скачать книгу бесплатно
Всё, что мы обрели
Элис Келлен
Red Violet. Романы New AdultМИФ Проза
Три года назад Аксель разбил ей сердце. Три года назад Лея потеряла человека, который стал частью ее самой. Три года назад они расстались, думая, что никогда не встретятся вновь. Пока Лея отдает всю себя живописи и обретает спокойствие в отношениях с надежным и верным Лэндоном, Аксель впервые узнает, что значит потерять нечто настолько ценное: не близость на одну ночь, а связь, проросшую в самое сердце. Но жизнь вновь сталкивает их лицом к лицу, когда мечта Леи осуществляется: ее триптих «Любовь» участвует в выставке в Ред-Хилле. Теперь им предстоит вспомнить прошлое и решить: отпустить друг друга навсегда или все же рискнуть и довериться судьбе.
Для кого эта книга
Для тех, кому понравился роман «Всё, что мы потеряли» и кто хочет узнать, что будет с Акселем и Леей.
Для поклонников чувственных, смелых и эмоциональных романов.
Для читателей Моны Кастен, Эммы Скотт, Стеллы Так и Мерседес Рон.
Для тех, кто любит драматические и трогательные истории, которые бьют прямо в сердце.
На русском языке публикуется впервые.
Элис Келлен
Всё, что мы обрели
Original title:
Todo lo que somos juntos
by Alice Kellen
Все права защищены.
Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
© Alice Kellen, 2019
© Editorial Planeta, S. A., 2019
Av. Diagonal, 662–664, 08034 Barcelona
www.editorial.planeta.es
www.planetadelibros.com
Author represented by Editabundo Agencia Literaria S.L., Agent for foreign and audiovisual rights Book & Film Rights (Grupo Planeta)
© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2023
* * *
От автора
Во всех моих романах присутствуют песни, сопровождавшие многие сцены, запечатленные на бумаге. Музыка – это вдохновение. В данном случае это нечто большее. В определенные моменты это своего рода обертка, нить, которая ведет за собой персонажей. Вы можете найти полный список песен, которые я слушал, пока писал эту историю, но, если хотите, предлагаю вам послушать некоторые из самых важных в тот момент, когда они упоминаются в романе. В главе 50 (#litres_trial_promo) – Too young to burn. В главе 48 (#litres_trial_promo) – Let it be. И в эпилоге (#litres_trial_promo) – Twist and shout.
Пролог
Меня пугало, что грань между ненавистью и любовью так тонка и малозаметна, что я могу одним рывком сорваться из одной крайности в другую. Я любила Акселя, я любила его всем нутром, глазами, сердцем; все мое тело реагировало, когда он был рядом. Но другой своей частью я так же ненавидела его. Ненавидела за воспоминания, за слова, так и не сказанные, за обиду, за прощение, что не могла дать ему с распростертыми объятиями, как бы мне того ни хотелось. Глядя на него, я видела черное, красное, скрытый пурпур; эмоции переполняли меня. И чувствовать к нему нечто столь хаотичное было больно, потому что Аксель был частью меня. И всегда будет ею. Несмотря ни на что.
Ноябрь. (Весна. Австралия)
1. Лея
Я еще не открыла глаза, когда почувствовала, как его губы скользят по изгибу моего плеча, затем двигаются чуть ниже, оставляя цепочку поцелуев возле моего пупка; сладкие, нежные поцелуи, такие, от которых невольно вздрагиваешь. Я улыбнулась. Улыбка вскоре исчезла, когда я ощутила его теплое дыхание у своих ребер. Рядом с ними. Со словами, которые Аксель однажды вывел пальцами на моей коже, с этими Let it be, что были теперь татуировкой. Я суетливо зашевелилась и открыла глаза. Положила руку ему на щеку и потянула к себе, его рот встретился с моим – и меня охватило спокойствие. Мы разделись в тишине умиротворенного солнечного утра субботы. Я обняла его, когда он в меня вошел. Медленно. Глубоко. Легко. Я изогнула спину, захотев большего – последнего толчка, жесткого и напористого. Не случилось. Я просунула руку между нами и стала трогать себя пальцами. Мы кончили одновременно. Я тяжело дышала. Он постанывал, произнося мое имя. Он отодвинулся на бок, и я уставилась в гладкий белый потолок комнаты. Потом приподнялась с постели, и он взял меня за запястье.
– Уже уходишь? – голос его был мягок.
– Да, у меня много дел.
Я встала и босиком подошла к стулу, где вчера вечером оставила одежду. Лэндон наблюдал, как я одевалась, все так же лежа в постели и закинув руки за голову. Я поправила тонкий пояс юбки и натянула майку. Перекинула через плечо портфель, подаренный братом на Рождество, и по пути к двери собрала волосы в хвостик.
– Эй, погоди. Поцелуй перед уходом, да?
Улыбаясь, я подошла к кровати и наклонилась поцеловать его. Он ласково погладил меня по щеке и удовлетворенно вздохнул.
– Увидимся вечером? – спросил он.
– Не могу, буду в студии допоздна.
– Но сегодня же суббота. – Он был настойчив. – Давай, Лея.
– Извини. Поужинаем завтра?
– Хорошо.
– Я позвоню.
Я спустилась по лестнице из дома. Дневной свет тепло встретил меня под сероватым небом. Я достала из портфеля наушники, взяла леденец и сунула в рот. Проскочила пешеходный переход ровно в ту секунду, когда светофор загорался красным, и пересекла усеянный цветами сквер, служивший коротким путем к моей студии. На самом деле не моей, не совсем. Но я много работала тогда, в студенческие годы, чтобы получить стипендию, позволившую мне иметь небольшое помещение.
Когда я пришла, все было пропитано запахом краски. Я бросила свое барахло на круглое кресло и взяла халат, висевший за дверью. Завязывая пояс, подошла к картине, возвышавшейся на старом чердаке. Меня охватил трепет от созерцания тонких линий изгибающихся волн, пенных брызг и переливающегося солнечного света, который, казалось, скользил по холсту. Я взяла деревянную палитру и смешала несколько оттенков, не отводя глаз от холста, который будто бросал мне какой-то извращенный вызов. Подняв кисточку, я заметила, как рука дрожит от нахлынувших воспоминаний. У меня схватило живот, стоило лишь вспомнить ночь, когда мне пришлось бежать туда, повинуясь внезапному желанию изобразить тот участок пляжа, что был так хорошо мне знаком, хотя прошло уже три года с тех пор, как я была там… Три года без этого кусочка моря, что так не похож на другие. Три года, за которые я здорово изменилась. Три года, что я не видела его. Три года без Акселя.
2. Аксель
Я скользил по стенке волны в слабом свете зари, пока не упал в воду. Погружаясь, закрыл глаза, и звуки внешнего мира стали далеки. Я сделал толчок вверх и понял, что тону. С некоторым усилием мне удалось ухватиться за доску для сёрфинга. Сделал глубокий вдох. Снова и снова. Но ни один из этих глотков воздуха не насытил мои легкие. Я остался там, дрейфуя в одиночестве своего моря, глядя на пенный след и рассеянный свет, пробивавшийся сквозь волны, и гадал, когда же снова смогу дышать.
3. Лея
Я работала всю неделю без перерыва. Порой меня пугала мысль, что это даже не работа, а скорее необходимость или смесь того и другого. Живопись была двигателем моей жизни, причиной, по которой я держалась, была сильной, полной всего, что нужно запечатлеть и излить. Помню, однажды Аксель спросил меня о том, как мне удалось это сделать, а я ответила, что не знаю – просто сделала это.
Я не знала – просто сделала это. Задай он мне этот вопрос некоторое время спустя – ответила бы иначе. Призналась бы, что это был мой выпускной клапан. То, что мне было не под силу выразить словами, я передавала цветами, формами и текстурами. Я бы сказала, что это самое мое и только мое, как ничто другое в мире.
Не будь это мой день рождения, я бы осталась в ту ночь рисовать на своем маленьком чердаке до самого утра, как часто делала по выходным, но университетские друзья настояли на вечеринке, и я не могла отказаться. Я одевалась, вспоминая звонок Блэр за несколько часов до этого: она поздравила меня и попутно поделилась новостью, что ребенок, которого она ждет от Кевина, будет мальчиком. Это был лучший из подарков, которые я собиралась получить в тот день. Я подошла к зеркалу заплести волосы. Они были очень длинными, и я редко их распускала; несколько раз подумывала состричь, но шевелюра напоминала мне о днях, когда я гуляла босиком и жила в доме вдали от остального мира, о днях, когда я не слишком беспокоилась, расчесывать мне волосы или нет. Даже это изменилось. То, как я стала одеваться, – более тщательно. Я старалась контролировать себя, если чувствовала какой-то побудительный импульс, потому что усвоила: импульсы не всегда ведут по верному пути. Я прилагала усилия, чтобы быть спокойнее, обдумывала все, прежде чем нырять в пустоту, и взвешивание последствий доставляло мне беспокойство.
Вновь зазвонил телефон. Как всегда, мое сердце словно пропустило один удар – стоило увидеть на экране эти имя и фамилию: Джорджия Нгуен.
Я перевела дыхание и сняла трубку.
– С днем рождения, дорогая! – закричала она. – Двадцать три года уже. Не могу поверить, как быстро летит время: кажется, еще вчера гуляла с тобой в саду, держа на руках, чтобы ты не плакала.
Я села на край кровати и улыбнулась.
– Спасибо, что позвонила. Как вы там?
– Вот, почти садимся в самолет, в зоне посадки. – Она разразилась смехом, как ребенок, потому что ее муж, видимо, пытался пощекотать ее, чтобы забрать телефон. – Хватит, Даниель, я сейчас передам тебе! Говорю, дорогая, мы в аэропорту Сан-Франциско, и через час отправляется наш рейс в Пунта-Кану.
– Какой у вас маршрут! И как я вам завидую!
– Я позвоню тебе на днях, поговорим более спокойно и без помех.
– Не волнуйся, дай Даниелю.
– С днем рождения, Лея! – тут же воскликнул он. – Будешь праздновать с коллегами? Хорошо провести время. Развлекайся.
– Спасибо, Даниель. Я попробую.
Я повесила трубку и несколько секунд стояла, с тоской глядя на экран телефона и прокручивая все поздравления, которые получила в тот день… и те, которые не получила.
Это было глупо. Как многое из того, что время от времени обрушивалось на меня, ведь, в конце концов, в памяти людей остаются детали, которые выглядят незначительными, но именно они оказываются действительно важны. Аксель всегда был важным гостем на всех моих днях рождения; единственным человеком, которого я хотела видеть, когда наступало время праздновать; тем, кто дарил подарки, нравившиеся мне больше всего; тем, кто исполнял мои желания, когда я задувала свечи, будучи совсем еще маленькой девочкой. Казалось, прошла целая вечность… Я снова взглянула на свой мобильный. Не знаю, чего я ждала, но звонка не было.
Я глубоко вздохнула и встала, чтобы подойти к длинному зеркалу, все так же стоявшему у стены, на том самом месте, где Оливер поставил его почти три года назад, когда я импульсивно купила его в магазине неподалеку от дома.
Я небрежно потрогала кончик косы, разглядывая свое отражение. «У тебя все будет хорошо, – повторяла я про себя скорее по привычке, чем для чего-то еще. – Все будет хорошо».
Уже смеркалось, когда я вышла на улицу прогуляться до ресторана, где мы договорились встретиться. Не успела я сделать и пары шагов, как появился он.
– Что ты здесь делаешь? – засмеялась я.
– Хотел составить тебе компанию. – Лэндон протянул розу и медленно поцеловал меня.
Я посмотрела на цветок, когда Лэндон выпрямился, и погладила алые лепестки. Поднесла к носу, чтобы понюхать, и мы двинулись дальше в тихом темпе.
– Расскажи, чем занималась сегодня – насыщенный был день?
– Да, я как раз заканчиваю картину… – Я сглотнула, вспомнив тот кусочек моря, что был таким моим, таким нашим, и покачала головой. – Не хочу утомлять. Давай ты о себе.
Лэндон рассказал, как прошла его неделя, как усердно он работал над проектом, который готовил для диплома по бизнесу, как он с нетерпением ждал встречи со мной последние три дня, когда у нас не было свободного времени, какой красивой я была той ночью…
Заметив ресторан, мы замедлили шаг.
– Надеюсь, тебе понравится твоя неожиданная вечеринка, – пошутил он, но затем стал серьезен. – Все здесь. Иногда, когда ты замыкаешься в себе и у себя на чердаке, я беспокоюсь о тебе, Лея. Хочу, чтобы ты получила удовольствие от сегодняшнего вечера.
Меня тронули его слова, я крепко обняла его.
Обещала ему получить удовольствие.
Мое лицо расплылось в улыбке, когда мы переступили порог ресторана и увидели наших друзей, поднимающихся из-за заднего столика и поющих Happy Birthday. После объятий и поцелуев мы уселись рядом. Приехали почти все, кто был частью моей жизни в Брисбене: некоторые одноклассники, Морган и Люси, девушки, с которыми я познакомилась в первый месяц в общежитии и с тех пор не расставалась. Они первыми предложили подарок. Я развернула его с осторожностью, которая совсем не напоминала некогда одолевавшее меня нетерпение; я сняла ленту ногтем, сложила бумагу и поблагодарила подруг за то, что они нашли материалы для рисования – то, что, как они знали, было мне нужно.
– Вы невероятны, и вы не обязаны были…
– Не плакать! – тут же вскрикнула Морган.
– Но я и не собиралась…
– Мы тебя знаем, – оборвала меня Люси.
Выражение ее лица заставило меня рассмеяться.
– Хорошо, никаких слез, только веселье! – Я перевела взгляд на Лэндона, который удовлетворенно улыбался и подмигивал мне из-за стола.
К тому времени, когда вечеринка закончилась, было уже позднее утро, и я выпила больше, чем полагалось, учитывая, что на следующий день приезжал мой брат Оливер. Но мне было все равно. Ведь среди огней того места, где мы в итоге заказали несколько напитков, я чувствовала себя хорошо, радостно, окутанная объятиями Лэндона и смехом друзей. Перестала думать о тех, кого уже не было рядом, о хриплом голосе Акселя, поздравлявшего меня, и о том, что дал бы мне этот год в параллельной реальности, в которой мы все еще были теми же людьми, думавшими, будто никогда не разойдутся.
Мне потребовалось время, чтобы осознать это, но… жизнь продолжалась. Аксель не был судьбой – лишь началом того отрезка пути, что мы рука об руку прошли вместе, пока он не решил свернуть с дороги.
Я легла пьяная в постель, и казалось, что комната кружится. Обняла подушку. Бывали времена, когда я, занятая учебой, почти не думала об Акселе – часами, что трудилась на чердаке, часами, что проводила с Лэндоном или девочками. Но он всегда возвращался. Он. Это чувство, будто я до сих пор ношу его под кожей, беспокоило меня все больше. Воспоминания пробуждались в самый неподходящий момент: от вида незнакомца, держащего сигарету между большим и указательным пальцами, от запаха чая, от песни, от глупого жеста… от любой мелочи.
Я вспомнила, что хранила в верхнем ящике прикроватной тумбочки, но сдержала желание открыть его и взять тот предмет, купленный на блошином рынке вскоре после приезда в Брисбен.
Я плотно закрыла глаза. Все вокруг по-прежнему кружилось.
Мне было интересно, что в этот момент делал он…
4. Аксель
Я в последний раз взглянул на галерею, прежде чем отправиться домой. Снова пошел пешком, потому что никогда не спешил туда – меня никто не ждал.
В тот день я ошибся.
На пороге дома сидел Оливер.
По какой-то причине я был столь же потрясен, что и в первый раз, когда увидел его точно там же четырьмя месяцами ранее. Потому что я, конечно, не ожидал этого и потому что… черт, потому что у меня перехватило дыхание, когда я понял, как сильно соскучился по нему за эти годы отсутствия.
Так что Оливер просто вернулся в мою жизнь в один прекрасный день, внезапно – так же, как и ушел.
Я застыл, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы убедиться, что он настоящий; он был такой же, как и прежде, как будто ничего не изменилось. Он посмотрел на меня с опаской, а когда я открыл дверь своего дома и спросил, не хочет ли он войти, он ничего не сказал и просто последовал за мной внутрь. Он взял пиво, которое я протянул ему, мы вышли на террасу и молча выкурили по сигарете. Я не знаю, сколько мы там просидели, несколько часов или всего двадцать минут; я настолько глубоко погрузился в свои мысли, что даже не заметил. Знаю только, что, подсаживаясь, он обнял меня одновременно сердито и ласково, все смешалось воедино, а вскоре он ушел, не попрощавшись.
Он делал это еще несколько раз. Неожиданно появлялся у меня дома. Я знал, что он приезжал, когда навещал свою сестру в Брисбене; мимоходом он всегда старался зайти, чтобы провести время с моей семьей. В течение трех лет с тех пор, как мы виделись в последний раз, он следовал этому распорядку, не удосужившись зайти и поздороваться со мной. Только спустя некоторое время я понял, что заставило его передумать и постучать в мою дверь. Тогда я его не спросил. Лею мы тоже больше не обсуждали. Это была наша негласная договоренность, и нам не пришлось оглашать правила, ведь мы оба знали, в чем они заключаются. И мы снова стали друзьями. Но эта дружба была… другая, потому что когда что-то разбивается и собирается вновь, то оно уже никогда не бывает идеальным, таким, каким было, – появляются трещины и неровности.
– Не знал, что ты приедешь, – сказал я, когда он навестил меня в четвертый раз.
– Я тоже. – Он направился за мной, когда я вошел в дом. – На самом деле у меня не было свободных дней, но я умудрился в последнюю минуту внести изменения для…
«День рождения Леи». Черт. Я закрыл глаза.
