скачать книгу бесплатно
– Спасибо, такси уже ждет, – хм, предусмотрительно, смотрю на нее пронзительным взглядом, пытаюсь понять в чем сплоховал или это не моя вина? – Не поцелуешь на прощание? – пытаюсь шутить, но совсем не смешно. Несколько секунд она сомневается, потом подходит обнимает меня за шею, целует так искренне и нежно, отвечаю ей тем же, не хочу, не могу ее отпускать. Но Елена прерывает поцелуй так же стремительно, как и начала его и захлопывает за собой дверь.
Глава 2
Максим.
Уже неделю как Елена пропала. Именно пропала. После ночи у меня в квартире она исчезла. Я звонил, писал, снова звонил каждый день много раз, но ответа не последовало. Ездил к ней в галерею, там тоже ее не оказалось. Охрана даже за деньги отказалась давать информацию об арендаторах. Где она живет не знаю. Черт. Вот я идиот. Влюбился в женщину и ничего, вообще ничего, о ней не знаю. Как так произошло? Перед глазами какая-то пелена из сахарной ваты, радуги и зефирок. Поэтому вот так. Затуманила мозг своей легкостью, незамороченостью и поимела меня. С ней все не так, с ней все по-другому. Есть еще вариант выудить информацию у продюсера. Сутками теперь торчу в студии звукозаписи, энергия бьет ключом. Как бы не так, просто не знаю куда себя деть и как перестать о ней думать. Сегодня вечером концерт, надо ехать на репетицию. Звоню еще раз. Гудок, еще гудок, снова гудок, черт бы его побрал, да возьми же ты трубку. Нажимаю кнопку отмены, сжимаю сотовый до боли в пальцах. Собираюсь в студию, хватаю ключи от машины и хлопаю со всей дури входной дверью. Сажусь в машину, нажимаю педаль газа в пол и стартую резко, охранник даже вышел их каморки посмотреть. Жму по третьему кольцу больше сотки, хотя торопиться не куда, везде успеваю. Просто надо выпустить пар, вот концерт самое то. Отыграю как надо.
Захожу в гримерку, о, Володя ты то мне и нужен.
– Здорово.
– Привет, – пожимаем руки. Сажусь на стул, а нога сама дергается, отстукивает по полу как по барабану.
– Макс, ты чего такой дерганный?
– Володь, слушай, а ты не знаешь адрес Елены Белозерской? – решаю, что не стоит больше себя изводить, надо вытащить из него максимум информации, если она у него есть.
– Кого? – смотрит внимательно, с прищуром, – А, той художницы? Тебе зачем? – сверлит взглядом. Я молчу. Нога продолжает отбивать такт, еще и пальцами на руках начинаю щелкать. – Макс, надеюсь ты не спал с ней? – поднимаю на него удивленный взгляд – Спал. Блядь, тебе что баб мало, почему надо было трахать именно ее. – пододвигает стул и садиться напротив меня.
– Послушай, уж не знаю, как так получилось, обаятельный ты наш, что она тебе дала, но оставь это в прошлом. И молись, чтобы муж не о чем не узнал.
Шум в ушах и темнеет в глазах. Муж?! Охренеть, то есть все это время она ему изменяла со мной. А я ходил в любовниках. Кладу локти на колени, кладу голову на ладони. Ну это объясняет ее порой странное поведение, которое я никак не мог понять. А тут все встало на свои места.
– Эй, Макс, – тормошит меня за плечо Володя, – Приди в себя. Я так понимаю про мужа ты впервые слышишь?..
– А кто такой этот ее муж, блядь? – начинаю уже сильно злиться от собственной глупости и сложившейся ситуации, в которой понятия не имею, что делать. Не хочу отпускать Елену, но о ее жизни тоже ничего не знаю.
– Погугли. Ты, в следующий раз, когда соберешься трахать бабу тридцать плюс, хоть поинтересуйся сколько у нее мужиков в данный момент, чтобы понимать конкуренцию. Соберись, Ржевский и иди на репетицию.
Сижу охреневший от информации, которую не ожидал услышать совершенно, даже не предполагал. Муж. Охренеть. Володя ушел, есть еще пара минут, беру телефон забиваю «Елена Белозерская муж…». Сведений выплывает масса:
«Михаил Белозерский самый перспективный застройщик Москвы и области…»,
«…самый молодой инвестор в области строительства…»,
«…как добиться успеха по мнению Михаила Белозерского…»,
«…один из богатейших людей современной Москвы…». Фотки еще есть, высокий мужик с темными волосами, да он практически шкаф, метра два ростом, точно. Рядом с ним Елена, маленькая, хрупкая такая.
Закрываю поисковик. Тру глаза указательным и большим пальцем, да уж, провожу рукой по волосам. Надо на репетицию и отыграть концерт, необходимо переварить все, что теперь знаю и понять, как действовать дальше.
Выступление прошло отлично, публика подпевала, визжала и аплодировала. Я без сил сижу в гримерке, собираю себя в одно целое, видимо сказывается весь накопившийся негатив за неделю. И вишенкой на торте неизвестности- я оказался любовником. Мне надо с ней поговорить, выяснить все. Услышать ее версию того, что было между нами. Хватаю ключи и курку, прощаюсь по пути с ребятами из группы. Почти уже вышел на улицу, слышу продюсер окликает меня.
– Макс! – Поворачиваюсь, он идет ко мне. Смотрит на меня сочувствующим взглядом, на хрен мне сочувствие, злюсь. – Макс, не наделай глупостей сгоряча. Он тебе карьеру разрушит.
– Спасибо за беспокойство, – хлопаю по плечу и кратко улыбаюсь, разворачиваюсь, направляясь в сторону машины.
Спустя пол часа стою возле двери галереи Елены. Не знаю, чего больше боюсь того, что она откроет дверь или того, что не откроет, снова. Звоню, слышу шаги, сердце отбивает чечетку, щелкает замок, дверь распахивается и на пороге стоит она, моя женщина. Елена смотрит на меня секунду, потом глаза становятся огромными и в них я вижу страх, не поддельный. Она невероятно чего-то испугалась. Слышу мужской баритон.
– Лена, кто там? – смотрю ей за спину, к нам направляется двухметровый огромный мужик, судя по тому, что я видел в интернете, это – ее муж. Перевожу взгляд снова на нее- испугана еще больше, чем, когда открыла дверь. Одними губами шепчет «молчи, умоляю» и глаза преисполнены отчаяния, сама вся сжалась в комок. Он подходит к нам, руки в карманах брюк, рукава рубашки закатаны, галстук расслаблен.
Стою как вкопанный, не могу пошевелится, растерян. Надо брать свои чувства под контроль, иначе натворю дел, потом не разгребем вдвоем лопатой. Перевожу взгляд на Белозерского.
-Извините, видимо ошибся дверью, – прочищаю горло, говорю, что первое пришло в голову, как можно увереннее.
– Ничего, бывает, – Елена делано улыбается, ни капли искренности в улыбке, скорее облегчение. Я делаю шаг назад, а она закрывает дверь. Все. Занавес. Вот и поговорили, все как хотел. Надо мысли свои во вселенную формулировать четче. Медленно иду в сторону лифта, но почему-то сворачиваю в маленький коридор и решаю немного подождать, когда они выйдут. Через несколько минут слышу шаги, стою прижавшись к стене, кажется перестал дышать. Шпион, мать твою. Проходят мимо меня, Елена держит мужа за руку, пальцы переплетены, он что-то ей шепчет на ухо, она громко смеется и закидывает голову назад. Останавливаются возле лифта, Белозерский прижимает ее к стене, крепко обхватывает талию и целует, она обхватывает его шею, как недавно обнимала меня. Черт, я стою с открытым ртом в оцепенении уже посреди коридора. Приехал лифт, и они наконец то отцепились друг от друга. Вдруг она смотрит мужу за спину и цепляет мой остекленевший взгляд, смотрит совершенно безразлично, уголок ее губ дергается в искривленной улыбке, и они заходят в лифт. А я стою совершенно обалделый от произошедшей сцены. Не могу понять, как все воспринимать.
Домой вернулся в подавленном состоянии. Мое сердце вдребезги разбито, но почему-то все еще требует объяснений. Елена была такая искренняя, живая и настоящая, не могу поверить в то, что она оказалась такой лицемеркой. Так невозможно играть в чувства.
Елена.
Думаю, надо закрасить золотой линией глаза, будет выглядеть очень эффектно. Работаю над заказом, размышляю как улучшить и добавить индивидуальности. Слышу звонок в дверь. Не очень хочу открывать, в последнее время проходной двор, а не закрытая галерея. Весь творческий настрой сбивают. Муза обидеться и больше меня посещать не будет. Трезвонят так, что в ушах уже гул. Кидаю кисть и палитру на стол, иду к двери, это надо прекратить, так не могу сосредоточится, я даже работаю в тишине, все равно отключаю слух и процесс полностью поглощает меня. Стою на пороге, ошеломленная посетителем. После произошедшего не ожидала его увидеть.
– Проходи, – отступаю на шаг, давая возможность пройти в помещение. Ржевский проходит к дивану и садится. Закрываю дверь. Смотрю на него, как всегда слишком хорош, слишком красив. В джинсах, белой футболке и пахнет теплой ванилью. Сажусь на другом конце дивана, вдыхаю его запах, даже когда он так далеко, возможно уловить нотки мяты и ледяной воды. Максим положил одну руку на подлокотник дивана, другая на диване вдоль бедра, ноги раздвинуты, ступня постукивает о пол. Нервничает. Я повторила его позу, только положила ногу на ногу и набралась наглости посмотреть ему в глаза. Его голубые глаза источают огонь, он зол. Смотрим друг другу в глаза и молчим так несколько минут. Наконец он не выдерживает.
– Долго будешь молчать? – прожигает взглядом во мне дыру.
– Что ты хочешь знать? – стараюсь сохранять равнодушие, надев маску безразличия.
– Все!? Мать твою, все!? – срывается на крик, встает и начинает ходить вдоль окна. Понимаю, заслужила. Надеялась, после того, как он увидел меня с мужем возненавидит, вычеркнет из своей жизни и со временем забудет. Но нет, пришел выяснять отношения, а я очень хотела этого избежать, пусть и таким жестоким способом. Опустила голову на руки, которые теперь держу вместе и ломаю пальцы. В горле пересохло. Иногда приходится молчать, просто, потому что никакие слова не могут описать то, что внутри.
– Максим, сядь, пожалуйста. Давай поговорим, если ты хочешь, но не будем доводить до крика и до взаимных оскорблений. – Ржевский стоит возле окна, сунул руки в карманы, смотрит в глаза садится снова на диван.
– Давай, – машет ладонью куда-то вверх, – я внимательно слушаю.
Найти бы еще правильные слова, что бы ты все понял. Закрываю глаза на доли секунды и качаю головой. Поэтому хотела избежать выяснения обстоятельств, благодаря которым мы тут и сидим, тем более наш роман кроме как интрижкой и не назовешь, не стоит интрижка столько вымотанных нервов. Громко выдыхаю воздух через нос, как будто до этого не дышала.
– Знаешь, с детства мне вкладывали в голову, что нельзя ругаться матом и кричать, нужно отлично учится, носить платья и косички, ты же девочка, говорили мне. Слишком издалека начала, – мягко улыбаюсь и смотрю на него. Максим с серьезным выражением лица внимательно, не моргая, смотрит на меня, – хочу, чтобы ты понял, почему все так происходит. Хотела тебя оттолкнуть своим мерзким поведением, но ты оказался упорней, чем я предполагала. Ты не сдался, – смотрю на него с раскаянием в глазах, – от чего мне невыносимо грустно. Грустно осознавать, что для тебя это была не просто интрижка, а что-то большее. – он напрягся, положил руки на колени и скрестил пальцы, наклонился и смотрит в пол. – Я очень старалась быть правильной, как мне внушали. Но, знаешь, семья у меня была обычная, не очень благополучная, в таких семьях дети быстро взрослеют. Лет в восемь, поняла, чтобы я не делала, как бы не угождала родителям и какой правильной я не была, мать не станет счастливее, а отец не перестанет пить. Лет в десять я поняла, что наше личное счастье зависит только от нас самих, ни от кого-то постороннего и окружающих нас людей, только от меня самой. Но упорно продолжала действовать по той стратегии, которой внушали с малолетства- старалась быть лучше всех и никого не разочаровывать. Школу закончила с серебряным дипломом, институт с золотым. В профессии, правда, быстро разочаровалась и почти по ней не работала. Всегда хотела быть художницей, но «это же не профессия, как ты будешь на хлеб зарабатывать». Во время учебы в институте я познакомилась с моим мужем, он только начинал свою карьеру и у него тоже ничего не было. Все, что имеем сейчас, мы достигли вместе. Я же должна быть лучше всех. В наших отношениях всегда все было ровно, никаких интриг, сплетен, страстей. Спустя четыре года Михаил просит выйти за него замуж. Преподносит кольцо и говорит «пора вступить в следующий этап наших отношений», ни «я не могу без тебя жить» или «люблю больше жизни», ни каких высокопарных слов, просто следующий этап. У него все на этапы делится. Я как-то спросила, а что будет после этапа «дети выросли и уехали жить отдельно», но так и не ответил. Но я была все еще влюблена в него по уши и не хотела спорить, портя отношения. Он во всем был прав. Опять тут отыграла себя «хорошая девочка». Мы много работали, открывали совместный бизнес, где он постоянно меня контролировал. Контроль родился впереди него. Я просто привыкла. Уже позже, когда у него дела пошли в гору, я сказала, что хочу свой отдельный бизнес. Желательно в котором он ничего не понимает, чтобы не лез постоянно с советами. Это было довольно сложно, потому что он знает все. Абсолютно все. Но потом вспомнила про свое детское хобби- рисование. И вот я тут. – провожу руками в воздухе, -Мы с ним уже шестнадцать лет вместе, понимаешь. У нас много было и хорошего, и плохого, но я до сих пор люблю своего мужа. Мой путь к тому, что у меня сейчас есть, длился больше двадцати лет. Таким не разбрасываются. В день концерта я узнала, что он мне изменяет. Мое видение нашего брака сильно пошатнулось, я была шокирована. Не знала, что делать. Потом на пороге галереи появился ты и у меня снесло крышу. План явился сам собой. Почему ему можно трахать других, а мне нет? Он был единственным мужчиной в моей жизни, я решила исправить это. Надоело жить по шаблону идеального брака и хорошей девочки, где все ясно и понятно. Нервы сдали от идеальности бытия вокруг меня.
Я замолчала, я никому о себе этого не рассказывала.
Максим тоже молчит. Я не рассчитываю, что он меня поймет, но хотя бы попытаюсь объяснить свои поступки. Чтобы не расставаться лютыми врагами. Зачем мне это? Видимо, опять хорошая девочка хочет одобрения.
Две недели назад
Концерт
Я никогда не была на живом концерте, как-то не довелось. Вот стоим с Маринкой в гудящей толпе, настроение потрясающее. Болтаем о ерунде, пританцовываем. Наконец на сцену выходит Ржевский и его команда. Публика взрывается от аплодисментов. Ищет взглядом в зале и находит, мои глаза. Смотрим друг на друга не отрываясь, Маринка даже толкает меня в плечо и посмеивается, мол, не прилично так замужней женщине пялиться на другого мужика. Много она понимает, что прилично, а что нет. Группа начинает выступление и зал начинает рукоплескать еще до окончания последнего аккорда. Сразу идет вторая композиция, слышу звук сообщения, достаю телефон, открываю мессенджер и впадаю в ступор. С незнакомого номера прислали фотографию, где мой муж трахает свою секретаршу с подписью «Прямо сейчас». Не новость, что босс трахает секретаршу, но конкретно этот босс- мой муж, мать вашу! Кто этот «добросердечный гражданин», который заботиться о счастье моей семьи, мне наплевать. Но вот Михаил мог бы позаботиться, чтобы я никогда не узнала о его перепихах с этой шлюхой. Мне не хватает воздуха, нужно срочно выйти на улицу. Говорю Марине, что охрана звонила, пожарная сигнализация в галерее включилась, надо срочно съездить проверить. Она слишком увлечена Ржевским на сцене, ну и пусть, меньше задавать вопросов будет.
Выхожу из невыносимо душного помещения на воздух, вдыхаю глубоко грудью. Злость не отпускает, решила поехать к Белозерскому прямо в офис.
Через полчаса сижу у него в приемной, надо же как вовремя успела, его секретарша выходит с невозмутимым видом из кабинета, остановилась возле двери, явно не ожидала, что я тут преспокойненько буду высиживать на диване для посетителей.
– Михаил Евгеньевич у себя? – мило улыбаюсь я в ее наглое лицо.
– Да –а, у себя. Я доложу.
– Я сама о себе доложу. – Прохожу мимо нее прямо в кабинет и закрываю дверь.
Миша стоит застегивает ремень, вот же скотина. Очень хочется его сейчас ударить, колотить кулаками прямо в грудь, чтобы ему стало так же больно, как и мне. Но к чему все эти истерики? Его это только повеселит. Скажет: «Лена, это ничего не значит. Просто подвернулась, мужчины полигамны». Сволочь. Буду действовать хитрее, но не факт, что умнее. Подхожу к нему ближе, ставлю сумку на кресло, он оборачивается, засовывает руки в карманы брюк и молча смотрит на меня.
– И как? – не справляюсь с эмоциями, хочу врезать по его щеке и себе заодно, чтобы лучше держаться. Выпрямляю спину и поднимаю подбородок еще выше.
– Я завтра уезжаю в командировку, на неделю, в Швейцарию. – игнорирует мой вопрос, оно и к лучшему.
–Ты просто уедешь, ничего не объяснив? – черт, не могу остановиться. Обида жжет изнутри и все прорывается. Он посмотрел на меня, пытаясь сделать безразличный вид, но в глазах читалось беспокойство.
–Да. – одевает пиджак, поправляет манжеты, – Ты на машине или тебя подвезти?
– На машине, сама доберусь. – Беру сумку со стула, разворачиваюсь и ухожу. Я в бешенстве, что за мужчина! Как можно быть таким холодным и равнодушным. Скотина. Ненавижу.
Сажусь в машину и еду в галерею, дома снова видеть его равнодушие второй раз за сутки это слишком. Переночую в студии, так будет лучше.
Стою смотрю в панорамное окно, думала сон придет быстро, устала, но от пережитого стресса адреналин не дает успокоиться. От звонка в дверь слегка дергаюсь, неожиданно поздно, пол второго ночи. Михаил опомнился и решил перед отъездом все-таки прояснить ситуацию. Открываю дверь, передо мной стоит Максим Ржевский собственной персоной. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы созрел план отмщения в моем воспаленном мозгу. Глаз за глаз, только мужчине это больнее принимать, чем женщине, он собственник.
Максим переступает порог, я не собираюсь отступать, смотрю ему в глаза. Он закрывает дверь. Стоит слишком близко, возбуждающе близко, адреналин бьет в голову, поднимаю подбородок выше, и он, наконец, целует меня, глубоко, страстно, так что я начинаю задыхаться. План приведен в действие, отступать нельзя. Обхватываю его шею руками и притягиваю к себе ближе, хочу больше, хочу глубже. Слышу, как он расстёгивает ремень, молнию и шелест фольгированной упаковки от презерватива вырывает меня из безумной неги, и я широко распахиваю глаза. Боже мой, что я творю?! Что с тобой, Елена, ты кто такая вообще?! Надо это остановить пока не поздно. Смотрю на Ржевского, голубые глаза потемнели от возбуждения, теперь напоминают грозовые облака, закрываю глаза. Открываю, нет, это не видение. Максим без футболки, джинсы расстегнуты. Смотрю на него заворожённым взглядом. Он такой красивый, невозможно оторвать взор.
– К черту, – шепчу себе под нос и качаю головой, – Один: Один.
– Что? – смотрит на меня в недоумении. Ничего не отвечаю, притягиваю его ближе к себе, целую…
…Несколько минут мы находились все в той же позе, обнявшись и дыша друг другу в губы, соприкоснувшись лбами, не открывая глаз. Пытались перевести дух.
– Так и знал, что будет охуенно. – Макс первый нарушает молчание и это возвращает меня к действительности. Я открываю глаза.
– Я опять испачкала тебя в краске, – замечаю я, осматривая его голый торс и шею. Видимо, в пылу страсти, на столе задела руками тюбики. Воспоминания снова будоражат мой ум. Так, Лена, остановись.
– Мне это опять понравилось, даже больше, чем в прошлый раз, – улыбается и смотрит на меня.
Я смеюсь и легонько толкаю его. Быстро встаю, поднимаю футболку и убегаю в ванную. Торопливо приняв душ, стараясь смыть с себя и краски, и его порочный запах, который будет мне теперь везде казаться. Выхожу в зал, Ржевский расселся на диване. С голым торсом, в краске и расстёгнутым ремнем. Хорошо, хоть, ширинку застегнул. Голову облокотил на спинку, но она слегка завалилась и его кадык сильно выпирал, руки в разные стороны. Бог. О мой Бог. Качаю головой. Какая уже разница, все равно упала уже на самое дно. Хотя бы запомню эту ночь на всю жизнь.
Подхожу к нему сзади, кладу руки на плечи и начинаю мягко массировать, обращаю внимание, что плечи ему расцарапала знатно. Ну и ладно. Заживет. Это не дыра в душе, размером со вселенную. Все боль. Все пыль. Зажмуриваюсь, чтобы отогнать от себя плохие рваные мысли. Макс тихо стонет от приятных прикосновений, я наклоняюсь к его уху.
– Хочу еще… – шепчу я, он сразу открывает глаза. Поворачивается ко мне, хватает за талию и перекидывает через спинку дивана, подминает под себя…
…Снова лежит на мне, и во мне. Целуемся. Так нежно и мило. Через некоторое время ласк мы принимаем по очереди душ и устраиваемся на диване. Спать, как ни странно, совсем не хочется. Сидим болтаем о том, о сем.
– Так сколько тебе лет? – о, решил перевести разговор из пустого в более серьезный.
– Тридцать пять, – не собираюсь скрывать, да зачем это нужно. Удивленный взгляд уставился на меня. – Что ты так смотришь на меня? Думал я одна из твоих фанаток- малолеток? – грубо, зато ставит на место.
– Нет. Просто ты выглядишь максимум на двадцать восемь. Неожиданно было услышать такую цифру.
– Какую, на фиг, цифру!? – делано оскорбляюсь, понимая, что он шутит. Толкаю его в плечо, – Если перепихнулись пару раз, это не значит, что обязательно надо общаться теперь. – Мы смеемся, Макс притягивает к себе и целует, крепко так. Не хочется, чтобы останавливался.
– А тебе лет двадцать небось? – подтруниваю, хотя про его возраст даже не задумывалась, а надо было бы брать во внимание.
– Двадцать пять. – отвечает и смотрит на меня с уже более серьезным видом.
Я молчу, а что тут скажешь? Ну, бывает?
– Максим, ты любил когда-нибудь? – вдруг спрашиваю я, внимательно смотрит на меня, я отворачиваюсь. Не знаю сама, зачем задала этот вопрос, но продолжаю, – Так, знаешь, что бы дух захватывало. Чтобы безрассудно отдаться в огонь страсти и сгореть там заживо, не думая о последствиях и будущем. Просто жить одним днем и кайфовать, не возвращаясь в бытие. Всепоглощающая, готовая разрушить целый мир. А потом, понимать, что ни осталось ничего. Только пыль и тлен. И дыра в груди, размером с галактику.
Уткнулась взглядом в свои руки, боюсь посмотреть на Ржевского, не могу найти объяснений почему, возможно не хочу услышать ответ «да».
– Нет.
– Вот и я нет. – поворачиваю к нему голову, мельком касаюсь серьезных, затуманенных голубых глаз. Гляжу на часы, позади него. 4.50.
– Скоро рассвет. – Максим взял мою руку и переплел пальцы.
– Ну так давай посмотрим, как восходит солнце.
– Ты встречал с кем-нибудь рассвет?
– Нет. – лжет, знаю, что лжет. Пусть лжет. Я тоже лгу. Все мы лжем.
Мы сидели на диване, а перед нами сквозь огромные панорамные окна загорался новый день. Меня ужасно клонило в сон, облокотившись на его плечо, сильно измотанная и уставшая, уснула.
Неделю назад.
Свидание.
Елена.
Выхожу из ванной, обернутая в одно полотенце, обращаю внимание на телефон, пришло сообщение. Так поздно мог написать только один человек. Миша. Смотрю в экран, читаю текст смс: «Вечером буду дома. Поговорим?». С меня стекают капли воды, вместе с ними блаженство от сегодняшнего вечера. Смс приводит в чувство, что пора все заканчивать. Слишком все быстро началось, надо все быстро и закончить. У нас нет будущего, много придумала. Нет смысла. Ищу глазами где разбросаны мои вещи, одеваюсь. С Максимом так легко, просто, нет напряжения, даже не знаешь, что ожидать от него, это заставляет дрейфовать и получать удовольствие от чувств. Но свалилась тяжесть бытия, и вся легкость была расплющена правдой.
Сижу на кровати, сжимая сотовый в руке, пытаюсь найти силы уйти.
– Что случилось? – Макс стоит в дверях, с подносом в руках. Поднимаю на него голову, не могу смотреть в глаза. Отвожу в сторону, ненавижу лгать. – Елена, что случилось? – более решительным тоном спрашивает Ржевский.
– Я…эм, мне надо домой, срочно, – встаю, беру сумку и мчусь к входной двери. Почти сразу идет следом за мной.
– Может я тебя подвезу?
– Спасибо, такси уже ждет, – смотрит на меня пронзительным взглядом, пытается понять в чем сплоховал. Нет, милый, это не твоя вина, это я круглая дура.
– Не поцелуешь на прощание? – отшучивается, но совсем не смешно. Несколько секунд сомневаюсь, потом подхожу, обнимаю его за шею, целую так искренне и нежно, отвечает мне тем же, не хочу, не могу его отпускать. Но прерываю поцелуй так же стремительно, как и начала его и захлопываю за собой дверь.
Вернувшись домой, решаю сначала выспаться, потому что вечер предстоит длинный и сложный.
Около двенадцати дня начинаю приводить себя в порядок, чтобы выглядеть безупречно. Жаль, нет феи-крестной, которая палочкой машет, и ты красавица, хотя ну ее, я не золушка. В самом разгаре превращения из дворняжки в королеву, звонит телефон- Макс. Боюсь даже прикоснуться к трубке, вдруг он почувствует, что я смотрю на его звонок. Хлопаю себя ладонью по лбу, что за бред. Но все-таки дожидаюсь, когда он сбросит и отправляю его номер в блок. Так будет лучше, для всех.
Для встречи Миши я выбрала платье-комбинацию, надела легкие, практически невесомые, трусики и тонкие чулки с кружевом, волосы уложила волнами и сделала легкий макияж. В таком вот виде сижу в гостиной, листаю книгу, текста не вижу, только буквы, слов не различаю. Слышу открывание замочной скважины входной двери, сердце начинает биться быстрее, нельзя выдать своих эмоций, надеваю маску уверенности и превосходства. Слышу, как закатывает чемодан, колесики бьются о порог, слышу его шаги в сторону гостиной. Сердце бьется как бешенное, да успокойся же ты. Заходит, бросаю на него короткий взгляд и тут же отворачиваюсь, снова в книгу, но перед глазами все плывет и нарастает возбуждение. Михаил стоит в брюках, рукава белой рубашки закатаны до локтей, плечи слегка намокли, видимо на улице дождь. Он оперся плечом на проем двери, волосы тоже слегка намокли, легкая щетина, взгляд уставший, от того выглядит мягким и добрым, но это все напускное, слишком хорошо знаю своего мужа. Сжимаю ноги сильнее и немного ерзаю на диване. Да что же такое, я должна злится на него, а не хотеть, чтобы он взял меня прямо на пороге. Делаю вид, что не замечаю его присутствия.
– Жду тебя в кабинете через пять минут. – Мягкость и доброту смыло холодной волной. А мой гнев нарастает, сейчас я ему покажу «через пять минут в кабинете». Иду сразу за ним, а не какие-то пять минут жду. Он этого и ждал. Только я перешагнула порог, Миша схватил меня за плечи и прижал к уже закрытой двери спиной.
– Я же сказал через пять минут. – смотрит своими карими прожигающими глазами, а в них искры. Так, он что-то знает.
