немного изменилась и обзавелась своим характером. Целый месяц я умоляла маму перекрасить стены во что-то более стильное, чем детский оттенок розового, а ещё заменить занавески со звёздочками и вместо люстры-лампочки повесить что-то более современное. Но я всё ещё спала на той же кровати, что и в семь лет – ещё в пять лет мама купила её мне на вырост, чтобы не менять из года в год.
Ну а весь декор – или почти весь – подарки Хейли. Вернее, то, что ей уже было не нужно. Устаревшие, по её мнению, вазы из глины, засушенные цветки гипсофиллы радужных цветов, фарфоровые статуэтки-котики, которые рука не поднимется выбросить.
Вся эта обстановка угнетала. Раньше. Теперь же я по ней так скучала! Хотя не была дома всего часов двенадцать.
Открыв глаза в нашей гостиной, я чуть было не позвала маму, но вспомнила, что она не услышит. На втором этаже шумела вода – она принимала душ, смывала с себя запахи «Роско», больницы, горя. Мне так нужен твой совет, мамочка! Что же делать дальше?
В её спальне зазвонил мобильник. Вода тут же перестала шуметь, и послышался топот мокрых пяток по дереву. Я не стала пользоваться своей новой способностью и по привычке поднялась наверх по лестнице.
Капли стекали на старый ковёр, расстеленный перед маминой кроватью. Сама она даже не успела вытереться как следует, лишь замоталась в полотенце, и волосы змеями облепили её лицо. Мама включила громкую связь и принялась отжимать их другим полотенцем.
– Алло. – Сказала она в воздух.
Интересно, кто ей звонил? Может, из больницы? Хейзел решила сообщить о внезапных скачках моего сердечного ритма. Кто ещё мог звонить моей маме? Она была отшельницей и не видела ничего, кроме дома и картонок с меню. У неё было целых две работы и ни одной подруги. За все годы у неё никогда не появлялось мужчины, по крайней мере, она мне не рассказывала и не водила никого домой.
Но звонок был не из Йель Мемориал.
– Миссис Раморе?
Голос мужской, но совсем мне не знакомый. Слегка басистый, но при этом, не грубый. Полон вежливости и… извинений. Словно звонивший натворил что-то или только натворит.
Мама всегда исправляла других, если её называли «миссис». Она ведь никогда не была замужем, но голос незнакомца заставил её позабыть о подобных формальностях.
– Да, это я.
– Это сержант Шеффилд из полицейского участка Вустер Плейс.
Полиция?!
– Сержант Шеффилд? – Её голос задрожал. Она перестала вытираться после душа и опустилась на постель прямо в промокшем насквозь полотенце. – Чем… чем могу помочь?
– Я звоню вам по поводу аварии с участием вашей дочери и её подруги Хейли Морган.
Я была права! Свет фар, машина сзади, толчок в бампер. Не толчок – самый настоящий удар. Кто-то хотел, чтобы мы с Хейли разбились! Смялись в один железный шар вместе с «мустангом», слетели с моста, просто исчезли с лица земли! У него это почти получилось.
– Я не понимаю. – Мама не хотела верить тому, во что я уже поверила. – Какой интерес полиции до этой аварии? В больнице мне сказали, что это случайность. Девочки не справились с управлением…
– Боюсь, что у меня для вас плохие новости, миссис Раморе. – Как можно мягче возразил сержант Шеффилд, за что я была ему очень благодарна.
Джейку нередко приходилось иметь дело с полицейскими и, по его рассказам, их поведение оставляло желать лучшего. Но, как оказалось, не всему, что говорит Джейк, можно верить. Если бы этот мужчина проявлял такую же грубость, не знаю, как мама в одиночку бы со всем этим справилась. У неё не было надёжной опоры, вроде Чейза Моргана, который бы держал её за руку и шептал, что всё будет хорошо.
– Плохие новости?
– Да. Автомобиль, «мустанг», принадлежащий Джейку Монро, за рулём которого была ваша дочь, был отправлен на экспертизу.
Ничего себе! Я-то думала, что ту гармошку из железа и стекла, в которую превратился «мустанг», Джейк давно забрал себе и теперь рыдает над ней, как маленький мальчик. Едва ли что-то в этом мире было ему дороже этой машины и себя любимого. Жаль, что мы с Хейли поняли это так поздно.
Я заметила, как разволновалась мама, и закусила губу, чтобы не кинуться её обнимать. Вдруг получится, как с кружкой кофе?
– Экспертизу? – Дрожащим голосом спросила она пустоту. – Но на каком основании? Что-то в этом происшествии вам показалось подозрительным?
– Когда не удаётся до конца выяснить обстоятельства аварии, иногда мы прибегаем к более тщательному… изучению улик. Ваша дочь и её подруга врезались в заграждение на мосту и чудом остались живы. Это случилось в позднее время, поэтому нам не удалось отыскать никаких свидетелей.
– Но ведь шёл дождь… я думала, мокрая дорога и стала причиной аварии.
– Мы тоже так думали, если бы не одна деталь. Дождь практически уничтожил все следы, но кое-что всё-таки осталось. Перед тем, как врезаться в ограждение, ваша дочь резко затормозила…
Да, как только почувствовала пинок сзади и увидела, что отбойник слишком быстро несётся на нас.
– На асфальте остались еле заметные следы от протекторов «мустанга».
– Что же вам показалось странным? – Еле выдохнула мама.
– А то, что там остался след не одной машины.
Бог мой! Выходит, я опасалась не зря. Я не придумала ту машину – полиция нашла весомые аргументы. Довольно странно радоваться в подобной ситуации, но я хотя бы знала, что не виновна в аварии. Слабое утешение, учитывая, что мы с Хейли валяемся в коме и ходим в потустороннем мире, но, я почувствовала себе легче килограмм на двадцать. Почти услышала, с каким грохотом камень падает с души.
Голос из динамика заговорил на всю комнату:
– След очень слабый. Но даже если бы мы сумели определить производителя, вряд ли бы нашли виновника происшествия. Однако экспертиза помогла определить кое-что ещё.
Наверняка медсестра Хейзел там сходит с ума от того, как поют датчики сердечного ритма, потому что сердце выпрыгивало у меня из груди, как кролики из шляпы фокусника.
– Вы знаете, кто это сделал? – Мамино сердце наверняка тоже куралесило под рёбрами, торчащими из-под кожи. В глазах – ужас, будто ей сообщили, что через пять минут планета взорвётся.
– К сожалению, мы не настолько всемогущи.
Вот чёрт. Я уж понадеялась…
– Нам бы очень облегчило задачу, если бы в машине был установлен видеорегистратор, нашёлся хоть один свидетель или авария попала в видимость камер наблюдения. Но на съезде на Уиллоу-стрит камер нет. Ближайшая – лишь на Джордж-стрит, но это в четырёх милях. Всё, что нам удалось найти по искорёженным обломкам – это вмятину на заднем бампере и следы краски.
Мама прикрыла ладошкой рот.
– Красной краски. – Уточнил голос сержанта Шеффилда. – Скорее всего, машина, которая следовала за вашей дочерью и Хейли Морган, врезалась в них случайно и скрылась с места аварии. В любом случае, это преступление. – Полицейский замялся, словно подбирал нужные слова. – Понимаю, что мои вопросы могут напугать вас, но это стандартная процедура и я вынужден спросить… были ли у вашей дочери враги?
– В-враги? – Запнулась мама, даже не обратив внимания, что полицейский говорил обо мне в прошедшем времени. Словно я давно уже откинула коньки. А вот я заметила. И мне это не понравилось.
– Да. Нам нужно исключить факт покушения.
– О Господи!
И правда, о Господи! Покушение? Разве это ни какой-то случайный попутчик, который врезался в нас по чистой случайности и просто испугался ответственности? Я и не думала, что кто-то мог сделать подобное намеренно!
– Не волнуйтесь, миссис Раморе. Как я уже говорил, мы вынуждены задать эти вопросы.
– Нет! – Выпалила мама громче, чем хотела. – Моя дочь добрая, порядочная девушка. Она хорошо учится и не ввязывается ни в какие плохие компании.
Другими словами, неудачница, мам.
– Она домоседка, и Хейли – её единственная подруга.
Вот теперь это звучало совсем жалко, но мама была права. В нашей парочке оторвой была Хейли, я – её балласт, вечно увешанный книгами. И мама не забыла припомнить и это.
– А вот Хейли…
– Да, миссис Раморе?
– Хейли всегда была довольно популярной девочкой. Все её знали, она со многими дружила. Не хочу наговаривать, но она любила всякие вечеринки и часто пыталась затащить туда мою дочь, но Тедди редко на них ходила.
Ох, мамочка, если бы ты знала всю правду. Даже в тот миг мы ехали на одну из тех вечеринок, куда таскала меня Хейли.
– Но… вы ведь не думаете, что это мог быть кто-то из школы или из компании?
– Мы проверяем все варианты, миссис Раморе.
– Тогда, думаю, вам лучше поговорить с родителями Хейли.
– Мы уже связывались с её отцом, Чейзом Морганом.
Имя отца Хейли ещё больше огорчило маму. Она совсем поникла. Такая хрупкая и беззащитная в своей худобе и этом несчастном махровом полотенце.
– А Джейк Монро… – Сержант пошелестел бумажками на фоне. – Владелец машины и, как я понимаю, молодой человек Хейли?
– Да, они встречаются уже… довольно долго.
Целый год. Двенадцать месяцев боли и тайн.
– Вы не знаете, какие у них были отношения?
– Нет, уж простите. С двумя работами я еле за своей дочерью успеваю следить, мне нет никакого дела до того, с кем там встречается соседская девчонка.
