скачать книгу бесплатно
Дождило, поразмыв что можно.
Тоскливые погоды, точно,
Ко сну склоняли невозможно.
Зевнув и отложивши атлас
По хирургическому делу,
Я в спальню перешёл к кровати,
Под шум дождя уснуло тело.
Во сне привиделся наш фельдшер
С щипцами для леченья зуба.
Там пациентке из деревни
С зубною болью было худо…
Внезапно что-то громыхнуло,
И я проснулся среди ночи,
Стучали в двери за подмогой:
– Скорее, роды, нету мочи!
Тут сердце ёкнуло моментом.
«Ну, началось!» – мелькнуло вдруг.
Ни эту жизнь, без сантиментов,
Лечить катаров всех недуг!
Проблема – роды непростые,
И что мне делать, как же быть?!
Не пролистаешь Додерляйна,
Чтобы всё верно разрешить!
Накинувши пальто на плечи,
Себя морально укрепив,
Я под дождём бежал в больницу
С надеждою на позитив.
В больнице было оживление,
То несмотря на час глухой!
Горело сильно освещение,
Сиделка с тазом, Боже мой.
Из комнаты сочились стоны,
И я в родильную вошёл.
Там женщина подле иконы,
В мучениях скрививши рот.
– Ну-с, что такое?! – я промолвил.
– Плод поперечно! – был ответ.
Вопросы распирали голову,
Пока мыл руки, ждал совет.
– Та-ак! – протянул я. – Ну, посмотрим. —
И стал ощупывать живот,
Под акушерок одобрение
Мой разум рыскал нужный ход!
Осмотра внешнего здесь мало,
Тянул мгновения как мог.
Тут акушерка не стерпела:
– На ножку нужен поворот!
Повторно вымыв руки с мылом
И смазав пальцы йодом враз,
Ощупывал я изнутри несмело,
Мысль: «Додерляйна бы сейчас!»
В уме припомнились картины
Из акушерской не напрасно:
При ассистенте – ординаторы,
Врачи, студенты, безопасно…
В глазах мелькали те страницы —
О поворотах плода в чреве
И об особенностях роженицы,
Деталях в акушерском деле.
В уме роились части текстов
И замечания по теме:
…О поперечном положении,
…Оно опасное на деле…
– Что ж, будем делать! – молвил я.
Вмиг акушерки оживились.
– Демьян Лукич, ей хлороформа. —
И все вокруг засуетились.
– Сейчас схожу за папиросами,
Возьмите вы над нею шефство.
В уме мелькнуло: «Додерляйн,
«Оперативное акушерство»».
Вбежав домой, зажёг лампаду
И стал листать бегом страницы.
В глазах мелькали злые фразы:
– Опасно, чревато… и таблицы…
Чем глубже вчитывался в тему,
Тем всё казалось мне опасней!
Эх, как решать эту проблему
Без практики, в глуши, ужасно…
Летело время незаметно,
Укоротивши жизнь сомнений.
Отбросив книгу, я моментом
Вбежал в больницу для решений.
А в акушерской всё готово:
Стол, роженица, маска, смеси.
Пока мы мыли руки, Анна
Всё рассказала о процессе.
Её инструкции бесспорны,
Как Леопольд вёл повороты,
Мне заменили книги, курсы,
Экзамены и наблюдений роды.
Решимость овладела мною,
А в голове родился план!
Я фельдшеру махнул рукою,
Йод нанося на пальцы сам.
Всё получилось – как по маслу
И по инструкции от Анны!
Младенец жив, омытый в тазе,
В порядке роженица, славно!
Тут Анна отмечает роды:
– Вы, доктор, нам на удивление,
Свершили поворот искусно,
Примите наши поздравления!
А моё сердце полно радости,
Под ощущение победителя!
Но червь сомнений младости:
– Понаблюдаем, будет видно…
* * *
Листая книги той же ночью
Под свет лампады на столе,
Я понял цену знаний точно,
Всю силу практики во мне…
Морфий-08
Стальное горло
Ноябрь снежный, воют трубы.
Я одинок в мирской тиши.
Жил четверть века в стольном граде,
Теперь под вьюги стон, в глуши.
Мечтал я об уездном граде,
Что в сорока верстах от нас.
Там электричество в лампаде,
Четыре доктора в контраст!
Но подавив вмиг малодушие —
Ведь я ж учился не ворча!
Задумался: «Моё оружие —
В лечебной практике врача».
А если ущемление грыжи,
Что буду делать я?! Беда!
В университете видел тоже,
Профессор оперировал тогда!
Холодный пот стекал порою
Вдоль позвоночного столба.
Эх, не накликать час с бедою,
Хотя всему своя судьба.
И вот заснул однажды ночью,
Проснулся, грохот от дверей.
Оделся и спустился срочно.
Сиделка: – Девочка… Скорей!
Вбежал в приёмную на взводе,
Там все в халатах наготове:
Фельдшер, акушерки на проходе
И мать безумная со свёртком.
Когда мать развернула свёрток,
Там девочка лет трёх! – Спаси!!!
Голубоглазая, пшеничны кудри,
Прелестный ангел во плоти!
Её глаза от страха расширялись,
Натужны вздохи, как меха!
В уме мелькнуло: «Час, не боле,
Прожить ей можно, вот беда…»
Лишь ямки втягивались в горле,
Лиловый цвет её лица.
Я оценил всё, мигом понял:
Дифтерийный круп! Приход конца…
Узнавши срок её болезни,
Я возмутился: – Что ж вы, мать?!
Она же: – Доктор, дай ей капли!
И лбом об пол забилась в плач…
