скачать книгу бесплатно
Туман. Сказка любви
Элеонора Прохладная
На что можно решиться ради любимого? Если ты не простой человек, а человек-волк? Если ты обычная девушка, не мыслящая своей жизни без того, кто по своей природе тебе не пара?
Только изменить эту самую природу, став равным тому, кого ты любишь.
Романтическая история двух одноклассников, Яны и Альберта, двух влюблённых сердец, по очереди бросающих вызов своей сущности.
Элеонора Прохладная
Туман. Сказка любви
Часть 1. Тайна
1
Мы переезжали дождливым августовским днём. Погода, так стойко державшаяся всю последнюю неделю, вдруг именно в этот день решила испортиться. Небо с утра заволокло тучами, но они ещё словно щадили нас и нашу мебель, которую грузчики, спустив на улицу, спешно грузили в машину. И только в тот момент, когда всё было завершено, с неба обрушился ливень.
– Как бы не подмокла там наша мебель, – сказала мама, – смотрю, щели в дверях большие, и вода в них так и хлещет.
– Да, с погодой не повезло, – отозвался Костя, мамин давнишний друг, вызвавшийся помочь нам с переездом.
Мы ехали следом за фургоном в его маленькой белой «Тойоте», мама – спереди, я – сзади. Одной рукой я придерживала горшок с геранью, который стоял у меня на коленях. Другой рукой – фикус в большом керамическом горшке, примостившийся рядом на сиденье.
Мы уезжали из своего района, ставшего для меня родным. Здесь прошло всё моё детство, я знала каждую тропинку, я любила свой район всей душой и считала его лучшим в городе. И, откликаясь на мою любовь и на мою грусть, которую я испытывала сейчас от расставанья с ним, он провожал меня обильными слезами. Но что поделаешь? Мама с отцом развелись и разменяли нашу квартиру. Отцу досталась комната в коммуналке в соседнем районе, а нам с мамой – небольшая двушка в почти ещё свежем высотном доме, но на краю города. Мне не очень-то хотелось сюда ехать: променять хороший район, близкий от центра, на какую-то окраину. Но, как ни странно, место мне понравилось. Здесь был неплохой двор, а из окон нашей будущей квартиры на двенадцатом этаже открывался прекрасный вид, обширная панорама, любоваться которою можно было бесконечно. Новый район – всё равно, что новый город, чужой и неизвестный, и таящий в себе много открытий.
И вот, наконец, фургон наш свернул с дороги и, заехав во двор, остановился возле дома. Дождь к этому времени уже прекратился, по крайней мере, тучи над нами почти рассеялись, и асфальт начал слегка подсыхать. Но нашу мебель, как и боялась мама, всё равно немного подмочило – на полу задней части фургона скопилась значительная лужа, вплотную подступающая к боковинам и полкам разобранных шкафов.
– Ничего, на месте высохнут, – успокоил маму Костя. Он активно помогал выгружать и поднимать на этаж мебель и вещи, и в результате весь процесс занял намного меньше времени, чем мы рассчитывали. Переезд – дело серьёзное, вот уж недаром говорят, в чём мне теперь лично пришлось убедиться.
И вот, занесены последние коробки, сумки и мешки. Мама расплатилась с работниками и закрыла дверь. Всё, мы переехали. Здравствуй, новая жизнь!
2
Конечно, дел предстояло немало. Разобрать все эти вещи – а их было такое количество! – та ещё работка. Думаю, на несколько дней точно хватит. Со сборкой же мебели проблем не возникало: у нас был Костя. Со временем, думала я, мама выйдет за него замуж, и он переселится к нам. Но мне тогда уже будет всё равно – в этом году я оканчиваю школу и уйду от них. Конечно, Костя парень неплохой, одного с мамой возраста – а ей недавно тридцать семь исполнилось, но он для меня такой же посторонний, как любой другой мужчина, он – не папа!
И ещё, относительно школы. Да, менять свою добрую, родную школу всего на один год совсем не хочется. Неизвестно ещё, чего ждать от новой. Но ездить в такую даль, раньше обычного подниматься и позже возвращаться – не думаю, что будет лучше. И я решила всё-таки забрать документы из своей школы и отдать их в местную, находящуюся, наверно, в пятиминутной близости от нашего дома.
Я посмотрела в окно: школу было хорошо сверху видно, кирпичное здание старой постройки, в окружении зелени, с большой спортивной площадкой, опоясанное высоким железным забором. За школой через дорогу виднелся посёлок частного сектора, примыкающий к лесу. А где-то сбоку вдали, выступая над лесом, небольшой кучкой высились дома, и дымили трубы какого-то завода.
Но больше всего моё внимание привлекал одиноко стоящий дом недалеко от школы. Он был довольно высокий, этажей шестнадцать, в два подъезда, и полностью отделанный снаружи. Издали даже казалось, что он жилой, хотя в это уже вечернее время ни одно окошко не светилось, да и сами оконные проёмы были без рам. Наверно, очередной долгострой, подумала я. Но возле дома кран не стоял, и никого не было видно. Это казалось мне очень странным. Дом как будто бросили, не доделав.
На другой день мы вместе с мамой поехали в мою, теперь уже бывшую, школу забирать документы.
Вопреки всем моим ожиданиям, я не испытывала в душе ничего. Не было у меня того щемящего чувства грусти от расставания со школой, какое, возможно, бывает у выпускников, навсегда прощающихся с ней. Может, оно придёт через год, когда я буду прощаться уже не просто со школой, а со школьными годами в целом? Я этого пока не знала.
Мы шли с мамой к автобусной остановке, чтобы уехать обратно, а мне казалось, что вышли мы просто погулять. И вон он, наш дом, и окна нашей квартиры на седьмом этаже, в которую мы сейчас непременно вернёмся. Но не вернёмся мы сюда уже никогда. От этой мысли мне стало по-настоящему немного грустно.
Мы снесли документы в мою новую школу, и мама поехала на работу. А я решила немного прогуляться по району. Прежде всего, мне очень хотелось поближе рассмотреть этот недостроенный дом. Меня всегда манило что-нибудь необычное и загадочное. А этот дом являл для меня загадку. Но издали он виделся мне в гораздо лучшем состоянии, чем оказалось вблизи. Он стоял посреди заросшего пустыря, явно никем уже давно не охранялся, и фасад его начал ветшать. Очевидно, он стоял в таком виде уже много лет, и это была обычная «заброшка».
Я постояла с минуту, глядя на дом, и тут заметила кошку. Она сидела на камне возле пустого дверного проёма, ведущего в подъезд. Проём находился высоко от земли – очевидно, к нему должны были вести ступеньки. Но крылечко отсутствовало, и вместо него к проёму поднимался от земли ветхий деревянный настил. Возле второго подъезда мосток вообще почти сгнил и провалился. Наверно, местные мальчишки любили сюда лазить. Всё было открыто, доступно, и, хоть ещё и сохранилась будка охранника, но и она стояла бесхозная и никому не нужная.
Кошка была абсолютно чёрная, выделялись только розовый нос и большие зелёные глаза. И она неотрывно смотрела на меня. Не знаю почему, но мне это не понравилось, и я взмахнула рукой, чтобы спугнуть кошку. Но она даже не пошевелилась. Я взмахнула ещё раз. И тут произошло неожиданное: кошка оскалила зубы, так, как если бы она была не маленькое домашнее животное, а настоящий хищный зверь. Я в испуге попятилась. Ничего себе! У дома-то, оказывается, всё же есть «охранник» – это дикая чёрная кошка!
Вечером приехал Костя, сходу занявшись сборкой стеллажей. Мы привезли с собой много книг, они покоились пока в коробках. Задачу расставить всё по местам я решила оставить себе на другой день. Пока он работал, я делилась впечатлениями, какие получила от прогулки, и рассказала про чёрную кошку.
– Не вздумай больше туда ходить, – сказала мама. – Не известно, что там может твориться.
Косте же мой рассказ показался забавным.
– Смотри, Янка, – шутливо предостерёг он, – ещё покусает тебя дикая чёрная кошка!
До начала учебного года оставались всего два дня, и их я всецело посвятила разбору вещей и наведению порядка. О новой школе я старалась не думать. Скоро и так всё сама увижу, и со всеми познакомлюсь.
Больше всего мне хотелось завести себе хорошую подругу. Пусть она будет одна, но такая, чтобы и поделиться можно было откровенным, и секрет поведать. Конечно, подруги у меня есть, но все они как будто в другой жизни остались, а общение по телефону или в социальных сетях – это дружба на расстоянии, и со временем она будет только угасать, я в этом уверена.
И ещё мне хотелось встретить парня. Как и любой девчонке, хотелось любви, взаимной, настоящей. Такой, как в книгах или в кино. О чём ещё может мечтать девчонка в свои семнадцать лет? Спроси хоть каждую из них – и все ответят одно и то же.
3
Утром 1 сентября я проснулась рано. Сон мой был беспокойный, а разбудил меня шум дождя, крупные капли звонко барабанили по железному карнизу. Под этот звук я всегда хорошо засыпала, сегодня же он лишил меня остатков сна. Я лежала с открытыми глазами, глядя в одну точку на пустой стене. После недавнего переезда наступал ещё один не менее значимый и волнующий день в моей жизни. Я ждала знакомства со своими будущими одноклассниками.
Когда я в восемь утра вышла на улицу, дождь ещё моросил. Но небо нисколько не прояснилось, затянутое, возможно надолго, густой серой пеленой. Торжественную линейку, обычно проходящую во всех школах на улице, перенесли в спортзал. Он был так плотно набит, что я не сразу сообразила, где же мне найти свой класс, ведь я здесь никого не знала. Но потом я увидела табличку с надписью «11 Б», которую классная руководительница высоко подняла над головой. Значит, мне туда.
Я прибилась к ребятам, никто на меня не обратил внимания. И только одна девчонка, стоящая рядом, толкнула меня локтем:
– Эй, ты случайно не ошиблась?
– Да вроде нет, – ответила я, поглядев ещё раз на табличку.
– Ты что, новенькая?
– Вроде того.
Девчонка устремила на меня взгляд, полный любопытства. Я тоже невольно стала разглядывать её. Она была худющая, с мелкими веснушками на носу и карими задорными глазами.
– А как тебя звать? – спросила она.
– Яна.
– А меня Рената.
– Красивое имя, – сказала я.
– У тебя тоже. Ты и сама красивая. Тебе об этом говорили?
– Только папа так говорил. Но это просто от любви ко мне.
– А я тебе и так говорю: ты красивая.
Я пожала плечами. Конечно, мне очень приятно, что кто-то так считает. Но сама в себе я видела кучу недостатков. Даже рыжий цвет своих волос я считала недостатком, хотя при желании их всегда можно было бы и покрасить. «Рыжим всегда везёт, – говорил папа. – Даже в песне так поётся».
– Со мной будешь сидеть, – сказала Рената. – Нам будет весело вместе, и мы подружимся.
– Идёт! – живо откликнулась я, невероятно радуясь тому, что так быстро нашла себе новую подругу.
Мы заняли первую парту возле окна. У меня было отличное зрение, я могла бы сидеть и на последней. Рената тоже на зрение не жаловалась.
– Просто я здесь сидела всегда, – сказала она. – Я раньше была очень вертлявая, и наша учительница в начальных классах специально посадила меня напротив своего стола, чтобы я поменьше вертелась. Ты ведь знаешь, как не любят сидеть за первой партой, все стремятся куда-нибудь подальше от учителя.
Я повернула голову, из-за плеча разглядывая своих новых одноклассников, пока они шумно рассаживались по местам.
– Послушай, кто это? – шепнула я Ренате.
Она даже не обернулась, сразу поняв, кого я имею в виду.
– Можешь даже не смотреть в его сторону, – равнодушно сказала она. – Ещё влюбишься ненароком, что потом делать будешь? Он ни на кого не обращает внимания, и на тебя не обратит. Они с Марком вообще очень странные.
– А как его звать?
– Альберт. Алик, значит.
– Алик, – повторила я. – Ничего себе.
Почему-то мне казалось, что у этого парня должно было быть совсем другое имя.
– Тот, что сидит рядом – Марк – его сводный брат. Он его старше на год, но в школу пошёл позже, наверно, чтобы в одном классе с ним быть. Они просто неразлучны, и почти ни с кем не общаются. В общем, сами по себе. У Марка ещё сестра старшая есть, в салоне красоты работает. Тоже очень странная. – Рената понизила голос почти до шёпота, как будто то, что она говорила, являлось тайной. – Говорят, у неё глаза светятся в темноте.
– Ты это серьёзно?
– Так говорят. Поэтому она, когда идёт вечером по улице, всегда надевает тёмные очки.
Мы с Ренатой недоверчиво переглянулись.
Но в этот момент прозвенел звонок, все окончательно заняли свои места, и классная руководительница Надежда Григорьевна представила меня ребятам. Вообще-то с некоторыми девчонками я уже успела познакомиться. Я поднялась со стула и обернулась к классу. Мои глаза, вопреки моей воле, сразу упали на него, притянутые, точно магнитом. Одного мгновения хватило, чтобы встретиться с ним взглядом. Я тут же поняла, что все в классе видели, как я посмотрела на него. Это было ужасно. Девчонки улыбались, прекрасно меня понимая.
Но, чёрт побери, как же он был красив! Светлые волосы и большие зелёные глаза, по которым, без сомненья, сходили с ума все девчонки. Но они смотрели холодно, словно лишённые каких-либо чувств. И всё же… Может, мне показалось? Как будто какая-то искорка внезапно промелькнула в них. Эмоция, похожая на удивление.
Марк, в отличие от Альберта, был темноволосый, и ниже ростом. Но тоже зелёные глаза его были более живые, и смотрели на меня с явным интересом. Он так же был очень симпатичный парень, и хотя они с Альбертом вовсе не выглядели братьями, но всё равно у них было что-то общее, какое-то неуловимое сходство, не ограничивавшееся одним лишь цветом глаз.
Два урока пролетели быстро, потом всех отпустили по домам.
Мы с Ренатой вышли из школы вместе. Рядом с ней я чувствовала себя защищённой: мне не надо было приспосабливаться к новому коллективу, искать себе подруг. Мы отлично подходили друг другу и по характеру, и по интересам. Не откладывая на другие дни, я сразу же пригласила её к себе в гости.
– Только не пугайся, – предупредила я, – у нас ещё небольшой бардак, не все коробки разобраны.
– Ничего, – весело отозвалась Рената, – я и не люблю идеальный порядок. Завтра пойдём ко мне, и ты в этом сама убедишься.
Войдя в квартиру, она тут же воскликнула:
– Ух ты, какой у вас вид из окна! А я живу на втором, и такой красоты не вижу.
Она встала возле окна, с интересом разглядывая открывавшуюся перед ней панораму.
– Ты когда-нибудь слышала об оборотнях? – вдруг спросила она.
– Об оборотнях? – удивлённо переспросила я. – Никогда не слышала. А разве они существуют?
– Существуют, – убеждённо сказала Рената. – Вон, видишь тот посёлок возле самого леса? В нём они точно живут, и, говорят, ещё где-то не очень далеко отсюда. По ночам в лесу за домами слышен вой волков, хотя днём их никто никогда не видел, потому что днём они в обличье людей. И ещё рассказывают, когда-то много лет назад в том лесу убили волчицу. А потом этого охотника нашли мёртвым, ему кто-то глотку перегрыз.
– Интересные у вас тут легенды ходят, – с улыбкой сказала я. – Мне это нравится.
– Между прочим, – продолжала Рената. – Марк с Аликом живут в этом посёлке. А Альберт усыновлённый в семье Марка, мать у него умерла, а отца и вовсе нет.
Я с любопытством взглянула на неё.
– Не хочешь ли ты сказать, что эти два красавчика ночью бегают по лесу в шкуре волков и воют на луну?
– Да кто их знает, – то ли в шутку, то ли всерьёз ответила Рената. – Ты ведь сама сегодня видела, какие они необычные, не такие, как все.
Я живо представила себе, как всё тело Альберта вместе с его одеждой обрастает шерстью, изящные кисти рук превращаются в мохнатые лапы с острыми когтями, а прекрасное лицо – в страшную звериную морду, и мне стало смешно. Разве такое возможно? И я решила больше не говорить об Альберте и сменить тему.
– А что это за недостроенный дом? – спросила я. Он интересовал меня больше всего, больше, чем все эти местные легенды об оборотнях.
– Заброшка, – сказала Рената. – И с ней тоже связаны тайны. Вот, послушай. Этот дом начали строить лет десять – двенадцать назад, я ещё маленькая была, и поначалу всё шло нормально. Стены возвели очень быстро, а потом всё остановилось. Говорили, застройщик обанкротился. Но и было здесь что-то странное. За эти несколько месяцев, что строился дом, здесь умерло пятеро рабочих – все они покончили с собой, без каких-либо причин. Следствие ничего не выявило, ни в одном из этих случаев, все они так и остались загадкой. А потом стройку заморозили. Но кран ещё долго стоял, и забор был, и охрана. А потом и забор снесли…
Рената прервала свой рассказ. Она задумчиво смотрела на дом, и лицо её было серьёзным. Но потом продолжила:
– Мы любили с ребятами туда лазить, бегали по всем этажам, забирались на самый верх. Мы ничего не боялись. А однажды, это было два года назад, одна девчонка из параллельного класса потерялась, отстав от других, а нашли её потом мёртвой. Никто не мог понять, что произошло. Она не разбивалась, не кончала с собой, никаких признаков насилия. Она была здоровой, весёлой девчонкой. Мыс ней дружили…
Закончив, Рената посмотрела на меня.
– Ты ведь любишь тайны? – спросила она. – Иначе, зачем бы тебе так интересоваться этим домом. На него уже давно никто внимания не обращает. Но мне всегда хотелось раскрыть его тайну. Там что-то происходит, однозначно, то, о чём никто не подозревает. И если ты не боишься…
– Попытаться раскрыть его тайну? Но как?
– Мы сходим с тобой туда и ещё раз хорошенько всё обойдём. Только сама не знаю, что там ещё можно найти, чего я не видела.
Вечером я стояла возле окна, наблюдая закат. Небо уже окончательно прояснилось, только вдали над горизонтом тянулись сизые облака, раскинувшиеся во всю ширь. Они рисовали в небе удивительный пейзаж, создавая иллюзию настоящего. И на фоне заходящего солнца поднималась высокая тёмная стена заброшенного дома, концентрируя на себе всё моё внимание. Одинокого дома, хранящего тайны.
4
В первое воскресенье месяца я решила съездить к папе.
Накануне я ему позвонила – так, на всякий случай, спросив разрешения.
– Солнышко, – отвечал папа, – а тебе разрешение не требуется. Приезжай, когда захочешь, можешь и на ночь остаться.
Конечно, оставаться на ночь я не собиралась, понимая, что вряд ли это будет теперь удобно. Но вот приезжать хотелось почаще.
