Записки оптимистки

Елена Козаченко

Записки оптимистки

Глава 1 ИНТЕРЕСНЫЙ ВОЗРАСТ

ИНТЕРЕСНЫЙ ВОЗРАСТ, ИЛИ КТО ПОДМЕНИЛ МОЕГО РЕБЁНКА?

Я – мать. А если точнее, владелец полного боевого комплекта: дочь и сын. Комбо, которое иногда бьет током.

Про лапочку-дочь будет отдельная сага. А сейчас – о главном вызове моей жизни. Сын-подросток. Вопрос на миллион: как с ним выжить, с чем его едят и, в конце концов, кто кого?

Знакомьтесь, Семён. 12 лет. Еще недавно – очаровательный малыш с непослушными кудряшками, веснушками и парой троек в дневнике. Спортсмен, почти отличник, красавец. Источник бесконечной радости и умиления.

Былого.

Теперь я смотрю на него и не узнаю. Передо мной вечно недовольный, уставший (непонятно с чего) и немногословный субъект. Создается впечатление, что моего сына похитили инопланетяне, а на его место подсадили мутанта, питающегося моими нервными клетками.

Его захватили в плен демоны, гормоны и пубертат. Ужасное слово для любого родителя. А я вот, воспитывая двоих, с удивлением обнаружила, что я, оказывается, чайлдфри. Да-да! Я своих-то детей периодически недолюбливаю, а чужие вызывают у меня стойкое желание сбежать в лес.

И вот он – новый член семьи. Человекоподобное существо, внутри которого, я надеюсь, всё ещё томится мой сын.

Наши диалоги стали до смешного лаконичными:

– Как дела?

– Нормально.

– Что нового?

– Ничего.

Три слова. «Да», «Нет», «Нормально». Мой словарный запас за последние месяцы обеднел вместе с его.

Казалось бы, радуйся: не трогают, не дергают, не достают с дурацкими вопросами. Но я-то мать! К тому же, мать тревожная! Мозгом понимаю, что это этап, что ему тоже несладко. Что моя задача сейчас – обеспечивать его едой, крышей над головой и отлавливать для смены белья. Ему от меня ничего не нужно!

Но черт побери… Как же теперь мне нужно его постоянное «Почему?», «А что?», «А давай!»! Я вспоминаю, как еще пару лет назад в шутку спрашивала о его планах на 18 лет. Мол, пора бы подумать, где будешь жить и на что. Да-да, я именно такая мать! 🤣

А сейчас это существо сидит в своей берлоге. На раздражители реагирует слабо – максимум, закатывает глаза так, что видно мозг, и аккуратненько выпроваживает меня из своего святилища.

О, его комната! Её точнее назвать археологическим памятником. Там есть всё: еда, останки еды, носки (иногда прямо в тарелке – для аромата), фантики, упаковки, школьные принадлежности, одежда… Всё это мирно покоится в одном большом хаосе на столе, кровати и в шкафу. А пахнет эта пещера так, будто там вспотел снежный человек, который ел чипсы с сосисками.

Конечно, мы это переживем. Я надеюсь. Но я знаю одно…

Верни мне моего сына, чудовище! И приберись в своей пещере!

––

P.S. Если вы тоже мать подростка – давайте держаться вместе. Нас, наверное, потом ждут групповые сеансы терапии.

ТЕМПЕРАТУРА, ИЛИ КОВАРНЫЙ ПЛАН У РАДИАТОРА

Было Семёну лет семь-восемь. Точнее не скажу – материнская память избирательна, она стирает травмирующие подробности, оставляя лишь суть.

Начальная школа. Первая смена. Первый шок от обязаловки прошел, а вот священное негодование – никуда не делось. Как и любой нормальный ребёнок, Семён школу не жаловал. Процесс обучения, домашние задания – всё это он считал личным оскорблением.

И вот одно утро. Хочешь не хочешь, а идти надо. Если только ты не заболел… А какой главный, самый убедительный симптом болезни? Правильно, температура!

Поскольку симулянт был ещё юн и неопытен в искусстве притворства, он не нашёл ничего гениальнее, чем… нагреть себе лоб об батарею.

Итак, операция «Радиатор» началась. Притаившись в засаде у тёплого друга, он добросовестно приложил лоб к решётке, прогревая его до состояния «скорую вызывать!». Уверенный в своей гениальности, с чувством выполненного долга, он направился к папе.

– Пааап, – жалобно простонал он. – У меня голова раскалывается! И вообще жить тяжело!

Папа у нас человек простой и конкретный. Голова болит? Надо лоб потрогать. Лоб – огненный. Щёки – пылают. Но глаза… глаза выдают хитрющего зайца. И вот он, финальный штрих, разоблачающий удар: на нежном детском лбу, как на новогоднем прянике, чётко отпечатался узор радиаторной решётки.

Занавес! Коварный план раскрыт в момент своего триумфа. Маленький злоумышленник, побеждённый, но не сломленный духом, с позором и чётким узором на лбу поплёлся в школу. Говорят, что день был мучительным, но зато урок он усвоил на всю жизнь: если симулируешь – делай это без фанатизма и подкладывай полотенце.

РЕЦИДИВИСТ С ГРАДУСНИКОМ

Прошло немного времени после той памятной истории с решеткой радиатора, и мой внутренний Шерлок Холмс позволил себе расслабиться. Зря.

Утро. Будний день. Надо в школу. Ко мне подходит Семён. Вид у него такой, будто он не спал, а всю ночь разгружал вагоны с мировой скорбью. Сует мне градусник.

Смотрю. Глаза мои медленно выползают на лоб, пытаясь сбежать с места преступления. На шкале – 39,6!

«Караул! – проносится в голове паническая мысль. – Антибиотики! Больничный! Куриный бульон, который я, как известно, готовлю из концентрата вечной материнской вины!»

Смотрю на больного. В его глазах – бездонная скорбь и отчуждение. Такой взгляд мог бы украсить любой голливудский триллер о смертельной болезни. И тут мой внутренний сыщик, фыркая от невыспанности, просыпается.

Стоп. Температура зашкаливает, а лоб – холодный, как ледник в Антарктиде. Щёки не горят. В глазах нет лихорадочного блеска, только мастерски изображаемая предсмертная апатия.

«Та-а-ак, – в голове щёлкает курок. – Опять?»

Говорю спокойно, голосом следователя, который уже раскусил лжеца, но хочет посмотреть на представление: «Семён. Давай-ка заново».

Подозреваемый покорно берёт градусник. Я предварительно стряхиваю ртуть до отметки «минус 100», словно сбрасываю показания счётчика перед забегом. Он закладывает его под мышку, принимая позу «угасающий лебедь». Я сажусь напротив, делая вид, что варю кофе, но на самом деле бдительно наблюдая за ним через отражение в чайнике.