Исповедь сильной женщины

Елена Смирнова

Исповедь сильной женщины

Предисловие

Сильная и мудрая женщина – это символ неукротимой силы и глубокого понимания. Она есть олицетворение уравновешенности и решимости, способной преодолевать любые трудности, которые могут возникнуть на её пути.

Её сила не измеряется физической мощью, а скорее силой духа и устойчивостью характера. Она обладает непоколебимой уверенностью в себе и своих возможностях, что позволяет ей принимать сложные решения и действовать в самых непредсказуемых обстоятельствах.

Мудрость этой женщины проистекает из её опыта, из множества испытаний, через которые она прошла. Она способна видеть глубже поверхностных явлений и понимать сложные взаимосвязи между людьми и событиями. Её советы, как ценные камни, находящиеся на дне глубокого озера, исходящие из глубин её души.

Сильная и мудрая женщина вдохновляет окружающих своим примером. Её присутствие наполняет обстановку энергией и оптимизмом, поддерживая тех, кто встречает трудности на своём пути. Она – не только источник силы для себя, но и для других, готовая поддержать и помочь в трудные моменты.

В то же время, эта женщина не лишена чувственности и нежности. Она умеет ценить красоту мира вокруг себя, она способна дарить любовь и заботу своим близким, делая их жизнь ярче и насыщеннее.

Сильная и мудрая женщина – это не только героиня собственной жизни, но и надёжная опора для всех, кто окружает её. Её присутствие напоминает нам о том, что истинная сила и мудрость – это не только внешние качества, но и внутренние добродетели, которые делают наш мир более гармоничным и справедливым.

Дождаться в дождь

Глава 1

Погода в ноябре 1994 года стояла еще вполне теплая, хотя часто шли дожди. Год на год не приходился, иной раз, в двадцатых числах уже лежит снег и не тает, а тут постоянно мокрые ноги и воздух теплый и влажный днем. Мама торопила Сергея поскорее увезти её с подругой во вновь приобретённый дом. Отец уже был отправлен к месту месяц назад, и вовсю наводил марафет. Жилище решили купить подальше от загазованной Москвы в Рязанской области. В начале девяностых в областях, удаленных от Москвы от двухсот километров, вообще местами отсутствовала цивилизация. Того и хотели еще вполне активные пенсионеры, изрядно поездившие по просторам СССР по долгу службы, и прожившие большую часть времени в столице нашей Родины. Они были еще вполне крепкими в свои шестьдесят с хвостиком, до кучи мать уговорила поехать с ней лучшую подругу Нину. Хотя бы на две недели, а, если понравится, можно и на месяц. Сын Сережа планировал регулярно их посещать, пополняя запасы всего необходимого.

Хотя жизнь Сергея пошла немного по другому курсу, весьма отличающемуся от того, который был даже полгода назад. Таня… Он наконец-то встретил ее. Милая, хорошая, достаточно деловая, но не имеющая ничего общего с предыдущими его женами и подругами, которые имели место до встречи с ней. Теперь все его мысли были заняты только ею. У Татьяны тоже была некоторая проблема в жизни, короче говоря, обоюдными усилиями решив свои задачки, Серега и Таня оказались в малюсенькой «однушке» на Северо-Западе Москвы. Без того небольшая угловая квартира с окном и балконом была напрочь заставлена громоздкой мебелью. Это их не пугало, сюда они приходили только ночевать и, конечно же, мечтали о своем гнездышке. Квартира была приятеля Сашки, который пока жил с мамой, и за небольшую денежку сдал ее другу. Поэтому, если еще полгода год назад, Сергей мог спокойно с любую секунду «подорваться» и уехать, куда глаза глядят, то теперь все согласовывалось с Танюшей. И ему это очень нравилось.

Надо сказать, Таня очень аккуратно относилась к теме отцов и детей и совершенно не препятствовала отъездам любимого к родителям аж за триста километров от Москвы. Родители – это святое. И в этот раз наступило время сопроводить маму с подругой в деревню, конечно, надо ехать. Единственно, очень не нравился дождь.

– Сереж, ты во сколько планируешь ехать? Я думаю, имеет смысл стартовать в светлое время, уж больно погода неприветливая, – Таня не скрывала своей тревожности, она надеялась, что Сергей прислушается к ней.

Сергей был бодр и активен, он быстро одевался и готовился выезжать в квартиру родителей. Что может произойти? Он уже почти накатал свой миллион километров, за рулем, как рыба в воде, что ему помешает. Подумаешь, дождь.

– Не переживай, солнышко, все будет хорошо. Поедем в ночь, основная масса автомашин уже будет по домам, проскочим, как нож сквозь масло, – Сергей хитро подмигнул Тане, – я разгружусь утром, всех определю, побуду с ними денек, и также в ночь обратно. Выходные наши! Все прекрасно, пусть старички тусуются вместе. У папаши там наполеоновские планы переделать что-то в доме. А еще, прикинь, – Серега аж захлебнулся от эмоций, – отец решил потихоньку восстановить старую полуразрушенную школу, которая вообще никому уже не принадлежит, а находится у границы их участка. Эк его Камчатка воодушевила, – Сергей подошел к Тане и нежно обнял ее.

Папа Сергея Ковалева, Михаил Никонорович, был научным работником, в свое время занимался исследованием океанов, в связи с этим его самая последняя командировка перед выходом на заслуженный отдых была на Камчатку. Вообще, поездил он много, взять хотя бы рейсы на научно-исследовательском судне: море впечатлений, хоть впору книгу писать. Кстати, что-то подобное он в минуты отдыха в деревне и замышлял.

Пользуясь случаем, Таня решила проведать своих родителей, они жили в Подмосковье, все равно ночевать одной ей было скучно. Сергей собрался, прыгнул в «четверку» и был таков, договорились созвониться вечером. Напоследок Таня все-таки очень попросила выехать рано утром.

Следующий день был таким же, как многие в ноябре этого года. По-прежнему лил дождь, было такое же серое небо, сапоги, постоянно утопающие в лужах, в момент высыхания становились скрюченными, и кожа в местах сгибов начинала предательски трескаться и вздуваться. Ну вот, надо еще искать новую обувь. А так не хотелось ехать в бывшие «Лужники», которые временно переквалифицировались из стадиона мирового уровня в барахолку с разбухшим до состояния киселя от постоянной воды картоном под ногами. Надо что-то срочно придумать! Наступило время обеда. Повариха в офисе сумела сотворить даже что-то съедобное. Обычно Татьяна в это время выходила прогуляться, но стена дождя совсем к этому не располагала. Она приоткрыла окошко на одно деление металлической гребенки, чтобы немного обновить воздух. Несмотря на дождь, температура за окном была не меньше пятнадцати градусов выше нуля по Цельсию.

Это было каким-то провидением, что она не ушла. В те годы мобильные телефоны были уделом весьма состоятельных граждан, уже начинали появляться пейджеры, но это тоже было явлением не столь массовым. По сравнению с временами СССР люди становились более обеспеченными в плане стационарных телефонов, но телефон стоял на столе или висел на стене, все-таки он был не мобильным. Зазвонил телефонный аппарат на рабочем столе. Таня подняла трубку:

– Алло, слушаю Вас.

– Тань, привет. Это Боря, – звонил их с Серегой друг, Борька, младший брат Саши, у которого они снимали квартиру. Звонок Бориса был не то, чтобы неожиданностью, но что-то в его голосе, несмотря на абсолютное самообладание по жизни, было не так.

– Ой, Борька, привет. Что-то случилось? – вопрос вывалился сам собой.

– Тань, тут такие дела… – он резко замялся, было отчетливо слышно его дыхание. У Тани внутри все замерло, – короче, Серега немного побился… он живой, все живые… мы просто в Михайлове… это Рязанская область… – здесь уже выдохся и Борис.

Таня не понимала смысла сказанного, тем более из уст Бори. Почему в Михайлове? Откуда там взялся Борис?

– Боря, я вообще ничего не понимаю, но скажи мне честно, он, правда, жив? – из глаз Татьяны потекли слезы. Хорошо, что в кабинете никого не было, ее напарница еще обедала.

– Да, я тебе говорю чистую правду. Сегодня вечером он будет на Лодочной. Наш Ковалев – еще та живучая скотина. Держись. До вечера… Все, тут трубу уже рвут… – послышались короткие гудки. Тане в этот момент хотелось выйти на улицу и встать под дождь, чтобы он своими косыми потоками промочил ее насквозь, вымыл все то, что она сейчас услышала. Ей очень хотелось, чтобы все сказанное Борисом это было сном.

Как и собирался, Сергей Ковалев приехал в квартиру за мамой, там уже ждала Нина Ивановна. Всем очень не терпелось ехать. Решили выехать часа в 22.00. Ну и что, что темно, фары светят хорошо, машина еще года не проездила, все замечательно. Пробок уже не будет. В таком раскладе Серега планировал в 2 ночи уже быть на месте. Закидав машину мешками и тюками с пожитками и продуктами питания до отказа, группа из трех человек плавно тронулась в сторону кольцевой автодороги. Несмотря на резвую и агрессивную езду в обычных условиях, маму и ее подругу Сергей вез, как хрустальную вазу. У него было несколько «залетов» в плане аварий, он даже однажды горел, поэтому мама, памятуя об этих моментах, очень просила его хотя бы ее возить аккуратно.

От МКАД до места ходу было чуть меньше трехсот километров. Дорога действительно уже освободилась, не было даже огромных грузовиков, тем более был четверг. Серега планировал дойти за три с половиной часа. Чем дальше они удалялись от Москвы, тем менее освещенной становилась трасса. Где-то фонари не горели, а, в основном, их просто не было. Тетки смеялись, Серега «травил» анекдоты, настроение было отличным. Они пару раз останавливались отдохнуть, попить чайку из термоса. Дорога радовала своими просторами, даже не было столь много ям и рытвин, может быть, власти решили «оторвать» кусочек презренного металла от сердца и починить многострадальную трассу? Хорошо бы. Вот уже Рязанская область. Конечно, напрягала темнота, неужели нельзя поставить фонари? Серега почти все время шел с дальним светом, встречных машин становилось все меньше и меньше. Промелькнул дорожный указатель «Михайлов». Еще часа полтора, и будем на месте. Сергей любил ездить, его не напрягал этот процесс. Кто-то воспринимал это, как работу или повинность, этот же за рулем просто жил.

Дома вдоль дороги почти все были с темными окнами, так, кое-где горело одинокое окошко. Дождь немного утих, все-таки отъехали на юг двести километров. Обычно Серега крутил руль одной рукой, он в совершенстве владел машиной. Его учил этому старинный приятель, который возил заместителя министра внутренних дел СССР. У другана мастерство вождения было на уровне инстинктов, он спокойно мог поставить автомобиль на 2 боковых колеса и проехать лихо, как каскадер. Главной фишкой, которая передавалась из уст в уста среди его знакомых, было то, что он за сто рублей в 80-х однажды провез женщину с пониженной социальной ответственностью под Триумфальной аркой на Кутузовском. В те годы это еще было возможно сделать физически.

В какой-то момент Сергей взялся за руль обеими руками, он даже не понял, почему он это сделал, как будто кто-то положил его вторую руку на нужное место. И вдруг… Удар, искры из глаз, инстинктивный выворот руля в бок, острая боль в голове и ноге и фраза большими печатными буквами, отразившаяся в его сознании: Танька же так не хотела меня отпускать в ночь! И в какой-то момент все погасло…

Глава 2

Очнувшись, Сергей решил, что у него выбило глаз, он с трудом смотрел только одним. Схватившись рукой за это место, он обнаружил, что все залито кровью. Серега попытался открыть второй глаз, от крови его сильно склеило, но пробив микроскопическую щель, он понял, что глаз на месте, была рассечена бровь. Ковалев пошевелил руками и ногами. Руки были целы правая нога болела, но он ее чувствовал. Он разлепил глаз, с трудом отстегнулся от ремня безопасности, и практически на карачках вышел из машины. Нужно было понять, что происходило с его пассажирками. Нина Ивановна сидела рядом. Она была пристегнута, и буквально повисла на ремнях, но находилась в сознании. Мама ехала на заднем сидении, от удара ее развернуло и бросило вниз. Вся машина была залита персиковым соком. Танька очень любила этот сок, и подсадила Серегу на него тоже. Хорошо, что сок уже производили в «тетрапаковских» пачках, а не в стеклянных трехлитровых банках. В данном случае, это было в сто раз безопаснее. Мать тихо постанывала сзади. Это называлось «приехали». На часах было 00:35, капота у машины просто не было, в автомобиле в результате удара сидело два живых, но искалеченных человека. Еще один, виновник всего произошедшего, метался между побитыми женщинами, и не очень понимал, что надо делать. Первое, что пришло в голову Сергею: нужно срочно искать милицию и медицинскую помощь. Он подошел к задней двери и заглянул в разбитое окно, мама стонала.

– Мам, ты как? Руки, ноги чувствуешь? – Сергей попытался открыть дверь, ее перекосило. Он решил этого не делать, надо как-то добраться хотя бы до какого-то медпункта, а машину придется тащить.

– У меня болит нога и голова. Как там Нинка? – Мама держалась, хотя было видно, что ее терзала боль.

Сергей обошел машину и открыл пассажирскую дверь. Нина Ивановна, повисшая на ремнях безопасности, с трудом пыталась придерживать правую руку левой. – Нина Ивановна, как Вы? Ноги, руки, голова? Как дышите? Вы не ушибли грудную клетку? – Сергей попытался освободить ее от ремней, но сиденье зажало гнездо, куда вставлялся крепеж ремня.

– Сережа, дышу, рука сильно болит, локоть, – она еще раз попыталась схватить правый локоть, но левая рука не дотягивалась, – хорошо что была пристегнута, а то бы улетела вперед.

Сергей сунулся в «бардачок», там лежал ножик. Он, аккуратно придерживая подругу матушки, перерезал ремни, и позволил Нине Ивановне нормально опереться о спинку сиденья, и взяться за локоть. Судя по всему, она сильно ударилась локтем, и там был возможен перелом.

Ситуация была адской, Ковалев с ужасом думал, что его ждет впереди, особенно, на работе, потому что машина, у которой отсутствовал капот, была корпоративной. Но успокаивало то, что все были живы и в сознании. Перво-наперво надлежало распределить теток по врачам, а дальше, как говорится, война план подскажет.

– Так, девушки! – сказал Серега, пытаясь шутить. Если терпеть можем – терпим. Я пошел на дорогу, надо вызвать ментов и скорую. Пожалуйста, я быстро, – и припадая на одну сторону, заковылял к основной трассе.

***

Желания и сил для работы у Тани не было, поделиться с кем-то своей бедой, она тоже не хотела. Ее грымза-напарница сказала бы парочку дежурных фраз, а через полчаса побежала бы трындеть о только что полученной новости с такими же, как она сплетницами. У Тани не было подруг на работе, так сложилось. Ехать домой она тоже не хотела, потому что боялась. Что делать, девушка не знала. Поэтому она взяла зонтик, надела подсохшие ботинки и направилась на улицу, сославшись на то, что ей надо в магазин. Намотав парочку километров по промозглому микрорайону, Татьяна решила вернуться в офис, поизображать еще бурную деятельность и все-таки выдвинуться в съемную квартиру. Боря обещал, что вечером все будут на месте.

***

Быстро идти не получилось, в голень правой ноги как будто бы стреляло. Перенеся основной вес на левую сторону, Ковалев пошкандыбал к дороге, чтобы найти хоть какую-то проезжающую машину, для того, чтобы вызвать гаишников и скорую помощь. Голова была мутная, и он осознал, что помимо прочего очень хотел понять, во что они так капитально врезались. Темнота была кромешная. Это был точно не столб, потому что столб все-таки стоял на обочине, а то, во что они врубились, располагалось в аккурат на проезжей части. Сергей прошел еще немного вперед по ходу движения и чуть сам второй раз не врезался в огромную железную конструкцию. «Твою дивизию! Это же прицеп от трака! Конечно, чего бы не врезаться? Габариты-то не горели. Интересно, а как скоро появится хозяин данного объекта искать вчерашний день?» Сергея стало мутить, он сплюнул и все-таки направился к дороге, поймать кого-то живого и на колесах. «Да, когда Танька про все это узнает… Я даже не представляю, что с ней будет…», – Серега тихо простонал. «Ладно, будем решать проблемы по мере поступления. Сейчас, главное, мать и Нину Ивановну определить к медикам и сделать все необходимое».

На его счастье вдалеке показались огни приближающейся машины. Сергей вытянул руку в сторону, автомобиль остановился. За рулем оказался молодой парнишка, который возвращался домой со смены. Ковалев вкратце объяснил ситуацию, парень оказался понятливым с полуслова, он резко стартанул до поста ГАИ и больницы. Слава Богу, не перевелись еще добрые люди на Руси. Серега облокотился о столб. «Да, минус машина. Что теперь будет? Если б она была моя. А так. Либо выпрут, либо заставят восстанавливать. Да, я не против, только купило притупило. Блин».

Не прошло и пятнадцати минут, как «буханка» скорой медицинской помощи и автомобиль ГАИ с мигалками резво прибыли к месту. Оказалось, что «точки» обеих организаций были поблизости, и на всеобщее счастье все были свободны.

Медики ринулись по указке Сергея к разбитой «четверке» некогда ярко красного цвета. После предварительного осмотра было решено маму Сергея однозначно отправить в больницу, а Нине Ивановне попытаться оказать первую помощь. Маму переложили на носилки и перенесли в карету скорой помощи. Нина Ивановна сначала хорохорилась, но потом поняла, что не может разогнуть руку. В больницу ехать она категорически отказалась, медики зафиксировали ей руку. Она попросила их позвонить сыну в Москву, а затем найти попутку обратно, и чтобы сын Миша там их встретил. Господи! Как же мы жили без мобильных телефонов каких-то тридцать лет назад? Это же было что-то с чем-то. Система «сарафанного радио» спасала жизни, вселяла надежду и выручала из бед. У милиции оказался мобильный телефон. Как только удалось поймать машину, которая была готова перевезти Нину Ивановну обратно, был сделан звонок сыну, Михаилу с указанием примерных координат и времени, где можно было встречать маму. Рязанские каникулы накрылись медным тазом, и по сценарию начиналось самое интересное.

Глава 3

Стражи порядка города Михайлова гостеприимством не отличались. Серега, конечно, в гости к ним тоже не напрашивался, но, как только женщин отправили восвояси, «гаишники» сразу стали напирать. Несмотря на то, что у Сереги пол-лица было замазано уже засохшей кровью, ему даже не предложили умыться. Не говоря уже просто о медицинской помощи. Ходить можешь – значит здоров. Хотя через некоторое время, когда прошел первый шок, слева в груди стало сильно саднить, как будто что-то случилось с сердцем. Позже уже в Москве рентгеновский снимок показал, что именно в том районе было повреждено три ребра, не сильно, но трещины были солидные. А на просьбу к стражам порядка позвонить другу, который забрал бы его отсюда, Сергей Ковалев был направлен в переговорный пункт, ибо служебная связь не для частных разговоров. Идите на почту-телеграф-телефон. Разговор был окончен. «Как же сообщить Борьке о том, где меня искать?» И в слегка отбитый мозг Сереги пришла гениальная идея: он написал несколько записок с телефоном приятеля Бориса, и с кратким описанием проблемы. Припадая на левую сторону, он дошел до трассы и, передал все записки в проезжающие мимо машины, завернув каждую в десятирублевую купюру. Серега знал, что Борька приедет сразу, как только получит весть, но, главное, чтобы ему позвонили.

Менты прицепили то, что осталось от Серегиной машины, к своему «уазику» и притащили на стоянку к отделению милиции. Параллельно разослали ориентировку о том, что где-то поблизости должен блуждать большой грузовик без прицепа, а, скорее всего, он уже должен был ехать обратно. Как по нотам, водила грузовика сам прибыл к отделению. Блюстители закона сходу схватили обоих, и Сережу, и водителя, и потащили на продувку. К их сожалению, оба были чисты, как младенцы. Далее стали выяснять, что и как, протокол, опись, допрос. Выяснилось, что у горе-дальнобойщика было неисправно тягово-сцепное устройство, поэтому пустой прицеп в какой-то момент оторвался, соответственно габаритные огни в данной ситуации не гореть тоже имели право.

Так как Серега и водила были не местными, то михайловские милиционеры не особо хотели с ними ковыряться. Прецедент был, но надо было его как-то побыстрее закрыть. Со стороны Сергея нарушения ПДД не было, накосячил водила, причинив ущерб здоровью пассажирам автомобиля, за рулем, которого сидел Ковалев. Про здоровье Ковалева вообще, как говорится, собаки не брехали. Менты решили, что водила обязуется выплатить пострадавшим женщинам по полтора миллиона рублей, и они с Сережей подписывают мировое соглашение. Силы Сереги были на исходе, он готов был на все, лишь бы лечь куда-нибудь, хотя бы на сухую землю. «Интересно, кто-нибудь позвонил Борьке?» Водила был искренне расстроен, он не ожидал такого поворота. Оказался нормальным мужиком, просто раздолбаем. После всех разборок он даже подвез Серегу до больницы. Надо было проверить, что там с матерью, и неплохо бы, чтобы его самого осмотрели травматологи. На их наличие Сергей сильно уповал.

***

Татьяна сидела и тупо убивала время. Да, еще год назад она поняла, что вышла замуж не за того мужчину. Их семейная жизнь с бывшим мужем Вадиком не доставляла ей драйва. Все было серенько, ровненько. Вадик беспрекословно выполнял все ее пожелания, со своей стороны предложениями не изобиловал. «Все как ты хочешь, любимая!» Это было его стандартной фразой. Поначалу прокатывало, а потом как-то все закисло и начало душить тоской и безысходностью. Анализируя недавний разговор с другом Борей, видимо, с сегодняшнего дня ее жизнь вступает в период затяжного драйва. Очень интересно, как долго это продлится и с какими потерями?